Послышался чей-то крик, на который Грендон оглянулся. Группа хьютсенцев обнаружила мертвого иббита под балконами. Но, поворачиваясь, он двинул вперед правую ногу и отвел назад левую. Зандар мгновенно повернул влево. Грендон быстро вернул ноги в исходное положение, и зверь двинулся прежним курсом. Грендон выдвинул вперед левую ногу и отвел назад правую. Зандар повернул вправо. Так, овладев наукой управления, Грендон пустился в погоню за иббитами.
Копыта скачущего зандара забарабанили с грохотом по доскам уличного настила. Всадник пришпорил его еще раз. Грендон увидел, как иббиты остановились у городских ворот. Моджак охраны заподозрил что-то неладное в их слишком поспешном отъезде.
Уж не обнаружили ли тело Ин Ина, подумал Грендон. Вряд ли. Ведь схватка происходила в комнате, совершенно отделенной от других помещений, а из свидетелей некому было разнести слух о гибели рого. Рано или поздно, конечно, обо всем случившемся узнают. Но к тому времени иббиты окажутся уже далеко от города.
До отряда иббитов оставалось еще с четверть мили, когда городские ворота открылись. Мгновение спустя со стороны дворца загремел матгорк, и снаряды с визгом понеслись над головой Грендона. Вот теперь тело Ин Ина наверняка обнаружили. Выстрелы матторка послужили сигналом моджаку охраны, и он со своими людьми бросился закрывать ворота.
Иббиты мгновенно взяли копья на изготовку и устремились в атаку. Из рядов охранников застучал торк, но солдат смело, как солому ураганом. Одни из них оказались под копытами, другие попали на рога зандарам, третьи полегли под ударами копий.
Стараясь не отстать от отряда иббитов, Грендон изо всех сил пришпорил скакуна. Но зверь, уже и так, очевидно, скакавший во весь опор, никак не отреагировал на действия наездника, лишь сердито фыркнул.
Грендон подлетел к воротам в сотне ярдов позади последнего иббита, посреди летящих и взрывающихся снарядов матторка. Лишь один человек преграждал ему путь – моджак. Остальные погибли.
Наставив дуло торка, офицер выпустил очередь пуль в неприятной близости от уха Грендона. Взявшись за копье, Грендон нажал на рычаг, и наконечник начал вращение с нарастающей скоростью. Угодив моджаку в живот, он штопором вошел в тело. Не зная, как извлечь его, Грендон отпустил копье и, склонившись с седла, подхватил другое, лежащее возле погибшего иббита. На скаку он принялся осматривать копье. Обнаружилось, что если оттягивать рычаг назад, то наконечник вращается по часовой стрелке, ввинчиваясь в тело жертвы. Когда рычаг стоит перпендикулярно, то наконечник не движется. Если же двинуть рычаг вперед, наконечник немедленно начинает вращаться против часовой стрелки, быстро освобождаясь. Грендон уже видел, как иббиты своими копьями поддевали охранников и перебрасывали через себя, при этом сохраняя копья.
Последние отблески городских огней остались позади, когда Грендон поравнялся с замыкающим колонны иббитов. В самом отряде, через интервалы в пятьдесят футов, зажгли факелы. Набросив капюшон на голову, Грендон не боялся, что в темноте разглядят черты его лица, разве что по голосу или акценту догадаются, что это чужак. Внезапно едущий рядом наездник спросил:
– Ты зарубил того странного воина?
Грендон сделал вид, что на него внезапно напал кашель. В промежутках между спазмами он ответил:
– Я пронзил его в самое сердце. Больше он нас не потревожит.
– Отлично! – воскликнул наездник, явно ничего не заподозрив. – Его величество очень переживал. Он боялся, что тот бросится в погоню и сможет тайком нас выследить. Так что тебя хорошо вознаградят.
Грендон улыбнулся про себя, но от комментариев воздержался. Далеко впереди виднелся всадник, везущий в седле какой-то большой сверток, должно быть, Вернию. Но Грендон еще не был готов к тому, чтобы рискнуть подъехать ближе к рого. Ведь пришлось бы отвечать на какие-нибудь вопросы и голос рано или поздно выдал бы его.
Наконец они добрались до лесной полосы примитивных папоротниковых, и тропа круто пошла вверх. Тут звери перешли на шаг.
