"Я люблю тебя!"
- Почему же видения менее прекрасные казались тебе прежде столь очаровательными? Почему они охватывали твой ум и наполняли сердце? Прежде ты мечтала о каком-то волшебном мире, а теперь кажешься счастливой обыкновенной жизнью!
- Разве я не объясняла тебе этого? Разве это обыкновенная жизнь любить и жить с тем, кого любишь? Мой волшебный мир во мне, не говори мне о другом.
Ночь застала их на уединенном берегу, и Занони, оторвавшись от более возвышенных забот и наклонясь над этим дорогим лицом, забыл, что в окружавшей их бесконечности есть другие миры, кроме человеческого сердца.
IX
- Адон-Аи! Адон-Аи! Явись! Явись!
И в гроте, где прежде раздавались предсказания языческих оракулов, вдруг появилась из причудливой, фантастической тени скалы гигантская светящаяся колонна. Она походила на блестящую струю видимого издали фонтана. Блеск ее осветил сталактиты и своды пещеры и отбросил слабый и дрожащий свет на лицо Занони.
- Сын Вечного Света, - сказал маг, - ты, которого я, подымаясь по ступеням лестницы восхождения от воплощения к воплощению, узнал наконец в обширных равнинах Халдеи, ты, от кого я так широко черпал эту невыразимую мудрость, исчерпать которую может только вечность, ты, который тождествен мне, насколько это позволяют различия в нашей природе, ты, который в течение веков был моим добрым гением и другом, отвечай мне и руководи мной.
Из сверкающей колонны вышло чудное видение. Это было лицо человека, очень молодое лицо с печатью вечности и мудрости; свет, похожий на сияние звезд, пульсировал в его прозрачных венах; все его тело было свет, и свет рассыпался искрами между волнами его роскошных блестящих волос. Сложив руки на груди, он остановился в нескольких шагах от Занони.
- Мои советы были прежде тебе дороги, - тихим и нежным голосом заговорил он, - прежде, каждую ночь, твоя душа могла следить за полетом моих крыльев, чрез величие бесконечности. Теперь ты снова привязал себя к земле самыми крепкими узами и прелесть бренного тела пленяет тебя более, чем расположение сынов звездных пространств. В последний раз, когда твоя душа слышала мой голос, чувства уже смущали твой ум и затемняли видения. Я прихожу к тебе в последний раз; власть, которую ты имеешь, чтобы вызывать меня, уже исчезает из твоей души, как луч солнца исчезает с волны, когда между небом и океаном ветер гонит тучи.
- Увы, Адон-Аи, - печально отвечал Занони, - я слишком хорошо знаю условия существования, в котором некогда твое присутствие разливало радость. Я знаю, что источник нашей мудрости заключается в равнодушии к свету, над которым она властвует. Зеркало души не может отражать в одно время небо и землю, одно исчезает с его поверхности, как только в глубине появляется другое. Но если еще раз, с тяжелым усилием ослабевающего могущества, я призвал тебя, то не для того, чтобы ты снова дал мне ту божественную окрыленность, при помощи которой ум, освобожденный от оков тела, поднимается до небесных сфер.
Я люблю и любовью начинаю жить в сладостной, дорогой мне человеческой природе другого. Если я еще обладаю каким-нибудь знанием, то оно служит мне только для того, чтобы отвращать опасность, угрожающую лично мне или тем, на кого я могу смотреть с высоты моего знания, но я так же слеп, как самый обыкновенный смертный, относительно судьбы той, которая заставляет мое сердце биться страстью, затемняющей мой взор.
- Не все ли равно? - отвечал Адон-Аи. - Твоя любовь только насмешка над любовью; ты не можешь любить, как те, кого ждет смерть и могила. Еще одно мгновение в твоей бесконечной жизни, и та, которую ты любишь, будет прахом. Другие обитатели этого мира идут к могиле рука об руку; рука об руку поднимаются они в новые циклы существования. Для тебя здесь остались еще века, для нее - часы; разве для тебя и для нее возможна общая будущность? Через какие ступени духовного существования пройдет ее душа, когда ты, одинокий и запоздалый, явишься с земли к дверям Света?
- Сын звезды! Неужели ты думаешь, что эта мысль не преследует меня постоянно? Разве ты не видишь, что я вызвал тебя для того, чтобы выслушать меня и служить моим намерениям? Разве ты не читаешь во мне моего желания и моей мечты? Разве ты не знаешь, что я хочу возвысить ее существование до моего? Ты, Адон-Аи, пребывая в небесном блаженстве, не можешь испытывать того, что испытываю я, отпрыск смертного рода. Исключенный из того божественного круга, до которого возвысился мой ум, принужденный жить один среди людей, я искал себе друзей, но напрасно. Наконец я нашел подругу. У хищной птицы и у дикого зверя они есть, и я имею достаточно познаний и достаточно власти, чтобы удалить все вредное с ее пути, который должен вести ее к высшим сферам, пока наконец она будет в состоянии принять эликсир, побеждающий смерть.
