Мне показалось, что женщина перед смертью узнала его и при этом упомянула о камне.
– Это катастрофа! – воскликнула Лисутарида и снова принялась мерить шагами комнату.
– Согласен. До сей поры камень был в руках неизвестных воров, Братства и Сообщества друзей. Обе эти организации имеют обширные и простирающиеся до правительственных верхов связи. Если допустить, что тот, кто украл кулон у тебя, с самого начала знал о его ценности и пытался продать людям тоже осведомленным, то говорить о том, что никто ничего не знает, просто смешно. Ты уверена, что не хочешь прибегнуть к посторонней помощи?
К посторонней помощи Лисутарида прибегнуть не желала.
– Как только я признаюсь в потере камня, мне крышка. В нашем распоряжении два дня. Ты должен найти кулон.
– Сделаю все, что в моих силах. Но расследование пойдет быстрее, если ты поделишься со мной кое-какими недостающими деталями.
– Какими именно?
– Во-первых, я хочу знать, почему умирает так много людей. Не может быть, чтобы они прикончили друг друга в борьбе за камень. Воры, как правило, своих коллег не убивают. Если один из них оказывается сильнее других, все отступают, признавая его главенство. Ни одно из мест преступлений не выглядело так, как должно было выглядеть и к чему я привык. Мне показалось, что на этих людей подействовала внешняя сила, лишив их рассудка. Об этом, кстати, свидетельствуют и последние слова умирающих. Один из них сообщил мне, что находится на прекрасном золотом корабле, а другой объявил себя королем Турая. Имеется ли какая-нибудь причина для того, что они стали вести себя столь странным образом?
– Да, – ответила Лисутарида. – Любой неподготовленный человек потеряет рассудок, если будет долго вглядываться в камень. Четверо людей вполне способны убить друг друга, если их видения полностью вытеснят реальность.
– Почему ты сообщаешь мне об этом только сейчас? Почему до сих пор скрывала столь важную информацию?
– Разве я не говорила тебе, что мы имеем дело с очень опасным предметом?
– Но ты не сказала, что он опасен настолько, что от одного только взгляда на него едет крыша и люди начинают истреблять друг друга. Итак, вполне вероятно, что тот, кто овладевает кулоном, сходит с ума, убивает своих компаньонов и убегает, прихватив камень.
– Да. Но далеко уйти он не может. Человек, овладевший подвеской, умрет, если продолжит ею любоваться. Никакого насилия не потребуется. Кулон просто разрушит его мозг.
У меня возникло желание обрушиться на Лисутариду, словно скверное заклятие. Ей следовало рассказать все это тогда, когда она просила меня ей помочь. Однако, поразмыслив, я предпочел промолчать. Какой смысл жаловаться, если я уже влип в это дело?
– Итак, перед нами стоят две серьезные проблемы. Во-первых, о камне знает множество людей, и, во-вторых, он будет продолжать лишать их с рассудка.
– Твой кли отвратителен, – заявила Лисутарида, разглядывая стакан. – Теперь я буду страдать от ожога горла. Где ты его добываешь?
– Гурд получает его из горного монастыря. Монахи занимаются перегонкой в свободное от молитв время.
– Что они имеют против нашего города?
– А по-моему, кли восхитителен.
Лисутарида опустошила стакан, помолчала с недовольной миной, пока обжигающий напиток не достиг желудка, а затем заявила:
– Сущая отрава. Это пойло тебя когда-нибудь прикончит. Нацеди-ка мне еще, – неожиданно закончила она, протягивая пустой стакан.
– Я попрошу Гурда прислать несколько бутылочек для твоего бала-маскарада.
– Не думаю, что сенаторы станут к нему прикладываться, – ответила она, полностью игнорируя мой намек на то, что неплохо было бы пригласить на бал и меня.
Не могу сказать, что я очень туда стремился. Перспектива увидеть наших аристократов в шутовских одеяниях не слишком меня привлекала. Но я страдал от того, что Макри получила приглашение, а я – нет. А ведь моя подруга во время Ассамблеи всего-навсего таскалась за Лисутаридой, делая вид, что охраняет волшебницу. При этом она успевала настолько накачаться фазисом, «дивом» и кли, что мне приходилось доставлять ее домой на казенной карете. Всю грязную работу выполнял я, и черная неблагодарность Лисутариды не могла меня не возмущать. Я так погрузился в эти печальные размышления, что не сразу обратил внимание, что волшебница уже довольно давно мне что-то говорит.
– Ты что-то сказала?
– А ты, выходит, совсем меня не слушал?
– Я обдумывал некоторые аспекты нашего дела. Повтори.
