Правда, на морском дне он давно приобрел новых. Затонувший корабль, как коммунальная квартира, манил к себе множество мелкой неимущей рыбешки – ведь в нем масса мест, где легко спрятаться и вывести потомство, – и крупной: она любит мелкую и её потомков.
Многочисленные люки и распахнутые двери так и звали заглянуть внутрь. Мы накинули канат прямо на швартовочные кнехты и поднялись за группой. Англичане ждали нас на борту, уже готовые к погружению.
– Внутрь заходим только за мной и все вместе! – ещё раз предупредил группу Кравчук. – Здесь очень просто потеряться, застрять, попасть под завал… Будьте предельно внимательны и осторожны.
На первом погружении мы проплыли и осмотрели корабль снаружи, прошли по палубам и надстройкам. Я замыкал группу, приглядывая за отстающими, собирая и подгоняя их.
Второе погружение совершали позже, уже передохнув и пообедав. На этот раз вооружились фонарями, чтобы проникнуть внутрь. Через широкую грузовую шахту мы, один за другим, заплывали в огромный, бездонный трюм, набитый ящиками с то ли снарядами, то ли минами, то ли бомбами, то ли какими-то запчастями. Все это было ржавым, хлипким и, казалось, могло обрушиться в любую минуту, поэтому мы сбились в кучу и с опаской затихли, ничего не трогая и стараясь лишний раз даже не перебирать ластами. Когда глаза, наконец, совсем привыкли к темноте, приступили к осмотру арсенала, осторожно продвигаясь вглубь. Узкими коридорами мы двигались от одного отсека в другой, пока не выбрались наружу через огромную пробоину в носовой части корпуса судна. «Обалдеть! – подумал я. – Вот бы здесь покопаться и поискать чего-нибудь». Руки так и чесались, несмотря на жёсткое правило, что с затонувшего корабля категорически запрещается брать что-либо.
Пора было закругляться. Вместе с туристами мы поднялись наверх, всех пересчитали. А нам с Кравчуком предстояло ещё одно погружение: теперь надо отвязать нашу яхту. И я решил соблазнить его поплавать чуть подольше: «Брать ничего не будем, но посмотрим, что там ещё есть».
– Что, например?
– Не знаю, что-нибудь. Давай найдем, например, каюту капитана… и посмотрим, чего там…
– Так мы же уже закончили погружения, – сказал он. – Сейчас отвязываем корабль и уходим.
– Вот, давай перед тем, как отвязать, и заскочим! – Я быстро прикинул время по таблице декомпрессии. – Минут десять у нас есть, а с «остановочкой» так и вообще…
Тут к нам подошёл капитан:
– Погода портится, – сообщил он. – Да и времени уже много. Я думаю, будет лучше заночевать на острове, а обратно в Халаиб выйти завтра с утра. В полумиле отсюда есть хорошая бухта.
– Значит, сегодня – никак?
– Боюсь, что при такой волне и ветре засветло не успеть, – объяснил капитан. – А в темноте в непогоду между рифами небезопасно.
Меня известие обрадовало – выходит, время есть. Англичане тоже восприняли новость спокойно и совершенно не возражали. Перспектива ночевки на необитаемом острове им, похоже, даже пришлась по вкусу, особенно после того, как выяснилось, что для ужина необходимо будет наловить кальмаров, которых, со слов капитана, в этих местах, как грязи.
Пока народ переодевался, обсуждая снасти и предстоящее барбекю, мы поменяли баллоны, батарейки в фонарях, взяли ходовую катушку и приступили к погружению. Как и договаривались, решили для начала найти и обследовать капитанскую каюту. Обычно она размещается под рубкой по правому борту, куда мы прямиком и направились. Проникнуть в рубку не составляло особого труда; окна, выходящие на мостик, были большие, и стекол в них почти не осталось. Из помещения рубки в глубь надстройки начинался коридор, дверь в него была открыта. Мы проплыли туда и вскоре оказались на площадке главной лестницы. Спустившись на один этаж вниз и свернув оттуда налево в коридор, проходящий по правому борту, мы почти сразу уткнулись в дверь с надписью «Мастер рум». Путь к цели составил чуть более пяти минут. «Ес!» – показали мы друг другу и толкнули дверь. Она была заперта, и, чтобы её открыть, нам пришлось отжать замок водолазным ножом, упершись что есть силы ногами в стены и какой-то светильник на потолке. На это ушло немало времени, и для поисков «чего-нибудь» осталось почти совсем ничего. Великий дайвер К. К. первым делом направился к рабочему столу, а я – к встроенному стенному, а в данный момент напольному, стеллажу. В каюте был бардак: обломки, всякая лабуда и труха от деревянной отделки и мебели лежали на полу в виде ила и поднимались мутью при волнении воды; полки частично покрылись невнятной коралловой (каловой) массой; сейф – открыт и пуст. Осмотревшись вокруг, я не нашел ничего хоть сколько-нибудь привлекательного. Вдруг в углу что-то тускло блеснуло в свете моего фонаря. Я сразу же метнулся туда, сунул руку и поднял тяжелый округлый предмет. Сердце чуть не выпрыгнуло в загубник, оказывается, мне очень нравилось искать сокровища! Я отряхнул предмет, протер перчаткой, и в моей руке засверкала гранями хрустальная пробка от графина. Везет мне, как утопленнику: «Иду лежит. Смотрю – блестит. Поднял – сопля». Пока я, задумавшись о жизненных разочарованиях, любовался находкой, неожиданно рядом возник Кравчук. Он показал на часы и что-то пробубнил в загубник – наше время вышло. Я кивнул, и мы начали выбираться наружу.
