– Мама хочет, чтобы я после десятого в институт шла. Я же думала идти работать, ей тяжело одной, а она говорит: ничего… Так хочется в город поехать, может, даже в Москву, поступить в студенты.. Не знаю…
Лузга принес миску с водой, в которой метался, серебряно взблескивая, малек.
– А на кого учиться?
– Хитренький! Не скажу!
Лузга держал миску в ладонях, оба склонились, разглядывая рыбешку.
На дебаркадере хлопнула дверь. Они обернулись, Лида вгляделась в сумерки, поставила на перила фонарь «летучая мышь», чтобы осветить лицо и пальцы, и стала нервно говорить по-своему.
– Нет! – сердито крикнула Саша.
Та опять что-то сказала, Саша сникла.
– Иду, чего ты…
Лузга зло выплеснул рыбешку далеко на песок и бросил миску перед Сашей.
– Знаю, что она говорит! Боится маманя, как бы ее девочку не того! – он сделал циничный жест.
– И нет! – Саша вскочила, чуть не плача, потому что он угадал. – И врешь ты все, врешь! И никем ты не был, никем!
Подхватив пустую миску, она быстро пошла прочь. Лузга некоторое время лежал неподвижно, потом приподнялся и плюнул далеким плевком.
У берега, в заводине, течение было возвратным, вода медленно вращала мертвых поденок, и все больше быстрых кругов от рыбы появлялось то тут, то там, и разносилось над водой сочное чмоканье.
* * *
Крюк и Михалыч рассматривали имевшееся у Зотова оружие: двустволку, охотничий карабин, коробки патронов. Зотов убирал со стола после ужина. Остальные лежали на полу на ворохе мехов. Шуруп спал.
– Для него патроны есть? – Крюк положил на стол пистолет «ТТ».
– Нет, – сказал Зотов.
– А для нагана?
– Да откуда? Это не промысловое оружие.
Крюк посмотрел на него, сказал жестко:
– Промысловое.
К столу подсел Барон, выразительно посмотрел на часы.
– Да, – кивнул Крюк и повернулся к Зотову. – Лодки на замках?
– Нет. Зачем?
– Значит, в деревне одна мелкашка и одна берданка? И все?
– Точно.
– Выходим через час, – сказал Крюк Барону. – До лодок пойдем краем леса, чтобы собаки не учуяли. Ну, а там…
Барон слегка повернул голову в сторону Зотова, Крюк твердо посмотрел на Барона.
Зотов в зеркале видел, как его приговорили. Он прошел па кухню, бестолково переставлял посуду и лихорадочно думал.
В дверь сунулся Витя.
– Идет кто-то!
Крюк вскочил, поманил Зотова, сказал спокойно:
– Встреть на крыльце, в дом не води. Витя, схоронись во дворе, если попытается знак подать – разом кончь обоих.
Когда Лида подошла к дому, Зотов стоял на крыльце.
– Иди домой. Так? – сказал он. – У меня живот болит, не хочу ничего.
Она что-то тревожно спросила.
– Ничего мне помогать не надо! – раздраженно сказал он.
Она постояла немного, повернулась и ушла в темноту. Зотов вернулся в дом. Все смотрели на него.
– Слушай сюда, – сказал он Крюку. – Немая приходила. Я ей мог на пальцах сказать, она бы кое кого предупредила.. Вопрос: зачем не сказал?
– Жить, небось, любишь, – Шуруп сплюнул.
– Завтра к вечеру, может, послезавтра придет катер. Везет деньги па пять факторий. На катере человек пять, ну шесть. Одно-два ружья, один «ТТ» – вот так, примерно.. Ну, куда вы на этих лодках уйдете?! А на катере мы и далеко и быстро уйдем. Можно – в город. Можно в такую тайгу, что…
Он умолк под их взглядами. Стало совсем тихо.
– «Мы»? – Барон взял двумя пальцами лацкан его пиджака: – Ты и твои вошки?
