Мне сказали, что Китти (Котенок, как ее звали) обожает детей и играет с ними в прятки в саду, среди роз, но зато не прочь погоняться за чужими людьми и собаками. Я также узнала, что Китти спит на кровати с миссис Данки и во время утреннего чая получает миску молока. К сожалению, она часто напускала в постель, и мне пообещали дать клеенку. Еще мне сказали, что Китти обожает плюшевого кролика, и этой куклой можно легко отвлечь ее внимание, если она начнет плохо себя вести. Наконец, на тот случай, если она объявит сидячую забастовку и не захочет трогаться с места, мне посоветовали прямо хватать ее за хвост и загривок, так как она к этому вполне привыкла. Она съедает три фунта сырого мяса в день и пьет много молока, в которое нужно добавлять четыре капли поливитаминов; как редкое лакомство ей можно давать птицу-мышь.
Пока мы болтали, Китти изучала меня, щуря глаза под тяжелыми надбровьями, потом потянулась ко мне и с громким мурлыканьем облизала мое лицо. Я гладила ее мягкий мех, чувствуя, что все ее тело вибрирует, как мотор, когда она, вдыхая и выдыхая, издает ритмичные звуки — знаменитое мурлыканье гепарда. Потом она стала слегка покусывать мне ухо, а это, как меня уверили, у нее признак самого лучшего отношения. Все мы почувствовали облегчение, поняв, что она меня признала и что скоро мы станем друзьями.
Супруги Данки сказали мне, что многие, кому хотелось увезти Китти в Англию или Америку, предлагали им за нее до 400 фунтов стерлингов. И хотя Данки были небогаты, они отказались от этих предложений и решили найти приют для Китти в Кении, где она могла бы жить как можно свободнее. Они знали, как я люблю животных, были знакомы с историей Эльсы и поэтому очень хотели, чтобы именно я взяла Китти, — пусть у нее будет счастливая жизнь. Я была глубоко тронута этим доверием, тем, что они подарили мне очень дорогое для них существо, и обещала сделать все возможное, чтобы их надежды оправдались.
Именно в этот момент мне пришла в голову мысль — вернуть Китти к свободной жизни, для которой она была рождена. Но я не была уверена, что это удастся, и потому промолчала. Я даже сказала, что во время съемок буду вынуждена держать Китти в вольере, так как в лагере полно львов, и я смогу выпускать ее только во время прогулок по окрестностям. Возражений не было.
Через несколько дней Данки привезли Китти в лагерь киногруппы в Наро Мору, в ста двадцати милях от Найроби. Я жила там все время, пока снимался фильм «Рожденная свободной». Возле наших двух палаток уже был подготовлен просторный вольер. Его построили вокруг большого дерева, а среди ветвей приладили площадку из досок, чтобы она могла лазить сколько угодно. Скалами в вольере должны были служить скамейки. Чтобы Китти чувствовала себя спокойнее ночью, я заказала большую деревянную клетку с двумя дверьми: одна (подъемная, затянутая сеткой) примыкала к моей палатке, другая — открывалась в вольер. Таким образом, когда ей станет одиноко, она всегда сможет почувствовать мою близость.
Решив, что смена приемных родителей — самый подходящий момент для того, чтобы отучить ее спать в постели, я расстелила в клетке приехавшие вместе с ней и знакомые ей одеяла, положила подушку и игрушки, а свою кровать поставила рядом с проволочной дверью, чтобы ночью спать рядом с малышкой.
Я попросила у Данки разрешения сменить ее имя. Мне хотелось назвать Китти Пиппой — и произносить легче, и хорошо будет слышно, когда придется звать издалека. Они согласились и с этим. Оказалось, что почти все мои любимцы носили имена, начинающиеся с буквы П: Пиппин, Пати, Пампо и т.д. Если им случалось заблудиться, этот резкий взрывной звук был слышен очень далеко.
Бедная Пиппа, сколько ей еще предстоит узнать!
