Язык его побежал дальше, по ее губам и небу, играя и возбуждая. Потом он слегка укусил ее. Тэмпл вздохнула, прижалась к нему животом и слегка прогнулась, избегая касаться опасных мест. Глаза ее широко раскрылись, она млела от его поцелуев.
Тэмпл почувствовала, что Шариф, не переставая целовать ее, расстегивает крючки ее платья. Потом он освободил ее руки от тесных рукавов. Платье, как змеиная кожа, сползло на пол, и Тэмпл осталась стоять в одном поясе, панталонах и чулках. Шариф чуть отстранился. И Тэмпл поняла, что он любуется ею в этой нетрадиционной для восточной женщины одежде. Глаза его полыхнули жадной страстью, он медленно обнял женщину. Тэмпл обвила рукой его мощную шею и принялась целовать шейха, прижимаясь к нему всем телом, желая раствориться в нем.
Перламутровые пуговки его рубашки нежно впивались в ее плоть, и Тэмпл находила в этом своеобразную прелесть.
Она льнула к нему, как кошка, пока он целовал ее, гладил ее обнаженные плечи и спину, прижимая к себе ее бедра в панталончиках из атласа и кружев. Неожиданно ей смертельно захотелось почувствовать не шелковую ткань, а его обнаженное тело, и Тэмпл мгновенно расстегнула пуговицы и, как ненужную вещь, швырнула его рубашку на ковер. Потом она с наслаждением провела рукой по его груди, поросшей темными курчавыми волосами. Пока он гладил ее плечи, Тэмпл сначала провела губами по его шее, а потом с силой прижалась к его сильной груди дерзко выпирающими сосками. Созерцание и прикосновение ее полуобнаженного тела возбудили Шарифа до такой степени, что он возжелал любить ее так, как она могла не позволить ему, защищенная воспитанием. Дразня ее губы своими, он опустил руки ей на ягодицы. Показав ей, как продолжать волнообразные змеиные движения, способные довести до экстаза любого мужчину, он сжал их. Потом он научил ее, как двигаться мягко, возбуждающе, волнующе, чувствуя выступающие части тела влюбленного мужчины. Тэмпл сразу поняла, чего он ждет от нее. Так они и стояли — она нагая, он с обнаженным торсом, — исполняя танец любви, прелюдию к наслаждению.
Тэмпл была удивлена, когда, прервав волшебное колыхание, он развернул ее и осторожно усадил на край кровати. Взяв ее лицо в свои ладони, он заглянул ей в глаза.
— Я хочу овладеть тобой, Нэкседил. Позволь мне любить тебя по-разному, как только мужчина может любить женщину. — Он провел большим пальцем по ее полуоткрытым губам. — Уступи мне, Тэмпл. Я покажу тебе миллиард способов любви.
Тэмпл не успела ответить, как он приблизил свои губы к ее губам и принялся нежно ее целовать. Продолжая целовать ее, он сначала сел рядом с ней на кровати, а потом медленно лег на спину поперек огромного ложа, увлекая за собой возлюбленную. Не прерывая поцелуев, он уложил ее на спину.
Огонь любви сжигал Тэмпл, она обхватила шею любовника обеими руками, стараясь слиться с ним. Забыв традиционные представления о женской стыдливости, Тэмпл втянула в себя язык Шарифа и принялась сосать и облизывать его. Страсть ее нарастала. Лаская женщину языком, Шариф медленно снял с нее черные панталоны, и теперь Тэмпл лежала на кровати почти нагая. На ней остались только черные чулки и черные атласные вечерние туфельки.
Шейх осторожно оставил ее губы и скользнул языком по нежной шее Тэмпл, обвел черную жемчужину, покоящуюся в выемке между грудями. Он слегка вдавил круглую жемчужину ей в кожу, и Тэмпл от удовольствия закрыла глаза. Смежив веки, она наслаждалась упоительным чувством, когда он обводил языком ее полные груди. Потом началась сладкая пытка, когда Шариф принялся слегка покусывать се соски. Опытный любовник, шейх скользнул на край кровати, продолжая ублажать женщину поцелуями. Губы его уже оставляли пламенные следы на ее мягком животе. Каждое движение его языка по животу отдавалось у Тэмпл в груди и в лоне. От шейха исходил любовный жар, Тэмпл казалось, что она готова принять его. Ее жаркое тело уже не принадлежало ей. Оно принадлежало ему. Она тоже принадлежала ему. И он мог наслаждаться ею сколько угодно. Она без слов отдала всю себя темноволосому победителю, и Шариф просто взял то, что ему предлагалось.
Шариф поднял голову, положил руки на талию возлюбленной и помог Тэмпл сесть. Сам же он сполз на пол и поцеловал ее левое колено, обтянутое шелком чулка. У Тэмпл бешено колотилось сердце; пристально взглянув ему в глаза, она прочитала в них все, чего он от нее ждал.