- И ты начал ее посвящение и бессилен продолжать. Я это знаю. Ты мог наполнить ее сон чудными видениями, ты вызвал лучших сынов воздуха и приказал им убаюкивать ее сон, но ее душа не слушает их, она возвращается на землю и уклоняется от их влияния. Почему? Слепец, разве ты не видишь? Потому что в ее душе все любовь. Нет никакой соединяющей страсти, которая привязывала бы ее к мирам, с которыми ты хочешь познакомить ее с помощью твоих таинственных чар. Эти вещи привлекательны только для ума. Что имеют они общего с земной страстью, с надеждой, которая сама поднимается к небу?
- Но разве не может существовать никакой общей связи, которая соединяла бы наши души и наши сердца и оказала бы влияние на ее душу?
- Не спрашивай у меня этого, ты не поймешь.
- Заклинаю тебя, говори.
- Разве ты не знаешь, что когда две души разделены, то связь, которая их может соединить, есть третья душа, в которой они встречаются и живут?
- Я понимаю тебя, Адон-Аи, - сказал Занони, и лицо его засияло сильнейшей человеческой радостью, - и если судьба, темная для меня в этом отношении, даст мне счастье последнего смертного, если когда-нибудь будет существовать ребенок, которого я смогу прижать к груди и назвать своим...
- Неужели ты для того мечтал стать выше людей, чтобы в конце концов стать человеком?
- Но ребенок, вторая Виола, - прошептал Занони, не слушая сына Света, молодая душа, только что спустившаяся с неба, которую я буду воспитывать с той минуты, как она явится на землю, крылья которой я приучу следовать за мною и через которую сама мать возвысится и пройдет сквозь царство смерти!
- Берегись, подумай. Разве ты не знаешь, что твой самый безжалостный враг находит в действительности? Твои желания все более приближаются к желаниям человеческой природы.
- Человеческая природа прекрасна! - отвечал Занони.
При этих словах лицо Адон-Аи осветилось улыбкой.
X
ВЫДЕРЖКИ ИЗ ПИСЕМ ЗАНОНИ К МЕЙНУРУ
1
"Ты ничего не говорил мне об успехах твоего ученика, и я боюсь, что обстоятельства так различно сформировали ум поколений, к которым принадлежим мы, и ум искренних и эксцентричных детей сего века, что все твои заботы и самое тщательное руководство не будут иметь успеха, даже если тебе и попадется неофит с более чистым и возвышенным характером, чем тот, кого ты принял под свою кровлю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
- Почему же видения менее прекрасные казались тебе прежде столь очаровательными? Почему они охватывали твой ум и наполняли сердце? Прежде ты мечтала о каком-то волшебном мире, а теперь кажешься счастливой обыкновенной жизнью!
- Разве я не объясняла тебе этого? Разве это обыкновенная жизнь любить и жить с тем, кого любишь? Мой волшебный мир во мне, не говори мне о другом.
Ночь застала их на уединенном берегу, и Занони, оторвавшись от более возвышенных забот и наклонясь над этим дорогим лицом, забыл, что в окружавшей их бесконечности есть другие миры, кроме человеческого сердца.
IX
- Адон-Аи! Адон-Аи! Явись! Явись!
И в гроте, где прежде раздавались предсказания языческих оракулов, вдруг появилась из причудливой, фантастической тени скалы гигантская светящаяся колонна. Она походила на блестящую струю видимого издали фонтана. Блеск ее осветил сталактиты и своды пещеры и отбросил слабый и дрожащий свет на лицо Занони.
- Сын Вечного Света, - сказал маг, - ты, которого я, подымаясь по ступеням лестницы восхождения от воплощения к воплощению, узнал наконец в обширных равнинах Халдеи, ты, от кого я так широко черпал эту невыразимую мудрость, исчерпать которую может только вечность, ты, который тождествен мне, насколько это позволяют различия в нашей природе, ты, который в течение веков был моим добрым гением и другом, отвечай мне и руководи мной.
Из сверкающей колонны вышло чудное видение. Это было лицо человека, очень молодое лицо с печатью вечности и мудрости; свет, похожий на сияние звезд, пульсировал в его прозрачных венах; все его тело было свет, и свет рассыпался искрами между волнами его роскошных блестящих волос. Сложив руки на груди, он остановился в нескольких шагах от Занони.
- Мои советы были прежде тебе дороги, - тихим и нежным голосом заговорил он, - прежде, каждую ночь, твоя душа могла следить за полетом моих крыльев, чрез величие бесконечности. Теперь ты снова привязал себя к земле самыми крепкими узами и прелесть бренного тела пленяет тебя более, чем расположение сынов звездных пространств. В последний раз, когда твоя душа слышала мой голос, чувства уже смущали твой ум и затемняли видения. Я прихожу к тебе в последний раз; власть, которую ты имеешь, чтобы вызывать меня, уже исчезает из твоей души, как луч солнца исчезает с волны, когда между небом и океаном ветер гонит тучи.