Отряд поднимался все выше и выше, становилось холоднее, и Грендон с радостью кутался в теплые меха, в которых так неуютно чувствовал себя внизу. Вскоре на земле стало появляться что-то белое. Так он впервые увидел снег на Венере. Среди деревьев зашныряли какие-то пушистые создания, сопровождая отряд издали. Глаза их зеленым цветом отражали огонь факелов. Наконец один из этих зверей, более отважный, чем остальные, решился приблизиться к всадникам на расстояние футов пятидесяти. Грендон увидел белого печальника. Некоторое время погодя вдали показался и белый мармелот, склонившийся над тушей загнанного животного. Наверное, все звери в этих полярных областях Заровии белые, подумал Грендон.
По мере продвижения вперед снег становился все глубже, а растительность – все ниже. Наконец, пройдя узким ущельем, они выбрались на открытое пространство – покрытое снегом плато, где поверхность продувалась жгучими ветрами, несущими острые, как иглы, частички льда. Зандары, несмотря на глубокий снег, двигались проворно. Здесь они чувствовали себя в их естественной среде обитания. Широкие, составленные из трех частей копыта не позволяли проваливаться в глубокий снег, а густая шелковистая шерсть, по мнению Грендона, служила им здесь гораздо лучше, чем в более низких теплых краях.
Всю ночь напролет без устали двигались эти мохнатые звери. Но на рассвете вся кавалькада остановилась на отдых и завтрак среди низкорослых зарослей, дающих хоть какую-то защиту от ветра.
Нерасседланных зандаров отпустили пастись. Грендон отметил, что они тут же жадно принялись щипать лиловый мох, растущий поверх снежного покрова, устремляя нитевидные корни вниз, к почве. Охотно, если удавалось дотянуться, обгрызали они и молодые ветки чахлых хвойных.
Иббиты вскоре развели огонь. Над ним повесили два огромных котла и набросали в них снегу. Растопив снег в воду, положили в один котел большие куски замороженного мяса, а в другой – нарезанные куски корня ковы. Вернию разместили у огня. Рого устроился рядом, пытаясь вовлечь ее в разговор. Но без успеха. Остальные воины расселись полукругом на противоположном краю костра, смеясь, болтая и нетерпеливо поглядывая на двух поваров.
С наступлением рассвета Грендону пришлось совсем скрючиться под накидкой с капюшоном, чтобы никто не разглядел его лицо.
Наконец оба повара двинулись между воинами, раздавая порции тушеного мяса и дымящейся ковы. Грендону мясо показалось жестким и безвкусным, но после длительной скачки он был рад и такой пище. А хорошо сваренная кова прекрасно освежала.
Перекусив, воины расположились на сон прямо в снегу. Грендону пришлось последовать их примеру, дабы не вызвать подозрений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Копыта скачущего зандара забарабанили с грохотом по доскам уличного настила. Всадник пришпорил его еще раз. Грендон увидел, как иббиты остановились у городских ворот. Моджак охраны заподозрил что-то неладное в их слишком поспешном отъезде.
Уж не обнаружили ли тело Ин Ина, подумал Грендон. Вряд ли. Ведь схватка происходила в комнате, совершенно отделенной от других помещений, а из свидетелей некому было разнести слух о гибели рого. Рано или поздно, конечно, обо всем случившемся узнают. Но к тому времени иббиты окажутся уже далеко от города.
До отряда иббитов оставалось еще с четверть мили, когда городские ворота открылись. Мгновение спустя со стороны дворца загремел матгорк, и снаряды с визгом понеслись над головой Грендона. Вот теперь тело Ин Ина наверняка обнаружили. Выстрелы матторка послужили сигналом моджаку охраны, и он со своими людьми бросился закрывать ворота.
Иббиты мгновенно взяли копья на изготовку и устремились в атаку. Из рядов охранников застучал торк, но солдат смело, как солому ураганом. Одни из них оказались под копытами, другие попали на рога зандарам, третьи полегли под ударами копий.
Стараясь не отстать от отряда иббитов, Грендон изо всех сил пришпорил скакуна. Но зверь, уже и так, очевидно, скакавший во весь опор, никак не отреагировал на действия наездника, лишь сердито фыркнул.
Грендон подлетел к воротам в сотне ярдов позади последнего иббита, посреди летящих и взрывающихся снарядов матторка. Лишь один человек преграждал ему путь – моджак. Остальные погибли.
