И не махнул ей. В этот день шейх Шариф Азиз Хамид выехал из лагеря, ни разу не обернувшись назад.
Тэмпл не двинулась с места, пока караван не скрылся из вида. Прижав руку к сердцу, она стояла не шелохнувшись. К ней подошел Тариз.
— Тэмпл?
Выйдя из забытья, Тэмпл обернулась и увидела, что Тариз подвел к ней двух жеребцов. Она заставила себя улыбнуться.
— Доброе утро, — как можно приветливее сказала Тэмпл. — Я ждала тебя.
— Еще рано. Наверное, вы встали, чтобы проводить мистера Уэлшенса?
— Да, я хотела попрощаться с Шонси. — Она потрепала шафрановую шею Тоза и попросила: — Одну минуту, Тариз. Позвольте, я зайду в шатер и уберу одежду, которую Рикия приготовила для меня.
— Конечно. Но нам надо торопиться. Скоро станет жарко.
Тэмпл быстро направилась в шатер, натянула на себя широкий белый балахон с вырезом для головы и рук, в складках которого спрятала фляжку с водой и незатейливую еду. Она прихватила с собой широкополую шляпу, но надевать не стала. Оружия у нее не было. Оставалось полагаться на то, что ей не встретится никакая опасность. Тэмпл заглянула и спальню и задержала взгляд на широкой кровати, где она провела самые счастливые часы своей жизни. Тэмпл едва смогла удержать слезы. Ничего это го она никогда не увидит. Надо идти. Не стоит ждать, когда страсть и любовь в глазах ее возлюбленного сменятся жалостью.
Тэмпл выскочила из шатра, избегая встречаться глазами с Таризом. Вскочив в седло, она бросила через плечо:
— Поехали!
Тэмпл торопила Тоза. Назад она не смотрела. Что бы не вызвать подозрений у Тариза, завела с ним приятную беседу. Отъехав на несколько миль от лагеря Тэмпл спешилась и сказала арабу, что ей захотелось пройтись. Верный слуга Шарифа соскочил с лошади и пошел рядом с женщиной.
— О-о-о! — неожиданно вскрикнула Тэмпл, делая вид, что она повредила колено. — Мое колено! О-о-о! стонала она.
Тариз нахмурился и опустился на песок, чтобы осмотреть ногу Тэмпл.
— Сейчас мы попробуем снять сапог.
Тэмпл ничего не ответила. Молча умоляя простить ее, она вынула из-за пазухи металлическую флягу с водой, и, когда Тариз наклонился, чтобы помочь ей, с силой ударила его по голове. Тариз растянулся на песке.
— Прости меня, Тариз, — прошептала Тэмпл и расправила концы его чалмы, закрывая от солнца. На всякий случай она прикрыла его голову еще и своей широкополой шляпой.
Потом она резко развернулась, вскочила в седло и унеслась прочь.
Глава 36
Солнце, высокое, огнедышащее, лило свои безжалостные лучи с бело-голубого неба. Воздух раскалился. Полдень еще не наступил, но жара уже стала невыносимой. Ветер дул с Мертвой Земли.
Надо сделать остановку. Она не зря выслушивала советы мудрого Тариза. Путешествовать по безжалостной пустыне в самое жаркое время дня было просто безумием. Она рисковать не собирается. За время многочисленных прогулок с Таризом она задала ему уйму вопросов, узнала расположение многих колодцев и познакомилась с системой отметок, по которой можно ориентироваться в этом безбрежном море песка.
Если ее расчеты верны, то в течение ближайшего часа она доберется до маленького оазиса с колодцем питьевой воды. Глаза у нее слезились от пыли, которую нес встречный ветер, и оттого, что она почти не спала ночью. Спина у нее болела, в голове стучало, рот и нос были забиты пылью. Тэмпл скакала, прищурив глаза. Впереди простиралось море золотого песка. Интересно, подумала Тэмпл, насколько ее хватит, если она не найдет оазиса. Сердце гулко билось в груди. Больше часа назад она проглотила последнюю каплю воды из алюминиевой фляжки и теперь испытывала нестерпимую жажду.
Она беспокоилась и о Тозе. Рыжий жеребец едва переставлял ноги. Голова его была опущена. Пыль забилась ему в ноздри, и он тяжело дышал.
Через несколько мгновений губы Тэмпл тронула улыбка: вдали вздымались верхушки пальм. Карта, которая все время стояла у нее перед глазами, не подвела. Впереди их ждали прохладная вода и тень от пальмовых деревьев.
— Ты видишь, мальчик? — потрепала она жеребца по влажной от пота шее. — Ты можешь выпить всю воду. Еще несколько ярдов, и отдыхай себе.
Жеребец навострил уши и приподнял голову. Он почуял воду и прибавил шаг. Очень скоро Тоз вступил под тень пальм. Не успела Тэмпл подойти к источнику, как Тоз, отталкивая ее мордой, попытался первым прильнуть к воде.
— Нет! — запротестовала Тэмпл. — Подожди своей очереди.
