Разыскивая своего слугу, он спустился вниз.
– Послушай, Тайсо, ты не мог бы оказать мне небольшую услугу?
– Сэр, прошу вас, не делайте этого. Прошу вас, – умоляющим голосом сказал Тайсо. – Вы джентльмен, сэр. Вам не стоит связываться с такими мерзавцами.
– Придется, чтобы положить конец всему.
Тайсо замер, затем грустно спросил:
– Какую услугу, сэр?
– Найди мне кого-нибудь с бака, кто мог бы помочь мне по-дружески сегодня днем. Он будет вознагражден.
– Сэр, – Тайсо никак не хотел уходить, он стоял с грустным видом, переминаясь с ноги на ногу. – Сэр, я пойду с вами.
– Нет, – Кидд опасался, что его слугу узнают и, вероятно, хорошенько поколотят, он не мог этого допустить. – Нет, но я благодарен тебе за беспокойство.
Моросил холодный мелкий дождь. Перед тем как спуститься в лодку, Кидд надел дождевик Вместе с ним в лодку забрался Поулден, который неохотно согласился сопровождать Кидда до таверны «Бизань». Он избегал встречаться глазами с Томом, пока они плыли к берегу. У королевского причала Кидд и Поулден вышли на берег, а лодка отправилась обратно на корабль. На берегу царило оживление, им пришлось даже проталкиваться сквозь сновавших взад и вперед людей, чтобы выйти на Водную улицу. По обеим сторонам улицы тянулись лачуги и питейные заведения, наспех построенные бревенчатые домишки, из которых доносились веселые и шумные крики. Все время выходили и входили матросы и женщины, в воздухе стоял сильный запах спиртного и тяжелого кислого жилого духа. На небольшом балкончике одной из гостиниц, чуть побольше предыдущих, была вывеска – крошечная модель мачты с поперечными реями.
– Гостиница «Фок-мачта», сэр, – пояснил Поулден. – Здесь три очень похожие друг на друга гостиницы – «Фок», «Грот» и «Бизань», самые разгульные, дикие и злачные места в Галифаксе.
На вывеске – фок-мачте болтался красный петушок, недвусмысленный намек на низкопробные развлечения, которые можно было получить в этом месте.
Сердце колотилось в груди у Кидда. Злоба душила его. Ничего, скоро Добби увидит, какие отметины оставит его распаленная злость на теле это негодяя. Они свернули в проулок и сразу заметили толпу людей, толкающихся у входа в таверну, на вывеске которой была изображена маленькая бизань-мачта.
– Сэр, вот мы и пришли. Здесь я оставляю вас, – и Поулден пошел обратно, оставив Кидда одного.
Во рту у Тома пересохло. Женский смех, громкие крики подвыпивших людей доносились из таверны. Будучи молодым матросом, Кидд бывал раньше в подобных местах, но он уже стал забывать, какие дикие и безжалостные законы царили здесь.
– Вот и он! Вы только поглядите! – все головы повернулись к нему, и Кидда окружили со всех сторон люди, их открытая неприязнь, красные лица лишь подхлестнули его. Кто-то подал ему черный кожаный бурдюк, слегка облив Тома его содержимым.
– Нет, благодарю вас, – Кидд отстранил бурдюк от себя.
Женщины на крыльце поглядывали на него с дружелюбным любопытством, а некоторые даже заглядывались на его молодость и привлекательную внешность. Человек с грубыми чертами лица и еще двое начали протискиваться сквозь толпу навстречу Кидду.
– А ну-ка пропустите, вы, жалкое отребье. Сейчас увидим, кто к нам пожаловал, – проворчал незнакомец и представился: – Эйкинс, владелец ринга. Хочу спросить, не вы ли тот самый лейтенант Кидд, а?
Все, как в самой таверне, так и снаружи, замерли в ожидании ответа. Кидд узнал двух спутников хозяина ринга. Одним из них был злобно ощерившийся Дин, боцманмат с «Крепкого», другой Лаффин, старшина с юта, сочувственно смотревший на Тома. Присутствовали и другие матросы с «Крепкого», их лица четко запечатлелись в его памяти.
– Вы хотите драться с Билли Добби, лейтенант. В честном поединке и согласно правилам, верно?
Опять стало так тихо, что слышалось тяжелое дыхание людей. Бои без перчаток были смертельно жестокими схватками, но все-таки уже появились правила, установленные маркизом Квинсберри, которые навели какой-то порядок в кровавых поединках.
– Да, хочу.
Все вокруг взревели от радости.
– Ну-ка все с дороги. Бой состоится. Надо сказать Добби.
Этот бой стал тем самым легендарным матчем, о котором долго говорили на протяжении многих лет. Лаффин расчистил путь в плотной толпе. Они прошли через душный, грязный, усыпанный опилками зал и очутились во внутреннем дворике. Небольшой гостиничный дворик со всех сторон окружали жалкие хибары. В центре двора на простом ящике сидел Добби.
