..
Он видел, как приходит смерть, - словно сумерки вслед закату жизни.
Внезапно он почувствовал неуютность и разлад. Яркий взрыв зелени нарушил
печальную гармонию красного, розового и голубого...
Эйли Фарр снова был жив.
Доктор выпрямился и отложил шприц.
- Еще бы чуть-чуть, - сказал он, - и все!
Конвульсии прекратились: Фарра милосердно лишили сознания.
- Кто этот парень? - спросил патрульный.
Бармен скептически взглянул на Фарра:
- Он просил позвать Пенче.
- Пенче? К.Пенче?
- Так он сказал.
- Ладно, позовите его. В крайнем случае он на вас может накричать, не
больше.
Бармен направился к экрану. Патрульный, не глядя на доктора, который
все еще стоял на коленях возле Фарра, спросил в пустоту:
- Что с ним стряслось?
Доктор пожал плечами:
- Трудно сказать. Какая-то болезнь. В наши дни существует столько
всякой дряни, которой можно напичкать человека...
- Ссадина у него на голове...
Доктор взглянул на череп Фарра:
- Нет. Это старая рана. Его укололи в шею. Вот отметина.
Бармен вернулся:
- Пенче говорит, что он уже в пути.
Они посмотрели на Фарра с новым выражением.
Санитары положили по бокам лежащего человека складные шесты,
просунули под телом металлические ленты и прикрепили их к шестам. Затем
его подняли и понесли. Бармен семенил рядом.
- Ребята, куда вы его забираете? Я должен буду сказать Пенче.
- Он будет находиться в травматологической больнице на Лонг Бич.
Пенче прибыл через три минуты после отъезда "скорой помощи". Он
вошел, посмотрел направо и налево:
- Где он?
- Вы - мистер Пенче? - уважительно спросил бармен.
- Конечно это Пенче, - отозвался патрульный.
- Вашего друга направили в травматологическую больницу на Лонг Бич.
Пенче повернулся к одному из людей, стоявших позади.
- Разберитесь, что здесь случилось, - приказал он и покинул бар.
11
Санитары уложили Фарра на стол и сняли с него одежду. С удивлением
они рассматривали металлическую полосу, опоясывающую правое плечо.
- Что это такое?
- Что бы ни было, надо снять.
Они сняли металлическую тесьму, омыли Фарра антисептическим газом,
сделали ему несколько различных уколов и отправили в палату на отдых.
Пенче вызвал главный клинический офис:
- Когда мистер Фарр будет транспортабелен?
- Одну минуту, мистер Пенче.
Пенче ждал. Клерк навел справки.
- Он уже вне опасности.
- Его можно перевозить?
- Он по-прежнему без сознания, но доктор говорит, что все в порядке.
- Будьте добры, пусть "скорая помощь" отвезет его в мой дом.
- Очень хорошо, мистер Пенче. Принимаете ли вы на себя
ответственность за здоровье мистера Фарра?
- Да, - согласился Пенче. - Оформите...
Дом Пенче на Сигнальном Холме был роскошным изделием типа 4 класса
АА, эквивалентным среднему традиционному земному зданию стоимостью в
тридцать тысяч долларов. Пенче продавал Дома четырех разновидностей класса
АА в количестве, которое мог себе позволить - по десять тысяч долларов за
штуку, и за ту же цену, что и Дома классов А, Б и ББ. Для себя исцики,
разумеется, выращивали Дома более тщательно. Это обычно бывали жилища с
взаимосвязанными стручками; стенами, окрашенными флуоресцентной краской;
сосудами, выделяющими нектар, масло и соляной раствор; воздухом,
обогащенным кислородом и всевозможными добавками; фототропными и
фотофобными стручками, стручками с бассейнами, в которых тщательно
циркулирует и фильтруется вода; стручками, в которых растут орехи,
кристаллы сахара и сытные вафли. Исцики не экспортировали ни таких, ни
четырехстручковых стандартных Домов. Выращивать такие Дома было сложно, и
они всегда оставались на Исзме.
Биллион землян все еще жили в условиях ниже нормы. Северные китайцы
рыли пещеры в лесу, островитяне строили грязные хижины. Американцы и
англичане занимали разрушающиеся многоквартирные дома.
Пенче находил ситуацию прискорбной; огромный рынок не использовался.
Пенче хотел использовать его.
Существовала практическая трудность. Эти люди не могли платить тысячи
долларов за дома классов А, Б и АА, ББ, даже если бы Пенче мог их
продавать неограниченно. Ему были необходимы самые дешевые, стандартные
Дома, которые исцики наотрез отказывались экспортировать.
