Жозефа (следователю). Он уезжал на две недели в Париж и оттуда мне написал.
Севинье. Что вам не сидится!
Жозефа (Бореверу). Как я была счастлива! Как счастлива! Два дня мне даже казалось, что я влюблена в почтальона!
Севинье (Кардиналю). Мэтр, я бы не возражал, если бы вы попросили вашу подопечную быть посдержанней!
Кардиналь (Жозефе). Прошу вас. В ваших же интересах.
Жозефа (вполголоса, но рассчитывая, что Севинье услышит). Молчу, молчу. Но наш следователь просто прелесть.
Морестан (бормочет). Скоро следователей будут набирать на конкурсах красоты.
Севинье (Бореверу, который грызет вторую пастилку). И вы вернулись в субботу?
Боревер. Вернулся.
Севинье. И, естественно, в тот же вечер…
Жозефа (с чарующей улыбкой) . Я была готова.
Боревер. Мари Доминик предпочла остаться в Париже.
Жозефа (Бореверу, внезапно очень серьезно). Те четыре дня, что вы мне подарили, я их никогда не забуду.
Боревер (эта пылкость начинает его утомлять). Забудете, забудете!
Жозефа. Никогда! Бог свидетель, я старалась.
Севинье смотрит на нее. Пауза.
Севинье. Ас тех пор как часто вы встречались?
Боревер (небрежно) . Эта девушка привязывает к себе больше, чем может показаться на первый взгляд.
Жозефа (следователю, весело). Но иногда я такой стервой бываю. (Бореверу.) Простите, мсье.
Боревер. Не за что. Она ревнива, как все необразованные женщины. Но это, возможно, и потому, что она меня очень любит.
Жозефа (следователю). Как только с ним случалась какая-нибудь неприятность, мсье поднимался ко мне.
Севинье (Бореверу.) И часто поднимались?
Жозефа. Каждый день.
Севинье (стараясь все-таки говорить с Боревером). А Остос?
Боревер. Ну и что, Остос?
Севинье. Он вам не мешал?
Боревер. Ни в коей мере. Я посылал его на другой конец Парижа получать до востребования надушенные письма, которые я сам себе писал.
Жозефа (следователю). Мсье посылал его даже и в другие города. Несколько раз.
Боревер. Он очень сочувствовал мне, что я влюблен и постоянно жду писем. Полный кретин.
Севинье (быстро). Вы его недолюбливали?
Боревер. Терпеть не мог.
Севинье. А! А! До или после?
Боревep (искренне не понимая). Простите?
Жозефа. Господин следователь спрашивает: «До меня или после?»
Боревер. О! Задолго – до.
Жозефа. Этого я и боялась.
Боревер. Во-первых, он был на голову выше меня. И голова была красивая, хоть и грубая, но – настоящего мужчины. В нем это чувствовалось. Ко всему еще настолько неразговорчив, что почти нем. А нагл так, что перед ним теряешься. Шляпу снимал только перед дамами. Я давно хотел от него отделаться.
Севинье (намеренно повторяет). Отделаться от него? Боревер. Дав ему расчет. Но при мысли, что он может увезти с собой Жозефу, не решался.
Жозефа (Кардиналю). Мсье любит меня гораздо больше, чем думает!
Кардиналь. Тихо!
Севинье (атакуя). Вы первый оказались на месте преступления?
Боревер (вздрогнув от неожиданности). Кажется, да.
Севинье. Вам кажется? Вы не уверены?
Боpeвep (взяв себя в руки). Уверен. Моя жена вошла потом.
Севинье. И что вы увидели?
Боревер. Увидел Жозефу на полу у кровати в обмороке и – нужно ли добавлять – абсолютно голую.
Жозефа. Мне очень стыдно.
Боpeвep (беспристрастно). Впрочем, восхитительно прекрасную.
Жозефа. Мсье очень любезен.
Боревер. Прежде всего я занялся ею.
Севинье. Не сомневаюсь.
Боревер. Но я тут же успокоился. Грудь ее равномерно вздымалась.
