– Значит, она была весьма ограниченной женщиной.
Оркид покачал головой.
– Возможно, отчасти. Она могла быть ограниченной, например, по отношению к монополиям, однако во всех остальных своих действиях она была необычайно прогрессивной правительницей. В конце концов, она назначила меня канцлером, и я стал первым человеком, вышедшим не из самой Кендры, который занял столь высокий пост.
– На наше благо, – без малейшего намека на иронию произнес Амеман.
– На благо всей Гренды Лиар, – поправил его Оркид.
– Это произошло в точности так, как предвидел ваш брат, досточтимый Марин, еще несколько десятков лет назад, когда отправил вас ко двору Ашарны.
Оркид кивнул.
– Да, верно, это было настоящее предвидение.
– А что вы можете сказать о втором нашем соучастнике? Не думаете ли вы, что он способен навлечь на вас беду?
Оркид пожал плечами.
– Поначалу я надеялся, что мне удастся еще теснее привязать к себе Деджануса, однако Арива провозгласила его назначение на новую должность, не посоветовавшись со мной. С ее собственной точки зрения, она поступила правильно, но к сожалению, это произошло раньше, чем я сам успел предложить ей этот шаг. Нельзя сказать, чтобы Деджанус был самым замечательным человеком среди всех, кто встречался мне в жизни, но он далеко не глуп. Он понимает, что я действовал в его интересах, а это должно только сильнее укреплять наши отношения.
– Но у вас есть кое-что против него. Его темного прошлого, которое он держит в глубокой тайне, вполне достаточно для того чтобы держать его в повиновении, разве не так?
– Возможно. Однако не забывай и того, что теперь и у Деджануса есть кое-что против меня. Мы с ним теперь подобны двум большим медведям, вцепившимся друг другу в глотки.
– Нy а как вы собираетесь исполнять вторую часть нашего плана? – спросил Амеман.
– Сендарус, сам того не подозревая, исполнил за нас большую часть работы, однако еще могут потребоваться быстрые действия с нашей стороны. Вскоре народ потребует, чтобы Арива подарила ему наследника, в особенности после событий нескольких последних дней. И, к счастью для Амана, у короля Марина есть сын.
– А если королева выйдет за него замуж, то рано или поздно наступит день, когда королевством станет управлять человек, в жилах которого смешается кровь Кендры и Амана.
Амеман торжествующе улыбнулся, глядя в свой стакан.
– Жаль, что у вашего брата нет дочери. Если бы у него была дочь, Берейма мог бы остаться в живых.
Оркид отрицательно покачал головой.
– Нет. Он был слишком близок к Двадцати Домам, а это означало, что он никогда не женился бы ни на ком, кроме одной из их представительниц. Арива была нашей единственной надеждой.
– А что вы скажете об Олио и об этом, как его, Харнане?
– Мне всегда казалось, что я знаю Олио. Обыкновенно он был таким безобидным мальчиком, всегда старался держаться в тени, но не придавал должного значения его отношениям с сестрой. С момента смерти Береймы она нуждается в его поддержке, и он без колебания приходит к ней на помощь. Мне предстоит поработать с ним и заставить его доверять мне так же, как доверяет мне его сестра.
Что касается Харнана, то он так ревностно исполняет свои обязанности, что не всегда замечает происходящее вокруг него. Мы с ним всегда хорошо работали вместе, и теперь я не вижу причин его опасаться.
Амеман поджал губы.
– Есть еще один вопрос, на который Марин просил меня привезти ответ. Это касается Ключей Власти. Мне кажется, он не ожидал, что они будут разделены между наследниками. Вам следовало предупредить его.
Оркид хмыкнул.
– Я надеялся до последней минуты, что смогу уговорить Ашарну отказаться от своего намерения, и достаточно долго пребывал в заблуждении на этот счет. Мне казалось, что я сумел ее убедить. Возможно, проживи она еще пару дней, мне бы и на самом деле это удалось, однако…
– Но ведь теперь они разделены. Они потеряли свое могущество. Если Арива и Сендарус придут к согласию, то нам потребуется снова собрать все Ключи вместе.
– Амеман, ты забываешь о том, что один из Ключей находился у Линана. Теперь их никогда уже не собрать вместе. Их могущество разрушено.
Лицо Амемана помрачнело.
– Это плохая новость.
– По отдельности Ключи обладают некоторой силой, я в этом не сомневаюсь. Они могут проявлять свое могущество, хотя и не в полной мере, как это было раньше. Наши правители во все времена обходились без подобных амулетов. Так будет когда-нибудь править и наследник Аривы.
– Другим правителям не приходилось управлять таким огромным королевством, – возразил Амеман. – И независимо от того, сохранили Ключи могущество или нет, они по-прежнему оказывают влияние на народ. Мы должны сделать все возможное, чтобы объединить уцелевшие Ключи.
Оркид поднял руку.
– Терпение! Нам предстоит еще сделать слишком много. А Ключи могут и подождать.
Амеман слегка наклонил голову.
– Остается надеяться, что Марин посмотрит на это так же.
– Он и вовсе позабудет о Ключах, когда состоится помолвка Аривы и Седаруса, – уверено сказал Оркид.
– О да, в этом сомневаться не приходится. – Амеман поднял свой стакан. – За Аман!
– За Гренду Лиар, – отозвался Оркид.
Олио вышел за пределы дворца настолько тайно, насколько это вообще было возможно. Он не хотел, чтобы при этом его увидела сестра или кто-нибудь из королевских стражников. Юноша отлично понимал, что в сложившихся обстоятельствах и Арива, и солдаты стражи настояли бы на том, чтобы сопровождать его, а между тем для Олио было необходимо побыть некоторое время одному, время для того, чтобы хорошенько подумать, время, которое он провел бы вне стен дворца и всего того, что было связано с дворцом.
Он недолго побродил вдоль широких улиц в верхних богатых районах, однако эти улицы шли под уклон и медленно привели его вниз, в старый город, в самое сердце Кендры. Одет он был просто, а Ключ Исцеления надежно укрывался под курткой. Он ничем не выделялся среди множества народа, и никто не обращал на него внимания.
Принц от всей души наслаждался собственной анонимностью. Никто не лебезил перед ним, никто не ожидал от него ответа на поклон. Сейчас он был как бы обыкновенным жителем города, и это значило для него больше, чем его истинное положение. Как и Арива, он верил в сердце и душу королевства, в благосостояние, которого оно достигло, в благотворное влияние цивилизации и в мирную жизнь, которую оно обеспечило многим миллионам населявших его людей. Однако понимал Олио и другое, он понимал, насколько больше могли бы стать достижения в королевстве при серьезном желании. На своем пути он повсюду встречал признаки крайней нужды: людей, живших прямо на улице, грязь на дорогах, детей, выполнявших многие тяжелые работы от починки обуви до шитья парусов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122