— О Господи! — сдавленно вскричал Филипп и покачал головой. — Значит, я был прав! И Эд Портер тоже. Тернер-Карск осуществлял нашу связь с Дзибаном. Причем всегда! Он предоставил мне липовые улики против Силверса.
— Карск знал, что вы начинаете сомневаться в истинности сведений, поступавших в ЦРГ из Дзибана, знал, что у вас вызывают сомнения мотивы членов Дзибана, — сказал Ватаро Таки. — И тогда Тернер-Карск хитроумно подсунул вам подходящую мишень.
— А Силверс был убит прежде, чем смог опровергнуть состряпанные доказательства, — подхватил Филипп. Ватаро Таки кивнул.
— Теперь совершенно ясно, что это Тернер...
— Не называйте его так!
— ...что это Карск убил полковника Силверса.
— Но вот чего я не понимаю, — продолжал Филипп, — с какой стати Кодзо Сийна, глава Дзибана, радикальной реакционной клики высокопоставленных японских министров, связался с русским агентом.
— Очень просто, — усмехнулся Ватаро Таки. — Кодзо Сийна, так сказать, душа Дзибана, ее мозговой центр. Сийна создал этакое философское течение, к которому примкнуло его окружение. Он считает, что капитализм — американский его вариант, делающий особый упор на свободное предпринимательство в целях личной наживы, губителен для японского образа жизни. Ведь тут, в Японии, мы все боремся за процветание нашей нации и за благоденствие императора. Отдельный человек здесь — ничто. А советская идеология, во всяком случае, сейчас, очень близка к идеологии Сийны, поэтому он не брезгует помощью русских, которые могут оказаться весьма сильными союзниками.
— И опасными врагами, — пробормотал Филипп, мысленно рисуя себе аскетический профиль Дэвида Тернера или, точнее, Евгения Карска. — Карск — убийца. Кто знает, на что еще он готов пойти.
Внезапно в памяти Филиппа, словно высвеченный молнией, мелькнул силуэт, который он видел на стадионе сумо.
— Бог мой! Да ведь это Карск был там прошлой ночью, — выдохнул он, — когда ослепили Митико...
— Теперь и Карск, и Сийна — ваши заклятые враги, — сказал Ватаро.
— Но почему? — удивился Филипп. — Карск меня, конечно, знает, но какое Сийне до меня дело?
— Так было до вчерашней ночи, — заявил Ватаро Таки. — Но схватка на стадионе все изменила. Видите ли, Филипп-сан, молодой человек, которого вы вчера убили на стадионе, сын Кодзо Сийны.
— О Господи! — вырвалось у Филиппа.
— Какое счастье, что Дзэн Годо умер, не правда ли? А то, можете не сомневаться, Митико уже не было бы в живых. Но ни Сийна, ни кто-либо другой, кроме вас с Митико, не ведает, что между Дзэном Годо и Ватаро Таки существует какая-то связь... Кодзо Сийна был моим смертельным врагом много лет подряд. Теперь он и ваш враг, не так ли, Досс-сан? Нам вообще-то и одного Сийны предостаточно. А теперь на сцену выступил еще один недруг, Евгений Карск. Совершенно ясно, что Карск с Сийной вдвоем выносили свой коварный замысел, чтобы постоянно препятствовать работе ЦРГ. Я думаю, Досс-сан, мы обрели в лице Евгения Карска очень сильного и опасного противника.
— Я успокоюсь, — сказал Филипп, — только когда выслежу его и пущу ему пулю в лоб.
* * *
— Если мне придется с ним расстаться, я покончу с собой.
— Не болтай чепухи.
— Я говорю серьезно, — предупредила Митико. Как, как отцу удалось проведать про их с Филиппом роман? — недоумевала она. Они ведь вели себя так осторожно! Ватаро Таки покачал головой.
— Значит, ты ужасная дуреха.
— Знать, чего я хочу, никакая не дурость! Чего я хочу и что мне нужно...
Ватаро недоуменно уставился на дочь.
— Чего ты хочешь... Что тебе нужно... Да это же совершенно неважно!
Он был в европейском дневном костюме. Ногти на руках аккуратно подстрижены, волосы напомажены. Ватаро Таки принадлежал к новому поколению японцев эпохи процветания, которая — он был в этом уверен — наступала сейчас и для него самого, и для всей страны в целом.
— Тебя должны волновать только интересы его семьи, — заявил Ватаро.
— Он не бросит жену ради меня, — сказала Митико. — Я это точно знаю.
— Что сделает, или чего не сделает Филипп Досс, несущественно, — оборвал ее Ватаро Таки.
Когда он глядел на свою ослепшую дочь, на ее забинтованное лицо, ему хотелось плакать. Но этого делать не следовало. Он должен быть сильным, чтобы она тоже не утратила стойкость. Ватаро знал: стоит ему хоть самую малость расчувствоваться, и Митико сломается. Ватаро считал, что она должна сразу же научиться справляться со своей бедой.
— Ты что, забыла свои брачные обеты? А как же Нобуо? Ты о нем подумала? Мало того, что ты столько времени проводишь вне дома! Теперь ты хочешь совсем его опозорить?
— Я никогда не любила Нобуо, отец. Ты знал это, устраивая мой брак с Ямамото.
— Да это самое правильное решение из всех, которые я принимал в своей жизни! — воскликнул Ватаро Таки. — В самые трудные времена Ямамото были моими вернейшими союзниками. Они много раз доказывали мне свою верность. А вот моя дочь не выказывает должного уважения к мнению отца. Что по думала бы твоя мать о столь непокорной дочери? Я рад что ее уже нет и она не видит этого безобразия.
— Ты вспоминаешь о маме только, когда тебе это выгодно! — вскричала Митико.
В душе Ватаро всколыхнулись гнев и страх. У него разрывалось сердце при мысли о том, что его единственная дочь ослепла. Жажда мести, желание отплатить тем, кто сделал калекой Митико, клокотала в груди и, словно живое существо, рвалось наружу. Но Ватаро понимал, что стоит на песке, как говаривал его отец. А это опасно, ведь кажется, будто под ногами твердая земля. Однако в любой момент может нахлынуть волна и вымыть песок у тебя из-под ног.
Ватаро Таки знал, что если он сейчас хоть как-то заденет Кодзо Сийну или других членов Дзибана, у них возникнут подозрения. Они зададутся вопросом, кто именно выступает против них? Почему он хочет отомстить? Начнут докапываться, и поскольку в их распоряжении множество средств добывания информации, они могут дознаться, кто он такой на самом деле.
Ватаро подумал о Филиппе Доссе. Ведь именно Филипп Досс предложил Митико последить за Дэвидом Тернером. А значит, Филипп в каком-то смысле должен разделить ответственность за трагедию. Пусть Филипп Досс станет его ищейкой! Он станет карающим мечом в борьбе Ватаро с Кодзо Сийной и Дзибаном.
Приняв такое решение, Ватаро сказал:
— Я запрещаю тебе поддерживать любовные отношения с Филиппом Доссом.
Митико подвергнется слишком большой опасности, если останется с Доссом. Враги и так уже лишили ее зрения. Ватаро Таки не хотел, чтобы они отняли у нее еще и жизнь.
— Ты не можешь так поступить, — прошептала Митико. — Пожалуйста, отец! О, пожалуйста! Прошу тебя!
Он не обратил внимания на ее мольбы.
— Сделай так, как я говорю. Простись со своим любовником и вернись к мужу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142