Он подозвал к себе брата.
— Иаков, — начал он. — Иаков… я ухожу… Теперь уже скоро. Простите меня, если я не всегда был добр. Это было поневоле. Иаков… пусть счастье никогда не покидает вас. Позаботьтесь о Луизе. Позаботьтесь о моих бедных детях. И, Иаков, не дайте бедной Нелл умереть с голоду…
После этого он снова откинулся на подушки, сознание его удерживало всех плачущих вокруг его постели. Картины из прошлого замелькали перед его глазами. Он подумал, что все тело у него болит от длительной и бешеной езды верхом в Боскобел и Уайтлейдиз. И еще он подумал, что судороги сводят все тело из-за того, что он долго прятался, сидя в неловком положении в дупле дуба, пока круглоголовые, как их прозвали за их странные головные уборы, искали его внизу.
Но вскоре он совсем ясно понял, что лежит в своей постели и эта знакомая комната вот-вот перестанет быть комнатой его.
— Отодвиньте занавески, — попросил он, — чтобы я еще раз увидел дневной свет.
Занавески отодвинули, и он пристально посмотрел в окно. Он прислушался к звукам пробуждающегося города и снова погрузился в бессознательное состояние.
Он дышал с таким трудом, что его вдохи странным образом смешивались с тиканьем часов, Его собачки начали скулить. Потом, перед самым полднем, он закинул голову на подушки, и жизнь оставила его.
Брюс, очень его любивший, сказал, заливаясь слезами:
— Он скончался… мой добрый и милосердный господин, самый хороший из всех государей, которые когда-либо царствовали в нашем государстве. Он скончался в мире и славе, и да успокоит Господь Бог душу его.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92