Наконец с делами было покончено, и я предложила позавтракать. Я видела, как непринужденно держалась Пиппа в переполненном городском ресторане, и без малейшего сомнения решила взять ее в нашу столовую — мне хотелось познакомить ее с киногруппой, тем более что все уже знал и о ее прибытии. Подъезжая к ферме на краю лагеря, мы заметили, что люди спешат покинуть столовую и укрыться в своих комнатах. А когда Пиппа выскочила из машины, началось просто паническое бегство. Услышав хлопанье и стук дверей, я поняла, что гепард нарушил спокойствие киногруппы, и мне стало как-то неловко от такого приема. Зато Пиппа проследовала в столовую, не обращая ни малейшего внимания на вызванный ею переполох, села с нами за стол, как маленькая леди, и безукоризненно вела себя, пока мы завтракали. Она была так поглощена изучением нового помещения, что никак не хотела уходить, и в конце концов майору Данки пришлось продемонстрировать прием «хвост и загривок», чтобы перенести ее в машину. Очень скоро Данки вернулись в Найроби. Меня восхитило их самообладание, когда они расставались со своим другом Китти, — я понимала, чего им это стоило.
Отныне за Пиппу отвечала я одна.
В лагере Симба (Львином лагере) она вызвала живой интерес у львов, которые снимались в фильме; львов было довольно много, потому что мы не могли знать заранее, кто из них лучше сыграет в различных эпизодах из жизни Эльсы. Ближайшие соседки Пиппы, две старые львицы, бродили вдоль загородки, стараясь получше разглядеть странное пятнистое существо. Все вольеры были разбросаны по участку и разделены группами деревьев; кроме того, некоторые из них вдобавок были загорожены щитами, чтобы животные не видели друг друга: считалось, что это обеспечит им полное спокойствие. Но все эти предосторожности не могли помешать львам слышать звуки и ловить запахи, особенно после заката, когда их рычание тревожило ночную тишину. Мне нравилась эта перекличка, которая поднималась до потрясающего крещендо и переходила в ритмическое затихающее ворчание, но бедная Пиппа была в ужасе. Окаменев от страха, она смотрела в темноту, откуда неслись эти звуки. Почти всю ночь мне пришлось сидеть с ней рядом, гладить и уговаривать, пока она не успокоилась и не легла. Реакция Пиппы была вполне объяснима, так как на свободе львы с гепардами вообще не ладят.
Поэтому я почувствовала огромное облегчение, когда на следующий день часть съемочной группы, и я в том числе, выехала на побережье. Предстояло снять сцены купания Эльсы и ее приемных родителей в море. Никто не знал, пойдут ли наши львы в море, и взяли двух львиц, Гэрл и Мару, в надежде, что хоть одна из них будет слушаться. Лагерь для группы был уже подготовлен, люди отправились туда самолетом, а животных повезли по дороге караваном из пяти машин.
Пиппа давно привыкла к машинам и быстро водворилась на переднем сиденье, между мной и моим слугой Мугуру. Она с огромным любопытством разглядывала все, что встречалось по дороге, и была, по-видимому, очень довольна, так как время от времени терлась об меня шелковистой головой или лизала мое лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Пока мы болтали, Китти изучала меня, щуря глаза под тяжелыми надбровьями, потом потянулась ко мне и с громким мурлыканьем облизала мое лицо. Я гладила ее мягкий мех, чувствуя, что все ее тело вибрирует, как мотор, когда она, вдыхая и выдыхая, издает ритмичные звуки — знаменитое мурлыканье гепарда. Потом она стала слегка покусывать мне ухо, а это, как меня уверили, у нее признак самого лучшего отношения. Все мы почувствовали облегчение, поняв, что она меня признала и что скоро мы станем друзьями.
Супруги Данки сказали мне, что многие, кому хотелось увезти Китти в Англию или Америку, предлагали им за нее до 400 фунтов стерлингов. И хотя Данки были небогаты, они отказались от этих предложений и решили найти приют для Китти в Кении, где она могла бы жить как можно свободнее. Они знали, как я люблю животных, были знакомы с историей Эльсы и поэтому очень хотели, чтобы именно я взяла Китти, — пусть у нее будет счастливая жизнь. Я была глубоко тронута этим доверием, тем, что они подарили мне очень дорогое для них существо, и обещала сделать все возможное, чтобы их надежды оправдались.
Именно в этот момент мне пришла в голову мысль — вернуть Китти к свободной жизни, для которой она была рождена. Но я не была уверена, что это удастся, и потому промолчала. Я даже сказала, что во время съемок буду вынуждена держать Китти в вольере, так как в лагере полно львов, и я смогу выпускать ее только во время прогулок по окрестностям. Возражений не было.
