В бар друг за другом вошли два человека. Крамеру показалось, что его ударило током в 100000 вольт. С одним из этих людей он неоднократно сталкивался в кабинетах Службы безопасности на Ф-стрит. Это был агент ФБР, прикрепленный к Бюро внешних сношений. То есть это был сотрудник контрразведки, ведущий наблюдение за иностранными дипломатами, аккредитованными в Вашингтоне. Отель «Виллар», конечно, не был тем местом, куда он запросто заходил пропустить стаканчик. Это слишком дорого и слишком шикарно. Значит, он был при исполнении... Крамер вытер руки бумажной салфеткой, спрашивая себя, может ли он подняться. В зеркале бара он на мгновение встретился взглядом с человеком с густой черной шевелюрой.
Взгляд был направлен на него.
Тот быстро отвел глаза. Крамер больше уже не осмеливался двигаться. Он задавался вопросом, была ли заметна его паника для окружающих. Помахав рукой, он излишне громко позвал бармена:
— Повторить!
Ему хотелось провалиться сквозь землю. Если его агент обратится к нему, он пропал. С другой стороны, если он останется в одиночество, это тоже ужасно. Но первый вариант был страшнее.
Он залпом выпил вторую порцию виски, не зная, какое принять решение. Оба агента ФБР, зевая но сторонам, играли косточками от маслин, и, казалось, он их совсем не интересовал. Он едва не закричал от радости, когда человек у стойки бара соскользнул с табурета и вышел, положив десятидолларовую бумажку на стойку... Спустя десять секунд оба агента ФБР последовали за ним, оставив точно подсчитанную сумму, без чаевых.
Крамер выждал несколько минут, пересек как автомат огромный холл с величественной колоннадой и очутился на Пенсильвания-авеню.
К ветровому стеклу каштанового «форда» было прикреплено уведомление о штрафе. Он сорвал его и бросил на землю. Какое это имело теперь значение!.. Он направился в сторону моста Рошамбо. Чтобы дать себе время на размышление. Его «хозяевами» не было предусмотрено ничего на случай, если ему понадобится помощь. Теперь он был предоставлен самому себе, а полученное утром сообщение означало, что часы его сочтены.
Через несколько часов (если только это уже не произошло) центр «М и С», занимающийся внутренней безопасностью ЦРУ, и ФБР будут гнаться за ним по пятам. Резкий автомобильный гудок оторвал его от этих мрачных мыслей: он чуть было не врезался в такси. Пока он ехал, риск был невелик. Самообладание понемногу вернулось к нему, и он решил рискнуть и нарушить правила движения, чтобы удостовериться, что за ним нет слежки. А там видно будет.
* * *
Крамер медленно ехал по Висконсин-авеню во взятом напрокат «понтиаке», поглядывая в зеркало заднего вида. Каштановый «форд» он оставил на одной из стоянок в Национальном аэропорту, заменив его этой анонимной машиной, когда убедился, что за ним нет слежки. Затем, проглотив без аппетита сандвич, он, наконец, принял решение. Миновав перекресток с У-стрит, он притормозил у маленького здания, на первом этаже которого размещался японский ресторан и бар под вывеской «Добрые парни». Узкая дорожка вела к укромной стоянке, на которой уже было припарковано несколько машин. Не выпуская кейс из рук, Крамер толкнул дверь бара.
Его встретил грохот тяжелого рока. Эстрада разделяла зал в длину на две части. Она была окружена рядами тесно составленных стульев, которые были почти все заняты мужчинами в разнородной одежде: от джинсов до костюмов-троек.
На эстраде похотливо вертелась голая девица, изгибаясь так, чтобы продемонстрировать свой зад зрителям, сидящим ближе всех. Один из них с долларовой бумажкой в руках неловко топтался перед девицей, что позволяло ей обращать к нему самые непристойные телодвижения. Она взяла у него из рук доллар, потерла им обнаженный лобок и бросила его в кучу в углу эстрады. Сделав еще несколько вращательных движений, она спустилась с эстрады, надев коротенькое платье. Некоторые посетители ушли, и Пол воспользовался этим, чтоб занять место в первом ряду. Горло у него пересохло, он крепко сжимал свой кейс, лежащий на коленях.
