– Чарльз, вы считаете, что я могу быть уверена в своей защищенности?
– Конечно, – ответил юный Голланд, помогая девушке подняться на крыльцо. – Ступайте к вашей матушке. Мы на время расстанемся. Я должен вернуться в беседку и присмотреться к этому мужчине.
– Только будьте благоразумны.
– Я обещаю.
– И не позволяйте ему входить в наш дом.
– Ни за что!
– Как мог Всевышний разрешить таким существам бродить по земле?
– Не говорите так, Флора! У нас нет права судить о деяниях Господа.
– Но зачем Ему понадобилось отдавать невинную девушку в лапы вампира? Разве это справедливо? Чарльз кивнул в печальном согласии.
– А теперь сэр Варни открыто и нагло явился сюда.
– Дорогая Флора, успокойтесь. Не забывайте, что единственной уликой против этого мужчины является его сходство с портретом, которое может оказаться случайным. Оставьте это дело мне и будьте уверены, что я теперь имею кое-какие зацепки и постараюсь не терять из виду вампира или, вернее, сэра Френсиса Варни.
Оставив девушку под опекой ее матери, Чарльз торопливо зашагал к беседке. По пути он увидел компанию мужчин, идущих к особняку. Усилившийся ливень заставил их искать более надежную защиту.
– Мы решили перейти в дом, – с улыбкой сказал Чарльзу сэр Варни.
– Мистер Голланд, – произнес Генри Баннерворт, – позвольте мне познакомить вас с нашим соседом, сэром Френсисом Варни.
Чарльзу пришлось проявить учтивость, хотя он был настроен против этого мужчины. Явная грубость и бестактность не соответствовали его характеру, и потому он решил вести себя с той же изысканной вежливостью, какую демонстрировал предполагаемый вампир.
«Я буду следить за ним, – подумал Чарльз. – Пока я могу только наблюдать».
Сэр Френсис Варни оказался начитанным и умным собеседником. Он легко и весело говорил на любые темы, намеренно не касаясь главного вопроса, который занимал сейчас умы собравшихся людей. А ведь он должен был слышать слова, произнесенные Флорой. Это замалчивание вызывало новые подозрения. Чарльз едва сдерживал свою неприязнь к незваному гостю и с дрожью думал о том, что обвинения его невесты могли оказаться правдой.
«Неужели он вампир, – спрашивал себя Голланд. – Неужели такой вежливый и образованный джентльмен может быть убийцей-кровососом? Какое ужасное предположение!»
– У вас здесь просто очаровательно, – заметил Варни, любуясь видом, который открывался с крыльца.
– Наши владения всегда ценились за красоту своих, пейзажей, – ответил Генри.
– И тому есть причина. Мистер Голланд, я надеюсь, юной леди стало лучше?
– Да, сэр, – отозвался Чарльз.
– Жаль, что я не был ей представлен.
– Это моя вина, – сказал Генри, обращаясь к гостю с оттенком вынужденного радушия. – Но моей сестре не терпелось уйти.
– Так это ваша сестра?
– Она самая, сэр.
– Мне говорили, что она прекрасна. И это правда, хотя должен заметить, что ее бледность встревожила меня. Ей нездоровится?
– Нет, она в полном здравии.
– Прекрасно. А тот неприятный случай, который дал повод для стольких сплетен по соседству, не повлиял на ее душевное состояние?
– Конечно, повлиял.
– Вы имеете в виду визит вампира? – спросил Чарльз, посмотрев в лицо сэра Френсиса.
– Да, я говорю о возможном появлении так называемого вампира, – ответил Варни и вернул Голланду взгляд, наполненный такой непоколебимой силой, что молодой человек был вынужден отвести глаза.
«А он не из трусливых, – подумал Чарльз. – Наверное, уже привык к таким перекрестным вопросам».
Внезапно Генри вспомнил, что, будучи в доме Варни, он запретил ему приходить в свой особняк. По этой причине юноша едко заметил:
– Должен признаться, сэр Френсис, что мы не ожидали увидеть вас здесь.
– Мой дорогой сосед, я это знаю, но вы пробудили во мне любопытство. Вы упомянули о портрете, который якобы поразительно похож на меня.
– Разве я вам о нем говорил?
– Да, конечно. Иначе как бы я узнал о нем? Мне хочется взглянуть, насколько это сходство идеально.
– А вы слышали, сэр, какой вывод сделала моя сестра в связи с подобным сходством? – спросил его Генри.
– Да, я понял это из ее слов.
– Тогда прошу вас войти в дом. Мы должны обсудить эту тему.
– С великим удовольствием Тот, кто ведет монотонную жизнь в захолустье, всегда рад провести какое-то время в обществе. А меня давно уже никто не приглашал. Поскольку мы близкие соседи, я не вижу причин, почему бы нам не стать хорошими друзьями и не обмениваться частыми визитами. Такие любезности особенно ценны в провинции, потому что они раскрашивают наше существование и делают его приятным.
Генри не мог лукавить настолько, чтобы согласиться с этим. Однако при нынешнем положении дел он не хотел показаться невежливым и поэтому ответил:
– Да, конечно. Хотя я слишком занят, а сестра и моя матушка не любят водить компаний.
– Неужели? Как жаль.
– Отчего же такие сожаления, сэр Френсис?
– Если что и направлено на гармоничное развитие людей, то это общение с прекрасной половиной человечества, которую мы любим за ее же слабости. Я очень привязан к слабому полу, – особенно к молодым и здоровым девушкам. Мне нравится видеть, как в минуты смущения, лх теплая кровь приливает к бархатистым щечкам, наполняя очаровательные лица еще большей красотой и жизнью.
Чарльз отпрянул назад и непроизвольно прошептал слово «демон». Сэр Френсис не обратил внимания на его проявление чувств и продолжал вести себя так, словно действительно испытывал наслаждение от общения с каждым из присутствовавших.
– Вы хотите сразу осмотреть портрет или желаете, чтобы вам принесли освежающие напитки? – спросил Генри.
– Не надо никаких напитков, – ответил Варни. – Мой милый друг – если только вы позволите вас так называть – в это время суток я никогда не пью и не ем.
«До самой ночи», – мысленно добавил Генри.
Они вошли в спальную, в которой Чарльз провел несколько самых неприятных часов. Подойдя к портрету, юный Баннерворт указал рукой на панель и произнес:
– Вот, смотрите, сэр Френсис! Ваш двойник. Он взглянул на гостя, потом на картину и тихо сказал, будто обращаясь к самому себе:
– Какое удивительное сходство!
– Действительно, – добавил Чарльз.
– Если я встану рядом с портретом, – ответил Варни, занимая более удобное положение для сравнения двух лиц, – то вы заметите, что наше подобие не столь уж идеально.
Однако, когда тот же самый свет упал на его лицо и на картину, все отступили на шаг или два. Варни это нисколько не смутило.
– Некоторые художники, – сказал он, – перед тем как рисовать портрет, специально спрашивают, где тот будет потом висеть. Они подгоняют свои светотени под освещение, которое падает на оригинал, и тем самым еще больше усиливают сходство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80