— Шариф… — недоуменно прошептала она.
— Да, Тэмпл, да…
Тэмпл развела ноги пошире, он осторожно поднял ее ногу и завел себе за плечо. Когда голова шейха оказалась между ее раздвинутых ног, Тэмпл почувствовала приступ смущения. Она стеснялась. Она вспыхнула, и руки сами собой спустились вниз, чтобы прикрыть интимное место.
Тогда Шариф погладил ее по щеке и попросил:
— Дорогая, не прячься от меня.
Руки его медленно поползли вниз, задержались на ее грудях, животе и легли поверх ее стыдливых рук.
— Я хочу поцеловать тебя в то место, каким ты любишь меня. Я хочу попробовать тебя, убери ручки, дорогая. Сделай это для меня.
Тэмпл была потрясена.
— Хорошо, Шариф, я сделаю это. Но только для тебя.
С этими словами она положила слегка трясущиеся руки на шелк покрывала. Она волновала его своей трогательной беззащитностью.
Загорелые руки Шарифа уже колдовали над темно-золотистым треугольником, разглаживая колечки волос и нежную мякоть кожи. Тэмпл хотела было опуститься на спину, но Шариф велел:
— Нет, дорогая, смотри, как я люблю тебя. Смотри на нас, как мы занимаемся этим.
Он опустил лицо к золотым завиткам, и Тэмпл почувствовала его горячее дыхание. Изо рта ее вырвался сладостный стон. Волнуя ее, Шариф возбуждал языком ее плоть, захватывая и сужая пространство от поверхности бедер до входа в заветную пещерку.
Тэмпл стонала и содрогалась всем телом. То и дело ей казалось, что она не вынесет больше ни секунды сладостной пытки. Ягодицы ее двигались в такт движению его языка. Когда, наконец, он коснулся кончиком языка места ее страсти, она громко вскрикнула, выражая восторг, благодарность и признательность. Он целовал ее в это самое горячее из всех чувствительных мест так нежно, как раньше в губы. Наконец он поймал губами нежную возвышенность ее лона и провел по ней языком. Чувства восхитительнее этого Тэмпл не испытывала никогда в жизни.
Она не могла поверить, что Шариф любит ее таким странным способом и она позволяет ему это. Ей трудно было представить, что она, абсолютно нагая, если не считать черной жемчужины на шее, черных чулок и вечерних туфель, лежала на постели, а он, в вечернем туалете, находясь у нее между ног, целовал розу ее женственности.
Тэмпл казалось, что вся вселенная уместилась у нее между ног. Шариф был солнцем этой вселенной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Тэмпл почувствовала, что Шариф, не переставая целовать ее, расстегивает крючки ее платья. Потом он освободил ее руки от тесных рукавов. Платье, как змеиная кожа, сползло на пол, и Тэмпл осталась стоять в одном поясе, панталонах и чулках. Шариф чуть отстранился. И Тэмпл поняла, что он любуется ею в этой нетрадиционной для восточной женщины одежде. Глаза его полыхнули жадной страстью, он медленно обнял женщину. Тэмпл обвила рукой его мощную шею и принялась целовать шейха, прижимаясь к нему всем телом, желая раствориться в нем.
Перламутровые пуговки его рубашки нежно впивались в ее плоть, и Тэмпл находила в этом своеобразную прелесть.
Она льнула к нему, как кошка, пока он целовал ее, гладил ее обнаженные плечи и спину, прижимая к себе ее бедра в панталончиках из атласа и кружев. Неожиданно ей смертельно захотелось почувствовать не шелковую ткань, а его обнаженное тело, и Тэмпл мгновенно расстегнула пуговицы и, как ненужную вещь, швырнула его рубашку на ковер. Потом она с наслаждением провела рукой по его груди, поросшей темными курчавыми волосами. Пока он гладил ее плечи, Тэмпл сначала провела губами по его шее, а потом с силой прижалась к его сильной груди дерзко выпирающими сосками. Созерцание и прикосновение ее полуобнаженного тела возбудили Шарифа до такой степени, что он возжелал любить ее так, как она могла не позволить ему, защищенная воспитанием. Дразня ее губы своими, он опустил руки ей на ягодицы. Показав ей, как продолжать волнообразные змеиные движения, способные довести до экстаза любого мужчину, он сжал их. Потом он научил ее, как двигаться мягко, возбуждающе, волнующе, чувствуя выступающие части тела влюбленного мужчины. Тэмпл сразу поняла, чего он ждет от нее. Так они и стояли — она нагая, он с обнаженным торсом, — исполняя танец любви, прелюдию к наслаждению.
Тэмпл была удивлена, когда, прервав волшебное колыхание, он развернул ее и осторожно усадил на край кровати. Взяв ее лицо в свои ладони, он заглянул ей в глаза.
