– в замешательстве спросила Шарон.
– Если бы я выдал брату угодное тебе объяснение, Фрэнк обязательно бы спросил о подробностях – как мы разрешили это недоразумение. Другими словами, он ожидал бы, что я скажу, что все было нормально, и мы получили разные номера, вот только счет не удалось разделить.
– А кто виноват в том, что это не так? – Шарон была в бешенстве. – Мы не можем позволить всем думать, что мы… что мы – любовники, – с потерянным видом закончила она.
– Всем или Фрэнку? Посмотри правде в глаза, Шарон. Да ему никакого дела нет. Он, должно быть, только рад сбросить тебя с плеч долой. Ты уже начала жить в реальном мире, мечтательная малышка. Ты и я…
– Нет никаких «ты и я», – в ярости возразила она. – Мне ненавистна даже мысль о том, что произошло между нами. Меня мутит, когда я думаю об этом. Я знаю, что ты всегда ненавидел и презирал меня, Роберт, – так теперь по твоей милости я сама себя ненавижу и презираю больше, чем ты. – Она направилась к двери. – Довольно, Роберт. Я этого больше не вынесу.
– Шарон, девочка, ты уверена, что с тобой все в порядке?
– Да, все хорошо, – тускло улыбнувшись, соврала Шарон матери.
– Она, наверное, скучает по Роберту, – поддразнивал ее Фрэнк. Он и Джейн пришли несколько минут назад, оказавшись первыми гостями на дне рождения матери Шарон. Вчетвером они стояли в гостиной. Отец наполнял бокалы.
Шарон вдруг поняла, что совсем не хочет быть рядом с Фрэнком – впервые с тех пор, как полюбила его. По тому как он переглядывался с Джейн, она приметила, что невыдержанный мальчишка разболтал своей женушке все, что мог, о ее отношениях с Робертом.
Интересно, сколько еще гостей уже знают об этом, покраснев, подумала Шарон. Где же Роберт? Что она будет делать, если он не явится? Если ей придется одной отвечать на все эти дурацкие намеки, вопросы, удовлетворять их любопытство?.. Нелепая паника охватывала ее, когда она с тоской смотрела в окно гостиной, надеясь, как по волшебству внезапно увидеть Роберта.
– Шарон, что там такое? Кого ты высматриваешь? – обеспокоено спросила ее мать.
– Н-ничего… никого, – пробормотала Шарон, чувствуя, что виновато краснеет. Ясно, что мать озадачена ее поведением.
– Детка, милая… Ну как тебе Италия? – с искренней заинтересованностью обратился к Шарон давний друг и сосед ее родителей, только что затормашивший шутливыми поздравлениями величественную Мэри Дуглас. – Прекрасная страна, и, конечно же, ты ездила с Робертом, который сам отчасти итальянец…
– Ах, так вы отдыхали вместе с Робертом? – увлеченно вступила в беседу ее слегка глухая двоюродная бабушка. – Как мило, я всегда думала, что вы прекрасно друг другу подходите…
– Роберт и Шарон ездили в Италию по делам, – поспешила объяснить ее мать.
Уже почти все гости собрались, и сердце у Шарон замерло, когда в противоположном конце комнаты она увидела Генри Роуда с женой. Она не думала, что мать пригласит их. Что же ей делать, если Генри расскажет матери о счете из отеля?
Она была в ужасе. Может быть, Роберт специально это сделал – оставил ее расхлебывать последствия того, что она натворила? Шарон приближалась к грани истерического срыва. Как она сможет смотреть всем в лицо – родителям, всей семье?
Роберт должен прийти, твердила она себе, С ним его мать. Так сказал Фрэнк. Шарон видела, как перешептывается с женой Генри Роуд, и, судя по тому, как они на нее исподтишка косились, косточки перемывались именно ей. Она была в этом уверена.
Внизу остановилась машина. Шарон успела разглядеть мать Фрэнка и Роберта, но самого зачинщика всей этой истории не было. Она в смятении поняла, что тетушку Сильвию сопровождал какой-то дальний знакомый.
– Ах, дорогая, мы, конечно, самые последние пришли? – услышала Шарон бархатистый голос Сильвии, отвечавшей на приветствия ее родителей. – Вы нас простите. В последний момент пришлось поменять планы. Мы рассчитывали, что нас привезет Робби.
– Не волнуйся, у нас без застолья, – ворковала в ответ Мэри. – Входите и выпейте что-нибудь.
Почему мать не спрашивает, где Роберт? Почему тетка не говорит, отчего его нет с ними? Шарон изнывала в тревоге.
– Шарон, крошечка, ты ужасно бледненькая. Надеюсь, мой бурбон не совсем замучил тебя работой. Кстати, как тебе Италия? Места там просто великолепные! Я не видела тебя с тех пор, как вы вернулись.
Шарон нервно оглянулась, прежде чем ответить. В пределах слышимости стоял Роуд. Он о чем-то беседовал с ее отцом.