Проблема имела классическое решение - набег на Исзм за
деревом-самкой. Должным образом оплодотворенная, женская особь Дома могла
дать миллион семян в год. Почти половина из них будут женскими. Через
несколько лет К.Пенче сможет получать десять, сто, тысячу, пять тысяч
миллионов Домов.
Для большинства людей разница между пятью и десятью миллионами
кажется незначительной. Пенче, однако, оперировал в мыслях именно такими
цифрами. Деньги - не просто средство покупать, но и энергия, орудие
власти, основа для убеждения и эффективности. На себя он тратил мало
денег; личная жизнь его была достаточно скромна.
Он жил в своем Доме класса АА на Сигнальных Холмах, тогда как мог бы
обладать несколькими небоскребами и небесным островом на околоземной
орбите. Он мог бы разнообразить свой стол самыми редкими мясом и дичью,
изысканными паштетами и фруктами с других планет. Он мог бы заполнить
гарем гуриями, о которых султан и мечтать не мог. Но Пенче ел бифштекс и
позволял себе попадаться на глаза общественности, лишь когда пресса
затрагивала его бизнес. Как многие одаренные люди бывают лишены
музыкального слуха, так и Пенче был почти лишен склонности к радостям
цивилизации.
Он сознавал этот собственный недостаток и порой испытывал меланхолию.
В такие минуты он сидел сгорбившись, похожий на дикого кабана, и
раскаленная топка просвечивала сквозь закопченные стекла его глаз. Но чаще
всего на его лице бытовало кислое и сардоническое выражение. Прочих людей
можно было смягчить, отвлечь, держать под контролем с помощью добрых слов,
красивых вещей и удовольствий; Пенче знал им цену и пользовался знанием,
как плотник пользуется молотком - не задумываясь о внутренней сущности
инструмента. Он наблюдал и действовал без иллюзий и предрассудков - именно
в этом, может быть, и таилась огромная сила Пенче, то внутреннее зрение,
которое позволяло ему видеть мир и самого себя в одном свете грубой
объективности.
У себя в студии он ждал, когда "скорая помощь" сядет и санитары
возьмут носилки. Потом он вышел на балкон и заговорил тяжелым хриплым
голосом:
- Он в сознании?
- Приходит в себя, сэр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Он видел, как приходит смерть, - словно сумерки вслед закату жизни.
Внезапно он почувствовал неуютность и разлад. Яркий взрыв зелени нарушил
печальную гармонию красного, розового и голубого...
Эйли Фарр снова был жив.
Доктор выпрямился и отложил шприц.
- Еще бы чуть-чуть, - сказал он, - и все!
Конвульсии прекратились: Фарра милосердно лишили сознания.
- Кто этот парень? - спросил патрульный.
Бармен скептически взглянул на Фарра:
- Он просил позвать Пенче.
- Пенче? К.Пенче?
- Так он сказал.
- Ладно, позовите его. В крайнем случае он на вас может накричать, не
больше.
Бармен направился к экрану. Патрульный, не глядя на доктора, который
все еще стоял на коленях возле Фарра, спросил в пустоту:
- Что с ним стряслось?
Доктор пожал плечами:
- Трудно сказать. Какая-то болезнь. В наши дни существует столько
всякой дряни, которой можно напичкать человека...
- Ссадина у него на голове...
Доктор взглянул на череп Фарра:
- Нет. Это старая рана. Его укололи в шею. Вот отметина.
Бармен вернулся:
- Пенче говорит, что он уже в пути.
Они посмотрели на Фарра с новым выражением.
Санитары положили по бокам лежащего человека складные шесты,
просунули под телом металлические ленты и прикрепили их к шестам. Затем
его подняли и понесли. Бармен семенил рядом.
- Ребята, куда вы его забираете? Я должен буду сказать Пенче.
- Он будет находиться в травматологической больнице на Лонг Бич.
Пенче прибыл через три минуты после отъезда "скорой помощи". Он
вошел, посмотрел направо и налево:
- Где он?
- Вы - мистер Пенче? - уважительно спросил бармен.
- Конечно это Пенче, - отозвался патрульный.
- Вашего друга направили в травматологическую больницу на Лонг Бич.
Пенче повернулся к одному из людей, стоявших позади.
- Разберитесь, что здесь случилось, - приказал он и покинул бар.
11
Санитары уложили Фарра на стол и сняли с него одежду. С удивлением
они рассматривали металлическую полосу, опоясывающую правое плечо.
- Что это такое?
- Что бы ни было, надо снять.