Через несколько дней Данки привезли Китти в лагерь киногруппы в Наро Мору, в ста двадцати милях от Найроби. Я жила там все время, пока снимался фильм «Рожденная свободной». Возле наших двух палаток уже был подготовлен просторный вольер. Его построили вокруг большого дерева, а среди ветвей приладили площадку из досок, чтобы она могла лазить сколько угодно. Скалами в вольере должны были служить скамейки. Чтобы Китти чувствовала себя спокойнее ночью, я заказала большую деревянную клетку с двумя дверьми: одна (подъемная, затянутая сеткой) примыкала к моей палатке, другая — открывалась в вольер. Таким образом, когда ей станет одиноко, она всегда сможет почувствовать мою близость.
Решив, что смена приемных родителей — самый подходящий момент для того, чтобы отучить ее спать в постели, я расстелила в клетке приехавшие вместе с ней и знакомые ей одеяла, положила подушку и игрушки, а свою кровать поставила рядом с проволочной дверью, чтобы ночью спать рядом с малышкой.
Я попросила у Данки разрешения сменить ее имя. Мне хотелось назвать Китти Пиппой — и произносить легче, и хорошо будет слышно, когда придется звать издалека. Они согласились и с этим. Оказалось, что почти все мои любимцы носили имена, начинающиеся с буквы П: Пиппин, Пати, Пампо и т.д. Если им случалось заблудиться, этот резкий взрывной звук был слышен очень далеко.
Бедная Пиппа, сколько ей еще предстоит узнать!
Наконец с делами было покончено, и я предложила позавтракать. Я видела, как непринужденно держалась Пиппа в переполненном городском ресторане, и без малейшего сомнения решила взять ее в нашу столовую — мне хотелось познакомить ее с киногруппой, тем более что все уже знал и о ее прибытии. Подъезжая к ферме на краю лагеря, мы заметили, что люди спешат покинуть столовую и укрыться в своих комнатах. А когда Пиппа выскочила из машины, началось просто паническое бегство. Услышав хлопанье и стук дверей, я поняла, что гепард нарушил спокойствие киногруппы, и мне стало как-то неловко от такого приема. Зато Пиппа проследовала в столовую, не обращая ни малейшего внимания на вызванный ею переполох, села с нами за стол, как маленькая леди, и безукоризненно вела себя, пока мы завтракали. Она была так поглощена изучением нового помещения, что никак не хотела уходить, и в конце концов майору Данки пришлось продемонстрировать прием «хвост и загривок», чтобы перенести ее в машину. Очень скоро Данки вернулись в Найроби. Меня восхитило их самообладание, когда они расставались со своим другом Китти, — я понимала, чего им это стоило.
Отныне за Пиппу отвечала я одна.
В лагере Симба (Львином лагере) она вызвала живой интерес у львов, которые снимались в фильме; львов было довольно много, потому что мы не могли знать заранее, кто из них лучше сыграет в различных эпизодах из жизни Эльсы. Ближайшие соседки Пиппы, две старые львицы, бродили вдоль загородки, стараясь получше разглядеть странное пятнистое существо. Все вольеры были разбросаны по участку и разделены группами деревьев; кроме того, некоторые из них вдобавок были загорожены щитами, чтобы животные не видели друг друга: считалось, что это обеспечит им полное спокойствие. Но все эти предосторожности не могли помешать львам слышать звуки и ловить запахи, особенно после заката, когда их рычание тревожило ночную тишину. Мне нравилась эта перекличка, которая поднималась до потрясающего крещендо и переходила в ритмическое затихающее ворчание, но бедная Пиппа была в ужасе. Окаменев от страха, она смотрела в темноту, откуда неслись эти звуки. Почти всю ночь мне пришлось сидеть с ней рядом, гладить и уговаривать, пока она не успокоилась и не легла. Реакция Пиппы была вполне объяснима, так как на свободе львы с гепардами вообще не ладят.
Поэтому я почувствовала огромное облегчение, когда на следующий день часть съемочной группы, и я в том числе, выехала на побережье. Предстояло снять сцены купания Эльсы и ее приемных родителей в море. Никто не знал, пойдут ли наши львы в море, и взяли двух львиц, Гэрл и Мару, в надежде, что хоть одна из них будет слушаться. Лагерь для группы был уже подготовлен, люди отправились туда самолетом, а животных повезли по дороге караваном из пяти машин.
Пиппа давно привыкла к машинам и быстро водворилась на переднем сиденье, между мной и моим слугой Мугуру. Она с огромным любопытством разглядывала все, что встречалось по дороге, и была, по-видимому, очень довольна, так как время от времени терлась об меня шелковистой головой или лизала мое лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81