Глупо было раскрашивать и без того светлую кожу ее лица в белый цвет. Но Фу Де заверил ее, что это такая традиция, поэтому Лидия безропотно повиновалась ему.
Сейчас она сидела в паланкине, который несли четверо китайцев к дому ее свекра, и думала о том, что ей надо бы чувствовать себя принцессой. Но вместо этого Лидия чувствовала себя полной дурой. Что она себе вообразила? Как она могла выйти замуж за человека совершенно иной культуры, о которой не имеет почти никакого представления. А что там Фу Де говорил о ее больших ногах? Он хвастал, что, несмотря на дефицит свадебных женских туфель ее размера, ему каким-то чудом удалось раздобыть для нее туфли.
А что было не так с ее ногами? Похоже, с ней все было не так. По словам Фу Де, она была слишком рослой и крупной. Для нее трудно было найти свадебное платье. Ее тело слишком плотное, лицо чересчур широкое, талия не такая тонкая, как у китаянок. А уж груди... Да, она явно подходила лишь на роль домашнего животного, а не жены подданного китайского императора.
Лидия понимала, что это все от нервов, но, вместо того чтобы любоваться своими новыми китайскими украшениями, она с ненавистью думала о своем теле и новой семье, с которой еще не познакомилась.
– О Господи, – говорила она себе, – не будь такой размазней, соберись. – Но к сожалению, ей так и не удалось успокоиться.
Когда паланкин с новобрачной остановился у дома Чэней, появился Фу Де и торжественно распахнул цветастые занавески. С ней не было никого, кто бы представил ее семье Ру Шаня, поэтому столь почетная обязанность была возложена на Фу Де. Ру Шань не хотел рассказывать своим родственникам, что он нашел невесту в публичном доме и купил ее. Фу Де должен был сказать, что она дочь друга дальнего родственника или что-то в этом роде. Лидия, правда, уже успела забыть эту байку.
Когда носилки поставили на землю и она вышла, Фу Де вручил ей моток красной ленты. Покачиваясь на своих высоких деревянных туфлях, она проследовала за ним через ворота в высоком заборе, не имевшем ни единого просвета. Над арочным входом развевались на ветру красные бумажные ленты с иероглифами, написанными черными чернилами. У Лидии не было времени, чтобы прочитать их, да и вуаль, закрывающая лицо, мешала ей рассмотреть надписи.
– Будьте внимательны, смотрите под ноги, – прошептал Фу Де.
Стараясь не уронить из рук веер и большой моток красной ленты, она держалась за один конец и смотрела, как Фу Де, взявшись за другой, тянул ленту и отходил назад. Когда лента развернулась во всю длину, Лидия увидела в центре замысловатый узел. Он выглядел очень красиво, и она отвлеклась, разглядывая его. Подняв глаза, чтобы посмотреть на Фу Де, она заметила, что сейчас ленту держал кто-то другой.
Ру Шань... Прекрасный Ру Шань, одетый в красную шелковую сорочку, украшенную красивой вышивкой.
Лента трепетала на ветру. Ру Шань тянул ее за один конец, а Лидия крепко держалась за другой и, не отрываясь, смотрела на своего возлюбленного. Он продолжал тянуть за ленту и постепенно, шаг за шагом, вел ее в свой дом.
Лидия прошла через двор, не замечая вокруг никого, кроме своего мужа.
Но он удалялся от нее, увлекая ее в какую-то комнату в глубине дома. Лидия знала, что будет в этой комнате. Фу Де рассказал о ней заранее.
Она направлялась в священное место, где семья Чэней почитала своих предков. Именно здесь Ру Шань должен официально представить ее всем членам его семьи. Перед алтарем предков... Лидия шла спокойно и уверенно, следуя за Ру Шанем. Она была довольна тем, что ей наконец-то удалось приспособиться к ходьбе в этих смешных деревянных туфлях.
Все складывалось прекрасно, пока она не увидела весьма неприятное препятствие. Перед комнатой, в которой ее ожидали родственники мужа, Лидия увидела высокий порог. Китайцы традиционно верили в то, что духи не могли преодолевать препятствия, воздвигнутые хозяевами на их пути, поэтому ставили деревянную загородку, чтобы те не могли проникнуть в их дом. Всем жильцам приходилось переступать через нее, чтобы войти. А духи, конечно, оставались за порогом.
Затянутая в узкое платье и обутая в ужасно неудобные деревянные туфли, Лидия с испугом смотрела на этот порог, не зная, как поступить. Наконец, схватив Фу Де за руку, она попыталась перешагнуть через него, но тут же споткнулась и решила, что это весьма неподходящий способ, чтобы войти в храм предков.