– Мне не удается определить местонахождение кулона.
– Почему?
Лисутарида была страшно недовольна тем, что ей приходится повторяться, но ничего другого ей не оставалось. Из ее рассказа я понял, что после того, как мне не удалось найти камень в «Слепой кобыле», она попыталась снова установить местонахождение кулона, однако на сей раз из затеи ничего не вышло. Кто-то сумел укрыть подвеску от магических поисков, что при могуществе Лисутариды было делом нелегким. Значит, кулон попал в руки человека, способного воздвигнуть мощную магическую защиту.
– В Турае не так много магов, способных на такое, – пустился в рассуждения я. – Имеется, конечно, Гликсий Драконоборец. На это его умения хватит с избытком. Я не встречал Гликсия довольно давно, но, увидев татуировку Сообщества друзей на руке женщины, сразу о нем вспомнил. Ведь Гликсий в свое время на них работал.
Нельзя, правда, исключать и того, что камень просто завернули в Пурпурную ткань эльфов, которая служит непреодолимой преградой для всех видов волшебства. Как бы Лисутарида ни тужилась, сквозь Пурпурную ткань эльфов ей все равно не проникнуть. С другой стороны, ткань фантастически дорого стоит, и ее страшно трудно купить. Закон запрещает простым гражданам владеть Пурпурной тканью эльфов, и пользоваться ею имеют право лишь король и его наиболее приближенные министры.
– Но это не значит, что кто-то в городе не смог прибрать к рукам небольшой кусок. Я и сам ношу на шее защитное ожерелье из Пурпурной ткани. Впрочем, нельзя исключить и того, что кулон уже вывезли из города. Вполне возможно, что он уже находится по пути на восток.
Подобное предположение ужасно встревожило Лисутариду.
– Уверена, что в нашем городе не найдется человека, который пал настолько низко, что готов продать кулон оркам.
– Ты изумишься, узнав насколько низко способны пасть уважаемые граждане нашего города.
– Возможно, ты и прав. Но между исчезновением камня и началом моих поисков прошло совсем немного времени. По-этому далеко от города он оказаться не мог, а если бы он был поблизости, то следы его присутствия я бы обнаружила. Думаю, что он скорее всего в Турае, но укрыт весьма надежно. Где, по твоему мнению, его следует искать?
– Понятия не имею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– Это катастрофа! – воскликнула Лисутарида и снова принялась мерить шагами комнату.
– Согласен. До сей поры камень был в руках неизвестных воров, Братства и Сообщества друзей. Обе эти организации имеют обширные и простирающиеся до правительственных верхов связи. Если допустить, что тот, кто украл кулон у тебя, с самого начала знал о его ценности и пытался продать людям тоже осведомленным, то говорить о том, что никто ничего не знает, просто смешно. Ты уверена, что не хочешь прибегнуть к посторонней помощи?
К посторонней помощи Лисутарида прибегнуть не желала.
– Как только я признаюсь в потере камня, мне крышка. В нашем распоряжении два дня. Ты должен найти кулон.
– Сделаю все, что в моих силах. Но расследование пойдет быстрее, если ты поделишься со мной кое-какими недостающими деталями.
– Какими именно?
– Во-первых, я хочу знать, почему умирает так много людей. Не может быть, чтобы они прикончили друг друга в борьбе за камень. Воры, как правило, своих коллег не убивают. Если один из них оказывается сильнее других, все отступают, признавая его главенство. Ни одно из мест преступлений не выглядело так, как должно было выглядеть и к чему я привык. Мне показалось, что на этих людей подействовала внешняя сила, лишив их рассудка. Об этом, кстати, свидетельствуют и последние слова умирающих. Один из них сообщил мне, что находится на прекрасном золотом корабле, а другой объявил себя королем Турая. Имеется ли какая-нибудь причина для того, что они стали вести себя столь странным образом?
– Да, – ответила Лисутарида. – Любой неподготовленный человек потеряет рассудок, если будет долго вглядываться в камень. Четверо людей вполне способны убить друг друга, если их видения полностью вытеснят реальность.
– Почему ты сообщаешь мне об этом только сейчас? Почему до сих пор скрывала столь важную информацию?
– Разве я не говорила тебе, что мы имеем дело с очень опасным предметом?
– Но ты не сказала, что он опасен настолько, что от одного только взгляда на него едет крыша и люди начинают истреблять друг друга. Итак, вполне вероятно, что тот, кто овладевает кулоном, сходит с ума, убивает своих компаньонов и убегает, прихватив камень.
