Наконец пересек гостиную, чтобы поднять картины и повесить их обратно на стену.
– Иди в постель, Барбара, – предложил я. – Мне еще надо навести здесь порядок.
Она заговорила не сразу. Только когда я вопросительно взглянул на нее, прошептала:
– И часто... такое происходит?
– Время от времени, – ответил я, – мне приходится быть рефери. Когда дело доходит до стрельбы или поножовщины, они обычно заявляются с этим сюда... Сегодня случай особый – нечто вроде примирения. Просто надо было дать им возможность разобраться самим. Карл настолько озверел, что готов был натравить на нее Брукса, а тот не упустил бы случая измордовать или даже убить Марджи. Ну, ты же уже встречалась с Бруксом, знаешь, мне не надо о нем рассказывать. Потом Карл наверняка пожалел бы о содеянном, да вот только Марджи радости с того было бы мало. – Я скорчил гримасу. – А этот малый, Брукс, становится проблемой. Готов держать пари, что он практикуется перед зеркалом выхватывать пушку. Пожалуй, в один из ближайших дней придется ее у него отнять. Такие ребята, как он, создают скверную репутацию огнестрельному оружию.
Барбара смотрела на меня, не произнося ни слова. Тогда я спросил:
– В чем дело, малышка?
– В тебе, – последовал ответ.
– Не могла бы ты развить эту тему?
– Ты же ведь нисколечко его не боишься, не так ли? Я имею в виду Брукса. Он был как оскалившееся животное, а ты смеялся ему в лицо. Держу пари, ты стоял перед вепрем и этим вот лосем точно так же, не дрогнув, верно? И может быть, заслужил на войне медали...
– Ты заблуждаешься на мой счет.
– Нет. Ты просто пытаешься казаться хуже, чем есть на самом деле. Ты такой смелый и вместе с тем жуткий трус. Никакие дикие звери не могут тебя испугать. Все пушки на свете тебе нипочем. Но одна лишь мысль, что кто-то, возможно, будет смеяться за твоей спиной над тем, что не смешно и в чем нет твоей вины...
– Иди спать, малышка, – перебил я ее. – Или, если уж очень хочешь быть полезной, возьми половую щетку... Барбара тихо проговорила:
– Она смеялась над тобой, верно? Та девушка, на которой ты женился. А ты не мог перенести такое. Это все в тебе убило. Упреки ты еще мог бы выдержать, но когда она начала насмехаться, это стало невыносимым. Вот ты и убедил себя, что ничего подобного впредь не должно произойти. Поэтому крадучись в поисках убежища приехал сюда, позволил этому ужасному человеку помочь тебе, а взамен ты... ты даже согласился совершить для него убийство. И лишь для того, чтобы твое маленькое приватное убежище осталось непотревоженным.
– Моя мастерская себя окупает, – натянуто возразил я. – Она позволяет мне не только сводить концы с концами, но и получать приличный доход. Мне вполне хватает и без поддержки Карла, во всяком случае сейчас. А что до его насмешек, так он все время вышучивает меня не по злобе.
– Да, он себе такое позволяет. Но ведь он в единственном числе, не так ли? А ты можешь заткнуть ему глотку, потому что и у тебя тоже есть на него кое-что...
– Кто тебе сказал? – удивился я.
– Никто. Почему кто-то должен был мне сказать? Это же очевидно! Вот сейчас, когда ты ударил его. Карл повернулся, как взбесившийся зверь. Наверное, любого другого на твоем месте он задушил бы голыми руками. По-моему, он так и собирался сделать, но тут что-то вспомнил и остановился. Что у тебя есть на Карла Гандермэна, Пол? И как долго ты собираешься спекулировать на этом? Неужели тебе нравится быть паразитом такого человека? И еще этой женщины! Ведь ты даже испытываешь нечто вроде жалкого удовольствия от своей жертвенности...
– Жертвенности, – не выдержал я. – Это великое слово, малышка, «жертвенность!»
– Но это правда! – воскликнула она. – Ты же поддерживаешь его, их обоих. А ты не должен этого делать, ты в них не нуждаешься. Просто думаешь, что должен так делать, и все из-за того, что та девушка над тобой посмеялась. Но ты мог бы устоять и на собственных ногах...
– Слушай, а что, если мы отложим этот разговор до утра? – вновь перебил я Барбару. – Уже слишком поздно.
Мгновение она смотрела на меня, затем резко повернулась и выбежала из комнаты. Дверь спальни закрылась. Я отправился на кухню за половой щеткой.
Глава 23
Проснувшись утром, я услышал, что Барбара на кухне. Вскоре учуял запах бекона и кофе. Должно быть, вчера она останавливалась у продуктового магазина, потому что в доме бекона не было. Я встал, прошел в ванную комнату. На стеклянной полочке над умывальником рядом с моими вещами аккуратно разместились ее кремы, туалетная вода, косметичка. Это вызвало у меня странное чувство. Уже умытый и выбритый, я натягивал слаксы, когда она постучала в дверь:
– Завтрак.
