– Чтоб ты сдох от этого! – крикнула я, пнув его ногой.
Но он, мерзко чертыхаясь, не выпустил меня, а теперь оживился и Дрес. Сорвав с крюка старый плащ, он набросил его мне на голову, так что я ничего уже не видела и с трудом дышала. Один из них – скорее всего Ханнес – подсек мои ноги и крепко держал меня, поддерживая спину.
– Дай мне свой пояс, – проворчал Дрес, и вскоре меня стянули так, что я не могла уже больше шевельнуть руками. Спину мне больше не давило, но подняться на ноги я по-прежнему не могла. От плаща несло потом и тухлятиной, он был такой затхлый и тяжелый. Я подумала, что вот-вот задохнусь. Пояс, которым они меня обмотали, мучительно врезался в хворую руку, а из-за безжалостной хватки Дреса раны от зубов дракона, должно быть, открылись, теплое мокрое пятно распространилось от локтя вниз к запястью. Я с трудом перекатилась на другую руку и попыталась сесть.
– Она укусила меня! – испуганно повторял Ханнес – Кровь идет…
– А ты подержи немного укушенное место под струей воды, – посоветовал Предводитель дружинников.
– Ладно. Но как по-твоему… сдается мне, она прокляла меня…
– Ну и что? Ты ждешь, что вот-вот упадешь замертво? Ведь, вопреки всему, ядовитых зубов у нее нет, а? Ступай к насосу! А ты, Дрес, забирай девчонку! Придется, верно, тащить ее в замок.
Дрес поставил меня на ноги, подняв за пояс, будто за ручку сумки. Все во мне перевернулось, так как он перекинул меня через плечо и оставил висеть вниз головой. Я болтала ногами и барахталась, желая спуститься на землю, но он только бурчал в ответ.
– Прекрати, – наконец произнес он. – Мы ведь можем связать тебе и ноги, коли понадобится.
Ощущая крайнюю беспомощность, я перестала барахтаться.
Дрес нес меня, будто куль, и швырнул на пол точно так же, как куль или узел. Я ничего не видела и не могла шевелить руками. Когда я упала, хотя плотный плащ слегка смягчил удар, я все же ушибла плечо и колено. Однако же с огромным трудом попыталась подняться.
– Ну? – спросил чей-то холодный суровый голос. – И что там у тебя такое?
– Девчонка, мадам! Мы поймали дочь Пробуждающей Совесть!
– А почему она запакована, словно какой-то подарок ко дню зимнего солнцестояния?
– Мадам, мы думали… – Предводитель дружинников запнулся и нервно откашлялся. – Ее глаза…
– Она еще дитя, Предводитель дружинников! Неужто троим взрослым мужчинам не под силу приструнить девчонку? И хотя бы открыть ей лицо? Отпустите ее!
Не знаю хорошенько, как я представляла себе мадам, но когда я наконец освободилась от пояса и удушающего плаща, то прежде всего увидела пышную синюю шелковую юбку. А подняв голову, заметила расшитый золотом лиф, черные волосы, уложенные в тугую прическу с сеточкой, усеянной жемчугом, а под конец… потому что на этот раз я не желала смотреть, – глаза на смертельно бледном, худом, костлявом лице. То была Несущая Смерть! Дама Лицеа! Мать Дракана!
Невероятно! В моем мозгу суетливо замелькали картины – нож, вихри белоснежного пуха и яростные крики, настолько резкие и пронзительные, что больше напоминали крики хищной птицы, нежели человека. Она склонилась ко мне, а я невольно присела. Но она лишь мягко коснулась моей руки:
– Ты истекаешь кровью, детка. Они ранили тебя? Я не верила собственным ушам. Самое малое, чего я здесь ждала, – она снова вытащит нож и немедля перережет мне горло. А она, возвышаясь надо мной, делала вид, будто в самом деле беспокоится о моей перевязанной руке. От удивления я просто онемела…
Ее тощие белые пальцы приподняли рукав моей рубашки, так что стала видна окровавленная повязка.
– Это вовсе не мы ее ранили, – сказал Предводитель дружинников.
– Разумеется! Ее ранил убийца-монстр. Дама Лицеа опустила рукав:
– Бедное дитя! Тебе повезло, что ты ускользнула, иначе он мог бы сотворить кое-что похуже. А теперь ты в безопасности.
Я открыла было рот, но тут же осеклась. Что мне было сказать? Защищать Нико, как мне хотелось? Но, возможно, это было бы не больно умно. Во всяком случае, лучше не показывать, что я знаю, где он находится.
– Ты совершенно сбита с толку, не правда ли? Присядь на этот стул. Как тебя зовут?
– Дина! – квакнула я с полным ощущением, что попала в какой-то заколдованный замок, где все вели себя совершенно не так, как от них ожидали.
Почему она так добра? Из-за того, что здесь Предводитель дружинников со своими людьми? Она поддерживала меня за здоровый локоть, будто боясь, что иначе я упаду. Сиденье стула, куда мне предложили сесть, было обито красной кожей, сверху лежала шитая золотыми нитями парчовая подушка. Стул, ясное дело, не предназначался для того, чтобы на него садились в таких изношенных и грязных штанах, как мои.
– Расскажи нам, Дина, что случилось, – сказала она. – Как ты сбежала от него? Где он держал тебя под замком?
Удушливый аромат ее духов, как прежде плащ, распространялся вокруг, окутывая меня, словно невидимое облако. Я не знала, что и ответить.
– Где моя мама? – вместо ответа спросила я. – Почему вы хотите ее убить? Она не сделала ничего дурного!
Я попыталась поймать ее взгляд, но она глядела на Предводителя дружинников, хотя и обращалась с вопросами ко мне.
– Твоя мама лгала и изменила своему предназначению, – ответила она. – Это серьезное злодеяние. Но, быть может, она поступила так, потому что боялась за твою жизнь. Ныне же мы можем убедить ее: ты в безопасности – под нашей надежной защитой, и надеюсь, она изменит свое свидетельство. А если в придачу ты поможешь нам изловить монстра Никодемуса… да, полагаю, ей удастся вообще избежать кары.
Лицеа отступила на шаг, по-прежнему не желая взглянуть прямо на меня. Но я заметила: она все же наблюдает за мной. В ожидании моего ответа она тихо стояла, положив одну руку на спинку стула, а другую на мое плечо. Я точно знала, чего она ждет. Ведь она высказалась почти открыто: «Отдай нам Нико, и тогда ты и твоя мать будете свободны и сможете убраться восвояси».
Мне вдруг припомнилась Силла, дочка мельника, и тот день, когда мы играли в игру «Посвататься к Принцессе». Я в тот день ошиблась, дозволила Силле обмануть себя, хотя знала ее как облупленную и думала, будто знаю, чего от нее можно ожидать. Силла с ее розовой простыней и венком из желтых георгинов… Ведь она была лишь жалким подражанием… Дама Лицеа – вот кто была настоящей принцессой! Сверкающая и блестящая с виду, в шелковых юбках и жемчугах, соперничавших сиянием с ее улыбкой, но смертельно опасная для любого бедняги, кто поступит ей наперекор в игре, которую она ведет. Да и нож был настоящим ножом. А при мысли о том, как они могут поступить с Нико, если найдут его, мне становилось дурно.
Я не доверяла даме Лицеа; она, верно, прекрасно понимала – я сделаю почти все, что угодно, ради спасения своей матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47