Это был его самый мучительный и сладостный поступок. Он пил уже третью порцию виски «Джонни Уокер», и голова у него начинала кружиться. Он заказал четвертую порцию и заплатил вперед четыре доллара. Музыка снова заиграла. Девица выбежала из коридора и вскочила на эстраду, мгновенно сбросив юбку. Затем, положив руки на бедра, медленно вращая тазом, она обвела публику похотливым взглядом своих больших черных глаз. От вида ее острых грудей, осиной талии и оттопыренного, как у негритянки, зада у Пола вспотели руки. Она не была очень высокой, но двенадцатисантиметровые каблуки придавали стройность ее фигуре. Ее взгляд упал на Пола, и тотчас ослепительные зубы приоткрылись в жестокой улыбке. Одним движением она откинула назад длинные черные волосы, еще больше выпятила свои твердые груди и, специально для него, на расстоянии нескольких сантиметров, принялась изображать половой акт, неторопливо и сладострастно выгибая лобок вперед, поглаживая себя, медленно вращаясь, как бы подставляя зад невидимому члену, прерывисто дыша полуоткрытым ртом.
Пол готов был убить ее. За его спиной зрители свистели от восторга. Один из них поднялся и подошел к эстраде, размахивая пятидолларовой бумажкой. Девица нарочито медленно подошла к нему, взяла бумажку за кончик и неторопливо приблизила ее к своим раздвинутым ногам, увлекая туда же руку дарящего.
— Карин!
Крамер не смог сдержать стон, но он потонул в общем шуме... Карин все же повернула к нему голову, с развратной улыбкой удерживая руку своего поклонника между бедер. Вопреки обыкновению, она позволила мужчине несколько секунд поласкать себя, затем вытащила деньги и бросила их в кучу.
Спектакль продолжался. Мужчины сменяли друг друга, принося свою дань. Карин изображала любовь, а Пол страдал. Какая восхитительная шлюха! На ее стройном теле не было ни грамма жира. Когда он смотрел на темный треугольник у нее между ног, у него кружилась голова. Он не спал с ней уже три недели... Он уже почти забыл эти ощущения... С последним пируэтом исполнительница стриптиза спустилась с эстрады, задев Пола. Он окликнул ее:
— Карин!
Она не ответила, пробираясь между стульев, вызывающе покачивая задом.
Он встал и бросился к выходу. Девицы никогда не выступали два раза подряд. Бар «Добрые парни» работал с десяти часов вечера до двух ночи. Непрерывно. Сюда приходил весь Вашингтон. Кто на четверть часа, кто на час. Чтобы получить свою порцию дешевых острых ощущений.
Крамер спешил к стоянке. Сердце его забилось при виде красной помятой «джетты» Карин. Она как раз открывала дверцу и, услыхав его шаги, обернулась, ядовито улыбаясь.
— Ты тоже мог бы дать мне пять долларов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Взгляд был направлен на него.
Тот быстро отвел глаза. Крамер больше уже не осмеливался двигаться. Он задавался вопросом, была ли заметна его паника для окружающих. Помахав рукой, он излишне громко позвал бармена:
— Повторить!
Ему хотелось провалиться сквозь землю. Если его агент обратится к нему, он пропал. С другой стороны, если он останется в одиночество, это тоже ужасно. Но первый вариант был страшнее.
Он залпом выпил вторую порцию виски, не зная, какое принять решение. Оба агента ФБР, зевая но сторонам, играли косточками от маслин, и, казалось, он их совсем не интересовал. Он едва не закричал от радости, когда человек у стойки бара соскользнул с табурета и вышел, положив десятидолларовую бумажку на стойку... Спустя десять секунд оба агента ФБР последовали за ним, оставив точно подсчитанную сумму, без чаевых.
Крамер выждал несколько минут, пересек как автомат огромный холл с величественной колоннадой и очутился на Пенсильвания-авеню.
К ветровому стеклу каштанового «форда» было прикреплено уведомление о штрафе. Он сорвал его и бросил на землю. Какое это имело теперь значение!.. Он направился в сторону моста Рошамбо. Чтобы дать себе время на размышление. Его «хозяевами» не было предусмотрено ничего на случай, если ему понадобится помощь. Теперь он был предоставлен самому себе, а полученное утром сообщение означало, что часы его сочтены.
Через несколько часов (если только это уже не произошло) центр «М и С», занимающийся внутренней безопасностью ЦРУ, и ФБР будут гнаться за ним по пятам. Резкий автомобильный гудок оторвал его от этих мрачных мыслей: он чуть было не врезался в такси. Пока он ехал, риск был невелик. Самообладание понемногу вернулось к нему, и он решил рискнуть и нарушить правила движения, чтобы удостовериться, что за ним нет слежки. А там видно будет.