У одной из дверей он вдруг застрял. «Что он там разглядывает, у меня же воздуха почти нет!» – разозлился я и слегка толкнул его в спину. Вперёд! Он не сдвинулся. Вот кретин, вернемся сюда завтра, если надо, а сейчас хорошо бы наверх. И я ещё раз толкнул его, уже сильнее и опустил глаза на манометр. В ту секунду, что я отвел взгляд, и произошло нечто невероятное…КРАВЧУК ВДРУГ ИСЧЕЗ… А на меня летела огромная зубастая голова, в половину моего роста. «А-а-а!» – я открыл рот. Машинально, ведь, будь я на воздухе, то заорал бы. Но сейчас только глотнул стакан соленой воды, тут же захотел её выблевать, но во рту стоял загубник, и сделать это оказалось совершенно невозможно. Голова тем временем проскочила мимо, вслед за ней протянулось длинное могучее тело, создавшее такой водоворот, что меня завертело. Потеряв ориентацию и с трудом продолжая дышать, я решил, что погибаю, но кто-то схватил меня за руку и потянул наверх…
– Ты что, кретин?!!! – вопил я на поверхности, шумно отплевываясь. Мы с Кравчуком торчали, как поплавки в море, а англичане столпились на борту, не понимая, из-за чего сцепились русские инструкторы. – Ты меня чуть не потопил!
– Я?! Да я тебя только что спас. Ты мне ещё денег должен! – возмущался он.
– Денег?! – поразился я. – На! И заехал ему в нос кулаком.
…И только забравшись на борт, мы сумели выяснить все обстоятельства дела. Он рассказал, что внизу на корабле спокойно переходил из помещения в помещение;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Многочисленные люки и распахнутые двери так и звали заглянуть внутрь. Мы накинули канат прямо на швартовочные кнехты и поднялись за группой. Англичане ждали нас на борту, уже готовые к погружению.
– Внутрь заходим только за мной и все вместе! – ещё раз предупредил группу Кравчук. – Здесь очень просто потеряться, застрять, попасть под завал… Будьте предельно внимательны и осторожны.
На первом погружении мы проплыли и осмотрели корабль снаружи, прошли по палубам и надстройкам. Я замыкал группу, приглядывая за отстающими, собирая и подгоняя их.
Второе погружение совершали позже, уже передохнув и пообедав. На этот раз вооружились фонарями, чтобы проникнуть внутрь. Через широкую грузовую шахту мы, один за другим, заплывали в огромный, бездонный трюм, набитый ящиками с то ли снарядами, то ли минами, то ли бомбами, то ли какими-то запчастями. Все это было ржавым, хлипким и, казалось, могло обрушиться в любую минуту, поэтому мы сбились в кучу и с опаской затихли, ничего не трогая и стараясь лишний раз даже не перебирать ластами. Когда глаза, наконец, совсем привыкли к темноте, приступили к осмотру арсенала, осторожно продвигаясь вглубь. Узкими коридорами мы двигались от одного отсека в другой, пока не выбрались наружу через огромную пробоину в носовой части корпуса судна. «Обалдеть! – подумал я. – Вот бы здесь покопаться и поискать чего-нибудь». Руки так и чесались, несмотря на жёсткое правило, что с затонувшего корабля категорически запрещается брать что-либо.
Пора было закругляться. Вместе с туристами мы поднялись наверх, всех пересчитали. А нам с Кравчуком предстояло ещё одно погружение: теперь надо отвязать нашу яхту. И я решил соблазнить его поплавать чуть подольше: «Брать ничего не будем, но посмотрим, что там ещё есть».
