Джеральд Пендергаст был воплощением вежливости, когда показывал Эви свой небольшой кабинет. Убедившись, что она удобно устроилась, он сел за свой письменный стол.
Эви показалось, что юноша испытывает тревогу больше, чем она.
— Вы всегда работали в банке, мистер Пендергаст? Я не помню, чтобы видела вас здесь раньше.
Пендергаст покраснел.
— Действительно, это мой первый день, когда я обслуживаю клиентов. Я недавно вернулся с восточного побережья, закончив учебу в Гарвардском университете.
— В таком случае поздравляю с окончанием. Должно быть, отец очень гордится вами.
Юноша поправил прическу, довольный собой, и немного расслабился.
— Так что я могу сделать для вас, миссис Ролинз? Может быть, стаканчик воды?
— Нет, ничего, — сказала Эви, затем передумала. — Впрочем, есть кое-что. Я хотела бы узнать, сколько я задолжала банку.
Джеральд Пендергаст выглядел смущенным. Он был из тех людей, кто гордится тем, что, прежде чем что-либо предпринимать, тщательно обдумывает план. Поэтому он уже внимательно просмотрел все счета, чтобы ознакомиться с делами банка, но имени Эви Ролинз среди них не встретил.
— Вы хотите закрыть счет? Эви покачала головой:
— Нет, меня интересует, сколько осталось денег из тех, что я заняла на расширение кондитерской.
Пендергаст с присущей молодым людям самоуверенностью не сомневался, что ошибки не могло быть. Он обладал хорошей зрительной памятью и помнил все счета, но среди них не было ее имени. Однако, чтобы успокоить Эви, он вышел из комнаты и вскоре вернулся с книгой счетов.
— Мне кажется, миссис Ролинз, здесь нет записи с вашим именем.
Эви ничуть не смутилась.
— Вполне возможно, мистер Пендергаст, не исключено, что я зарегистрировалась по названию предприятия.
— Должно быть, так, — ответил он с облегчением. — Как оно называется?
— «Запретный плод». Это кондитерская.
На его лице мелькнуло разочарование, так как он не мог вспомнить и этого названия. Однако молодой человек быстро пролистал страницы книги счетов, прежде чем отрицательно покачать головой.
Эви на мгновение пришла в замешательство, затем улыбнулась:
— О, как глупо с моей стороны. Я ведь недавно вышла замуж. Займ производился под моей девичьей фамилией, Эвлин Макгрегор.
Пендергаст снова уверенно покачал головой нахмурившись:
— Миссис Ролинз, имени Макгрегор тоже нет в счетах.
Возмущенная Эви наклонилась и пробежала глазами по списку. Там не было ни ее имени, ни названия кондитерской.
Джеральд Пендергаст подумал, не перепутала ли эта красивая женщина банк.
— Миссис Ролинз, вы уверены, что брали займ в этом банке? Здесь есть еще несколько…
— Ну разумеется, уверена. Я имела дело лично с Хайрамом Пендергастом, — решительно заявила Эви.
— Очевидно, это какое-то недоразумение, миссис Ролинз. — Молодой человек начал подозревать, что кто-то из его друзей решил подшутить над ним в первый день его работы и договорился с этой женщиной. Однако Джеральд Пендергаст не находил в этом ничего смешного.
Женщина, несомненно, красива, подумал он, обиженно взглянув на ее утонченное лицо, в то время как она внимательно наблюдала за ним. Цвет ее фиалковых глаз с густыми ресницами напоминал ему анютины глазки. Это были самые красивые глаза, какие он когда-либо видел.
Именно красота женщины, вероятно, и была причиной того, что ее выбрали для этой шутки, подумал он. «Ну что же, продолжим игру», — самодовольно решил молодой человек.
Пендергаст наклонился над письменным столом с игривым взглядом.
— Может быть, мы обсудим эту проблему в более удобной обстановке? Например, у вас дома? Я уверен, погашение долга будет… достаточной платой.
Глаза Эви расширились. Она была потрясена. Как осмелился этот наглый юнец сделать ей такое предложение? Ведь она замужняя женщина, а этот прыщавый болван едва достиг половой зрелости. Если бы она не чувствовала себя оскорбленной, то это было бы ужасно смешно.
Эви едва не сказала, чтобы он пошел и вымыл рот после таких слов, когда дверь внезапно распахнулась и в комнату влетел Хайрам Пендергаст.
— Мисс Макгрегор… простите, миссис Ролинз, я же просил вас подождать. Надеюсь, мой сын развлек вас в мое отсутствие? Вы знаете, он только что вернулся после окончания юридического факультета.
Эви, все еще возмущенная, бросила огорченный взгляд на молодого человека.
— «Развлек» — это не то слово, мистер Пендергаст. Вы уверены, что он провел время на востоке, посещая юридический факультет?
Банкир почувствовал что-то неладное и бросил настороженный взгляд на сына. Юноша побледнел от ужаса, осознав, что миссис Ролинз не являлась участницей розыгрыша. Он только что оскорбил одну из банковских клиенток.
Хайрам Пендергаст весь напрягся, поняв это. О Боже, ведь она жена Адама Ролинза! Если его безмозглый сын сказал или сделал что-то такое, что открыло истинное положение дел с ее займом, трудно себе представить, как разозлится Ролинз. Его богатство и власть были безграничны.
— Пройдемте в мой кабинет, миссис Ролинз. Я уверен, там вам будет удобнее.
Эви чувствовала себя чрезвычайно неловко. Она пришла в банк только для того, чтобы узнать о своей задолженности, а старший Пендергаст обращается с ней, как с членом королевской семьи. Здесь что-то неладное.
Усевшись за свой письменный стол, банкир сочувственно улыбнулся:
— Я слышал о пожаре, который произошел у вас. Какое ужасное бедствие!
— Тогда, очевидно, вы догадываетесь о цели моего визита, мистер Пендергаст. Я только что спрашивала у вашего сына о балансе, но у вас нет никаких записей.
Его улыбка увяла.
— Чепуха, здесь, должно быть, какая-то ошибка.
— Я сама видела книгу счетов, сэр. Почему меня нет в списке?
Когда Хайрам Пендергаст достал платок и начал утирать пот со лба, Эви почувствовала, что ее подозрения оправдываются. Она была неглупа, и ей стало ясно, что волнение банкира вызвано чем-то большим, нежели простым упущением при записи в книгу счетов. Эви ждала, не отрывая взгляда от его лица.
— Так что здесь происходит? — спросила она, не дождавшись ответа на предыдущий вопрос.
Казалось, он съежился в своем кресле, как будто из него выпустили воздух.
— Полагаю, вам лучше… спросить… своего мужа. — Его прерывающийся голос свидетельствовал о том, что он наконец сдался.
Сердце Эви упало.
— Что сделал мой муж с моим счетом?
Пендергаст понял, что ему не избежать откровенного разговора с этой женщиной. Он ругал себя за то, что забыл предупредить сына о договоренности с Адамом Ролинзом и теперь заварилась такая каша.
Хайрам Пендергаст нервно потер руки.
— Когда вы обратились за ссудой на расширение вашей кондитерской, банковский комитет решил, что слишком рискованно давать взаймы деньги двум молодым женщинам, и отказал в вашей просьбе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78