Она встала на колени, склонилась над источником и плечом отвела морду Тоза в сторону. Потом она опустила лицо в прохладную воду и начала жадно пить. Утолив жажду, она отерла губы, села на колени и уступила место Тозу.
После того как жеребец напился, Тэмпл расседлала его и бросила седло к подножию пальмы. Ока стянула с себя белый балахон, свернула его, сделав по душку, и положила поверх седла. Тэмпл сняла сапоги и вытянулась на траве, положив голову на изголовье из седла и одежды. Тэмпл надкусила плод инжира, но аппетита у нее не было, поэтому она протянула ягоду жеребцу, который щипал траву.
Тэмпл вздохнула, прикрыла глаза и сказала себе, должна немного поспать. Впереди ее ждала бессонная ночь. Но бедняжка так устала, что даже сон не шел к ней. Ее не беспокоил страх будущего — ей не давало спать сожаление о прошлом, ясное понимание того, что никогда не увидит единственного мужчину, которого ей довелось полюбить. Глаза ее наполнились слезами. Все кончено. У нее не осталось ничего, кроме воспоминаний. Воспоминаний об утренних прогулках верхом, воспоминаний о последней поездке к оазису в серебряном сиянии луны. У Тэмпл щемило сердце. Луч счастья мелькнул и исчез из ее жизни. Шариф не принадлежал ей. Она никогда его не увидит. Он никогда ее не обнимет. Вспоминая о своей жизни в лагере, она поняла, что будет скучать по шейху и его подданным, по той простой жизни, которую она привыкла вести. В то же самое время Тэмпл вовсе не скучала по высшему свету, в котором привыкла вращаться, по балам, сплетням и ухаживаниям. По череде поклонников. Как беззаботно она порхала по жизни, разбивая сердца влюбленных в нее молодых людей. Как эгоистична была она в бесконечном поиске плотских утех и наслаждений, она не сделала добра ни одному человеку! Горькие слезы текли по ее щекам, но Тэмпл улыбалась. Только теперь она поняла, что именно искала в череде впечатлений. Тайну собственной ненасытной натуры ей помог разгадать прекрасный арабский шейх, бедуин. Поэтому теперь для нее не имело значения, найдет ли она человека, которого сможет полюбить так же искренне и пламенно: любовь уже осветила ее жизнь. Для нее теперь не имело значения даже то, что Шариф никогда ее не любил. Теперь ее волновало лишь то, что она любила его.
Раньше Тэмпл подозревала, что была от рождения лишена чего-то очень важного, что от родителей к ней не перешла способность любить, что она не способна возлюбить другое живое существо больше, чем она любит себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Тэмпл не двинулась с места, пока караван не скрылся из вида. Прижав руку к сердцу, она стояла не шелохнувшись. К ней подошел Тариз.
— Тэмпл?
Выйдя из забытья, Тэмпл обернулась и увидела, что Тариз подвел к ней двух жеребцов. Она заставила себя улыбнуться.
— Доброе утро, — как можно приветливее сказала Тэмпл. — Я ждала тебя.
— Еще рано. Наверное, вы встали, чтобы проводить мистера Уэлшенса?
— Да, я хотела попрощаться с Шонси. — Она потрепала шафрановую шею Тоза и попросила: — Одну минуту, Тариз. Позвольте, я зайду в шатер и уберу одежду, которую Рикия приготовила для меня.
— Конечно. Но нам надо торопиться. Скоро станет жарко.
Тэмпл быстро направилась в шатер, натянула на себя широкий белый балахон с вырезом для головы и рук, в складках которого спрятала фляжку с водой и незатейливую еду. Она прихватила с собой широкополую шляпу, но надевать не стала. Оружия у нее не было. Оставалось полагаться на то, что ей не встретится никакая опасность. Тэмпл заглянула и спальню и задержала взгляд на широкой кровати, где она провела самые счастливые часы своей жизни. Тэмпл едва смогла удержать слезы. Ничего это го она никогда не увидит. Надо идти. Не стоит ждать, когда страсть и любовь в глазах ее возлюбленного сменятся жалостью.
Тэмпл выскочила из шатра, избегая встречаться глазами с Таризом. Вскочив в седло, она бросила через плечо:
— Поехали!
Тэмпл торопила Тоза. Назад она не смотрела. Что бы не вызвать подозрений у Тариза, завела с ним приятную беседу. Отъехав на несколько миль от лагеря Тэмпл спешилась и сказала арабу, что ей захотелось пройтись. Верный слуга Шарифа соскочил с лошади и пошел рядом с женщиной.
— О-о-о! — неожиданно вскрикнула Тэмпл, делая вид, что она повредила колено. — Мое колено! О-о-о! стонала она.
Тариз нахмурился и опустился на песок, чтобы осмотреть ногу Тэмпл.
— Сейчас мы попробуем снять сапог.
Тэмпл ничего не ответила. Молча умоляя простить ее, она вынула из-за пазухи металлическую флягу с водой, и, когда Тариз наклонился, чтобы помочь ей, с силой ударила его по голове. Тариз растянулся на песке.