Они сняли металлическую тесьму, омыли Фарра антисептическим газом,
сделали ему несколько различных уколов и отправили в палату на отдых.
Пенче вызвал главный клинический офис:
- Когда мистер Фарр будет транспортабелен?
- Одну минуту, мистер Пенче.
Пенче ждал. Клерк навел справки.
- Он уже вне опасности.
- Его можно перевозить?
- Он по-прежнему без сознания, но доктор говорит, что все в порядке.
- Будьте добры, пусть "скорая помощь" отвезет его в мой дом.
- Очень хорошо, мистер Пенче. Принимаете ли вы на себя
ответственность за здоровье мистера Фарра?
- Да, - согласился Пенче. - Оформите...
Дом Пенче на Сигнальном Холме был роскошным изделием типа 4 класса
АА, эквивалентным среднему традиционному земному зданию стоимостью в
тридцать тысяч долларов. Пенче продавал Дома четырех разновидностей класса
АА в количестве, которое мог себе позволить - по десять тысяч долларов за
штуку, и за ту же цену, что и Дома классов А, Б и ББ. Для себя исцики,
разумеется, выращивали Дома более тщательно. Это обычно бывали жилища с
взаимосвязанными стручками; стенами, окрашенными флуоресцентной краской;
сосудами, выделяющими нектар, масло и соляной раствор; воздухом,
обогащенным кислородом и всевозможными добавками; фототропными и
фотофобными стручками, стручками с бассейнами, в которых тщательно
циркулирует и фильтруется вода; стручками, в которых растут орехи,
кристаллы сахара и сытные вафли. Исцики не экспортировали ни таких, ни
четырехстручковых стандартных Домов. Выращивать такие Дома было сложно, и
они всегда оставались на Исзме.
Биллион землян все еще жили в условиях ниже нормы. Северные китайцы
рыли пещеры в лесу, островитяне строили грязные хижины. Американцы и
англичане занимали разрушающиеся многоквартирные дома.
Пенче находил ситуацию прискорбной; огромный рынок не использовался.
Пенче хотел использовать его.
Существовала практическая трудность. Эти люди не могли платить тысячи
долларов за дома классов А, Б и АА, ББ, даже если бы Пенче мог их
продавать неограниченно. Ему были необходимы самые дешевые, стандартные
Дома, которые исцики наотрез отказывались экспортировать.
Проблема имела классическое решение - набег на Исзм за
деревом-самкой. Должным образом оплодотворенная, женская особь Дома могла
дать миллион семян в год. Почти половина из них будут женскими. Через
несколько лет К.Пенче сможет получать десять, сто, тысячу, пять тысяч
миллионов Домов.
Для большинства людей разница между пятью и десятью миллионами
кажется незначительной. Пенче, однако, оперировал в мыслях именно такими
цифрами. Деньги - не просто средство покупать, но и энергия, орудие
власти, основа для убеждения и эффективности. На себя он тратил мало
денег; личная жизнь его была достаточно скромна.
Он жил в своем Доме класса АА на Сигнальных Холмах, тогда как мог бы
обладать несколькими небоскребами и небесным островом на околоземной
орбите. Он мог бы разнообразить свой стол самыми редкими мясом и дичью,
изысканными паштетами и фруктами с других планет. Он мог бы заполнить
гарем гуриями, о которых султан и мечтать не мог. Но Пенче ел бифштекс и
позволял себе попадаться на глаза общественности, лишь когда пресса
затрагивала его бизнес. Как многие одаренные люди бывают лишены
музыкального слуха, так и Пенче был почти лишен склонности к радостям
цивилизации.
Он сознавал этот собственный недостаток и порой испытывал меланхолию.
В такие минуты он сидел сгорбившись, похожий на дикого кабана, и
раскаленная топка просвечивала сквозь закопченные стекла его глаз. Но чаще
всего на его лице бытовало кислое и сардоническое выражение. Прочих людей
можно было смягчить, отвлечь, держать под контролем с помощью добрых слов,
красивых вещей и удовольствий; Пенче знал им цену и пользовался знанием,
как плотник пользуется молотком - не задумываясь о внутренней сущности
инструмента. Он наблюдал и действовал без иллюзий и предрассудков - именно
в этом, может быть, и таилась огромная сила Пенче, то внутреннее зрение,
которое позволяло ему видеть мир и самого себя в одном свете грубой
объективности.
У себя в студии он ждал, когда "скорая помощь" сядет и санитары
возьмут носилки. Потом он вышел на балкон и заговорил тяжелым хриплым
голосом:
- Он в сознании?
- Приходит в себя, сэр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28