Поскольку ей не удалось снять весь этаж, перед ее дверью стоял охранник. Но она не слышала ни единого звука, издаваемого им.
Если Кольт не появится сейчас же, она превратится в настоящую неврастеничку. И как тогда, скажите на милость, она сможет убедить его, когда он наконец придет, что удивлена его приходом и уже спала? Черт бы его побрал, ну где может его…
Джослин показалось, что у нее оборвалось сердце, когда раздался стук. Она лишь молча стояла, глядя на дверь, полностью растеряв всякую выдержку, не говоря уж о смелости. Поэтому, когда дверь распахнулась и вместо Кольта появилась Ванесса, облегчение Джослин было настолько велико, что она чуть не потеряла сознание.
— Мне очень жаль, дорогая, — чуть слышно прошептала Ванесса, закрывая дверь. Затем добавила уже нормальным, но исполненным сожаления голосом:
— Они искали повсюду — в других пансионах, салунах, в более э-э… пошлых заведениях. Он так же неуловим, как и в дороге. Даже брат не видел его с тех пор, как мы въехали в город.
— Ничего страшного, Вана. Мы ведь пробудем в городе несколько дней. Попробуем завтра снова.
— Ты слишком спокойно к этому относишься. Я бы на твоем месте взбесилась. После стольких трудов…
— Трудов? — улыбнулась Джослин. — Но это не идет ни в какое сравнение с часами, которые проводишь за туалетом, одеваясь на бал. Я подготовилась ко сну…
— Ты подготовилась принять мужчину, а это далеко не одно и то же, — заметила графиня и понимающе спросила:
— Ожидание было действительно ужасным?
— Чудовищным! — рассмеялась Джослин. — Что лишний раз доказывает преимущество спонтанности.
— Подожди, дорогая, ты еще оценишь преимущества хорошо подготовленного обольщения, — возразила Ванесса. — Твои спонтанные встречи закончились ничем, если помнишь.
— Верно, так что я снова попытаюсь последовать твоему методу. Возможно, в следующий раз у меня лучше получится, учитывая сегодняшний опыт.
Джослин снова засмеялась, довольная тем, что вновь стала сама собою. Но в ее смехе звучало скрытое разочарование, которое она сознательно не желала признавать.
Ванесса поняла это и решила немного развеселить подругу.
— Может быть, к следующей ночи мы усовершенствуем нашу стратегию. В конце концов мягкая постель и отдельная комната весьма подстегивают воображение, в отличие от палатки, у которой наверняка есть уши и добрая дюжина глаз, привыкших постоянно за ней наблюдать. Я уж не говорю о дикой природе. — Она скорчила рожицу и брезгливо фыркнула. — Позволь заметить тебе, что не стоит заводить шуры-муры на пленэре, как бы ты ни была уверена, что тебе никто не помешает.
— Ты, разумеется, говоришь, исходя из собственного опыта?
— Несомненно! Помимо гнусных насекомых, обожающих голую плоть, ты зависишь от погоды. А в этой стране к тому же решительно негде расстелить покрывало — кругом только пыль да грязь. И хочу раскрыть тебе один секрет, дорогая. Толщина покрывала, на котором ты лежишь, не имеет значения, если у тебя под мягким местом камень, палка или еще что-то отвлекающее. К тому же тебе придется иметь дело с дикими зверями.
Она хихикнула.
— Дикими зверями, Вана?
— Ну, однажды это был кролик, только я тогда подумала, что это мой главный садовник. И напугалась до полусмерти. Джослин расхохоталась.
— Ну, теперь ты преувеличиваешь!
— Я говорю совершенно серьезно. Я испугалась, что старик умрет от шока.
— Сомневаюсь, что его можно было чем-то шокировать до такой степени после тех увеселений, о которых ты мне рассказывала. Помнишь, когда парочки блуждали в твоем лабиринте? За многие годы главный садовник там такого насмотрелся, что его вряд ли что-либо могло ввергнуть в шоковое состояние.
— Но, дорогая, я еще не сказала тебе: в этот момент моим любовником был его здоровенный младший сынок.
— Ой!
— Вот именно.
Они посмотрели друг на друга и принялись хохотать. Когда Джослин наконец смогла вздохнуть, она с любовью улыбнулась своей подруге.
— Спасибо тебе! Я слишком серьезно все восприняла, да?
— Чуть-чуть. Он всего лишь мужчина, солнышко, который окажет тебе необходимую услугу… Если ты, конечно, не передумала. Существуют ведь и другие, которые могут заинтересовать тебя. Сейчас, когда мы вернулись в то, что с известной натяжкой можно назвать цивилизацией.
— Нет… Кольт все еще…
— Не говори больше ничего. — Ванесса вздохнула про себя, но вслух сказала:
— Если ты хочешь именно его, ты его получишь. Но уже не сегодня, так что ложись.
