— Шассиньоль был влюблен в Бланш, когда они учились в университете.
— Джон Осмонд влюблен в Бланш и теперь.
Он внимательно изучил исписанные каракулями листки. Ну и что из всего этого следует? Нельзя было найти ни одной более или менее четкой связи даже между несколькими событиями, не говоря уж о том, чтобы увязать их в единое целое. Шиб еще раз перечитал одну фразу за другой. Похищение мертвого тела и осквернение церкви указывало на некрофила-святотатца. Запись на диске и магнитофон в спальне — на взломщика. Убитые животные —на садиста. Пистолет, подсунутый Аннабель, и пуля, выпущенная в голову ему самому, — на убийцу. Некрофил, взломщик, садист, убийца... Полный набор отклонений. М-да...
Шибу показалось, что он слышит позади легкий скрип, и он резко обернулся. И тут же понял, что поблизости никого нет. Как и в тот вечер. Но ведь не подстрелят же его, как кролика, средь бела дня?.. А почему бы и нет? Он поднялся и сунул исписанные листочки в карман, не отрывая глаз от полуоткрытой двери, и тут увидел руку в перчатке, сжимавшую секатор. Шиб почувствовал себя так, словно его резко ударили в живот. Но это оказалась всего лишь обтянутая зеленой перчаткой рука Клотильды Осмонд. Она появилась на пороге, держа в одной руке секатор, в другой— букет пионов. Увидев Шиба, женщина вздрогнула.
— Вы меня напугали, — призналась она. — Я собрала цветы для Бланш. Роскошные, правда? — И положила букет на стол. — Я хотела попросить вазу у Колетт... У вас усталый вид, — добавила она, внимательно взглянув на него.
— Да, я действительно не слишком хорошо себя чувствую, — ответил Шиб. — А где остальные?
— Мужчины играют в бильярд, а женщины болтают в зимнем саду. Он очарователен, не правда ли? Вообще я восхищаюсь этим домом — во всем чувствуется безупречный стиль! Наш дом слишком современный — я говорила об этом Джону, ему недостает... как бы это объяснить... загадочности. Как ваша рана? — спохватившись, спросила она.
— Понемногу заживает, спасибо.
— Но как вы ее получили? Я не слишком хорошо поняла.
Она смотрела на него, слегка склонив голову набок и полуприкрыв глаза, по-прежнему сжимая в руке секатор.
— Шальная пуля. Кто стрелял — неизвестно. Клотильда наморщила длинный красноватый нос, что сделало ее еще уродливее.
— Как странно... но здесь ведь все не совсем обычно, не так ли?
— Что вы хотите сказать?
— Не знаю... вся обстановка... люди... все вокруг напоминает виды на открытках... или книжные иллюстрации. Невольно спрашиваешь себя: где же настоящие люди?
— Вы давно знаете Бланш и Жан-Юга? — осторожно спросил Шиб.
— С тех пор, как мы здесь обосновались. Это было... дайте-ка вспомнить... девять лет назад, как раз после смерти их малыша... Я очень люблю заниматься садом, и Бланш захотела у меня поучиться. Так мы и познакомились.
— А ваш муж чем увлекается? — спросил Шиб.
О, Джона ничто не интересует, кроме его инкунабул... Он страстный коллекционер.
«И страстно мечтает добавить Бланш к редким экземплярам своей коллекции», — подумал Шиб, а вслух спросил:
— Должно быть, это очень увлекательно?
—Да, если вам нравятся старинные пыльные документы, которые стопками громоздятся повсюду и постоянно рассыпаются... От пыли у меня начинается кашель, поэтому я предпочитаю большую часть времени проводить на улице,.. Старик Андрие завещал Джону кое-что из своих сокровищ такого рода.
— А вы хорошо его знали?
— Нет, мы были знакомы всего несколько месяцев. Он умер, упав со стремянки, когда подстригал живую изгородь... Он был очень моложавым для своего возраста... Ему всегда давали лет на десять меньше... Я понимаю, почему Жан-Югу так трудно жилось с матерью, — добавила она, понизив голос.
Но Шиб не хотел уводить разговор в сторону от Ангеррана Андрие и спросил:
— А их садовника, Коста, вы знали?
— Да, конечно. Он был настоящим мастером своего дела! И любил его. Единственная проблема заключалась в том, что...
Она заколебалась. Шиб почувствовал, как его пальцы сами собой сжимаются на подлокотнике кресла.
— Так в чем же?
— Ну... он был славным человеком, но... в молодости у него были неприятности, — произнесла
Клотильда, глядя вниз, на свои грубые кожаные туфли, больше похожие на мужские.
— Кажется, он был гомосексуалистом, — небрежно заметил Шиб.
— Коста? Ничего подобного! — возмущенно воскликнула Клотильда. — Он был нормальным мужчиной... даже за мной слегка приударял, — добавила она, повернув к Шибу свое некрасивое лицо. — Я знаю, я далеко не красавица, поэтому можете представить себе, насколько он вообще любил женщин. Ноэми говорила, он так настойчиво ее домогался, что ей пришлось его уволить.
У Шиба снова закружилась голова. Все эти противоречивые россказни совершенно сбивали его с толку.
— Вы напрасно столь низкого мнения о себе, — любезным тоном сказал он. — Ноэми рассказывала, что ее муж был... совершенно очарован вами.
— Неправда! — резко возразила Клотильда, — Ноэми сама вбила это себе в голову, она даже заявилась к нам, чтобы рассказать обо всем Джону! Мы с ним потом так смеялись!.. Между мной и Полем не было ничего, кроме хороших дружеских отношений... Не знаю, зачем Ноэми понадобилось выдумывать всякие глупости!
— А вы не сказали ей, что она заблуждается?
— Конечно же, сказала! Но она мне не поверила. У нее какая-то болезненная ревность...
— А Поль никогда не предлагал вам?.. По крайней мере, не намекал?..
Клотильда уткнулась носом в букет пионов, бесцветные прямые волосы наполовину закрыли ей лицо.
— Нет, никогда! Поль настоящий джентльмен! Хорошо, допустим...
— А что по этому поводу думает Джон?
— Ему наплевать. Он интересуется только своими старыми книжками... Я могла бы изменять ему с сотней мужчин, и он, узнав об этом, сказал бы только: «Ну что ж, хорошо... а не выпить ли нам чаю?»
Шиб заставил себя рассмеяться, но Клотильда даже не улыбнулась. У нее был совершенно несчастный вид.
— А сам Джон всегда хранил вам верность? — рискнул спросить он.
— Насколько это возможно для человека, который предпочитает идеальных женщин реальным... Он постоянно влюблен в кого-то, но лишь платонически, — добавила Клотильда, тоже без улыбки.
Шибу ужасно хотелось узнать об отношении Джона к Бланш, но он не знал, как лучше задать вопрос. Клотильда взглянула на него, слегка нахмурившись.
— Я знаю, о чем вы думаете, вы ведь говорили с Ноэми... Но это неправда, как и все остальное, что она могла наболтать!
— Что именно? — как можно более невинно спросил Шиб.
— Что Джон влюблен в Бланш. Он находит ее соблазнительной, это верно, но не более того. Как я уже говорила, Джон — книжный человек, и живая плоть — не его епархия, — добавила Клотильда, поднимая глаза к небу.
— Вы хотите сказать,..
— Да, именно это я и хочу сказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87