— Смешной, — засмеялась она и, помахав рукой, скрылась в своем подъезде.
— Смешной, — повторил Ваня. — Не смешной я, а дурак!
Проходивший мимо мужчина с улыбкой взглянул на него и заметил:
— Сильно сказано… Самокритикой занимаетесь, молодой человек?
Ваня хотел сказать, что это никого не касается, но прикусил язык: а вдруг это отец Милы? Человек подмигнул ему и вошел в ту же парадную, где скрылась девочка. «Нет, не отец, — подумал Ваня. — Ни капельки не похож».
Он поднял еще один свернувшийся в трубку лист, развернул его и положил на ладонь, лист, будто живой, снова свернулся. Ваня поднес его к глазу и стал смотреть на одинаковые, с почерневшими рамами окна. Десятки окон. Два или три из них в квартире Милы Спицыной.
22. СЧАСТЛИВОГО ПЛАВАНЬЯ, КАПИТАНЫ!
— Опускай! — командует Ваня.
Костя бросает за борт двурогий чугунный якорь. Слышно, как шелестит пеньковая веревка. Костя морщится и покусывает губы: веревка жжет руки. Наконец якорь зарывается в грунт и на поверхность выскакивают несколько больших пузырей.
— Глубина семь метров, — сообщает Костя, опуская в воду покрасневшие ладони.
Ваня надевает маску, берет в руки фотобокс для подводной съемки и спускает в воду ноги в синих ластах.
— Гляди, чтобы судорога не схватила, — ежится Андрей. — Намазался бы жиром. Я где-то читал, жир задерживает человеческое тепло.
— Лучше всего — это гидрокостюм, — говорит Костя.
— А еще лучше забраться в подводную лодку или в батискаф и смотреть оттуда в иллюминатор, — глухо из-под маски бормочет Ваня и берет в рот загубник дыхательной трубки.
Оттолкнувшись рукой от лодки, Ваня с всплеском уходит под воду. Тут же выныривает, продувает трубку и, набрав побольше воздуха, опять ныряет. В зеленоватой воде видно, как он по-лягушачьи перебирает ластами, потом тень становится расплывчатой и совсем исчезает.
Лодка чуть заметно покачивается на легкой зыби. В гавани, у причала, стоят большие белые корабли. Видно, как по набережной прогуливаются люди. Сегодня воскресенье. День теплый, солнце припекает по-летнему. Прилетела большая белая чайка с горбатым желтым клювом. Круг за кругом делает она над лодкой, пристально глядя в воду. Выгнутые, как у старинного аэроплана, крылья почти не шевелятся. Скрюченные лапы прячутся в белые перья.
— Ну, чего привязалась? — кричит Андрей чайке. — Рыбы сегодня не дождешься!
Чайка разочарованно и тоскливо отвечает и улетает к другому берегу.
— На Вял-озере совсем другие чайки, — говорит Андрей, провожая птицу взглядом.
— Как вспомнишь про Вял-озеро, так глаза у тебя становятся несчастными, — замечает Костя. — И голос совсем другой. Чего это оно так на тебя подействовало?
— Тебе не понять, — задумчиво говорит Андрей. — Вял-озеро — это… В общем, я вот сейчас бы махнул туда… Там на берегу есть поселок. Называется Вильмаламбина, а в том поселке… — Андрей спохватывается и наклоняется к воде. — Вот нырнул, все нет и нет!
— И что же в том поселке? — спрашивает Костя.
— Потрясающая баня, — отвечает Андрей. — Мы в ней парились…
Костя тоже смотрит за борт.
— Что-то долго он там, — начинает он беспокоиться.
— Две минуты может пробыть… Второй месяц тренируется дома в ванной. Напустит воды, заберется, закроет уши и нос и считает. Уже до ста сорока может. Больше двух минут.
— А ты? — спрашивает Костя.
— Полторы минуты.