– Буду через минуту.
Когда я вошел на кухню, Барбара разливала кофе. На ней были голубые льняные шорты, майка джерси в бело-голубую полоску и босоножки. Волосы зачесаны назад и перевязаны узкой голубой лентой. Я уселся и одобрительно хмыкнул при виде пищи. Она устроилась напротив, и мы принялись за еду. Уплетая яичницу, я спросил:
– Все в порядке. Бабе?
– Да, – она смешалась, – прости меня. Пол...
– Не надо дальше, малышка.
– Это не мое дело. Мне следовало бы помолчать.
– Просто запомни одну вещь. Карл и Марджи все же человеческие существа, даже если они тебе не нравятся. И бывают времена, когда любой человек может оказать большую помощь... Мне с утра понадобится машина. Надеюсь, не возражаешь?
– Конечно. Ты вернешься домой к ленчу?
– Отлично. Если только это не доставит тебе хлопот.
– Какие там хлопоты! Не подорвись на своих зарядах или что там еще у тебя?
– До сих пор Бог миловал, – ответил я и спустился вниз. Как раз когда я выходил из двери, мимо на велосипеде проезжал Дик Менкасо. Увидев меня, он остановился.
– Здравствуйте, мистер Найквист. Слышал, вы женились?
– Верно.
– Думаю, больше мы уже не будем так часто видеть вас в тире?
– Почему? Скорее наоборот. Ну, как ведет себя новый боек?
– У меня еще не было возможности его испробовать. Я глянул на газеты в его корзине, и тут мне пришло в голову, что малышка, не в пример мне, возможно, привыкла по утрам их просматривать.
– Как насчет того, чтобы включить и нас в твой список, Дик?
– Нет проблем, – ответил он и, вытащив газету, ловко сложил ее, как это умеют только разносчики. Затем вручил ее мне. – Вот, держите.
– А ты никого не оставишь без новостей?
– Нет, тут одна леди уехала в отпуск. – И он укатил насвистывая.
Я зашвырнул газету на верхнюю лестничную площадку квартиры и пошел в мастерскую. Но едва успел расположиться, как пожаловал Джек Вильямс.
– Видишь, стукач, – обратился я к нему, – я весь в делах. И больше знать ничего не знаю. Все, чем занят последнее время, – это собственной женитьбой.
– Да, наслышан об этом, – произнес он. – Довольно странное совпадение, что твоя жена работала за соседней дверью офиса, из которого стреляли в губернатора Мэйни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
– Иди в постель, Барбара, – предложил я. – Мне еще надо навести здесь порядок.
Она заговорила не сразу. Только когда я вопросительно взглянул на нее, прошептала:
– И часто... такое происходит?
– Время от времени, – ответил я, – мне приходится быть рефери. Когда дело доходит до стрельбы или поножовщины, они обычно заявляются с этим сюда... Сегодня случай особый – нечто вроде примирения. Просто надо было дать им возможность разобраться самим. Карл настолько озверел, что готов был натравить на нее Брукса, а тот не упустил бы случая измордовать или даже убить Марджи. Ну, ты же уже встречалась с Бруксом, знаешь, мне не надо о нем рассказывать. Потом Карл наверняка пожалел бы о содеянном, да вот только Марджи радости с того было бы мало. – Я скорчил гримасу. – А этот малый, Брукс, становится проблемой. Готов держать пари, что он практикуется перед зеркалом выхватывать пушку. Пожалуй, в один из ближайших дней придется ее у него отнять. Такие ребята, как он, создают скверную репутацию огнестрельному оружию.
Барбара смотрела на меня, не произнося ни слова. Тогда я спросил:
– В чем дело, малышка?
– В тебе, – последовал ответ.
– Не могла бы ты развить эту тему?
– Ты же ведь нисколечко его не боишься, не так ли? Я имею в виду Брукса. Он был как оскалившееся животное, а ты смеялся ему в лицо. Держу пари, ты стоял перед вепрем и этим вот лосем точно так же, не дрогнув, верно? И может быть, заслужил на войне медали...
– Ты заблуждаешься на мой счет.
– Нет. Ты просто пытаешься казаться хуже, чем есть на самом деле. Ты такой смелый и вместе с тем жуткий трус. Никакие дикие звери не могут тебя испугать. Все пушки на свете тебе нипочем. Но одна лишь мысль, что кто-то, возможно, будет смеяться за твоей спиной над тем, что не смешно и в чем нет твоей вины...
– Иди спать, малышка, – перебил я ее. – Или, если уж очень хочешь быть полезной, возьми половую щетку... Барбара тихо проговорила:
– Она смеялась над тобой, верно? Та девушка, на которой ты женился. А ты не мог перенести такое. Это все в тебе убило. Упреки ты еще мог бы выдержать, но когда она начала насмехаться, это стало невыносимым. Вот ты и убедил себя, что ничего подобного впредь не должно произойти. Поэтому крадучись в поисках убежища приехал сюда, позволил этому ужасному человеку помочь тебе, а взамен ты... ты даже согласился совершить для него убийство. И лишь для того, чтобы твое маленькое приватное убежище осталось непотревоженным.
