Так юный маркиз де Ланж стал кормить собак человечиной каждый день, привозя в замок утром свежее мясо. Можно было предположить, что судья сказочно обогатился из-за этой затеи Антуана, однако же на самом деле юноша после получения стариком взятки в виде алмаза сумел прижать его и не дал жадности взять верх над фамильными сокровищами Медичи. Больше судья ничего не смог получить от Антуана, хотя и продолжал поставлять ему все новые и новые жертвы.
Мясник по распоряжению юного маркиза нанял двоих отчаянных молодцов, которые во главе с Ежевикой денно и нощно дежурили в доме Франсуа Нуаре, не то ожидая охотников за головой Одноглазого Марата, не то самого бывшего комиссара революционной коммуны, который, увидев расклеенные по всей провинции афиши, мог самолично прийти к дядюшке Франсуа за обещанной наградой и убить тем самым двух зайцев: и награду забрать, да и самого дядюшку, как зайца, прикончить.
Ровно через неделю после расклейки афиш, призывавших всех желающих жителей Бордо принять участие в охоте на человека, в дверь дома Нуаре кто-то постучал. Надо отметить, что нотариус, к которому рантье заезжал буквально перед этим, сообщил, что к нему уже обратилось за разъяснениями более сорока человек. Такого не бывало в провинции даже во времена террора, когда якобинцы призывали жителей сдавать скрывающихся роялистов и просто аристократов.
Молодцы встали по бокам от старого охотника за трюфелями, а Ежевика осторожно приоткрыл дверь, но ровно настолько, чтобы одним глазом увидеть стоящего перед ней пожилого господина. Пожилой господин почтительно поклонился и поинтересовался, здесь ли проживает мсье Франсуа Нуаре. Ежевика посторонился, пропуская господина в дом. Там его встретил дядюшка Франсуа.
– Позвольте спросить, вы ли тот самый мсье Нуаре, рантье, который обещает за поимку Одноглазого Марата, Друга народа, пять тысяч ливров золотом?
Франсуа Нуаре кивнул в знак согласия.
– Позвольте представиться, – учтиво поклонился пожилой господин, посматривая на молодцов, окружавших охотника за трюфелями. – Начальник бордоской сыскной полиции Анри Дюпон.
Ежевика немного стушевался, услышав имя лучшего сыщика провинции, наводившего ужас на всех жуликов, убийц и воров Бордо, который, по слухам, мог поймать любого законспирированного уголовника.
Анри Дюпон и Франсуа Нуаре прошли в комнаты и сели друг напротив друга за стол. Начальник сыскной полиции вежливо попросил, прежде чем они приступят к обсуждению передачи искомого мсье, показать ему обещанные деньги. Мясник, случайно оказавшийся в тот день у старика, на его вопросительный взгляд молча кивнул головой и вновь стал с превеликим уважением рассматривать следователя. Нуаре вынул из бюро шелковый мешочек и высыпал из него на стол перед Анри Дюпоном золотые монеты.
– Вот. Ровно пять тысяч. Соблаговолите пересчитать?
– Я верю, – просто ответил знаменитый сыщик.
Он встал и вышел из дома, чтобы тотчас же возвратиться в сопровождении двух полицейских, одетых, однако же, в штатское, ведущих под руки человека, чья голова была завернута в мешок, отчего его никак нельзя было узнать.
– Прошу! – несколько торжественным тоном представил завернутого в мешок человека Анри Дюпон. – Марат Бенон, именуемый также Одноглазым Маратом, Другом народа, собственной персоной!
Один из полицейских сдернул с головы представленного мешок, и перед присутствующими действительно предстал предатель Марат. Правда, на прежнего ловкого контрабандиста, торговца конфискованной солью, он походил теперь лишь издали. Одноглазый Марат успел за время своего негласного владычества в провинции и последующего бегства и укрывательства сильно постареть. В волосах его, некогда густых и пушистых, а ныне редких, появилась седина, лицо обрюзгло, как и когда-то сильное упругое тело, вместо которого теперь выпирал живот и огромные мешки жира по бокам. Глаза подслеповато щурились на свет и часто моргали, словно это были глаза совы, вынутой из дупла в полдень. Однако перед Мясником и Франсуа Нуаре стоял Одноглазый Марат все с той же повязкой на глазу, который все тем же хриплым голосом сказал:
– Что, Анри, продал-таки меня? Зря я тебя тогда не казнил, зря.
– Ты, Марат, тоже никогда мне не нравился. И если бы я тебя не продал этим господам, то уж точно бы сам казнил. А так хоть за твою жалкую шкуру хорошие деньги получу, да и удовольствие от знания, что страшнее смерти тебе уж никто не придумает, чем маркиз де Ланж, – ответил начальник бордоской сыскной полиции. – Итак, мсье Нуаре, – обратился он к охотнику за трюфелями, получая на руки шелковый мешочек. – Я ручаюсь за своих людей, что мы ничего не видели и не знаем, где находится некий Одноглазый Марат. Прощайте.
И Дюпон, учтиво раскланявшись, в сопровождении полицейских покинул дом. Люка подошел к стоявшему посреди комнаты связанному Марату и почти нежно положил ему руку на плечо:
– Ну что, поехали к маленькому господину. Через полчаса пленник был доставлен в замок Мортиньяков. Антуан распорядился посадить его в заранее подготовленную в подвале замка просторную клетку. Когда Мясник приковал ноги Марата с помощью короткой цепи к решетке, юный маркиз де Ланж лично спустился в подвал, дабы поприветствовать своего пленника.
Марат, увидев Антуана, злобно плюнул в его сторону.
– Убирайся, выродок, сын выродка! – воскликнул он.
Антуан, склонив голову набок, с интересом разглядывал своего врага, нисколько не обращая внимания на его эскапады. Он оглянулся на стоявшего за спиной верного телохранителя и спросил:
– Не правда ли, Люка, он сильно сдал за то время, что мы его не видели?
– Да, Ваше сиятельство.
– Прикажи Филиппу, чтобы хорошо накормил нашего гостя. Накормил его мясом. – Антуан выразительно посмотрел на Мясника и вышел вон из клетки.
Вскоре Филипп, преодолевая хромоту, спустился в подвал, неся на вытянутых руках большую миску, от которой исходил аромат жареного мяса. Одноглазый Марат, уже более суток ничего не евший, даже зачмокал губами от удовольствия.
– Хвала Господу, хоть перед смертью наемся! – воскликнул он, когда Филипп подал ему через проем в решетке миску. – А что, вилки у тебя, дружище, не найдется? Я тебя знаю? Что-то лицо мне твое кажется знакомым!
Повар с показным смирением ответил:
– Я – повар Филипп. Бессменный повар семьи маркизов де Ланж. Ты должен помнить мое лицо, так как самолично пытал меня.
– Точно! – радостно воскликнул Марат, набрасываясь на угощение и вытаскивая руками мясо из миски. – Жаль, что я тебя тогда не замучил до смерти, ничтожный поваришка. А почему это мясо даже не посолили? Хоть бы приправу добавил, мерзкий, ничтожный повар. Моя слепая бабуля готовила лучше, чем ты!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63