- Увы, Адон-Аи, - печально отвечал Занони, - я слишком хорошо знаю условия существования, в котором некогда твое присутствие разливало радость. Я знаю, что источник нашей мудрости заключается в равнодушии к свету, над которым она властвует. Зеркало души не может отражать в одно время небо и землю, одно исчезает с его поверхности, как только в глубине появляется другое. Но если еще раз, с тяжелым усилием ослабевающего могущества, я призвал тебя, то не для того, чтобы ты снова дал мне ту божественную окрыленность, при помощи которой ум, освобожденный от оков тела, поднимается до небесных сфер.
Я люблю и любовью начинаю жить в сладостной, дорогой мне человеческой природе другого. Если я еще обладаю каким-нибудь знанием, то оно служит мне только для того, чтобы отвращать опасность, угрожающую лично мне или тем, на кого я могу смотреть с высоты моего знания, но я так же слеп, как самый обыкновенный смертный, относительно судьбы той, которая заставляет мое сердце биться страстью, затемняющей мой взор.
- Не все ли равно? - отвечал Адон-Аи. - Твоя любовь только насмешка над любовью; ты не можешь любить, как те, кого ждет смерть и могила. Еще одно мгновение в твоей бесконечной жизни, и та, которую ты любишь, будет прахом. Другие обитатели этого мира идут к могиле рука об руку; рука об руку поднимаются они в новые циклы существования. Для тебя здесь остались еще века, для нее - часы; разве для тебя и для нее возможна общая будущность? Через какие ступени духовного существования пройдет ее душа, когда ты, одинокий и запоздалый, явишься с земли к дверям Света?
- Сын звезды! Неужели ты думаешь, что эта мысль не преследует меня постоянно? Разве ты не видишь, что я вызвал тебя для того, чтобы выслушать меня и служить моим намерениям? Разве ты не читаешь во мне моего желания и моей мечты? Разве ты не знаешь, что я хочу возвысить ее существование до моего? Ты, Адон-Аи, пребывая в небесном блаженстве, не можешь испытывать того, что испытываю я, отпрыск смертного рода. Исключенный из того божественного круга, до которого возвысился мой ум, принужденный жить один среди людей, я искал себе друзей, но напрасно. Наконец я нашел подругу. У хищной птицы и у дикого зверя они есть, и я имею достаточно познаний и достаточно власти, чтобы удалить все вредное с ее пути, который должен вести ее к высшим сферам, пока наконец она будет в состоянии принять эликсир, побеждающий смерть.
- И ты начал ее посвящение и бессилен продолжать. Я это знаю. Ты мог наполнить ее сон чудными видениями, ты вызвал лучших сынов воздуха и приказал им убаюкивать ее сон, но ее душа не слушает их, она возвращается на землю и уклоняется от их влияния. Почему? Слепец, разве ты не видишь? Потому что в ее душе все любовь. Нет никакой соединяющей страсти, которая привязывала бы ее к мирам, с которыми ты хочешь познакомить ее с помощью твоих таинственных чар. Эти вещи привлекательны только для ума. Что имеют они общего с земной страстью, с надеждой, которая сама поднимается к небу?
- Но разве не может существовать никакой общей связи, которая соединяла бы наши души и наши сердца и оказала бы влияние на ее душу?
- Не спрашивай у меня этого, ты не поймешь.
- Заклинаю тебя, говори.
- Разве ты не знаешь, что когда две души разделены, то связь, которая их может соединить, есть третья душа, в которой они встречаются и живут?
- Я понимаю тебя, Адон-Аи, - сказал Занони, и лицо его засияло сильнейшей человеческой радостью, - и если судьба, темная для меня в этом отношении, даст мне счастье последнего смертного, если когда-нибудь будет существовать ребенок, которого я смогу прижать к груди и назвать своим...
- Неужели ты для того мечтал стать выше людей, чтобы в конце концов стать человеком?
- Но ребенок, вторая Виола, - прошептал Занони, не слушая сына Света, молодая душа, только что спустившаяся с неба, которую я буду воспитывать с той минуты, как она явится на землю, крылья которой я приучу следовать за мною и через которую сама мать возвысится и пройдет сквозь царство смерти!
- Берегись, подумай. Разве ты не знаешь, что твой самый безжалостный враг находит в действительности? Твои желания все более приближаются к желаниям человеческой природы.
- Человеческая природа прекрасна! - отвечал Занони.
При этих словах лицо Адон-Аи осветилось улыбкой.
X
ВЫДЕРЖКИ ИЗ ПИСЕМ ЗАНОНИ К МЕЙНУРУ
1
"Ты ничего не говорил мне об успехах твоего ученика, и я боюсь, что обстоятельства так различно сформировали ум поколений, к которым принадлежим мы, и ум искренних и эксцентричных детей сего века, что все твои заботы и самое тщательное руководство не будут иметь успеха, даже если тебе и попадется неофит с более чистым и возвышенным характером, чем тот, кого ты принял под свою кровлю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120