– Я тоже думаю, что вы своего добьетесь, – сказал Джон и покачал головой, удивляясь самому себе оттого, что разговаривает с ней как со взрослой. А она производила именно такое впечатление, и ничего с этим нельзя было поделать.
– Идем, Крошка, – позвала девочка. Собачка вскочила при ее появлении и с готовностью побежала на зов.
– Но вы пойдете на прогулку не одна? – спросил Джон, вспомнив об опасностях, о которых только что размышлял.
– Нет, Габриель мне запретил. Я только выпущу ее на задний двор, – сказала девочка. – На конюшне работают люди, да и горничные уже встали, чтобы принести воду и растопить камины. Потом, когда проснется Толменша, мы сходим в парк.
Джон проводил их взглядом и почувствовал себя еще более одиноким, чем прежде. С какой стати он так раскис? Плохо было то, что он никак не мог преодолеть слабость, а если он еще и не сможет держать в узде мысли… Как ему нужна сейчас Марианна! Ему так хотелось, чтобы она пришла!
Он сел на постели и поставил ноги на пол. Они его послушались, хотя и немного задрожали, когда он попробовал встать на них. Держась за кровать, он сумел пройтись взад и вперед вдоль комнаты, чувствуя, как возвращаются силы. Он смог даже самостоятельно взять горшок, деликатно спрятанный под деревянный комод. И с удовольствием подумал, что тело повинуется ему, как прежде.
Когда появился камердинер с теплой водой, то с удивлением увидел больного на ногах, хотя и нетвердых.
– Однако не усердствуйте слишком, милорд.
Джон кивнул, но тем не менее добавил:
– Принесите мне одежду.
Он ждал, что слуга заспорит, но тот поклонился.
– Хорошо, милорд. Позвольте я проверю повязку. Сэр Уильям Рейнольдс зайдет сегодня ближе к полудню, а после я займусь вашей одеждой и вашим завтраком.
Камердинер настоял, чтобы Джон вернулся в кровать, что тот и сам уже не прочь был сделать. Они сошлись на том, что Джону сегодня понадобятся только брюки и рубашка, а без сюртука и галстука он пока как-нибудь обойдется, поскольку лежать в них не слишком удобно.
Джон вдруг почувствовал, что желудок у него пуст, словно выброшенная на берег моря раковина. И в самом деле на подносе, который ему принесли вскоре, он нашел яичницу с ветчиной, пудинг, булочки. Это был настоящий пир по сравнению с жидкими бульонами и супами, которыми его потчевали два дня. Он смаковал каждый кусок. Когда лакей пришел сказать, что к нему посетитель, Джон с нетерпением уставился на дверь, позволив забрать пустой поднос.
Он с трудом скрыл разочарование, увидев в дверях Луизу Крукшенк в нежно-лиловом ажурном муслиновом платье, очаровательно подчеркивавшем ее нежную красоту.
– Дорогой лорд Гиллингем, как вы себя чувствуете? – взволнованно спросила она, растроганно раскрывая глаза. Он подумал о том, что хочет отделаться от нее, сказав какую-нибудь грубость, и q усилием сдержал раздражение.
– Спасибо, неплохо.
– Как подумаю, что в вас попала пуля, которая предназначалась мне… О Боже! Я не заслуживаю такой самоотверженности! – Она томно взглянула на него.
Джон не знал, как объяснить ей потактичнее, что его самопожертвование было непреднамеренным. Едва ли он мог увидеть летящую пулю, чтобы шагнуть ей навстречу.
– Это пустяки, – пробормотал он. – Я быстро поправляюсь.
Она мило улыбнулась.
– Я сейчас молюсь только о вашем выздоровлении. Клянусь вам, милорд, что никогда не забуду вашей заботы о моей безопасности.
Чудесно! Еще не хватало, чтобы она чувствовала себя обязанной ему. Джон беспокойно шевельнулся.
– Еще раз спасибо, но вам не следует находиться в моей спальне одной. Я не хочу, чтобы на ваше доброе имя упала хотя бы малейшая тень.
– Я так благодарна, что вы думаете в первую очередь обо мне! – воскликнула она. – Но я хотела зайти к вам одна, чтобы выразить свою признательность. Меня не волнует моя репутация, да и к тому же тетушка стоит в коридоре. Тетя Марианна, вы уже можете войти.
«Заходи же, – думал он нетерпеливо. – Ты так нужна мне, Марианна, любовь моя!»
Когда она вошла, он сразу заметил, что она ведет себя очень сдержанно. Джон понял, что больше не может выносить этого. Из них двоих вовсе не Марианне следовало держаться на заднем плане и отмалчиваться, когда кто-то другой претендует быть главной фигурой. Каждое ее слово заслуживало особого внимания. Сможет ли он когда-нибудь расставить все по своим местам?
– Тетя сказала мне о вашем приглашении. Это очень предусмотрительно с вашей стороны, – говорила Луиза. – Мне не терпится увидеть ваше поместье.
– Да, понимаю, – пробормотал он.
Она оживленно болтала еще несколько минут, а Джон недоумевал. С какой стати он связал себя с ней! Она была хорошенькой, милой и… пустоголовой. Нет, наверное, он просто несправедлив к ней. Он нашел женщину более глубокую и интересную, с которой эта хорошенькая куколка не в силах тягаться, даже если будет очень стараться завладеть его вниманием.
Ему стало жаль и себя, и Луизу.
– Я сегодня же напишу управляющему и извещу его о том, что мы приедем в конце недели. А до той поры я очень надеюсь, что вы не станете никуда выезжать. А если доктор станет возражать, то к черту его! Луиза поникла.
– Как скажете, милорд.
– Я уверен, что ваша тетя со мной согласна, – сказал он. Марианна кивнула в ответ. – Я представляю, как это досадно для вас, но мы должны принять меры предосторожности.
Сам же Джон, напротив, никакой досады не испытывал. Он мечтал оказаться дома, подальше от городского шума и людных улиц, но Луиза явно не разделяла его стремлений.
Его невеста согласилась на его и тетушкины уговоры, но без энтузиазма.
Тут появилась экономка и сказала, что в гостиную подан чай для леди, и Луиза последовала за ней. К радости Джона, Марианна задержалась. Но она только хотела еще поговорить о загадочном злодее.
– Я снова наводила справки о местонахождении мистера Олтона Крукшенка, – сказала она спокойным голосом. – Моему лакею удалось выяснить, что в день, когда стреляли, он провел в своей лаборатории в академии, занимаясь опытами.
– Значит, с него подозрение снято, – угрюмо произнес Джон, чувствуя себя мрачнее некуда.
Ну почему ему в голову не приходит больше никаких догадок? Чья все-таки рука держала пистолет?
– Вовсе нет, – неожиданно продолжила развивать свою мысль Марианна. – В здании есть несколько выходов, а мистер Крукшенк человек незаметный и не склонен привлекать к себе внимание. Швейцар сказал моему слуге, что никто толком не помнит, когда он приходит и уходит. – И она посмотрела на него торжествующе.
– Замечательно, – сказал Джон, любуясь ее порозовевшими щеками, зардевшимися от его похвалы. – Я тоже только и делаю, что думаю над ситуацией, в которой оказалась Луиза.
– И что же?
– Если на нее покушались и в Бате, и в Лондоне, то нет никаких гарантий, что поездка в Кент избавит ее от преследователя и обеспечит безопасность, – медленно выговорил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82