— Прости меня, Тариз, — прошептала Тэмпл и расправила концы его чалмы, закрывая от солнца. На всякий случай она прикрыла его голову еще и своей широкополой шляпой.
Потом она резко развернулась, вскочила в седло и унеслась прочь.
Глава 36
Солнце, высокое, огнедышащее, лило свои безжалостные лучи с бело-голубого неба. Воздух раскалился. Полдень еще не наступил, но жара уже стала невыносимой. Ветер дул с Мертвой Земли.
Надо сделать остановку. Она не зря выслушивала советы мудрого Тариза. Путешествовать по безжалостной пустыне в самое жаркое время дня было просто безумием. Она рисковать не собирается. За время многочисленных прогулок с Таризом она задала ему уйму вопросов, узнала расположение многих колодцев и познакомилась с системой отметок, по которой можно ориентироваться в этом безбрежном море песка.
Если ее расчеты верны, то в течение ближайшего часа она доберется до маленького оазиса с колодцем питьевой воды. Глаза у нее слезились от пыли, которую нес встречный ветер, и оттого, что она почти не спала ночью. Спина у нее болела, в голове стучало, рот и нос были забиты пылью. Тэмпл скакала, прищурив глаза. Впереди простиралось море золотого песка. Интересно, подумала Тэмпл, насколько ее хватит, если она не найдет оазиса. Сердце гулко билось в груди. Больше часа назад она проглотила последнюю каплю воды из алюминиевой фляжки и теперь испытывала нестерпимую жажду.
Она беспокоилась и о Тозе. Рыжий жеребец едва переставлял ноги. Голова его была опущена. Пыль забилась ему в ноздри, и он тяжело дышал.
Через несколько мгновений губы Тэмпл тронула улыбка: вдали вздымались верхушки пальм. Карта, которая все время стояла у нее перед глазами, не подвела. Впереди их ждали прохладная вода и тень от пальмовых деревьев.
— Ты видишь, мальчик? — потрепала она жеребца по влажной от пота шее. — Ты можешь выпить всю воду. Еще несколько ярдов, и отдыхай себе.
Жеребец навострил уши и приподнял голову. Он почуял воду и прибавил шаг. Очень скоро Тоз вступил под тень пальм. Не успела Тэмпл подойти к источнику, как Тоз, отталкивая ее мордой, попытался первым прильнуть к воде.
— Нет! — запротестовала Тэмпл. — Подожди своей очереди.
Она встала на колени, склонилась над источником и плечом отвела морду Тоза в сторону. Потом она опустила лицо в прохладную воду и начала жадно пить. Утолив жажду, она отерла губы, села на колени и уступила место Тозу.
После того как жеребец напился, Тэмпл расседлала его и бросила седло к подножию пальмы. Ока стянула с себя белый балахон, свернула его, сделав по душку, и положила поверх седла. Тэмпл сняла сапоги и вытянулась на траве, положив голову на изголовье из седла и одежды. Тэмпл надкусила плод инжира, но аппетита у нее не было, поэтому она протянула ягоду жеребцу, который щипал траву.
Тэмпл вздохнула, прикрыла глаза и сказала себе, должна немного поспать. Впереди ее ждала бессонная ночь. Но бедняжка так устала, что даже сон не шел к ней. Ее не беспокоил страх будущего — ей не давало спать сожаление о прошлом, ясное понимание того, что никогда не увидит единственного мужчину, которого ей довелось полюбить. Глаза ее наполнились слезами. Все кончено. У нее не осталось ничего, кроме воспоминаний. Воспоминаний об утренних прогулках верхом, воспоминаний о последней поездке к оазису в серебряном сиянии луны. У Тэмпл щемило сердце. Луч счастья мелькнул и исчез из ее жизни. Шариф не принадлежал ей. Она никогда его не увидит. Он никогда ее не обнимет. Вспоминая о своей жизни в лагере, она поняла, что будет скучать по шейху и его подданным, по той простой жизни, которую она привыкла вести. В то же самое время Тэмпл вовсе не скучала по высшему свету, в котором привыкла вращаться, по балам, сплетням и ухаживаниям. По череде поклонников. Как беззаботно она порхала по жизни, разбивая сердца влюбленных в нее молодых людей. Как эгоистична была она в бесконечном поиске плотских утех и наслаждений, она не сделала добра ни одному человеку! Горькие слезы текли по ее щекам, но Тэмпл улыбалась. Только теперь она поняла, что именно искала в череде впечатлений. Тайну собственной ненасытной натуры ей помог разгадать прекрасный арабский шейх, бедуин. Поэтому теперь для нее не имело значения, найдет ли она человека, которого сможет полюбить так же искренне и пламенно: любовь уже осветила ее жизнь. Для нее теперь не имело значения даже то, что Шариф никогда ее не любил. Теперь ее волновало лишь то, что она любила его.
Раньше Тэмпл подозревала, что была от рождения лишена чего-то очень важного, что от родителей к ней не перешла способность любить, что она не способна возлюбить другое живое существо больше, чем она любит себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57