– Моя мастерская себя окупает, – натянуто возразил я. – Она позволяет мне не только сводить концы с концами, но и получать приличный доход. Мне вполне хватает и без поддержки Карла, во всяком случае сейчас. А что до его насмешек, так он все время вышучивает меня не по злобе.
– Да, он себе такое позволяет. Но ведь он в единственном числе, не так ли? А ты можешь заткнуть ему глотку, потому что и у тебя тоже есть на него кое-что...
– Кто тебе сказал? – удивился я.
– Никто. Почему кто-то должен был мне сказать? Это же очевидно! Вот сейчас, когда ты ударил его. Карл повернулся, как взбесившийся зверь. Наверное, любого другого на твоем месте он задушил бы голыми руками. По-моему, он так и собирался сделать, но тут что-то вспомнил и остановился. Что у тебя есть на Карла Гандермэна, Пол? И как долго ты собираешься спекулировать на этом? Неужели тебе нравится быть паразитом такого человека? И еще этой женщины! Ведь ты даже испытываешь нечто вроде жалкого удовольствия от своей жертвенности...
– Жертвенности, – не выдержал я. – Это великое слово, малышка, «жертвенность!»
– Но это правда! – воскликнула она. – Ты же поддерживаешь его, их обоих. А ты не должен этого делать, ты в них не нуждаешься. Просто думаешь, что должен так делать, и все из-за того, что та девушка над тобой посмеялась. Но ты мог бы устоять и на собственных ногах...
– Слушай, а что, если мы отложим этот разговор до утра? – вновь перебил я Барбару. – Уже слишком поздно.
Мгновение она смотрела на меня, затем резко повернулась и выбежала из комнаты. Дверь спальни закрылась. Я отправился на кухню за половой щеткой.
Глава 23
Проснувшись утром, я услышал, что Барбара на кухне. Вскоре учуял запах бекона и кофе. Должно быть, вчера она останавливалась у продуктового магазина, потому что в доме бекона не было. Я встал, прошел в ванную комнату. На стеклянной полочке над умывальником рядом с моими вещами аккуратно разместились ее кремы, туалетная вода, косметичка. Это вызвало у меня странное чувство. Уже умытый и выбритый, я натягивал слаксы, когда она постучала в дверь:
– Завтрак.
– Буду через минуту.
Когда я вошел на кухню, Барбара разливала кофе. На ней были голубые льняные шорты, майка джерси в бело-голубую полоску и босоножки. Волосы зачесаны назад и перевязаны узкой голубой лентой. Я уселся и одобрительно хмыкнул при виде пищи. Она устроилась напротив, и мы принялись за еду. Уплетая яичницу, я спросил:
– Все в порядке. Бабе?
– Да, – она смешалась, – прости меня. Пол...
– Не надо дальше, малышка.
– Это не мое дело. Мне следовало бы помолчать.
– Просто запомни одну вещь. Карл и Марджи все же человеческие существа, даже если они тебе не нравятся. И бывают времена, когда любой человек может оказать большую помощь... Мне с утра понадобится машина. Надеюсь, не возражаешь?
– Конечно. Ты вернешься домой к ленчу?
– Отлично. Если только это не доставит тебе хлопот.
– Какие там хлопоты! Не подорвись на своих зарядах или что там еще у тебя?
– До сих пор Бог миловал, – ответил я и спустился вниз. Как раз когда я выходил из двери, мимо на велосипеде проезжал Дик Менкасо. Увидев меня, он остановился.
– Здравствуйте, мистер Найквист. Слышал, вы женились?
– Верно.
– Думаю, больше мы уже не будем так часто видеть вас в тире?
– Почему? Скорее наоборот. Ну, как ведет себя новый боек?
– У меня еще не было возможности его испробовать. Я глянул на газеты в его корзине, и тут мне пришло в голову, что малышка, не в пример мне, возможно, привыкла по утрам их просматривать.
– Как насчет того, чтобы включить и нас в твой список, Дик?
– Нет проблем, – ответил он и, вытащив газету, ловко сложил ее, как это умеют только разносчики. Затем вручил ее мне. – Вот, держите.
– А ты никого не оставишь без новостей?
– Нет, тут одна леди уехала в отпуск. – И он укатил насвистывая.
Я зашвырнул газету на верхнюю лестничную площадку квартиры и пошел в мастерскую. Но едва успел расположиться, как пожаловал Джек Вильямс.
– Видишь, стукач, – обратился я к нему, – я весь в делах. И больше знать ничего не знаю. Все, чем занят последнее время, – это собственной женитьбой.
– Да, наслышан об этом, – произнес он. – Довольно странное совпадение, что твоя жена работала за соседней дверью офиса, из которого стреляли в губернатора Мэйни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55