— Я хочу овладеть тобой, Нэкседил. Позволь мне любить тебя по-разному, как только мужчина может любить женщину. — Он провел большим пальцем по ее полуоткрытым губам. — Уступи мне, Тэмпл. Я покажу тебе миллиард способов любви.
Тэмпл не успела ответить, как он приблизил свои губы к ее губам и принялся нежно ее целовать. Продолжая целовать ее, он сначала сел рядом с ней на кровати, а потом медленно лег на спину поперек огромного ложа, увлекая за собой возлюбленную. Не прерывая поцелуев, он уложил ее на спину.
Огонь любви сжигал Тэмпл, она обхватила шею любовника обеими руками, стараясь слиться с ним. Забыв традиционные представления о женской стыдливости, Тэмпл втянула в себя язык Шарифа и принялась сосать и облизывать его. Страсть ее нарастала. Лаская женщину языком, Шариф медленно снял с нее черные панталоны, и теперь Тэмпл лежала на кровати почти нагая. На ней остались только черные чулки и черные атласные вечерние туфельки.
Шейх осторожно оставил ее губы и скользнул языком по нежной шее Тэмпл, обвел черную жемчужину, покоящуюся в выемке между грудями. Он слегка вдавил круглую жемчужину ей в кожу, и Тэмпл от удовольствия закрыла глаза. Смежив веки, она наслаждалась упоительным чувством, когда он обводил языком ее полные груди. Потом началась сладкая пытка, когда Шариф принялся слегка покусывать се соски. Опытный любовник, шейх скользнул на край кровати, продолжая ублажать женщину поцелуями. Губы его уже оставляли пламенные следы на ее мягком животе. Каждое движение его языка по животу отдавалось у Тэмпл в груди и в лоне. От шейха исходил любовный жар, Тэмпл казалось, что она готова принять его. Ее жаркое тело уже не принадлежало ей. Оно принадлежало ему. Она тоже принадлежала ему. И он мог наслаждаться ею сколько угодно. Она без слов отдала всю себя темноволосому победителю, и Шариф просто взял то, что ему предлагалось.
Шариф поднял голову, положил руки на талию возлюбленной и помог Тэмпл сесть. Сам же он сполз на пол и поцеловал ее левое колено, обтянутое шелком чулка. У Тэмпл бешено колотилось сердце; пристально взглянув ему в глаза, она прочитала в них все, чего он от нее ждал.
— Шариф… — недоуменно прошептала она.
— Да, Тэмпл, да…
Тэмпл развела ноги пошире, он осторожно поднял ее ногу и завел себе за плечо. Когда голова шейха оказалась между ее раздвинутых ног, Тэмпл почувствовала приступ смущения. Она стеснялась. Она вспыхнула, и руки сами собой спустились вниз, чтобы прикрыть интимное место.
Тогда Шариф погладил ее по щеке и попросил:
— Дорогая, не прячься от меня.
Руки его медленно поползли вниз, задержались на ее грудях, животе и легли поверх ее стыдливых рук.
— Я хочу поцеловать тебя в то место, каким ты любишь меня. Я хочу попробовать тебя, убери ручки, дорогая. Сделай это для меня.
Тэмпл была потрясена.
— Хорошо, Шариф, я сделаю это. Но только для тебя.
С этими словами она положила слегка трясущиеся руки на шелк покрывала. Она волновала его своей трогательной беззащитностью.
Загорелые руки Шарифа уже колдовали над темно-золотистым треугольником, разглаживая колечки волос и нежную мякоть кожи. Тэмпл хотела было опуститься на спину, но Шариф велел:
— Нет, дорогая, смотри, как я люблю тебя. Смотри на нас, как мы занимаемся этим.
Он опустил лицо к золотым завиткам, и Тэмпл почувствовала его горячее дыхание. Изо рта ее вырвался сладостный стон. Волнуя ее, Шариф возбуждал языком ее плоть, захватывая и сужая пространство от поверхности бедер до входа в заветную пещерку.
Тэмпл стонала и содрогалась всем телом. То и дело ей казалось, что она не вынесет больше ни секунды сладостной пытки. Ягодицы ее двигались в такт движению его языка. Когда, наконец, он коснулся кончиком языка места ее страсти, она громко вскрикнула, выражая восторг, благодарность и признательность. Он целовал ее в это самое горячее из всех чувствительных мест так нежно, как раньше в губы. Наконец он поймал губами нежную возвышенность ее лона и провел по ней языком. Чувства восхитительнее этого Тэмпл не испытывала никогда в жизни.
Она не могла поверить, что Шариф любит ее таким странным способом и она позволяет ему это. Ей трудно было представить, что она, абсолютно нагая, если не считать черной жемчужины на шее, черных чулок и вечерних туфель, лежала на постели, а он, в вечернем туалете, находясь у нее между ног, целовал розу ее женственности.
Тэмпл казалось, что вся вселенная уместилась у нее между ног. Шариф был солнцем этой вселенной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57