* * *
Крамер медленно ехал по Висконсин-авеню во взятом напрокат «понтиаке», поглядывая в зеркало заднего вида. Каштановый «форд» он оставил на одной из стоянок в Национальном аэропорту, заменив его этой анонимной машиной, когда убедился, что за ним нет слежки. Затем, проглотив без аппетита сандвич, он, наконец, принял решение. Миновав перекресток с У-стрит, он притормозил у маленького здания, на первом этаже которого размещался японский ресторан и бар под вывеской «Добрые парни». Узкая дорожка вела к укромной стоянке, на которой уже было припарковано несколько машин. Не выпуская кейс из рук, Крамер толкнул дверь бара.
Его встретил грохот тяжелого рока. Эстрада разделяла зал в длину на две части. Она была окружена рядами тесно составленных стульев, которые были почти все заняты мужчинами в разнородной одежде: от джинсов до костюмов-троек.
На эстраде похотливо вертелась голая девица, изгибаясь так, чтобы продемонстрировать свой зад зрителям, сидящим ближе всех. Один из них с долларовой бумажкой в руках неловко топтался перед девицей, что позволяло ей обращать к нему самые непристойные телодвижения. Она взяла у него из рук доллар, потерла им обнаженный лобок и бросила его в кучу в углу эстрады. Сделав еще несколько вращательных движений, она спустилась с эстрады, надев коротенькое платье. Некоторые посетители ушли, и Пол воспользовался этим, чтоб занять место в первом ряду. Горло у него пересохло, он крепко сжимал свой кейс, лежащий на коленях.
Это был его самый мучительный и сладостный поступок. Он пил уже третью порцию виски «Джонни Уокер», и голова у него начинала кружиться. Он заказал четвертую порцию и заплатил вперед четыре доллара. Музыка снова заиграла. Девица выбежала из коридора и вскочила на эстраду, мгновенно сбросив юбку. Затем, положив руки на бедра, медленно вращая тазом, она обвела публику похотливым взглядом своих больших черных глаз. От вида ее острых грудей, осиной талии и оттопыренного, как у негритянки, зада у Пола вспотели руки. Она не была очень высокой, но двенадцатисантиметровые каблуки придавали стройность ее фигуре. Ее взгляд упал на Пола, и тотчас ослепительные зубы приоткрылись в жестокой улыбке. Одним движением она откинула назад длинные черные волосы, еще больше выпятила свои твердые груди и, специально для него, на расстоянии нескольких сантиметров, принялась изображать половой акт, неторопливо и сладострастно выгибая лобок вперед, поглаживая себя, медленно вращаясь, как бы подставляя зад невидимому члену, прерывисто дыша полуоткрытым ртом.
Пол готов был убить ее. За его спиной зрители свистели от восторга. Один из них поднялся и подошел к эстраде, размахивая пятидолларовой бумажкой. Девица нарочито медленно подошла к нему, взяла бумажку за кончик и неторопливо приблизила ее к своим раздвинутым ногам, увлекая туда же руку дарящего.
— Карин!
Крамер не смог сдержать стон, но он потонул в общем шуме... Карин все же повернула к нему голову, с развратной улыбкой удерживая руку своего поклонника между бедер. Вопреки обыкновению, она позволила мужчине несколько секунд поласкать себя, затем вытащила деньги и бросила их в кучу.
Спектакль продолжался. Мужчины сменяли друг друга, принося свою дань. Карин изображала любовь, а Пол страдал. Какая восхитительная шлюха! На ее стройном теле не было ни грамма жира. Когда он смотрел на темный треугольник у нее между ног, у него кружилась голова. Он не спал с ней уже три недели... Он уже почти забыл эти ощущения... С последним пируэтом исполнительница стриптиза спустилась с эстрады, задев Пола. Он окликнул ее:
— Карин!
Она не ответила, пробираясь между стульев, вызывающе покачивая задом.
Он встал и бросился к выходу. Девицы никогда не выступали два раза подряд. Бар «Добрые парни» работал с десяти часов вечера до двух ночи. Непрерывно. Сюда приходил весь Вашингтон. Кто на четверть часа, кто на час. Чтобы получить свою порцию дешевых острых ощущений.
Крамер спешил к стоянке. Сердце его забилось при виде красной помятой «джетты» Карин. Она как раз открывала дверцу и, услыхав его шаги, обернулась, ядовито улыбаясь.
— Ты тоже мог бы дать мне пять долларов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54