Становится понятен ход ваших мыслей. Вы осознали, и я с удовлетворением это отмечаю, что Рут Фрайер ударили по голове бутылкой. То есть отказались от предположения, что стукнула она себя сама, а перед тем как упасть, осторожно поставила бутылку на поднос.
— Вы поговорите с Уинслоу?
— Поговорим. А пока мы получили результаты вскрытия Фрайер. Смерть наступила между восемью и девятью часами вечера, во вторник.
— До аэропорта ехать десять минут. Коннорс улетел в половине десятого.
— Десять минут. Когда бостонской полиции удается ликвидировать пробки. В предыдущие три или четыре часа она выпила три коктейля.
— В «Снегире».
— Последнее определить невозможно. Несмотря на то, что умерла она голышом, в последние двадцать четыре часа она не вступала в половые отношения с мужчиной.
— Разумеется, нет. Она отказала ему.
— Мистер Флетчер, может ли мужчина, в возрасте Барта Коннорса и с его жизненным опытом, убивать девушку только потому, что она не пожелала удовлетворить его плотские желания?
— Конечно. Если, как вы сами говорили, прилично выпьет.
— Даже тогда ему нужно преодолеть психологический барьер, чтобы убить юную особу, ответившую ему отказом.
— Откуда нам знать, что он его не преодолел?
— Должен согласиться с вами, мистер Флетчер, некоторые улики указывают на вину владельца квартиры, в которой вы сейчас живете. Но нет оснований делать однозначный вывод, что убийца — мистер Коннорс.
— У меня есть одно преимущество, Флинн. Я знаю, что не убивал. И пытаюсь выяснить, кто это сделал.
— Однако собранные против вас улики куда весомее. Рут Фрайер встречала в Бостоне пассажиров первого класса, прибывших во вторник из Рима рейсом 529 компании «Транс Уорлд Эйрлайнс». Несколько часов спустя ее нашли убитой в вашей квартире. На орудии убийства обнаружены отпечатки ваших пальцев.
— Ладно, Флинн. Что мне на это сказать?
— Вы можете сознаться в совершении преступления, мистер Флетчер, и дать мне возможность уделить все внимание расследованию убийства члена Городского совета. Так вы сознаетесь?
— Разумеется, нет.
— И по-прежнему полагаете смерть Рут Фрайер случайной и не имеющей к вам никакого отношения? В этом ваша позиция не изменилась?
— Нет.
— Гроувер настаивает, что мы должны вас арестовать и предъявить обвинение в убийстве, прежде чем вы причините вред кому-то еще.
— Но вы не собираетесь этого делать?
— Надо отметить, доводы Гроувера небезосновательны.
— А вы не искали девушку, которая подсказала мне, как добраться до дому во вторник вечером? На площади с рекламным щитом «Ситко».
— Разумеется, нет. Даже не пытались. Мы можем опросить всю женскую половину населения Бостона, но не найти тех девушек, что бывают на Кенмор-Сквэа по вечерам. Там ночные клубы, знаете ли.
— О!
— Дела у вас неважнецкие, мистер Флетчер. Улики против вас налицо. Сомневаюсь, что мы сможем к ним что-нибудь добавить.
— Надеюсь, что нет.
— Конечно, не слишком вежливо с моей стороны предлагать вам сознаться по телефону, но на мне висит другое убийство.
— Почему бы вам не перестать подкармливать прессу компрометирующей меня информацией? Она приговорит меня без суда.
— А, вы об этом. Пресса давит на меня так же, как и на вас.
— Не совсем, инспектор. Не совсем.
— Ну, хорошо. Я подумаю, что можно сделать. Даю вам передышку. Постарайтесь использовать ее с максимальной выгодой для себя. Наймите адвоката. Внутренний голос подсказывает мне никогда не следовать совету Гроувера. Может, вам следует обратиться к психоаналитику?
— К психоаналитику?
— Ваша твердая убежденность в собственной невиновности ставит меня в тупик, я искренне верю, вы думаете, что не убивали Рут Фрайер. Улики утверждают обратное.
— По-вашему, у меня провалы в памяти?
— Такое случалось, знаете ли. Человеческий мозг способен на удивительные выходки. Или я поступаю неверно, предугадывая направление действий вашего адвоката?
— Предложение дельное.
— Суть в том, мистер Флетчер, что к уликам надо относиться серьезно. Даже вам. Вы можете начать с того, что поверите в улики. Видите ли, мы просто обязаны верить уликам.
— Которых предостаточно.
— Сожалею, что требую от вас признания по телефону, но идет расследование другого убийства.
— Я понимаю.
— Полагаю, мы сможем все устроить так, чтобы заключение психоаналитика…
— Я считаю преждевременным обращаться к нему, Флинн.
— Но вы согласны, что такая версия имеет право на существование?
— Да. Разумеется.
— Молодец.
