– Да, она прекрасна. Она для меня все: и победа, и поражение, и жизнь, и смерть.
– Но почему вы здесь?
– Вы еще не догадались?
– Клянусь святыми дарами, нет.
Мартин де Варгас встал, Миранда почувствовала, что ее охватывает озноб.
– Потому что только вы можете мне помочь. Моя жизнь, мое счастье находятся в ваших руках.
У Миранды перехватило горло:
– Но чем же я…
– В тот самый миг, когда я увидел вас, то понял – вот она, вот она, моя спасительница!
– Не подходите ко мне!
– Вы видите, я стою на месте, это вы удаляетесь от меня. Вы меня боитесь?
– Чего же мне вас бояться!
– Заклинаю, не бойтесь, вам нечего меня бояться. Ангелам вообще нечего бояться. А вы ангел.
Дуэнья зашевелилась в кустах. Мартин де Варгас перешел на шепот:
– В тот самый миг, когда я вас увидел, я понял – надежда на спасение есть. Я погиб не безнадежно! Вы понимаете меня?
– Нет.
– Но я вижу, что понимаете! От вас, от вашего слова зависит судьба моя. Скажите это слово, скажите!
– Какое слово?
На мгновение Мартин де Варгас растерялся сам. Какое, действительно, слово?!
Дуэнья застонала и что-то забормотала как бы спросонок.
– Вы говорите, какое слово?
– Да,– прошептала девушка, чувствуя, что от непонимания у нее уже мутится сознание.
– Не важно какое. Вы сами найдете все нужные слова. Но сделайте так, чтобы ваш отец согласился встретиться со мной.
– Мой отец?!
– Да, да и да!
– Зачем?!
– Неужели вы еще не понимаете зачем?
Ответила ему уже не сеньорита, а ее дуэнья. Ответила истошным, невероятным визгом.
– Умоляю вас, умоляю!
Мартин де Варгас шептал, но произносимые им слова легко доходили до слуха девушки, несмотря на шум, производимый бдительной старухой.
Послышались приближающиеся шаги.
Лейтенант еще раз прошептал:
– Умоляю.
И ринулся к стене, с которой спрыгнул несколько минут назад.
Слуги, вбежавшие в сад с обнаженными шпагами, увидели лишь его сапоги, исчезающие за стеной. Дочь хозяина лежала без чувств, а рядом стояла и причитала нестерпимым фальцетом дуэнья.
Мартин де Варгас быстро шел, завернувшись в плащ, в сторону храма Святого Духа. Он был в прекрасном настроении. Этим же вечером состоится его беседа с генералом де Наварро, в этом нет никаких сомнений.
Остаток утра и время до сиесты лейтенант провел в большом трактире на углу улиц Сан-Фелипе и Лас-Пальмос. Он выпил несколько бутылок легкого вина в преддверии трудного разговора с генералом, но голова его осталась такой же светлой, как в тот момент, когда он покидал родной Вуэлло. Он пил и думал, оттачивал аргументы, при помощи которых можно будет скорее убедить Педро де Наварро, человека уже пожилого и, значит, сторонника старых представлений, заложника собственного героического прошлого.
Несколько раз к нему подсаживались размалеванные красотки и пытались завести беседу. Очень скоро им приходилось ретироваться, ибо рослый красавец за угловым столом казался невменяемым.
– Или он кого-то ждет, или его ищут.
Так выразилась жена хозяина заведения, присмотревшись к парню. Интересно, что она оказалась права в обоих смыслах.
Миранда выполнила обещание, которого не давала. Она поговорила с отцом, сказала «слово». При упоминании имени Мартина де Варгаса старика слегка перекосило, и он побледнел ничуть не меньше другого генерала, пользовавшегося алжирским «гостеприимством» в течение последних четырех месяцев.
– Мартин де Варгас?
– Да, отец, Мартин де Варгас,– прошептала Миранда, все еще находившаяся под впечатлением неожиданного и необыкновенного свидания в собственном саду.
– Что ему нужно?!
– Он хочет…
– Нет, погоди! Скажи мне сначала, где ты с ним увиделась?
– В жасминовом садике,– просто ответила дочь, не видя в своем ответе ничего особенного.
– В нашем?
– Да, в нашем.
От шума резко прилившей крови у полководца начали путаться мысли. Чтобы не случилось удара, обещанного ему всеми врачами, пользовавшими его в последнее время, он попытался успокоиться: смочил полотенце в фарфоровом широкогорлом кувшине и засунул холодный комок в вырез потной фламандской рубашки, поближе к сердцу. Несколько раз продолжительно вздохнул.
– И когда же это случилось?
На дочь болезненное состояние отца не произвело никакого впечатления. Она продолжала находиться во власти дурмана невразумительных лейтенантских речей. Надо полагать, к своим семнадцати годам она настолько созрела для первого серьезного любовного приключения, что, окажись на месте Мартина де Варгаса человек, много ему уступающий во всех отношениях, и прояви он десятую часть его настойчивости, она все равно нашла бы способ не устоять и воспылать чувством. Можно было бы сравнить эту девичью душу с внезапно проснувшимся вулканом, если бы на Иберийском полуострове имело место что-либо отдаленно напоминающее Везувий или Этну.
– И когда же это случилось? – Голос генерала угрожающе понизился, но дочь и на это не обратила внимания, хотя прекрасно знала, предвестником чего является это понижение тона.
– Только что!
– Только что?!
– Да, клянусь тем, что я твоя дочь.
Генералу пришлось произвести еще несколько успокаивающих процедур. Он никак не мог поверить в реальность происходящего.
– О чем же он хотел со мной поговорить?
Миранда посмотрела на отца удивленно: какой странный, что же тут может быть неясного!
– Так о чём?
– Он хочет на мне жениться и собирается просить у тебя моей руки.
Такая разумная, серьезная девушка, в ужасе думал генерал, может быть, она заболела? Надо проверить, нет ли у нее жара. О Мадонна, пошли ей какую-нибудь легкую болезнь.
– Когда же он успел тебя настолько узнать? Может быть, вы виделись прежде?
Миранда снисходительно улыбнулась:
– Иногда, чтобы полюбить, достаточно одного взгляда, а мы успели обменяться целой дюжиной.
О Мадонна, пошли ей жар! А где была старуха в то время, когда происходил этот обмен многочисленными взглядами и словами? Где?!
– Ливия! – крикнул генерал.
Мы не станем излагать здесь путаные и насквозь лживые объяснения впечатлительной дуэньи. Достаточно сказать, что генерал, несмотря на свою борьбу с апоплексическим ударом, не поверил ни единому ее слову, и она вечером того же дня отправилась в кармелитский монастырь, дабы закончить там свои бесполезные годы.
Несмотря на решительную расправу с Ливией, свидетельницей которой она стала, Миранда продолжала считать, что ее собственные дела идут великолепно. Отец велит сейчас призвать Мартина де Варгаса, выслушает его, добродушно пожурит за обыкновение входить в дом через забор, а не в дверь, и… дальше все будет очень хорошо!
Отчасти она не ошиблась.
Генерал велел призвать лейтенанта Мартина де Варгаса с намерением побеседовать с ним. Несколько нарядов альгвасилов и королевских стражников были разосланы по городу с приказом схватить и притащить его в дом Педро де Наварро, желательно как следует связанным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89