Наставив дуло торка, офицер выпустил очередь пуль в неприятной близости от уха Грендона. Взявшись за копье, Грендон нажал на рычаг, и наконечник начал вращение с нарастающей скоростью. Угодив моджаку в живот, он штопором вошел в тело. Не зная, как извлечь его, Грендон отпустил копье и, склонившись с седла, подхватил другое, лежащее возле погибшего иббита. На скаку он принялся осматривать копье. Обнаружилось, что если оттягивать рычаг назад, то наконечник вращается по часовой стрелке, ввинчиваясь в тело жертвы. Когда рычаг стоит перпендикулярно, то наконечник не движется. Если же двинуть рычаг вперед, наконечник немедленно начинает вращаться против часовой стрелки, быстро освобождаясь. Грендон уже видел, как иббиты своими копьями поддевали охранников и перебрасывали через себя, при этом сохраняя копья.
Последние отблески городских огней остались позади, когда Грендон поравнялся с замыкающим колонны иббитов. В самом отряде, через интервалы в пятьдесят футов, зажгли факелы. Набросив капюшон на голову, Грендон не боялся, что в темноте разглядят черты его лица, разве что по голосу или акценту догадаются, что это чужак. Внезапно едущий рядом наездник спросил:
– Ты зарубил того странного воина?
Грендон сделал вид, что на него внезапно напал кашель. В промежутках между спазмами он ответил:
– Я пронзил его в самое сердце. Больше он нас не потревожит.
– Отлично! – воскликнул наездник, явно ничего не заподозрив. – Его величество очень переживал. Он боялся, что тот бросится в погоню и сможет тайком нас выследить. Так что тебя хорошо вознаградят.
Грендон улыбнулся про себя, но от комментариев воздержался. Далеко впереди виднелся всадник, везущий в седле какой-то большой сверток, должно быть, Вернию. Но Грендон еще не был готов к тому, чтобы рискнуть подъехать ближе к рого. Ведь пришлось бы отвечать на какие-нибудь вопросы и голос рано или поздно выдал бы его.
Наконец они добрались до лесной полосы примитивных папоротниковых, и тропа круто пошла вверх. Тут звери перешли на шаг.
Отряд поднимался все выше и выше, становилось холоднее, и Грендон с радостью кутался в теплые меха, в которых так неуютно чувствовал себя внизу. Вскоре на земле стало появляться что-то белое. Так он впервые увидел снег на Венере. Среди деревьев зашныряли какие-то пушистые создания, сопровождая отряд издали. Глаза их зеленым цветом отражали огонь факелов. Наконец один из этих зверей, более отважный, чем остальные, решился приблизиться к всадникам на расстояние футов пятидесяти. Грендон увидел белого печальника. Некоторое время погодя вдали показался и белый мармелот, склонившийся над тушей загнанного животного. Наверное, все звери в этих полярных областях Заровии белые, подумал Грендон.
По мере продвижения вперед снег становился все глубже, а растительность – все ниже. Наконец, пройдя узким ущельем, они выбрались на открытое пространство – покрытое снегом плато, где поверхность продувалась жгучими ветрами, несущими острые, как иглы, частички льда. Зандары, несмотря на глубокий снег, двигались проворно. Здесь они чувствовали себя в их естественной среде обитания. Широкие, составленные из трех частей копыта не позволяли проваливаться в глубокий снег, а густая шелковистая шерсть, по мнению Грендона, служила им здесь гораздо лучше, чем в более низких теплых краях.
Всю ночь напролет без устали двигались эти мохнатые звери. Но на рассвете вся кавалькада остановилась на отдых и завтрак среди низкорослых зарослей, дающих хоть какую-то защиту от ветра.
Нерасседланных зандаров отпустили пастись. Грендон отметил, что они тут же жадно принялись щипать лиловый мох, растущий поверх снежного покрова, устремляя нитевидные корни вниз, к почве. Охотно, если удавалось дотянуться, обгрызали они и молодые ветки чахлых хвойных.
Иббиты вскоре развели огонь. Над ним повесили два огромных котла и набросали в них снегу. Растопив снег в воду, положили в один котел большие куски замороженного мяса, а в другой – нарезанные куски корня ковы. Вернию разместили у огня. Рого устроился рядом, пытаясь вовлечь ее в разговор. Но без успеха. Остальные воины расселись полукругом на противоположном краю костра, смеясь, болтая и нетерпеливо поглядывая на двух поваров.
С наступлением рассвета Грендону пришлось совсем скрючиться под накидкой с капюшоном, чтобы никто не разглядел его лицо.
Наконец оба повара двинулись между воинами, раздавая порции тушеного мяса и дымящейся ковы. Грендону мясо показалось жестким и безвкусным, но после длительной скачки он был рад и такой пище. А хорошо сваренная кова прекрасно освежала.
Перекусив, воины расположились на сон прямо в снегу. Грендону пришлось последовать их примеру, дабы не вызвать подозрений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47