Я энергично замотал головой и отпрянул от доносимого ветром запаха.
– Но ты хочешь его, верно? – засмеялся Дэв; под действием наркотика глаза его становились широкими и темными.
Я не потрудился ответить, хотя Дэв был прав. В последнее время я так часто вдыхал этот запах, что во мне вновь пробудились желания, которые, как мне казалось, я оставил далеко позади. Я то и дело ловил себя на том, что ищу оправдания, дабы подышать немножко дымом, пожевать немножко тассина или какого-нибудь листа, благо предложений в избытке. Было так соблазнительно потерять себя хоть ненадолго, украсть вечерок, свободный от воспоминаний об ужасной смерти Каески, от опасений по поводу оценки мессиром моих злоключений, от мучившего меня выбора между тем, чтобы признаться в снах о Д'Алсеннене и его погибшей колонии и еще глубже увязнуть в чародейских интригах, и тем, чтобы бесстыдно соврать и отрицать все, нарушая клятву, хотя никому, кроме меня, не будет об этом известно. В отдельные ночи единственным, что меня сдерживало, был страх, что наркотик освободит какую бы то ни было тень Д'Алсеннена, которая осталась привязанной к его мечу, а ныне была прочно заперта в моей голове, по крайней мере пока.
На следующее утро Дэв выглядел свежим как огурчик и очень довольным.
– Сегодня мы выходим в открытые воды, – объявил он за завтраком. – Волнение там гораздо сильнее, и надо будет следить за ветром.
– Тогда запри Репи в трюме, – посоветовал я, – или привяжи к ней линь.
Дэв засмеялся, словно услышал остроумную шутку, поэтому я повернулся к нему спиной и взялся за снасти, чтобы направлять суденышко, вовсе не созданное для морей, которые открылись перед нами, как только мы вышли из укрытия Архипелага, одни на бескрайних просторах вод.
– Возьми румпель и приведи судно к ветру! – крикнул мне Дэв, покидая корму.
Корабль тревожно закачался. Я бросился к румпелю, хотел схватить его, но промахнулся, заметив красный свет, крутящийся вокруг пальцев Дэва, рубиновое свечение, высекающее колдовской отблеск в его темных глазах.
– Ах ты, гнусный чародей! – задохнулся я и схватил наконец рукоятку, возвращая кораблю равновесие.
– Докладывающий Верховному магу и с местом в Совете в любое время, как только захочу, – подтвердил Дэв и, разведя руки, послал столб огня высоко в небо. – Но я пока не хочу. Плавать среди этих островов и торговать – отличная жизнь. Если я смогу заслужить уважение в Хадрумале своими находками, тем лучше. Однако в этом году я буду зимовать там. Ты для меня – отличный приз. – Его развеселил мой потрясенный вид. – Я охочусь за тобой с тех пор, как Шек Кул отплыл из Релшаза. А ты что думал? Что Верховный маг отпустит тебя в Архипелаг и забудет о твоем существовании? Не с тем, что находится в твоей голове, и не тогда, когда эльетиммы лезут вон из кожи, чтобы заграбастать тебя и тот меч.
Теперь он откровенно злорадствовал. Если б мы были в пределах видимости суши, я бы уже плыл к берегу, что бы там ни скрывалось под водой. Я шагнул к этому ухмыляющемуся человеку, но крен корабля привел меня в чувство.
– Я – тормалинский присягнувший, я отвечаю перед моим патроном и ни перед кем другим, ты, ублюдок. Если я нужен Планиру, пусть сначала объяснится с мессиром Д'Олбриотом!
– Уже подписано и скреплено печатями, – засмеялся Дэв. – Тебя передали так же несомненно, как в ту минуту, когда продали в Релшазе!
Возможно, я бы его ударил, не покажись на горизонте парус. Это был тормалинский корабль, трехмачтовый, с прямыми парусами. Всю свою жизнь я видел такие корабли в океанской гавани Зьютесселы. Прищурившись на солнце, я старался разглядеть флаг на мачте, разумеется, надеясь увидеть эмблему Д'Олбриотов. Пусть маги попробуют снять меня с одного из кораблей мессира против моей воли. Я не поверил словам Дэва, что патрон без моего согласия передал меня в распоряжение другого, особенно Верховного мага.
Трехмачтовый стремительно приближался, подгоняемый ветром в корму. Не слушая протесты Дэва, я оставил ему румпель и пошел собирать вещи. Я был готов поймать линь, брошенный с более высокого корабля, как только он встал борт о борт с нами. Надежно привязав свой мешок, я махнул рукой матросу, и он втащил его на борт. Веревочная лестница зазмеилась ко мне, и я схватил ее, улучив момент.
– А ты не должен мне за проезд? – крикнул Дэв наполовину сердито, наполовину с издевкой.
Я поставил ноги на лестницу, прежде чем повернуться и свирепо посмотреть на него.
– Ты действительно так думаешь?
– С этим медальоном я многое смогу сделать для Верховного мага, – посерьезнев, заявил он. – Кроме того, ты поклялся отдать его мне.
И я не собирался нарушить клятву только ради того, чтобы насолить этому гаду. Я плюнул на его палубу, сорвал с шеи медальон и бросил, с презрением глядя, как Дэв кинулся за блестящим диском. Ярость толкала меня к неожиданной жестокости, и решив, что лучше уйти, пока его не убил, я быстро взобрался на борт трехмачтового. Радушный моряк помог мне перелезть на палубу – капитан корабля, судя по его одежде и манерам.
– Стало быть, вы с Дэвом не лучшие друзья? – Ему явно было смешно.
– Это не человек, а дерьмо поганое!
– Ты знаешь легенду об участнике маскарада, у которого маска приклеилась к лицу, когда он, сам того не ведая, злоупотребил гостеприимством Острина? – Моряк кивнул на удаляющийся кораблик коротышки. – То же и с Дэвом. Он слишком вжился в эту роль, чтобы его не освежевали заживо за магическое ремесло.
Я оглянулся на суденышко, быстро уходившее наперекор волне и ветру. Никакая нужда в маскировке не оправдывает состояние Репи. Однако ей уже ничем не помочь, а я по крайней мере освободился наконец от Дэва.
– Куда мы направляемся? – повернулся я к капитану. – В Релшаз или Кол? Я не совсем представляю, по какую сторону мы от Каладрийского Мыса.
Моряк засмеялся.
– Прости, друг, нам велено на всех парусах идти в Хадрумал.
– Хадрумал подождет. Я – присягнувший мессиру Д'Олбриоту, мой долг – вернуться к нему. – Я подумал о богатстве, спрятанном в моем мешке. – Я хорошо заплачу, если высадишь меня на материке, поверь мне.
– Я не стану перечить Верховному магу за все драгоценные камни в Алдабреши, – твердо покачал головой моряк. – Ты едешь в Хадрумал, друг, нравится тебе или нет.
Глава 9
Письмо из архива Гильдии капитанов торговых судов Пеорла, написанное мастером Обримом Эскейлом своему сыну в 10-й год правления императора Иншола Резкого.
Дастеннин да пошли свои благословения тебе, Пеннел, и всем, кто ходит с тобой под одним парусом.
До меня дошли тревожные слухи, будто по весне ты задумал отправиться на поиски Хадрумала. Я велел бы тебе держаться подальше от того проклятого острова, если б не был уверен, что тебе никогда не подойти к его берегам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152