Тогда она усилием воли приподняла свое тело, чуть не вывихнув руку бедного Фу Де. Но ее платье застряло сзади и попало ей под ноги. В английских туфлях Лидия, конечно, справилась бы. Пусть и без грации в движениях, но зато и без телесных повреждений. А в высокой китайской обуви и непривычном одеянии у нее не было никаких шансов. Потеряв равновесие и по-щенячьи взвизгнув, Лидия стала падать.
Ее веер и лента вылетели из рук, и она взмахнула ногой, пытаясь удержаться в вертикальном положении, но тесное платье вынуждало принять лишь одну позу – распластавшись на полу вниз лицом.
Это было ужасно, особенно потому, что ей казалось, будто все происходит очень медленно.
Но сильные руки тут же подхватили ее, и Лидия с облегчением вздохнула, увидев своего спасителя. Это был, конечно, Ру Шань. Слава богу, что ей удалось избежать незавидный способ войти в его дом.
Ру Шань бережно поддерживал Лидию, пока Фу Де расправлял подол ее платья, зацепившийся за чертов гвоздь. Лидии показалось, что прошла целая вечность, пока Ру Шань смог нежно и осторожно поставить ее на ноги. Она чувствовала слабость в коленях и с трудом нашла в себе силы, чтобы снова встать на эти проклятые туфли.
Но сейчас это не имело значения, твердила она про себя. Ру Щань поддержал ее. Ру Шань был рядом с ней. Он дружески улыбался и медленно поднимал вуаль, открывая ее лицо.
– Добро пожаловать, жена моя, – произнес он традиционную фразу по-шанхайски.
Лидия должна была что-то ответить на его приветствие. Фу Де учил, какие слова ей надо говорить, но она напрочь забыла обо всем на свете. Лидия ни о чем не могла думать и ничего вокруг не замечала, кроме серьезного лица Ру Шаня, который время от времени подбадривал ее своей улыбкой.
Сейчас он уже не улыбался и выглядел очень сосредоточенным. Повернувшись, он провел ее в комнату предков. Лидия быстро огляделась и сразу обратила внимание на стол в центре этого помещения. На нем были закреплены длинные деревянные таблички с вырезанными на них китайскими иероглифами. Лидия не успела прочитать их, но Фу Де рассказывал ей, что здесь перечислялись имена всех мужчин – членов семьи Чэней. Окружавшие стол столбы были ярко разукрашены – на них изображались драконы и фениксы, и были начертаны древние изречения. Лидия заметила, что все они были расписаны с любовной заботой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Сейчас она сидела в паланкине, который несли четверо китайцев к дому ее свекра, и думала о том, что ей надо бы чувствовать себя принцессой. Но вместо этого Лидия чувствовала себя полной дурой. Что она себе вообразила? Как она могла выйти замуж за человека совершенно иной культуры, о которой не имеет почти никакого представления. А что там Фу Де говорил о ее больших ногах? Он хвастал, что, несмотря на дефицит свадебных женских туфель ее размера, ему каким-то чудом удалось раздобыть для нее туфли.
А что было не так с ее ногами? Похоже, с ней все было не так. По словам Фу Де, она была слишком рослой и крупной. Для нее трудно было найти свадебное платье. Ее тело слишком плотное, лицо чересчур широкое, талия не такая тонкая, как у китаянок. А уж груди... Да, она явно подходила лишь на роль домашнего животного, а не жены подданного китайского императора.
Лидия понимала, что это все от нервов, но, вместо того чтобы любоваться своими новыми китайскими украшениями, она с ненавистью думала о своем теле и новой семье, с которой еще не познакомилась.
– О Господи, – говорила она себе, – не будь такой размазней, соберись. – Но к сожалению, ей так и не удалось успокоиться.
Когда паланкин с новобрачной остановился у дома Чэней, появился Фу Де и торжественно распахнул цветастые занавески. С ней не было никого, кто бы представил ее семье Ру Шаня, поэтому столь почетная обязанность была возложена на Фу Де. Ру Шань не хотел рассказывать своим родственникам, что он нашел невесту в публичном доме и купил ее. Фу Де должен был сказать, что она дочь друга дальнего родственника или что-то в этом роде. Лидия, правда, уже успела забыть эту байку.
Когда носилки поставили на землю и она вышла, Фу Де вручил ей моток красной ленты. Покачиваясь на своих высоких деревянных туфлях, она проследовала за ним через ворота в высоком заборе, не имевшем ни единого просвета. Над арочным входом развевались на ветру красные бумажные ленты с иероглифами, написанными черными чернилами. У Лидии не было времени, чтобы прочитать их, да и вуаль, закрывающая лицо, мешала ей рассмотреть надписи.
– Будьте внимательны, смотрите под ноги, – прошептал Фу Де.
