Нетрудно понять, что неправильный анализ трансфера вроде интерпретации отношения, начинающийся с наиболее глубокого уровня — независимо от того, насколько ясна и точна при этом сама интерпретация, — должен затемнить ту копию исходного невроза, которую представляет собой трансферентный невроз, и внести беспорядок в его картину. Опыт учит, что если избежать данной ошибки, то есть слишком ранней и слишком глубокой бессистемной интерпретации, то трансферентный невроз развивается спонтанно в соответствии со структурой индивидуального невроза.
Для иллюстрации приведу схематичный пример. Если пациент сначала любит мать, а затем ненавидит отца, потом из-за страха отказывается от любви к матери и прячет свою ненависть к отцу в пассивно-фемининной любви к нему, то его первый трансфер, при условии точного анализа сопротивления, будет в форме пассивно-фемининной установки как поздний результат развития либидо. Систематический анализ сопротивления вскроет ненависть к отцу, которая спрятана за этой установкой, и только после этого произойдет новый катексис матери, сначала в форме любви к ней, перенесенной на аналитика. В дальнейшем это можно перенести на реальную женщину.
Рассматривая этот упрощенный пример, заметим, что мы можем ожидать и менее благоприятного результата. Скажем, пациент допускает положительный перенос и видит сновидения, отражающие его пассивно-фемининную установку, а также сновидения, демонстрирующие его влечение к матери. И то, и другое в равной мере понятно и поддается интерпретации. Если аналитик понимает истинный пласт положительного переноса, если он отдает себе отчет в том, что в положительном переносе реактивная любовь отца лежит ближе всего к поверхности, глубже — ненависть к нему, а трансферентная любовь к матери еще глубже, то аналитик, работая, опустится к последнему пласту не раньше, чем появится такая возможность. Если же такого понимания у него нет, если вместо этого он сначала касается трансферентной любви к матери, то между его интерпретациями кровосмесительной любви и опытом пациента будет оставаться скрытая ненависть к отцу в форме реактивной трансферентной любви. Возникнет непроницаемый блок сопротивления. Интерпретация, которая должна будет пройти через верхний пласт беспокойства, недоверия и защиты, вроде бы будет принята. Но это лишь видимость, поскольку она не даст терапевтического эффекта и приведет только к тому, что пациент, напуганный этой интерпретацией и чувствующий себя виноватым, будет еще больше скрывать ненависть к отцу, а так как по этой причине его чувство вины станет еще интенсивнее, он будет все более «положительным». Так аналитическая ситуация становится хаотической.
Дело в том, что в материале, всплывающем из множества психических слоев, необходимо выделять ту часть, которая в настоящем или предшествующем трансферентном сопротивлении занимала центральную позицию и которая не скрыта за другими установками. Хотя это выглядит как теория, оторванная от жизни, тем не менее на практике это проделать не так уж и сложно.
Что же происходит со всем остальным материалом, который в данный момент менее важен? Как правило, он бывает недостаточно акцентирован и поэтому автоматически отступает на задний план. Однако довольно часто пациент помещает отношение или определенное переживание в фон для того, чтобы скрыть другие вещи, которые в настоящий момент важнее для аналитика. Понятно, что такое сопротивление необходимо устранить, постоянно подчеркивая то, что скрыто и не давая пациенту совсем отвлечь внимание аналитика от этих вещей. Типичный пример: поведение пациента скрытом отрицательном трансфере. Он старается скрыть латентный критицизм и антипатию, усиленно нахваливая аналитика и анализ. Если проанализировать это сопротивление, легко прийти к мотиву пациента, выявить его страх к выражению критики.
Только в редких случаях необходимо сдерживать материал, который всплывает слишком быстро, к примеру, тогда, когда бессознательные перверсивные или кровосмесительные тенденции слишком рано или слишком массированно выходят в сознание, а пациент еще не готов в этом разобраться. Если игнорирования этого материала оказывается недостаточно, то надо вообще отвлечь пациента.