Кидд остановился на мгновение, он сразу понял значение простого ящика, служившего одновременно стулом. Поединок собирались провести не по правилам маркиза Квинсберри, а согласно традициям и закону нижней палубы. Так проходили самые лютые поединки – на морском ящике. Они усядутся с обеих сторон ящика, их привяжут к своим местам, и каждый будет бить другого до тех пор, пока один из них не запросит пощады или не упадет бесчувственным. Отступать было поздно, надо доводить дело до конца. Том окинул взглядом широченную грудь Добби и скрещенные на ней здоровенные ручищи, уже обмотанные темными кожаными ремнями. Вне всякого сомнения, Кидду предстояло нелегкое испытание.
Вышедшие во дворик мужчины и женщины подбадривали Добби грубыми и непристойными криками, подзуживая его как следует всыпать офицеру, раз представился такой случай. Откуда-то сзади донесся смех, он слышался все ближе и ближе, и тут из толпы вытолкнули вперед человека, им оказался слуга Кидда.
– Тайсо!
– Сэр, сэр… – он прижимал к груди сверток, его встревоженные глаза встретились с глазами Кидда. – Я пришел, сэр, я пришел…
– Похоже, он явился, чтобы оттащить на себе Тома Саблю обратно на корабль! – выкрикнул Дин.
Впервые Кидд услышал прозвище, которым его наградили на нижней палубе, очевидно, после той отчаянной схватки на баркасе, когда его шпага сломалась и он схватил в руки более привычную для него абордажную саблю. Странно, но оно только подхлестнуло его.
– Не волнуйся, Тайсо. Ты у меня молодчина! – голос Кидда перекрыл шум толпы.
Смех затих, когда собравшиеся поняли, что наступила решающая минута. Кидд смотрел прямо на Добби, который не сводил с него глаз, полных ненависти.
– Начинайте, чего прохлаждаетесь, – раздался еле слышный за плотным кольцом мужчин женский голос. Нахмурившись, Эйкинс повернулся к Тому:
– Давай, раздевайся.
Кидд стянул рубашку и поежился от ветра, обдавшего холодом его голое тело. Послышался изумленный шепот, люди увидели его обнаженную спину, испещренную рубцами. Характерные полосы вдоль и поперек спины не оставляли сомнения: когда-то ее хозяину довелось на своей шкуре перенести наказание кошками. Женские крики прекратились, толпа приумолкла. Лаффин принес веревки, и Кидд уселся на ящик напротив Добби, не сводящего с него полного ненависти, беспощадного взгляда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
– Послушай, Тайсо, ты не мог бы оказать мне небольшую услугу?
– Сэр, прошу вас, не делайте этого. Прошу вас, – умоляющим голосом сказал Тайсо. – Вы джентльмен, сэр. Вам не стоит связываться с такими мерзавцами.
– Придется, чтобы положить конец всему.
Тайсо замер, затем грустно спросил:
– Какую услугу, сэр?
– Найди мне кого-нибудь с бака, кто мог бы помочь мне по-дружески сегодня днем. Он будет вознагражден.
– Сэр, – Тайсо никак не хотел уходить, он стоял с грустным видом, переминаясь с ноги на ногу. – Сэр, я пойду с вами.
– Нет, – Кидд опасался, что его слугу узнают и, вероятно, хорошенько поколотят, он не мог этого допустить. – Нет, но я благодарен тебе за беспокойство.
Моросил холодный мелкий дождь. Перед тем как спуститься в лодку, Кидд надел дождевик Вместе с ним в лодку забрался Поулден, который неохотно согласился сопровождать Кидда до таверны «Бизань». Он избегал встречаться глазами с Томом, пока они плыли к берегу. У королевского причала Кидд и Поулден вышли на берег, а лодка отправилась обратно на корабль. На берегу царило оживление, им пришлось даже проталкиваться сквозь сновавших взад и вперед людей, чтобы выйти на Водную улицу. По обеим сторонам улицы тянулись лачуги и питейные заведения, наспех построенные бревенчатые домишки, из которых доносились веселые и шумные крики. Все время выходили и входили матросы и женщины, в воздухе стоял сильный запах спиртного и тяжелого кислого жилого духа. На небольшом балкончике одной из гостиниц, чуть побольше предыдущих, была вывеска – крошечная модель мачты с поперечными реями.
– Гостиница «Фок-мачта», сэр, – пояснил Поулден. – Здесь три очень похожие друг на друга гостиницы – «Фок», «Грот» и «Бизань», самые разгульные, дикие и злачные места в Галифаксе.
На вывеске – фок-мачте болтался красный петушок, недвусмысленный намек на низкопробные развлечения, которые можно было получить в этом месте.
Сердце колотилось в груди у Кидда. Злоба душила его. Ничего, скоро Добби увидит, какие отметины оставит его распаленная злость на теле это негодяя. Они свернули в проулок и сразу заметили толпу людей, толкающихся у входа в таверну, на вывеске которой была изображена маленькая бизань-мачта.