— Они его больше не ищут?
— Нет смысла, уже довольно поздно. Я отправила слуг спать. Спокойной тебе ночи. Если твой полукровка такой страстный, как мне кажется, то завтрашней ночью тебе поспать не удастся.
— Если допустить, что он не устоит.
— Против такого оружия, как у тебя? — Ванесса окинула взглядом одеяние Джослин. Закрывая за собой дверь, графиня улыбалась.
Глава 21
Через открытое окно донесся звук приближающихся шагов. Каблуки чьих-то сапог тихо простучали по тротуару, затем послышался удивленный шепот:
— Бог ты мой, парень, ты напугал меня до смерти!
Но ответа не последовало, и сапоги прошагали дальше, заметно прибавив скорость. Где-то вдалеке взрыкивала лягушка-бык. Ее было слышно только тогда, когда тапер в одном из близлежащих салунов переставал играть. Музыка тоже доносилась словно издалека. Исполнитель играл весьма недурно, и мелодия скорее успокаивала, чем будоражила. Постоянно слышался смех, но все эти звуки были не настолько громкими, чтобы мешать жителям города спать.
Во всяком случае, Джослин не могла уснуть вовсе не из-за них. Если вспомнить, сколько раз она просыпалась посреди ночи от лая койотов или от ругани охранника, когда он, обходя палатку по периметру, спотыкался о колышек и начинал чертыхаться на чем свет стоит, то эти городские шумы казались ей вполне мирными. Хотя они и не убаюкивали.
Джослин устала и все еще не могла успокоиться, размышляя о том, что должно было произойти нынче ночью, и удивляясь, почему она испытывает облегчение от того, что ничего не случилось. В итоге она пришла к выводу, что роль коварной искусительницы не для нее. Придется так и сказать Ванессе. Графиня очень расстроится. Ведь наверняка она, засыпая, строила планы на завтра.
Джослин рассталась с идеей поспать и отбросила простыни. Луна стояла позади гостиницы, а окно ее комнаты выходило на противоположную сторону, поэтому было очень темно. Но глаза Джослин привыкли к темноте. Она без труда нашла лампу и зажгла ее. Потом она прикрутила фитиль, оставив лишь столько света, чтобы отыскать пеньюар и добраться до окна не споткнувшись.
Отодвинув занавески, Джослин разочарованно обнаружила, что смотреть не на что. Луна светила настолько ярко, что лежащие тени были черными как смоль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Если Кольт не появится сейчас же, она превратится в настоящую неврастеничку. И как тогда, скажите на милость, она сможет убедить его, когда он наконец придет, что удивлена его приходом и уже спала? Черт бы его побрал, ну где может его…
Джослин показалось, что у нее оборвалось сердце, когда раздался стук. Она лишь молча стояла, глядя на дверь, полностью растеряв всякую выдержку, не говоря уж о смелости. Поэтому, когда дверь распахнулась и вместо Кольта появилась Ванесса, облегчение Джослин было настолько велико, что она чуть не потеряла сознание.
— Мне очень жаль, дорогая, — чуть слышно прошептала Ванесса, закрывая дверь. Затем добавила уже нормальным, но исполненным сожаления голосом:
— Они искали повсюду — в других пансионах, салунах, в более э-э… пошлых заведениях. Он так же неуловим, как и в дороге. Даже брат не видел его с тех пор, как мы въехали в город.
— Ничего страшного, Вана. Мы ведь пробудем в городе несколько дней. Попробуем завтра снова.
— Ты слишком спокойно к этому относишься. Я бы на твоем месте взбесилась. После стольких трудов…
— Трудов? — улыбнулась Джослин. — Но это не идет ни в какое сравнение с часами, которые проводишь за туалетом, одеваясь на бал. Я подготовилась ко сну…
— Ты подготовилась принять мужчину, а это далеко не одно и то же, — заметила графиня и понимающе спросила:
— Ожидание было действительно ужасным?
— Чудовищным! — рассмеялась Джослин. — Что лишний раз доказывает преимущество спонтанности.
— Подожди, дорогая, ты еще оценишь преимущества хорошо подготовленного обольщения, — возразила Ванесса. — Твои спонтанные встречи закончились ничем, если помнишь.
— Верно, так что я снова попытаюсь последовать твоему методу. Возможно, в следующий раз у меня лучше получится, учитывая сегодняшний опыт.
Джослин снова засмеялась, довольная тем, что вновь стала сама собою. Но в ее смехе звучало скрытое разочарование, которое она сознательно не желала признавать.
Ванесса поняла это и решила немного развеселить подругу.