— Но такого не было.
— Я не сомневаюсь, что вы так думаете.
— Я в этом уверен.
— Конечно, конечно. Ничего другого я пока предложить не могу. Пора возвращаться к члену Городского совета.
— Инспектор?
— Да?
— Я отправляюсь в «Риц-Карлтон».
— И что?
— Всего лишь предупреждаю вас. Напомните вашим людям, чтобы на этот раз они пристально следили за боковым выходом.
— Они проследят, мистер Флетчер. Обязательно проследят.
Глава 15
«Восемнадцать, двадцать миль» до «Риц-Карлтона», находящегося в нескольких кварталах от его дома, Флетч прошел пешком.
Послонялся по вестибюлю, разглядывая книги в киоске, пока стрелки его часов не показали шесть тридцать пять.
Затем направился к бару.
Графиня Сильвия ди Грасси не могла пожаловаться на внимание официантов. Она уже допила бокал, но один из официантов протирал и так чистый столик, второй предлагал ей тарелочку с оливками, третий просто не мог оторвать от нее глаз.
Впрочем, у Сильвии было на что посмотреть. Взбитые осветленные волосы, правильные черты лица, великолепная кожа, самое глубокое в Бостоне декольте. По покрою платье предназначалось не для того, чтобы покрыть грудь, но чтобы поддержать ее. В итоге грудь как бы шла впереди Сильвии.
— А, Сильвия. Как долетели? — Флетч чмокнул ее в щечку. — Извините, что опоздал, — все трое официантов захотели отодвинуть ему стул. — Миссис Сэйер защемила ресницы дверцей холодильника.
— О чем вы? Какая миссис Сэйер? Какие ресницы?
Большие карие глаза Сильвии переполняла подозрительность.
— Как иначе я могу объяснить свое опоздание?
— Знаете, Флетч, мне сейчас не до ваших шуток. Нечего пользоваться тем, что я плохо понимаю английский. Мне нужна правда.
— Естественно. Что вы пьете?
— Кампари с содовой.
— Все еще бережете фигуру? Правильно, все так делают, — он посмотрел на всех трех официантов. — Кампари с содовой и «Барт Тауэл». Вы не хотите «Барт Тауэл», Сильвия? Отличный коктейль. Виски и вода. Так вы говорите, Сильвия, что намерены сказать мне правду. Почему вы в Бостоне?
— Я прилетела в Бостон, чтобы остановить вас. Вас и Анджелу. Я знаю, вы строите против меня козни. Хотите украсть у меня мои картины.
— Какая ерунда. Откуда у вас такие мысли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
— Вы поговорите с Уинслоу?
— Поговорим. А пока мы получили результаты вскрытия Фрайер. Смерть наступила между восемью и девятью часами вечера, во вторник.
— До аэропорта ехать десять минут. Коннорс улетел в половине десятого.
— Десять минут. Когда бостонской полиции удается ликвидировать пробки. В предыдущие три или четыре часа она выпила три коктейля.
— В «Снегире».
— Последнее определить невозможно. Несмотря на то, что умерла она голышом, в последние двадцать четыре часа она не вступала в половые отношения с мужчиной.
— Разумеется, нет. Она отказала ему.
— Мистер Флетчер, может ли мужчина, в возрасте Барта Коннорса и с его жизненным опытом, убивать девушку только потому, что она не пожелала удовлетворить его плотские желания?
— Конечно. Если, как вы сами говорили, прилично выпьет.
— Даже тогда ему нужно преодолеть психологический барьер, чтобы убить юную особу, ответившую ему отказом.
— Откуда нам знать, что он его не преодолел?
— Должен согласиться с вами, мистер Флетчер, некоторые улики указывают на вину владельца квартиры, в которой вы сейчас живете. Но нет оснований делать однозначный вывод, что убийца — мистер Коннорс.
— У меня есть одно преимущество, Флинн. Я знаю, что не убивал. И пытаюсь выяснить, кто это сделал.
— Однако собранные против вас улики куда весомее. Рут Фрайер встречала в Бостоне пассажиров первого класса, прибывших во вторник из Рима рейсом 529 компании «Транс Уорлд Эйрлайнс». Несколько часов спустя ее нашли убитой в вашей квартире. На орудии убийства обнаружены отпечатки ваших пальцев.
— Ладно, Флинн. Что мне на это сказать?
— Вы можете сознаться в совершении преступления, мистер Флетчер, и дать мне возможность уделить все внимание расследованию убийства члена Городского совета. Так вы сознаетесь?
— Разумеется, нет.
— И по-прежнему полагаете смерть Рут Фрайер случайной и не имеющей к вам никакого отношения? В этом ваша позиция не изменилась?
— Нет.
— Гроувер настаивает, что мы должны вас арестовать и предъявить обвинение в убийстве, прежде чем вы причините вред кому-то еще.