— Я даже не знаю, сколько смогу пробыть под водой, — говорит Костя. — Ни разу не пробовал.
Метрах в десяти от лодки запузырилась, забурлила вода. Показывается желтая подводная фотокамера, а за ней Ваня. Выплюнув загубник, он жадно вдыхает воздух. Ярко блестит мокрое овальное стекло маски. Несколько энергичных взмахов — и Ваня у лодки.
— Видел хоть одну? — спрашивает Андрей.
— Дно грязное, водоросли в слизи и ржавые, а рыбешка шныряет. Только очень мелкая.
— Может, не стоит больше, Вань? — говорит Костя.
— Пленку добью, — отвечает Ваня. — Кадров пять осталось.
Он так и не взобрался в лодку. Держась рукой за борт, отдохнул и снова плавно погрузился в зеленоватую ледянистую прозрачность. Помаячил гигантской извивающейся лягушкой с огромным глазом вместо лица и растаял в глубине.
Снимки в Неве получались серые, невыразительные. Слишком скудная растительность, да и рыба пугливая. Но однажды Ване повезло: он сфотографировал крупного леща. Лещ, вытягивая губы трубкой, сосал черное илистое дно…
На этот раз посиневший, покрывшийся белыми пупырышками Ваня быстренько забрался в лодку. Первое время у него зуб на зуб не попадал. Одевшись потеплее, он блаженно откинулся на нос лодки и стал смотреть в небо. Волосы слиплись и спустились на лоб. Серые глаза стали совсем прозрачными.
— Всю пленку заснял? — спросил Андрей.
— Что я там увидел… — загадочно сказал Ваня.
Костя вытащил якорь. К лапам прицепились скользкие белесые водоросли. Они неприятно пахли. Андрей сел на весла.
— К берегу? — на всякий случай спросил он, взглянув на Ваню. Тот молчал, все так же мечтательно глядя в синее небо.
— Что же ты увидел? — спросил Костя. — Чудо-юдо рыбу-кит?
— Расскажу — не поверите.
— Водяного? — усмехнулся Андрей.
— Плыву я у самого дна, трава за лицо задевает. Гляжу — что-то круглое, облепленное илом…
— Вход в подводное царство, — подсказал Андрей.
— Потрогал — колесо, — продолжал Ваня. — Огромное, с деревянными спицами. Кое-где спицы обломались. Обод ржавый железный…
— Подумаешь, колесо, — сказал Андрей. — Если бы ты пушку нашел или затонувшую шлюпку.
— Я думаю, это старинное колесо, — не обращая внимания на его слова, сказал Ваня. — Таких сейчас не делают. Может, это колесо от огромной телеги, на которой привезли камень для памятника Петру Первому на площади Декабристов.
— Вот загнул! — рассмеялся Андрей. — Знаменитый Гром-камень привезли из Лахты на платформе. Вместо колес у нее были медные шары, а катилась она по специальным рельсам. Гром-камень весил десятки тысяч тонн. Ни одно деревянное колесо не выдержало бы такой тяжести.
— Ты — как энциклопедия, — подивился Костя.
— Это старинное колесо, — сказал Ваня. — Я его сфотографировал. Вы таких никогда не видели.
— Отнесем снимок в музей, — посоветовал Костя. — Там на этом деле собаку съели.
— А ты запомнил, где оно лежит? — спросил Андрей.
— Найду, — сказал Ваня.
Мальчишки помолчали. Ваня лежал на носу лодки, Костя смотрел на приближающийся берег, а Андрей греб. Журчала вода, весла взбулькивали, иногда на мальчишек падали холодные капли.
— Я купил ласты и маску, — сказал Костя. — Научишь меня летом плавать под водой?
— А сейчас не хочешь попробовать? — спросил Ваня.
— У меня сразу сведет ногу. Или руку.
— А ты, Андрей? — скосил синий глаз на приятеля Ваня.
— Сейчас лезть в воду?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63