– Господи, прости мою душу! Я действительно понятия не имел, что это так важно. Теперь это меня очень тревожит.
Леди Мэтьюс посмотрела в сторону буфета.
– Почему никто мне не предложит что-нибудь поесть? – спросила она грусто. – Я ужасно голодна.
– Ты от всего отказалась, – напомнила ей Филисити.
– Глупости, дорогая. Дай мне лепешку, пожалуйста, – сказала леди Мэтьюс, как всегда, спокойно.
ГЛАВА XVI
В то утро, после отъезда леди Мэтьюс, Ширли испытывала противоречивые чувства. Она наконец решилась переложить бремя тревог на плечи, которые, как ей казалось, в высшей степени способны вынести этот груз, но в то же время ее беспокоили последствия. Она не могла забыть, как жестко и больно ее схватили за руку около машины с мертвым человеком на Питтингли-роуд. Тогда на руке ее остался синяк, и с этого момента у нее сложилось впечатление, что мистер Эмберли, как бы добр он ни был к животным, не испытывает жалости к тем, кого он подозревает в нарушении закона. Его сотрудничество с полицией заставляло ее быть предельно осторожной. Правда, он, кажется, не упомянул о ее присутствии на месте убийства в ту ночь; правда и то, что он не выдал ее во время маскарада. Но эти поступки, как она всегда подозревала, были продиктованы не благородством, а желанием всучить ей кусок веревки, чтобы она на ней повесилась. Он с самого начала следил за ней, и она чувствовала, что следил не добрым взглядом. Некоторые его слова все еще мучительно больно отзывались в ее сердце. Он не раз говорил, что она ему не нравится, и она думает, что он говорил правду. Никогда она не замечала в нем и признака симпатии. Напротив, если он не насмехался над ней, то был груб, и никогда не упускал случая подчеркнуть, что она глупа и неопытна. Она невысоко ставила его непрошеную доброту в ночь смерти Марка. В конце концов он не хам, а при таких обстоятельствах только хам не может проявить сочувствия. Более того, она не могла не заметить, что он изменил свою тактику в надежде заставить ее довериться ему. Он казался ей на редкость жесткосердечной личностью.
Леди Мэтьюс догадалась лишь о части ее тайны и явно думает, что он тоже знает об этом. Ширли не очень удивилась проницательности леди Мэтьюс, но она не могла понять, откуда Эмберли узнал. В то же время у нее было предчувствие, что он знает больше, чем она думает.
Чувство апатии сменило испуг, когда она услышала о смерти Коллинза. Вначале удача была близка. Но лакей убит, а вместе с ним умерли и ее надежды. Больше ей, видимо, ничего не удастся сделать. Если мистер Эмберли может помочь, пусть попытается. Если он засадит ее в тюрьму, то какая разница?
Слова, которые она сказала Коллинзу, неотступно преследовали ее. Полгорбушки! Полгорбушки! Лучше, чем не иметь хлеба вообще, так ли? Она с горечью подумала: если вторая половина пропала, то лучше бы она никогда не видела столь заманчивой первой.
Внезапно она поняла, что потеряла целый час на пустые размышления и у нее не остается времени, чтобы до ленча сходить в Айви коттедж. Поэтому она решила пойти в магазин и купить пакетик с бирками для багажа. Выйдя на улицу, она с улыбкой отметила, что ее верный спутник следует на некотором расстоянии. Если бы она не была в таком подавленном настроении, то, возможно, отказалась бы от затеи увести его за город и измотать долгой прогулкой по полям и лесам. Не похоже, что он любитель подобных путешествий.
Она намеревалась отправиться в коттедж сразу после ленча, но когда уже надела на Билла ошейник, то помедлила и посмотрела в нерешительности на чемодан. Билл тянул ее к выходу, но она покачала головой.
– Подожди немного, Билл. Я думаю, так будет безопаснее, – сказала она.
Билл, вздохнув, улегся на пол, положив морду на лапы и жалобно заскулил. Его хозяйка вынула из сумочки небольшой ключ и, открыв чемодан, вынула из его кармана пол-листа бумаги. С минуту она стояла в нерешительности, затем подошла к письменному столу и села. Письмо, которое она написала, было кратким, но обдумывание его содержания заняло у нее определенное время. Она прочла его медленно, словно колебалась в своем решении, затем сложила листок. Она осторожно вложила его в конверт, само письмо и этот конверт положила в другой побольше и надписала адрес. Биллу, непрерывно скулившему, она сказала:
– Хорошо, идем. Я чувствую, что поступаю правильно. Как ты думаешь, приятель?
Билл думал, что надо поскорее отправляться на прогулку, и подтвердил это лаем.
Вместе они спустились по лестнице. К неудовольствию Билла, их первой целью была почта, где Ширли зарегистрировала письмо и опустила в ящик. После этого они вышли на дорогу, ведущую в сторону коттеджа, и Билл, освободившись от поводка, радостно подпрыгивая, побежал вперед. В отдалении брел констебль Такер, с трудом поспевая за ними.
Было три часа, когда Ширли добралась до коттеджа и увидела поденщицу, которой назначила встречу на половину второго. Та с суровым видом стояла у порога.
В коттедже было холодно и пахло плесенью. Ширли открыла окна и попросила поденщицу поставить котел с водой на огонь.
– Надо вымыть пол на кухне, – сказала она. Поденщица что-то проворчала насчет того, что далеко не все оставляют дом в таком порядке, когда съезжают.
– Возможно, – ответила Ширли. – А пока вода не закипела, пожалуйста, уберите эти тарелки в буфет и вытрясите плед, прежде чем я его упакую.
Работы в коттедже было много. Ширли закончила укладывать свои вещи и привязала бирки. Затем с тяжелым сердцем принялась разбирать вещи Марка. Ей не хотелось оставлять их при себе, поэтому ей пришла в голову мысль отослать большую часть его одежды в благотворительную организацию Ист-Энда. Она спустилась вниз, взяла оберточную бумагу и бечевку и сделала четыре больших пакета.
К четырем часам поденщица немного освободилась и по своей инициативе заварила чай, нашла в кладовке банку концентрированного молока и отнесла чашку чая наверх Ширли. Девушка отказалась от молока, но с удовольствием приняла чай. Вспомнив слова леди Мэтьюс, сказанные ею при прощании, она попросила поденщицу предложить чай человеку, стоящему на лужайке. Предложение было принято, и, выглянув из окна, она увидела констебля Такера, шедшего к дому за поденщицей. Он выглядел смущенным, но благодарным. Когда он вернулся на свой пост, Ширли сказала поденщице, что та может уходить, как только вымоет чайную посуду. Результаты ее собственной работы были на виду, и она торопилась закончить все дела до наступления темноты.
Поденщица поднялась наверх за расчетом и, пока Ширли искала кошелек, заметила, что ее не удивляет, почему мисс съезжает из коттеджа.
– По-моему, глухо здесь.
– Меня это не смущает, – сказала Ширли.
– Что ж, у каждого свои вкусы, мисс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69