Впереди клана двигались разведчики, укоренявшиеся на новых местах и подготавливавшие почву для прибытия основного отряда. Эта дорога, растянувшаяся на века, называлась «потоком», и члены клана – «ветви потока», «ветви дерева» в бурлящем потоке жизни – плыли вперед, прибиваясь к новым берегам. Это был долгий и трудный путь.
Тогда же возник культ Хранителей Знания. Это были особые люди потока, знания и могущество которых превращали их в скалу. В районе, из которого клан уходил, следуя течению реки жизни, оставались Хранители Знания – «скалы на пути потока». Они принимали на себя заботу о следующих за «Ветвями дерева» друзьях и противостояли ударам преследующих клан врагов. Люди клана знали, как отыскивать Хранителей Знания, являющихся «скалами на пути потока», даже не будучи знакомыми с ними. Хранитель Знания всегда отличался от своего окружения некоторыми особенными чертами своей жизни.
Но были и другие Хранители Знания. Их называли «Песок на берегу». Они растворялись среди чуждых им народов, как затерявшиеся среди других песчинки. Они развивали традиции «Ветвей дерева» без допущения к ним непосвященных, без влияния на них как идущих следом, так и живущих рядом.
«Идущими впереди» называли Хранителей Знания, опережающих основное продвижение ветвей клана. Эти люди отыскивали сподвижников и подготавливали их к принятию новой философии, нового мировоззрения, нового уклада жизни. Благодаря им люди клана, прибывая на новое место жительства, уже имели поддержку в лице новообращенных.
«Живущие в потоке» – это Хранители Знания, которые не вели активной деятельности, совершенствуя и дополняя те области знания, которые испытывали в этом необходимость.
Символ дерева присутствовал и в классификации людей клана. К корням дерева относились Посвященные и Хранители Знания, сохраняющие святая святых – философское осознание Дерева Жизни.
Стволом дерева был костяк клана, помогающий выживанию «Ветвей дерева», состоящий из рядовых членов – воинов, купцов, врачей. Косвенным образом к нему относились сочувствующие и поддерживающие клан элементы местного населения, люди, тянущиеся к учению клана, пусть даже преследуя при этом свои собственные цели.
Ветви располагались на стволе так же, как и у живого дерева, по мере вырастания. Так, к верхним ветвям относились дети, к средним – родители, а к нижним – люди старшего возраста.
Наверно, ни в одном из людских сообществ женщина не занимала столь высокого положения и социального статуса, как в клане «Ветвей дерева». Для Спокойных женщина была священна, она была существом, дарующим жизнь, дающим плоды, как и само Дерево Жизни.
Обожествление женщины не снимало, однако, с нее забот и проблем, выпадавших на долю клана. Все члены клана были равны, и женщины становились воинами, лекарями и философами наравне с мужчинами, и то, что они рожали детей, не препятствовало их деятельности. Материнство продолжалось лишь около года, в период кормления грудью. Затем, как я уже тебе рассказывал, ребенок передавался из «руки» в «руку», состоящую из пяти человек (включая ребенка), среди которых он проходил очередной этап получения надлежащих знаний и воспитания.
Проблема современного общества заключается в том, что оно всерьез не задумывается о различии между воспитанием и выращиванием. Большинство родителей именно выращивают ребенка, полагая, что воспитывают его, но в действительности они лишь механически копируют действия своих родителей, впоследствии предъявляя претензии к школе и учителям за то, что те не смогли правильно обучить и воспитать ребенка. Но школа прямо не заинтересована в воспитании. Учителя в основном желают лишь получать зарплату, сохраняя, по мере возможности, свою нервную систему, расшатанную от общения с ежедневно терзающими их монстрами…
Ли замолчал. Мне показалось, что в его взгляде мелькнуло сожаление.
Я вспомнил свой школьный опыт. Действительно, о воспитании тут было трудно говорить, если, конечно, не считать воспитанием традиционные монологи учителей о необходимости быть честным и трудолюбивым, как истинный пионер – всем ребятам пример или, немного позже, как настоящий комсомолец. Пожалуй, это все-таки было не воспитание, а не очень удачная попытка промывки мозгов.
Я представил себя сыном клана. Что было бы со мной, если бы меня отняли от матери, как только я перестал сосать грудь? Каким бы я стал?
Я очень любил свою мать и знал, что она искренне отдавала мне всю свою любовь, но я уже в семи-восьмилетнем возрасте чувствовал, насколько внушаемые ею мне истины далеки от реальной жизни, и как расходятся слова и поведение родителей. Их знания и убеждения не помогали им даже элементарно ладить друг с другом…
Мысленно попросив прощения у матери, я твердо решил, что, если бы мог выбирать, я предпочел бы родиться в клане…
Потом мои мысли перенеслись к людям дерева. Сознание сужалось, и я автоматически входил в медитацию осознания нити жизни. Представление о том, что я – сын клана, словно унесло меня на тысячелетия назад. Смутные обрывки неясных видений мелькали у меня перед глазами, неопределенные, но очень яркие переживания мимолетно захватывали меня, уступая место другим, столь же мимолетным и неопределенным.
Мелькнула мысль, скорее даже не мысль, а осознание того, что чувствуют люди, вспоминающие свои прошлые жизни. В отличие от них, я различал вымысел и реальность. Упражнения нити жизни, особенно связанные с медитацией на людях и прошлых событиях, причастных тем или иным образом к ее формированию, иногда погружали меня в состояния транса с удивительно яркими видениями, в которых я, замещая кого-то, становился главным действующим лицом.
В такие моменты мне казалось, что все это действительно когда-то произошло со мной, что мое тело и я сам вспоминаем нечто, в самом деле имевшее место когда-то давным-давно, когда я еще не родился.
Меня больше не удивляло, что люди, подсознательно испытывающие сильный страх смерти, с легкостью принимают на веру теорию реинкарнации, особенно в том случае, если их жизнь сложилась так, что она не удовлетворяет их. Имея чуть-чуть воображения и достигая при помощи медитации измененных состояний сознания, они сталкиваются с реализацией своих тайных фантазий и желаний, с полной достоверностью «вспоминая» и с восхищением переживая свои воплощения в царей и знаменитых полководцев, мушкетеров и танцовщиц, великих художников и поэтов.
Нить жизни уносила меня все дальше и дальше. Картины становились более яркими и отчетливыми. Я видел горы гниющих трупов людей и животных под величественными кронами священных деревьев. Я видел людей, одетых в шкуры, с луками и копьями в руках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123