– Да. Но далеко уйти он не может. Человек, овладевший подвеской, умрет, если продолжит ею любоваться. Никакого насилия не потребуется. Кулон просто разрушит его мозг.
У меня возникло желание обрушиться на Лисутариду, словно скверное заклятие. Ей следовало рассказать все это тогда, когда она просила меня ей помочь. Однако, поразмыслив, я предпочел промолчать. Какой смысл жаловаться, если я уже влип в это дело?
– Итак, перед нами стоят две серьезные проблемы. Во-первых, о камне знает множество людей, и, во-вторых, он будет продолжать лишать их с рассудка.
– Твой кли отвратителен, – заявила Лисутарида, разглядывая стакан. – Теперь я буду страдать от ожога горла. Где ты его добываешь?
– Гурд получает его из горного монастыря. Монахи занимаются перегонкой в свободное от молитв время.
– Что они имеют против нашего города?
– А по-моему, кли восхитителен.
Лисутарида опустошила стакан, помолчала с недовольной миной, пока обжигающий напиток не достиг желудка, а затем заявила:
– Сущая отрава. Это пойло тебя когда-нибудь прикончит. Нацеди-ка мне еще, – неожиданно закончила она, протягивая пустой стакан.
– Я попрошу Гурда прислать несколько бутылочек для твоего бала-маскарада.
– Не думаю, что сенаторы станут к нему прикладываться, – ответила она, полностью игнорируя мой намек на то, что неплохо было бы пригласить на бал и меня.
Не могу сказать, что я очень туда стремился. Перспектива увидеть наших аристократов в шутовских одеяниях не слишком меня привлекала. Но я страдал от того, что Макри получила приглашение, а я – нет. А ведь моя подруга во время Ассамблеи всего-навсего таскалась за Лисутаридой, делая вид, что охраняет волшебницу. При этом она успевала настолько накачаться фазисом, «дивом» и кли, что мне приходилось доставлять ее домой на казенной карете. Всю грязную работу выполнял я, и черная неблагодарность Лисутариды не могла меня не возмущать. Я так погрузился в эти печальные размышления, что не сразу обратил внимание, что волшебница уже довольно давно мне что-то говорит.
– Ты что-то сказала?
– А ты, выходит, совсем меня не слушал?
– Я обдумывал некоторые аспекты нашего дела. Повтори.
– Мне не удается определить местонахождение кулона.
– Почему?
Лисутарида была страшно недовольна тем, что ей приходится повторяться, но ничего другого ей не оставалось. Из ее рассказа я понял, что после того, как мне не удалось найти камень в «Слепой кобыле», она попыталась снова установить местонахождение кулона, однако на сей раз из затеи ничего не вышло. Кто-то сумел укрыть подвеску от магических поисков, что при могуществе Лисутариды было делом нелегким. Значит, кулон попал в руки человека, способного воздвигнуть мощную магическую защиту.
– В Турае не так много магов, способных на такое, – пустился в рассуждения я. – Имеется, конечно, Гликсий Драконоборец. На это его умения хватит с избытком. Я не встречал Гликсия довольно давно, но, увидев татуировку Сообщества друзей на руке женщины, сразу о нем вспомнил. Ведь Гликсий в свое время на них работал.
Нельзя, правда, исключать и того, что камень просто завернули в Пурпурную ткань эльфов, которая служит непреодолимой преградой для всех видов волшебства. Как бы Лисутарида ни тужилась, сквозь Пурпурную ткань эльфов ей все равно не проникнуть. С другой стороны, ткань фантастически дорого стоит, и ее страшно трудно купить. Закон запрещает простым гражданам владеть Пурпурной тканью эльфов, и пользоваться ею имеют право лишь король и его наиболее приближенные министры.
– Но это не значит, что кто-то в городе не смог прибрать к рукам небольшой кусок. Я и сам ношу на шее защитное ожерелье из Пурпурной ткани. Впрочем, нельзя исключить и того, что кулон уже вывезли из города. Вполне возможно, что он уже находится по пути на восток.
Подобное предположение ужасно встревожило Лисутариду.
– Уверена, что в нашем городе не найдется человека, который пал настолько низко, что готов продать кулон оркам.
– Ты изумишься, узнав насколько низко способны пасть уважаемые граждане нашего города.
– Возможно, ты и прав. Но между исчезновением камня и началом моих поисков прошло совсем немного времени. По-этому далеко от города он оказаться не мог, а если бы он был поблизости, то следы его присутствия я бы обнаружила. Думаю, что он скорее всего в Турае, но укрыт весьма надежно. Где, по твоему мнению, его следует искать?
– Понятия не имею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64