— Может быть, к следующей ночи мы усовершенствуем нашу стратегию. В конце концов мягкая постель и отдельная комната весьма подстегивают воображение, в отличие от палатки, у которой наверняка есть уши и добрая дюжина глаз, привыкших постоянно за ней наблюдать. Я уж не говорю о дикой природе. — Она скорчила рожицу и брезгливо фыркнула. — Позволь заметить тебе, что не стоит заводить шуры-муры на пленэре, как бы ты ни была уверена, что тебе никто не помешает.
— Ты, разумеется, говоришь, исходя из собственного опыта?
— Несомненно! Помимо гнусных насекомых, обожающих голую плоть, ты зависишь от погоды. А в этой стране к тому же решительно негде расстелить покрывало — кругом только пыль да грязь. И хочу раскрыть тебе один секрет, дорогая. Толщина покрывала, на котором ты лежишь, не имеет значения, если у тебя под мягким местом камень, палка или еще что-то отвлекающее. К тому же тебе придется иметь дело с дикими зверями.
Она хихикнула.
— Дикими зверями, Вана?
— Ну, однажды это был кролик, только я тогда подумала, что это мой главный садовник. И напугалась до полусмерти. Джослин расхохоталась.
— Ну, теперь ты преувеличиваешь!
— Я говорю совершенно серьезно. Я испугалась, что старик умрет от шока.
— Сомневаюсь, что его можно было чем-то шокировать до такой степени после тех увеселений, о которых ты мне рассказывала. Помнишь, когда парочки блуждали в твоем лабиринте? За многие годы главный садовник там такого насмотрелся, что его вряд ли что-либо могло ввергнуть в шоковое состояние.
— Но, дорогая, я еще не сказала тебе: в этот момент моим любовником был его здоровенный младший сынок.
— Ой!
— Вот именно.
Они посмотрели друг на друга и принялись хохотать. Когда Джослин наконец смогла вздохнуть, она с любовью улыбнулась своей подруге.
— Спасибо тебе! Я слишком серьезно все восприняла, да?
— Чуть-чуть. Он всего лишь мужчина, солнышко, который окажет тебе необходимую услугу… Если ты, конечно, не передумала. Существуют ведь и другие, которые могут заинтересовать тебя. Сейчас, когда мы вернулись в то, что с известной натяжкой можно назвать цивилизацией.
— Нет… Кольт все еще…
— Не говори больше ничего. — Ванесса вздохнула про себя, но вслух сказала:
— Если ты хочешь именно его, ты его получишь. Но уже не сегодня, так что ложись.
— Они его больше не ищут?
— Нет смысла, уже довольно поздно. Я отправила слуг спать. Спокойной тебе ночи. Если твой полукровка такой страстный, как мне кажется, то завтрашней ночью тебе поспать не удастся.
— Если допустить, что он не устоит.
— Против такого оружия, как у тебя? — Ванесса окинула взглядом одеяние Джослин. Закрывая за собой дверь, графиня улыбалась.
Глава 21
Через открытое окно донесся звук приближающихся шагов. Каблуки чьих-то сапог тихо простучали по тротуару, затем послышался удивленный шепот:
— Бог ты мой, парень, ты напугал меня до смерти!
Но ответа не последовало, и сапоги прошагали дальше, заметно прибавив скорость. Где-то вдалеке взрыкивала лягушка-бык. Ее было слышно только тогда, когда тапер в одном из близлежащих салунов переставал играть. Музыка тоже доносилась словно издалека. Исполнитель играл весьма недурно, и мелодия скорее успокаивала, чем будоражила. Постоянно слышался смех, но все эти звуки были не настолько громкими, чтобы мешать жителям города спать.
Во всяком случае, Джослин не могла уснуть вовсе не из-за них. Если вспомнить, сколько раз она просыпалась посреди ночи от лая койотов или от ругани охранника, когда он, обходя палатку по периметру, спотыкался о колышек и начинал чертыхаться на чем свет стоит, то эти городские шумы казались ей вполне мирными. Хотя они и не убаюкивали.
Джослин устала и все еще не могла успокоиться, размышляя о том, что должно было произойти нынче ночью, и удивляясь, почему она испытывает облегчение от того, что ничего не случилось. В итоге она пришла к выводу, что роль коварной искусительницы не для нее. Придется так и сказать Ванессе. Графиня очень расстроится. Ведь наверняка она, засыпая, строила планы на завтра.
Джослин рассталась с идеей поспать и отбросила простыни. Луна стояла позади гостиницы, а окно ее комнаты выходило на противоположную сторону, поэтому было очень темно. Но глаза Джослин привыкли к темноте. Она без труда нашла лампу и зажгла ее. Потом она прикрутила фитиль, оставив лишь столько света, чтобы отыскать пеньюар и добраться до окна не споткнувшись.
Отодвинув занавески, Джослин разочарованно обнаружила, что смотреть не на что. Луна светила настолько ярко, что лежащие тени были черными как смоль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84