Стараясь не уронить из рук веер и большой моток красной ленты, она держалась за один конец и смотрела, как Фу Де, взявшись за другой, тянул ленту и отходил назад. Когда лента развернулась во всю длину, Лидия увидела в центре замысловатый узел. Он выглядел очень красиво, и она отвлеклась, разглядывая его. Подняв глаза, чтобы посмотреть на Фу Де, она заметила, что сейчас ленту держал кто-то другой.
Ру Шань... Прекрасный Ру Шань, одетый в красную шелковую сорочку, украшенную красивой вышивкой.
Лента трепетала на ветру. Ру Шань тянул ее за один конец, а Лидия крепко держалась за другой и, не отрываясь, смотрела на своего возлюбленного. Он продолжал тянуть за ленту и постепенно, шаг за шагом, вел ее в свой дом.
Лидия прошла через двор, не замечая вокруг никого, кроме своего мужа.
Но он удалялся от нее, увлекая ее в какую-то комнату в глубине дома. Лидия знала, что будет в этой комнате. Фу Де рассказал о ней заранее.
Она направлялась в священное место, где семья Чэней почитала своих предков. Именно здесь Ру Шань должен официально представить ее всем членам его семьи. Перед алтарем предков... Лидия шла спокойно и уверенно, следуя за Ру Шанем. Она была довольна тем, что ей наконец-то удалось приспособиться к ходьбе в этих смешных деревянных туфлях.
Все складывалось прекрасно, пока она не увидела весьма неприятное препятствие. Перед комнатой, в которой ее ожидали родственники мужа, Лидия увидела высокий порог. Китайцы традиционно верили в то, что духи не могли преодолевать препятствия, воздвигнутые хозяевами на их пути, поэтому ставили деревянную загородку, чтобы те не могли проникнуть в их дом. Всем жильцам приходилось переступать через нее, чтобы войти. А духи, конечно, оставались за порогом.
Затянутая в узкое платье и обутая в ужасно неудобные деревянные туфли, Лидия с испугом смотрела на этот порог, не зная, как поступить. Наконец, схватив Фу Де за руку, она попыталась перешагнуть через него, но тут же споткнулась и решила, что это весьма неподходящий способ, чтобы войти в храм предков.
Тогда она усилием воли приподняла свое тело, чуть не вывихнув руку бедного Фу Де. Но ее платье застряло сзади и попало ей под ноги. В английских туфлях Лидия, конечно, справилась бы. Пусть и без грации в движениях, но зато и без телесных повреждений. А в высокой китайской обуви и непривычном одеянии у нее не было никаких шансов. Потеряв равновесие и по-щенячьи взвизгнув, Лидия стала падать.
Ее веер и лента вылетели из рук, и она взмахнула ногой, пытаясь удержаться в вертикальном положении, но тесное платье вынуждало принять лишь одну позу – распластавшись на полу вниз лицом.
Это было ужасно, особенно потому, что ей казалось, будто все происходит очень медленно.
Но сильные руки тут же подхватили ее, и Лидия с облегчением вздохнула, увидев своего спасителя. Это был, конечно, Ру Шань. Слава богу, что ей удалось избежать незавидный способ войти в его дом.
Ру Шань бережно поддерживал Лидию, пока Фу Де расправлял подол ее платья, зацепившийся за чертов гвоздь. Лидии показалось, что прошла целая вечность, пока Ру Шань смог нежно и осторожно поставить ее на ноги. Она чувствовала слабость в коленях и с трудом нашла в себе силы, чтобы снова встать на эти проклятые туфли.
Но сейчас это не имело значения, твердила она про себя. Ру Щань поддержал ее. Ру Шань был рядом с ней. Он дружески улыбался и медленно поднимал вуаль, открывая ее лицо.
– Добро пожаловать, жена моя, – произнес он традиционную фразу по-шанхайски.
Лидия должна была что-то ответить на его приветствие. Фу Де учил, какие слова ей надо говорить, но она напрочь забыла обо всем на свете. Лидия ни о чем не могла думать и ничего вокруг не замечала, кроме серьезного лица Ру Шаня, который время от времени подбадривал ее своей улыбкой.
Сейчас он уже не улыбался и выглядел очень сосредоточенным. Повернувшись, он провел ее в комнату предков. Лидия быстро огляделась и сразу обратила внимание на стол в центре этого помещения. На нем были закреплены длинные деревянные таблички с вырезанными на них китайскими иероглифами. Лидия не успела прочитать их, но Фу Де рассказывал ей, что здесь перечислялись имена всех мужчин – членов семьи Чэней. Окружавшие стол столбы были ярко разукрашены – на них изображались драконы и фениксы, и были начертаны древние изречения. Лидия заметила, что все они были расписаны с любовной заботой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84