– Я…
– О, не думай, что наша проказница много времени уделяла пейзажам, – хитро прищурившись, сообщил матери Фрэнк, игриво поглядывая на Шарон. – Хотя, полагаю, кузина теперь искренне восхищается определенной стороной итальян…
– Роберт!
Шарон не могла сдержать неизъяснимого облегчения, увидев в комнате знакомую высокую фигуру. Немедленно забыв о полном укора и страдания взгляде, который намеревалась бросить Фрэнку, она ринулась к Роберту. Шарон не замечала, что кое-кто из гостей смотрит на нее недоуменно, другие же – с пониманием и даже с удовольствием. Она сообразила это, лишь когда подбежала к Роберту и в волнении вцепилась в его локоть. Она сама это сделала, у всех на виду, подтвердив все то, что говорил Роберт, – и теперь у него исчезли последние основания взять свои слова обратно.
– Шарон?.. – нерешительно произнесла мать, глазам своим не веря. Ее дочь испытывает признательность к Роберту! А этот бросок через всю комнату прямо ему в объятия! Она ухватилась за него как за спасательный круг в бурном море.
– Теперь тебе придется им рассказать, – услышала Шарон смешок Фрэнка. Он и Джейн, ее родители, Сильвия – все устремились вслед за ней к Роберту и теперь буквально поедали глазами обреченную парочку.
– Что рассказать? – в замешательстве спросила ее мать.
Шарон беспомощно посмотрела на Роберта.
– Шарон и я… – тихо, но с чрезвычайным достоинством начал он.
Фрэнк нетерпеливо опередил брата.
– Шарон и Роберт любят друг друга! – радостно сообщил он всем. Вскинув на него глаза, Шарон ядовито подумала, что еще немного и этот добродушный кретин завизжит от удовольствия, как поросенок.
– Наконец-то… Ах, Шарон, ты даже не представляешь, как я счастлива! – воскликнула Сильвия. – Вы всегда так подходили друг другу. Я помню, как ты маленькая за Робертом бегала. Практически сразу, как пошла, так и топала за ним, а теперь…
– А теперь она его наконец догнала, – пошутил Фрэнк, перебивая свою мать. Та обнимала Шарон, смахивая набежавшие слезы.
– Давно ты узнал?
– Когда это случилось?
– У вас уже есть планы?
Шарон отключилась, словно в трансе. Шумные поздравления родственников слились для нее в отдаленно доносившуюся какофонию. Стоявший рядом Роберт был спокоен и холоден как камень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
– Если бы я выдал брату угодное тебе объяснение, Фрэнк обязательно бы спросил о подробностях – как мы разрешили это недоразумение. Другими словами, он ожидал бы, что я скажу, что все было нормально, и мы получили разные номера, вот только счет не удалось разделить.
– А кто виноват в том, что это не так? – Шарон была в бешенстве. – Мы не можем позволить всем думать, что мы… что мы – любовники, – с потерянным видом закончила она.
– Всем или Фрэнку? Посмотри правде в глаза, Шарон. Да ему никакого дела нет. Он, должно быть, только рад сбросить тебя с плеч долой. Ты уже начала жить в реальном мире, мечтательная малышка. Ты и я…
– Нет никаких «ты и я», – в ярости возразила она. – Мне ненавистна даже мысль о том, что произошло между нами. Меня мутит, когда я думаю об этом. Я знаю, что ты всегда ненавидел и презирал меня, Роберт, – так теперь по твоей милости я сама себя ненавижу и презираю больше, чем ты. – Она направилась к двери. – Довольно, Роберт. Я этого больше не вынесу.
– Шарон, девочка, ты уверена, что с тобой все в порядке?
– Да, все хорошо, – тускло улыбнувшись, соврала Шарон матери.
– Она, наверное, скучает по Роберту, – поддразнивал ее Фрэнк. Он и Джейн пришли несколько минут назад, оказавшись первыми гостями на дне рождения матери Шарон. Вчетвером они стояли в гостиной. Отец наполнял бокалы.
Шарон вдруг поняла, что совсем не хочет быть рядом с Фрэнком – впервые с тех пор, как полюбила его. По тому как он переглядывался с Джейн, она приметила, что невыдержанный мальчишка разболтал своей женушке все, что мог, о ее отношениях с Робертом.
Интересно, сколько еще гостей уже знают об этом, покраснев, подумала Шарон. Где же Роберт? Что она будет делать, если он не явится? Если ей придется одной отвечать на все эти дурацкие намеки, вопросы, удовлетворять их любопытство?.. Нелепая паника охватывала ее, когда она с тоской смотрела в окно гостиной, надеясь, как по волшебству внезапно увидеть Роберта.
– Шарон, что там такое? Кого ты высматриваешь? – обеспокоено спросила ее мать.
– Н-ничего… никого, – пробормотала Шарон, чувствуя, что виновато краснеет. Ясно, что мать озадачена ее поведением.