– Не, он чистый, – весело сказал Шуруп, – от него деколоном тянет.
Все пятеро так внимательно рассматривали Зотова, что ему стало совсем тошно.
– В деревне милиционер, – сказал он, отдавая последний козырь. – Вчера приехал, про катер сказал.
После некоторого молчания Муха ласково спросил:
– А почему раньше не упредил – о легавом?
– Ну… Теперь я с вами.
Барон и Крюк согласно посмотрели друг на друга.
– Катер – это хорошо, – сказал Крюк.
* * *
Копалыч подымался рано. Он жил во времянке у деда Якова. Наскоро помывшись у рукомойника, он достал очки и тщательно промыл стекла, а потом вытер их специальной тряпочкой и убрал в коробку.
Вышел на крыльцо дед Яков.
– Что, паря, опять стараться идешь? Как найдешь, шепни, где жила-то, а?
– На что тебе золото, дядя Яков?
– Да мне немного, шматок. Поехать хочу, сразу увидеть всю Россию и что с ней вместе – Киргизию там, Грузию… И непременно Курскую губернию, откуда мой род. Читал обильно, но видеть хочу, понять, как все это составляется вместе.
– Везде там я ездил, – сказал Копалыч, – и много где еще… А помирать легче не будет. Но ты прав – поезжай… Неужели не скопил на рыбе-то?
– Скопил, – дед усмехнулся, почесал затылок. – В один конец. Дак мне еще и вернуться желательно.
Копалыч махнул на него рукой и пошел за калитку, взяв стоявшую у забора лопату.
* * *
Лида полоскала белье в реке возле дебаркадера.
Витя из чердачного окна фактории хорошо видел в бинокль всю деревеньку и пристань. Рассмотрел без интереса и Лиду. Но тут в поле зрения бинокля вошла Саша. Высоко подоткнув юбку, она вошла в воду дальше матери, нагнулась, стала мыть лицо и шею. Бинокль застыл в Витиных руках.
– Кого видишь? – спросил его снизу, из люка Шуруп.
– Старуху, – медленно ответил он, и желваки его вспухли.
– Ты давай за ментом следи.
В комнате совещались.
– Легавого в избе не взять, – сказал Крюк, – посечет очередями.
– Да напрямки и пойти нельзя, – заметил Михалыч, – собаки забазлают.
– Послать его, – сказал Шуруп про Зотова, – пусть сюда приведет.
– Ну, нет! – усмехнулся Крюк. – Мне спокойней, когда хозяин на виду и потрогать можно.
– Тсс! – Муха, глянувший в окно, вскинул руку.
Во дворе, в трех шагах от калитки, стояла черноглазая старуха. Ждала, не желая тревожить хозяина, если он еще не встал.
– Что ей надо? – прошептал Крюк.
– Обещал керосина налить, – тихо ответил Зотов, у которого появилась некоторая надежда на другой исход дела.
Старуха терпеливо ждала. Зотов вышел на крыльцо, кивнул ей, прошел в сарай, прикрыл за собой дверь и – засуетился: выхватил из кармана огрызок химического карандаша, быстро огляделся, ища бумагу, вспомнил про портрет Берии, достал его, послюнил карандаш, крупно написал: «В доме банда. Шесть. С оружием». Зотов сложил бумажку в несколько раз, схватил бутылку с керосином, макнул дно в бочонок с дегтем и плотно прижал бумажку к дну бутылки.
Уже неторопливо вышел он из сарая, покосился на открытое окно. Из-за занавески Крюк следит, будет ловить каждое слово, жест, заподозрит – тут же выскочат, и старуху придушат, и…
– Зайди по дороге к Манкову, – раздельно и громко, как ему приказали, сказал Зотов. – Покажи ему, вот, керосин, мол, брала у меня. Так?
Он сверлил ее взглядом. Она кивнула, не понимая главной его заботы.
– Скажи ему: пусть придет, дело срочное для него есть.
– Ага, зайду, зайду! – она суетливо взяла бутылку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10