Жозефа. Это у меня самое красивое!
Боревер. Тогда я подошел к Остосу.
Севинье. Который лежал…
Боревер…в глубине комнаты, ничком.
Севинье. И он что-то говорил?
Боревер. Да.
Севинье. И вы все разобрали, что он говорил?
Боревер. Разобрал.
Севинье. Значит, он говорил не с трудом?
Боревер. Боюсь, что не смогу взять на себя подобного утверждения.
Севинье (сгорая от нетерпения). А что вы на себя взять не боитесь?
Боpeвep (делая вид, что не заметил укола). Он произнес только одну фразу. Но повторил ее несколько раз. Вот почему я ее прекрасно понял.
Севинье. Не будете ли вы так любезны повторить мне эту фразу.
Короткая пауза.
Боpeвep (сухо). Нет.
Севинье. Почему?
Жозефа. Но я же здесь! За кого вы его принимаете?
Боревер (Жозефе). Благодарю вас за то, что вы меня поняли.
Жозефа (следователю с вызовом). Можно спать со своей прислугой и иметь великодушное сердце!
Севинье (повелительно). Мсье Боревер, прошу вас повторить нам эту фразу.
Жозефа. Я вам ее повторю, я! Мигель все время твердил: «Жозефа, зачем ты это сделала?» Он думал, что я его убила, чтобы спасти мсье. О! Я бы на это пошла!
Кардиналь. Да замолчите вы наконец! (Извиняясь.) Простите, господин следователь!
Севинье (не обращая внимания на инцидент). Жозефа Лантене, вы слышали, как умирающий произносил эту фразу?
Жозефа. Нет. Я повторяю то, что вы мне сказали.
Севинье. А я повторяю то, что сказал мсье Боревер.
Жозефа. А!
Севинье (Бореверу). Потому что в конечном счете вы – единственный, кто слышал это обвинение.
Боревер (стараясь выиграть время). Простите, я вас, кажется, не совсем понял.
Севинье. Ваша жена вошла, когда Мигель уже замолчал?
Боревер. Не знаю. Кажется, да.
Севинье. Что я и говорил: только вы один и слышали эти слова.
Боревер. Возможно.
Севинье. Следовательно, вы могли бы и не ставить нас об этом в известность.
Короткая пауза.
Боревер. Действительно.
Жозефа (стремясь помочь Бореверу). Но это же правда, он ведь правду говорил.
Севинье. Не понимаю вашей позиции. Вы – единственный, кто слышал слова, которые могут погубить вашу любовницу…
Жозефа. Ничто меня не может погубить, я невиновна.
Севинье… и вы спешите сообщить о них инспектору Кола?
Боревер. Я не «спешил». Вы упрекаете меня в том, что я оказываю содействие следствию?
Севинье. Я удивляюсь, что вы обвиняете девушку, которую вы любите…
Жозефа (перебивая). Мсье правильно делает. Он знает, что мне нечего бояться.
Севинье…причем обвиняете совершенно произвольно, на основе не поддающихся проверке слов умирающего.
Боревер. Мне не нравится ваша формулировка «не поддающихся проверке».
Севинье. Глубоко сожалею, но я не знаю, как иначе можно было бы квалифицировать заявление, которое нельзя проверить.
Боревер. Скажите уж сразу, что я их выдумал!
Севинье. Боюсь, что не смогу взять на себя подобного утверждения.
Боревер (передразнивая Севинье). А что вы на себя взять не боитесь?
Севинье. Что вы могли их выдумать.
Жозефа. Ну нет!.. Что он говорит?! Что он говорит?!
Боревер (угрожая). Знаете ли вы, с кем вы разговариваете?
Севинье. И еще я не боюсь взять на себя утверждение, что обморок обвиняемой и отсутствие вашей жены позволяют вам приписать Остосу именно те слова, которые вам могут быть выгодны.
Боревер (резко обрывая). Выгодны? Мне нужно было приписать Остосу слова, которые мне – выгодны?
Жозефа (следователю).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23