— Но вы не собираетесь этого делать?
— Надо отметить, доводы Гроувера небезосновательны.
— А вы не искали девушку, которая подсказала мне, как добраться до дому во вторник вечером? На площади с рекламным щитом «Ситко».
— Разумеется, нет. Даже не пытались. Мы можем опросить всю женскую половину населения Бостона, но не найти тех девушек, что бывают на Кенмор-Сквэа по вечерам. Там ночные клубы, знаете ли.
— О!
— Дела у вас неважнецкие, мистер Флетчер. Улики против вас налицо. Сомневаюсь, что мы сможем к ним что-нибудь добавить.
— Надеюсь, что нет.
— Конечно, не слишком вежливо с моей стороны предлагать вам сознаться по телефону, но на мне висит другое убийство.
— Почему бы вам не перестать подкармливать прессу компрометирующей меня информацией? Она приговорит меня без суда.
— А, вы об этом. Пресса давит на меня так же, как и на вас.
— Не совсем, инспектор. Не совсем.
— Ну, хорошо. Я подумаю, что можно сделать. Даю вам передышку. Постарайтесь использовать ее с максимальной выгодой для себя. Наймите адвоката. Внутренний голос подсказывает мне никогда не следовать совету Гроувера. Может, вам следует обратиться к психоаналитику?
— К психоаналитику?
— Ваша твердая убежденность в собственной невиновности ставит меня в тупик, я искренне верю, вы думаете, что не убивали Рут Фрайер. Улики утверждают обратное.
— По-вашему, у меня провалы в памяти?
— Такое случалось, знаете ли. Человеческий мозг способен на удивительные выходки. Или я поступаю неверно, предугадывая направление действий вашего адвоката?
— Предложение дельное.
— Суть в том, мистер Флетчер, что к уликам надо относиться серьезно. Даже вам. Вы можете начать с того, что поверите в улики. Видите ли, мы просто обязаны верить уликам.
— Которых предостаточно.
— Сожалею, что требую от вас признания по телефону, но идет расследование другого убийства.
— Я понимаю.
— Полагаю, мы сможем все устроить так, чтобы заключение психоаналитика…
— Я считаю преждевременным обращаться к нему, Флинн.
— Но вы согласны, что такая версия имеет право на существование?
— Да. Разумеется.
— Молодец.
— Но такого не было.
— Я не сомневаюсь, что вы так думаете.
— Я в этом уверен.
— Конечно, конечно. Ничего другого я пока предложить не могу. Пора возвращаться к члену Городского совета.
— Инспектор?
— Да?
— Я отправляюсь в «Риц-Карлтон».
— И что?
— Всего лишь предупреждаю вас. Напомните вашим людям, чтобы на этот раз они пристально следили за боковым выходом.
— Они проследят, мистер Флетчер. Обязательно проследят.
Глава 15
«Восемнадцать, двадцать миль» до «Риц-Карлтона», находящегося в нескольких кварталах от его дома, Флетч прошел пешком.
Послонялся по вестибюлю, разглядывая книги в киоске, пока стрелки его часов не показали шесть тридцать пять.
Затем направился к бару.
Графиня Сильвия ди Грасси не могла пожаловаться на внимание официантов. Она уже допила бокал, но один из официантов протирал и так чистый столик, второй предлагал ей тарелочку с оливками, третий просто не мог оторвать от нее глаз.
Впрочем, у Сильвии было на что посмотреть. Взбитые осветленные волосы, правильные черты лица, великолепная кожа, самое глубокое в Бостоне декольте. По покрою платье предназначалось не для того, чтобы покрыть грудь, но чтобы поддержать ее. В итоге грудь как бы шла впереди Сильвии.
— А, Сильвия. Как долетели? — Флетч чмокнул ее в щечку. — Извините, что опоздал, — все трое официантов захотели отодвинуть ему стул. — Миссис Сэйер защемила ресницы дверцей холодильника.
— О чем вы? Какая миссис Сэйер? Какие ресницы?
Большие карие глаза Сильвии переполняла подозрительность.
— Как иначе я могу объяснить свое опоздание?
— Знаете, Флетч, мне сейчас не до ваших шуток. Нечего пользоваться тем, что я плохо понимаю английский. Мне нужна правда.
— Естественно. Что вы пьете?
— Кампари с содовой.
— Все еще бережете фигуру? Правильно, все так делают, — он посмотрел на всех трех официантов. — Кампари с содовой и «Барт Тауэл». Вы не хотите «Барт Тауэл», Сильвия? Отличный коктейль. Виски и вода. Так вы говорите, Сильвия, что намерены сказать мне правду. Почему вы в Бостоне?
— Я прилетела в Бостон, чтобы остановить вас. Вас и Анджелу. Я знаю, вы строите против меня козни. Хотите украсть у меня мои картины.
— Какая ерунда. Откуда у вас такие мысли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49