При этом центральное содержание трансферентного сопротивления держится в постоянном тесном контакте с воспоминаниями, и аффекты возникают благодаря тому, что перенос автоматически ассоциируется с этими воспоминаниями. Таким образом можно избежать опасной ситуации, в которой воспоминания возникают без аффектов. Хаотическая ситуация, напротив, характеризуется скрытым сопротивлением, которое месяцами не получает разрешения и сдерживает всякие аффекты. В то же самое время воспоминания могут появляться в диком беспорядке и касаться, скажем, сегодня кастрационной тревоги, затем оральных фантазий, а затем вновь кровосмесительных фантазий.
Путем соответствующего отбора материала для интерпретаций мы можем достичь непрерывности в анализе. Мы можем не только понять ситуацию в данный момент, но и проследить логическое развитие переноса. Нашу работу облегчает тот факт, что сопротивление, представляющее собой отдельные кусочки невроза, проявляет себя в логическом согласовании, которое детерминировано историей невроза и его структурой.
3. ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ ПРИ АНАЛИЗЕ СОПРОТИВЛЕНИЯ
Итак, мы имеем дело с техникой интерпретации смысла симптомов и сопротивления. Мы выяснили, что анализ должен быть упорядоченным и систематическим, происходить в соответствии с индивидуальной структурой невроза. Перечисляя ошибки интерпретации, мы определили, что необходимо различать систематическую интерпретацию и непоследовательную. Мы обнаружили, что во многих случаях, несмотря на систематическую "интерпретацию, из-за отсутствия последовательной проработки уже истолкованных сопротивлений ситуация становится хаотической.
Если человек благополучно преодолел барьер первичного трансферентного сопротивления, его память начинает работать быстро и соответственно быстрее проникает в период детства. Но вскоре пациент сталкивается с новым пластом запретного материала, который он теперь пытается «отвести» от аналитика с помощью «второго фронта» трансферентного сопротивления. Тот же процесс сопротивления анализу запускается вновь, но теперь он носит несколько другой характер. Затем возникает первое затруднение. Новое сопротивление уже имеет «аналитическое прошлое», которое не может не влиять на него. Вроде бы можно было ожидать, что пациент, наученный анализом первичного сопротивления, теперь будет действовать совместно с аналитиком при устранении этого затруднения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Для иллюстрации приведу схематичный пример. Если пациент сначала любит мать, а затем ненавидит отца, потом из-за страха отказывается от любви к матери и прячет свою ненависть к отцу в пассивно-фемининной любви к нему, то его первый трансфер, при условии точного анализа сопротивления, будет в форме пассивно-фемининной установки как поздний результат развития либидо. Систематический анализ сопротивления вскроет ненависть к отцу, которая спрятана за этой установкой, и только после этого произойдет новый катексис матери, сначала в форме любви к ней, перенесенной на аналитика. В дальнейшем это можно перенести на реальную женщину.
Рассматривая этот упрощенный пример, заметим, что мы можем ожидать и менее благоприятного результата. Скажем, пациент допускает положительный перенос и видит сновидения, отражающие его пассивно-фемининную установку, а также сновидения, демонстрирующие его влечение к матери. И то, и другое в равной мере понятно и поддается интерпретации. Если аналитик понимает истинный пласт положительного переноса, если он отдает себе отчет в том, что в положительном переносе реактивная любовь отца лежит ближе всего к поверхности, глубже — ненависть к нему, а трансферентная любовь к матери еще глубже, то аналитик, работая, опустится к последнему пласту не раньше, чем появится такая возможность. Если же такого понимания у него нет, если вместо этого он сначала касается трансферентной любви к матери, то между его интерпретациями кровосмесительной любви и опытом пациента будет оставаться скрытая ненависть к отцу в форме реактивной трансферентной любви. Возникнет непроницаемый блок сопротивления. Интерпретация, которая должна будет пройти через верхний пласт беспокойства, недоверия и защиты, вроде бы будет принята. Но это лишь видимость, поскольку она не даст терапевтического эффекта и приведет только к тому, что пациент, напуганный этой интерпретацией и чувствующий себя виноватым, будет еще больше скрывать ненависть к отцу, а так как по этой причине его чувство вины станет еще интенсивнее, он будет все более «положительным». Так аналитическая ситуация становится хаотической.
