В первых числах декабря того же года она выросла до размеров седьмой величины. 7 декабря она достигла шестой величины. 20 декабря она сияла, как светило четвертой величины, а питом постепенно стала уменьшаться и в апреле 1892 года погасла совсем. Возникает вопрос, как мы должны объяснить все эти факты, совершающиеся в космосе? Я думаю, что мы были свидетелями величайшей космической катастрофы. Огромное тело с потрясающей быстротой вторглось в систему нескольких планет и внезапно нарушило ее стройный порядок. Избежав столкновения с центральным светилом этой системы, которое мы должны считать уже почти остывшим, оно пронеслось так близко от него, что сила притяжения, которой обладает тело, вызвала волнение жидкого вещества светила, оболочка его треснула, и воспламенившаяся лава хлынула в небесное пространство в виде протуберанцев".
Такое же мнение высказывает Майер:
«Если сопоставить все факты и гипотезы, становится ясно, что происхождение новых и переменных звезд носит катастрофический характер: эти внезапно вспыхнувшие звезды являются осколками погибших миров».
Да и в нашей солнечной системе имелись такие случаи. Как известно, расположение планет вокруг Солнца подчинено определенным законам. По этим законам, между Марсом и Юпитером должна быть еще одна планета. Когда астрономы начали ее поиски, то там, где предполагалось ее местонахождение, обнаружили лишь скопление астероидов. Ученые пришли к заключению, что это остатки планеты. Без сомнения, здесь произошла космическая катастрофа: столкновение кометы с планетой.
Воцарилось молчание.
Поначалу спокойное научное заседание принимало совершенно иной характер.
– Еще один вопрос! – раздался вдруг чей-то голос. Это был известный профессор математики.
– Пожалуйста!
– Могло ли столкновение 1872 года изменить, вернее, уменьшить массу кометы? И если комета потеряла массу, могла ли она продолжать вращаться по своей орбите, сохранив прежний период вращения?
Камарели понял, что скрывать истину дальше нельзя.
– Комета не изменила орбиту и период вращения, так что, надо полагать, масса ее тоже не изменилась.
– Таким образом, исходя из фактов, опасность очень велика?
– Безусловно! – ответил Камарели.
Стало так тихо, будто разом опустел весь зал. Только назойливо жужжала и билась об оконное стекло большая муха.
Кто-то встал и вышел из зала.
– Располагает ли современная наука средствами предотвратить столкновение? – прорезал тишину, наконец, чей-то голос.
– Человечество научится изменять или приостанавливать ход космических процессов, – глухо прозвучал ответ.
И опять тишина. Лишь кто-то скрипит стулом.
Поднялся юноша; видимо, молодой ученый. Попросил слова.
– Я хочу сказать… что… – начал он срывающимся от волнения голосом.
– Как я понял из доклада, комета Биэлы и Земля должны раз в 2.500 лет встречаться в точке пересечения орбит. Но Земля существует уже много миллионов лет. Почему же не произошло столкновения еще в первые тысячелетия ее жизни? И если этого не случилось тогда, почему же должно произойти сейчас?
– Я уже говорил об этом вкратце, но если кому-нибудь неясно, могу объяснить более подробно, – ответил Камарели. – Кометы отнюдь не исконные члены семьи нашей солнечной системы. Они приходят к нам из космических пространств и, испытав притяжение Солнца, устремляются к нему с удвоенной скоростью, а уже затем, по инерции, переходят на другую сторону параболы и снова исчезают в космосе. Но комета может прийти так близко от какой-нибудь планеты, что последняя изменит ее направление и удержит в своей семье. Так, Юпитер пленил уже 23 кометы. Колоссальная сила притяжения Юпитера превращает параболические орбиты комет в эллипсоидальные, и кометы становятся его спутниками. Биэла как раз и относится к семейству комет Юпитера. Мне думается даже, что она уже трижды встречалась Землей и. возможно, что некоторые крупные земные катаклизмы – последствия этих встреч. Предстоящая теперь четвертая встреча произойдет в наиболее критической точке. Поэтому на этот раз Земле угрожает особенно серьезная опасность.
Незнакомое чувство ожидания чего-то неведомого овладело присутствующими.
И вдруг резким диссонансом тишине, воцарившейся в зале, ворвался с улицы беззаботно-веселый, тенор мальчишки-газетчика: «Комунисти»! «Заря»!
Улица пока ничего не знала.
Глава шестая
ПАНИКА
На другой же день советское телеграфное агентство передало в эфир сообщение о докладе в Академии наук. И тотчас же посыпались вопросы ученых всего мира. В ответ был опубликован полный текст доклада Камарели.
Семнадцать европейских и американских обсерваторий подтвердили правильность его заключений. А некоторые американские ученые принялись даже вычислять размеры катастрофы. И что же? «Масса кометы, – по утверждению одного из них, – столь велика, что при столкновении Земля должна воспламениться. В таком состоянии она будет с утроенной скоростью вращаться вокруг своей оси, пока, наконец, не расколется по линии одного из меридианов. Затем обе половины, приняв сферическую форму, отдалятся друг от друга на пятьдесят тысяч километров и устремятся в космос. Это произойдет 25 ноября 1933 года в 6 часов 43 минуты вечера по Гринвичу».
Подобные известия были сразу же подхвачены иностранной прессой, радио. Капиталистический мир ответил на них небывалой паникой на бирже. В течение трех дней от многих крупнейших финансовых трестов остались только жалкие обломки. Монополиям не помогали бесчисленные призывы и увещевания, что жизнь общества не должна преждевременно оборваться, что есть еще «кое-какая надежда».
Английское правительство опубликовало даже специальное воззвание. Его примеру последовали руководители многих других капиталистических государств. Но ничего не помогало. Весть о конце света летучей мышью билась над их странами.
И только на одной шестой части земного шара жизнь текла по обычному руслу.
Наступил январь 1932 года.
Капиталистический мир, за короткий срок окончательно изменивший свое лицо, жил лихорадочной жизнью обреченного на смерть и отчаявшегося человека.
11 января в Риме состоялся всемирный собор католического духовенства. В порядке дня стоял один-единственный вопрос: «Второе пришествие и тактика духовенства».
Собор именем святейшего папы открыл главный епископ города Рима.
– Мир погубило неверие, – сказал он, – человечество забыло имя божье и поклоняется всякой нечисти. Кровью ядом и ненавистью наполнен ныне сосуд любви и кротости. И вот грядет кара господня. Помолимся же всевышнему; чтобы он обратил к детям своим милостивый лик и утвердил нас в вере.
Вслед за ним на кафедру поднялся отец Бенедикт, почтенный прелат, и начал проповедь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36