– Сэр, вот мы и пришли. Здесь я оставляю вас, – и Поулден пошел обратно, оставив Кидда одного.
Во рту у Тома пересохло. Женский смех, громкие крики подвыпивших людей доносились из таверны. Будучи молодым матросом, Кидд бывал раньше в подобных местах, но он уже стал забывать, какие дикие и безжалостные законы царили здесь.
– Вот и он! Вы только поглядите! – все головы повернулись к нему, и Кидда окружили со всех сторон люди, их открытая неприязнь, красные лица лишь подхлестнули его. Кто-то подал ему черный кожаный бурдюк, слегка облив Тома его содержимым.
– Нет, благодарю вас, – Кидд отстранил бурдюк от себя.
Женщины на крыльце поглядывали на него с дружелюбным любопытством, а некоторые даже заглядывались на его молодость и привлекательную внешность. Человек с грубыми чертами лица и еще двое начали протискиваться сквозь толпу навстречу Кидду.
– А ну-ка пропустите, вы, жалкое отребье. Сейчас увидим, кто к нам пожаловал, – проворчал незнакомец и представился: – Эйкинс, владелец ринга. Хочу спросить, не вы ли тот самый лейтенант Кидд, а?
Все, как в самой таверне, так и снаружи, замерли в ожидании ответа. Кидд узнал двух спутников хозяина ринга. Одним из них был злобно ощерившийся Дин, боцманмат с «Крепкого», другой Лаффин, старшина с юта, сочувственно смотревший на Тома. Присутствовали и другие матросы с «Крепкого», их лица четко запечатлелись в его памяти.
– Вы хотите драться с Билли Добби, лейтенант. В честном поединке и согласно правилам, верно?
Опять стало так тихо, что слышалось тяжелое дыхание людей. Бои без перчаток были смертельно жестокими схватками, но все-таки уже появились правила, установленные маркизом Квинсберри, которые навели какой-то порядок в кровавых поединках.
– Да, хочу.
Все вокруг взревели от радости.
– Ну-ка все с дороги. Бой состоится. Надо сказать Добби.
Этот бой стал тем самым легендарным матчем, о котором долго говорили на протяжении многих лет. Лаффин расчистил путь в плотной толпе. Они прошли через душный, грязный, усыпанный опилками зал и очутились во внутреннем дворике. Небольшой гостиничный дворик со всех сторон окружали жалкие хибары. В центре двора на простом ящике сидел Добби.
Кидд остановился на мгновение, он сразу понял значение простого ящика, служившего одновременно стулом. Поединок собирались провести не по правилам маркиза Квинсберри, а согласно традициям и закону нижней палубы. Так проходили самые лютые поединки – на морском ящике. Они усядутся с обеих сторон ящика, их привяжут к своим местам, и каждый будет бить другого до тех пор, пока один из них не запросит пощады или не упадет бесчувственным. Отступать было поздно, надо доводить дело до конца. Том окинул взглядом широченную грудь Добби и скрещенные на ней здоровенные ручищи, уже обмотанные темными кожаными ремнями. Вне всякого сомнения, Кидду предстояло нелегкое испытание.
Вышедшие во дворик мужчины и женщины подбадривали Добби грубыми и непристойными криками, подзуживая его как следует всыпать офицеру, раз представился такой случай. Откуда-то сзади донесся смех, он слышался все ближе и ближе, и тут из толпы вытолкнули вперед человека, им оказался слуга Кидда.
– Тайсо!
– Сэр, сэр… – он прижимал к груди сверток, его встревоженные глаза встретились с глазами Кидда. – Я пришел, сэр, я пришел…
– Похоже, он явился, чтобы оттащить на себе Тома Саблю обратно на корабль! – выкрикнул Дин.
Впервые Кидд услышал прозвище, которым его наградили на нижней палубе, очевидно, после той отчаянной схватки на баркасе, когда его шпага сломалась и он схватил в руки более привычную для него абордажную саблю. Странно, но оно только подхлестнуло его.
– Не волнуйся, Тайсо. Ты у меня молодчина! – голос Кидда перекрыл шум толпы.
Смех затих, когда собравшиеся поняли, что наступила решающая минута. Кидд смотрел прямо на Добби, который не сводил с него глаз, полных ненависти.
– Начинайте, чего прохлаждаетесь, – раздался еле слышный за плотным кольцом мужчин женский голос. Нахмурившись, Эйкинс повернулся к Тому:
– Давай, раздевайся.
Кидд стянул рубашку и поежился от ветра, обдавшего холодом его голое тело. Послышался изумленный шепот, люди увидели его обнаженную спину, испещренную рубцами. Характерные полосы вдоль и поперек спины не оставляли сомнения: когда-то ее хозяину довелось на своей шкуре перенести наказание кошками. Женские крики прекратились, толпа приумолкла. Лаффин принес веревки, и Кидд уселся на ящик напротив Добби, не сводящего с него полного ненависти, беспощадного взгляда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93