– Детка, милая… Ну как тебе Италия? – с искренней заинтересованностью обратился к Шарон давний друг и сосед ее родителей, только что затормашивший шутливыми поздравлениями величественную Мэри Дуглас. – Прекрасная страна, и, конечно же, ты ездила с Робертом, который сам отчасти итальянец…
– Ах, так вы отдыхали вместе с Робертом? – увлеченно вступила в беседу ее слегка глухая двоюродная бабушка. – Как мило, я всегда думала, что вы прекрасно друг другу подходите…
– Роберт и Шарон ездили в Италию по делам, – поспешила объяснить ее мать.
Уже почти все гости собрались, и сердце у Шарон замерло, когда в противоположном конце комнаты она увидела Генри Роуда с женой. Она не думала, что мать пригласит их. Что же ей делать, если Генри расскажет матери о счете из отеля?
Она была в ужасе. Может быть, Роберт специально это сделал – оставил ее расхлебывать последствия того, что она натворила? Шарон приближалась к грани истерического срыва. Как она сможет смотреть всем в лицо – родителям, всей семье?
Роберт должен прийти, твердила она себе, С ним его мать. Так сказал Фрэнк. Шарон видела, как перешептывается с женой Генри Роуд, и, судя по тому, как они на нее исподтишка косились, косточки перемывались именно ей. Она была в этом уверена.
Внизу остановилась машина. Шарон успела разглядеть мать Фрэнка и Роберта, но самого зачинщика всей этой истории не было. Она в смятении поняла, что тетушку Сильвию сопровождал какой-то дальний знакомый.
– Ах, дорогая, мы, конечно, самые последние пришли? – услышала Шарон бархатистый голос Сильвии, отвечавшей на приветствия ее родителей. – Вы нас простите. В последний момент пришлось поменять планы. Мы рассчитывали, что нас привезет Робби.
– Не волнуйся, у нас без застолья, – ворковала в ответ Мэри. – Входите и выпейте что-нибудь.
Почему мать не спрашивает, где Роберт? Почему тетка не говорит, отчего его нет с ними? Шарон изнывала в тревоге.
– Шарон, крошечка, ты ужасно бледненькая. Надеюсь, мой бурбон не совсем замучил тебя работой. Кстати, как тебе Италия? Места там просто великолепные! Я не видела тебя с тех пор, как вы вернулись.
Шарон нервно оглянулась, прежде чем ответить. В пределах слышимости стоял Роуд. Он о чем-то беседовал с ее отцом.
– Я…
– О, не думай, что наша проказница много времени уделяла пейзажам, – хитро прищурившись, сообщил матери Фрэнк, игриво поглядывая на Шарон. – Хотя, полагаю, кузина теперь искренне восхищается определенной стороной итальян…
– Роберт!
Шарон не могла сдержать неизъяснимого облегчения, увидев в комнате знакомую высокую фигуру. Немедленно забыв о полном укора и страдания взгляде, который намеревалась бросить Фрэнку, она ринулась к Роберту. Шарон не замечала, что кое-кто из гостей смотрит на нее недоуменно, другие же – с пониманием и даже с удовольствием. Она сообразила это, лишь когда подбежала к Роберту и в волнении вцепилась в его локоть. Она сама это сделала, у всех на виду, подтвердив все то, что говорил Роберт, – и теперь у него исчезли последние основания взять свои слова обратно.
– Шарон?.. – нерешительно произнесла мать, глазам своим не веря. Ее дочь испытывает признательность к Роберту! А этот бросок через всю комнату прямо ему в объятия! Она ухватилась за него как за спасательный круг в бурном море.
– Теперь тебе придется им рассказать, – услышала Шарон смешок Фрэнка. Он и Джейн, ее родители, Сильвия – все устремились вслед за ней к Роберту и теперь буквально поедали глазами обреченную парочку.
– Что рассказать? – в замешательстве спросила ее мать.
Шарон беспомощно посмотрела на Роберта.
– Шарон и я… – тихо, но с чрезвычайным достоинством начал он.
Фрэнк нетерпеливо опередил брата.
– Шарон и Роберт любят друг друга! – радостно сообщил он всем. Вскинув на него глаза, Шарон ядовито подумала, что еще немного и этот добродушный кретин завизжит от удовольствия, как поросенок.
– Наконец-то… Ах, Шарон, ты даже не представляешь, как я счастлива! – воскликнула Сильвия. – Вы всегда так подходили друг другу. Я помню, как ты маленькая за Робертом бегала. Практически сразу, как пошла, так и топала за ним, а теперь…
– А теперь она его наконец догнала, – пошутил Фрэнк, перебивая свою мать. Та обнимала Шарон, смахивая набежавшие слезы.
– Давно ты узнал?
– Когда это случилось?
– У вас уже есть планы?
Шарон отключилась, словно в трансе. Шумные поздравления родственников слились для нее в отдаленно доносившуюся какофонию. Стоявший рядом Роберт был спокоен и холоден как камень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40