Дело в том, что в материале, всплывающем из множества психических слоев, необходимо выделять ту часть, которая в настоящем или предшествующем трансферентном сопротивлении занимала центральную позицию и которая не скрыта за другими установками. Хотя это выглядит как теория, оторванная от жизни, тем не менее на практике это проделать не так уж и сложно.
Что же происходит со всем остальным материалом, который в данный момент менее важен? Как правило, он бывает недостаточно акцентирован и поэтому автоматически отступает на задний план. Однако довольно часто пациент помещает отношение или определенное переживание в фон для того, чтобы скрыть другие вещи, которые в настоящий момент важнее для аналитика. Понятно, что такое сопротивление необходимо устранить, постоянно подчеркивая то, что скрыто и не давая пациенту совсем отвлечь внимание аналитика от этих вещей. Типичный пример: поведение пациента скрытом отрицательном трансфере. Он старается скрыть латентный критицизм и антипатию, усиленно нахваливая аналитика и анализ. Если проанализировать это сопротивление, легко прийти к мотиву пациента, выявить его страх к выражению критики.
Только в редких случаях необходимо сдерживать материал, который всплывает слишком быстро, к примеру, тогда, когда бессознательные перверсивные или кровосмесительные тенденции слишком рано или слишком массированно выходят в сознание, а пациент еще не готов в этом разобраться. Если игнорирования этого материала оказывается недостаточно, то надо вообще отвлечь пациента.
При этом центральное содержание трансферентного сопротивления держится в постоянном тесном контакте с воспоминаниями, и аффекты возникают благодаря тому, что перенос автоматически ассоциируется с этими воспоминаниями. Таким образом можно избежать опасной ситуации, в которой воспоминания возникают без аффектов. Хаотическая ситуация, напротив, характеризуется скрытым сопротивлением, которое месяцами не получает разрешения и сдерживает всякие аффекты. В то же самое время воспоминания могут появляться в диком беспорядке и касаться, скажем, сегодня кастрационной тревоги, затем оральных фантазий, а затем вновь кровосмесительных фантазий.
Путем соответствующего отбора материала для интерпретаций мы можем достичь непрерывности в анализе. Мы можем не только понять ситуацию в данный момент, но и проследить логическое развитие переноса. Нашу работу облегчает тот факт, что сопротивление, представляющее собой отдельные кусочки невроза, проявляет себя в логическом согласовании, которое детерминировано историей невроза и его структурой.
3. ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ ПРИ АНАЛИЗЕ СОПРОТИВЛЕНИЯ
Итак, мы имеем дело с техникой интерпретации смысла симптомов и сопротивления. Мы выяснили, что анализ должен быть упорядоченным и систематическим, происходить в соответствии с индивидуальной структурой невроза. Перечисляя ошибки интерпретации, мы определили, что необходимо различать систематическую интерпретацию и непоследовательную. Мы обнаружили, что во многих случаях, несмотря на систематическую "интерпретацию, из-за отсутствия последовательной проработки уже истолкованных сопротивлений ситуация становится хаотической.
Если человек благополучно преодолел барьер первичного трансферентного сопротивления, его память начинает работать быстро и соответственно быстрее проникает в период детства. Но вскоре пациент сталкивается с новым пластом запретного материала, который он теперь пытается «отвести» от аналитика с помощью «второго фронта» трансферентного сопротивления. Тот же процесс сопротивления анализу запускается вновь, но теперь он носит несколько другой характер. Затем возникает первое затруднение. Новое сопротивление уже имеет «аналитическое прошлое», которое не может не влиять на него. Вроде бы можно было ожидать, что пациент, наученный анализом первичного сопротивления, теперь будет действовать совместно с аналитиком при устранении этого затруднения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108