– Что, например?
– Не знаю, что-нибудь. Давай найдем, например, каюту капитана… и посмотрим, чего там…
– Так мы же уже закончили погружения, – сказал он. – Сейчас отвязываем корабль и уходим.
– Вот, давай перед тем, как отвязать, и заскочим! – Я быстро прикинул время по таблице декомпрессии. – Минут десять у нас есть, а с «остановочкой» так и вообще…
Тут к нам подошёл капитан:
– Погода портится, – сообщил он. – Да и времени уже много. Я думаю, будет лучше заночевать на острове, а обратно в Халаиб выйти завтра с утра. В полумиле отсюда есть хорошая бухта.
– Значит, сегодня – никак?
– Боюсь, что при такой волне и ветре засветло не успеть, – объяснил капитан. – А в темноте в непогоду между рифами небезопасно.
Меня известие обрадовало – выходит, время есть. Англичане тоже восприняли новость спокойно и совершенно не возражали. Перспектива ночевки на необитаемом острове им, похоже, даже пришлась по вкусу, особенно после того, как выяснилось, что для ужина необходимо будет наловить кальмаров, которых, со слов капитана, в этих местах, как грязи.
Пока народ переодевался, обсуждая снасти и предстоящее барбекю, мы поменяли баллоны, батарейки в фонарях, взяли ходовую катушку и приступили к погружению. Как и договаривались, решили для начала найти и обследовать капитанскую каюту. Обычно она размещается под рубкой по правому борту, куда мы прямиком и направились. Проникнуть в рубку не составляло особого труда; окна, выходящие на мостик, были большие, и стекол в них почти не осталось. Из помещения рубки в глубь надстройки начинался коридор, дверь в него была открыта. Мы проплыли туда и вскоре оказались на площадке главной лестницы. Спустившись на один этаж вниз и свернув оттуда налево в коридор, проходящий по правому борту, мы почти сразу уткнулись в дверь с надписью «Мастер рум». Путь к цели составил чуть более пяти минут. «Ес!» – показали мы друг другу и толкнули дверь. Она была заперта, и, чтобы её открыть, нам пришлось отжать замок водолазным ножом, упершись что есть силы ногами в стены и какой-то светильник на потолке. На это ушло немало времени, и для поисков «чего-нибудь» осталось почти совсем ничего. Великий дайвер К. К. первым делом направился к рабочему столу, а я – к встроенному стенному, а в данный момент напольному, стеллажу. В каюте был бардак: обломки, всякая лабуда и труха от деревянной отделки и мебели лежали на полу в виде ила и поднимались мутью при волнении воды; полки частично покрылись невнятной коралловой (каловой) массой; сейф – открыт и пуст. Осмотревшись вокруг, я не нашел ничего хоть сколько-нибудь привлекательного. Вдруг в углу что-то тускло блеснуло в свете моего фонаря. Я сразу же метнулся туда, сунул руку и поднял тяжелый округлый предмет. Сердце чуть не выпрыгнуло в загубник, оказывается, мне очень нравилось искать сокровища! Я отряхнул предмет, протер перчаткой, и в моей руке засверкала гранями хрустальная пробка от графина. Везет мне, как утопленнику: «Иду лежит. Смотрю – блестит. Поднял – сопля». Пока я, задумавшись о жизненных разочарованиях, любовался находкой, неожиданно рядом возник Кравчук. Он показал на часы и что-то пробубнил в загубник – наше время вышло. Я кивнул, и мы начали выбираться наружу.
У одной из дверей он вдруг застрял. «Что он там разглядывает, у меня же воздуха почти нет!» – разозлился я и слегка толкнул его в спину. Вперёд! Он не сдвинулся. Вот кретин, вернемся сюда завтра, если надо, а сейчас хорошо бы наверх. И я ещё раз толкнул его, уже сильнее и опустил глаза на манометр. В ту секунду, что я отвел взгляд, и произошло нечто невероятное…КРАВЧУК ВДРУГ ИСЧЕЗ… А на меня летела огромная зубастая голова, в половину моего роста. «А-а-а!» – я открыл рот. Машинально, ведь, будь я на воздухе, то заорал бы. Но сейчас только глотнул стакан соленой воды, тут же захотел её выблевать, но во рту стоял загубник, и сделать это оказалось совершенно невозможно. Голова тем временем проскочила мимо, вслед за ней протянулось длинное могучее тело, создавшее такой водоворот, что меня завертело. Потеряв ориентацию и с трудом продолжая дышать, я решил, что погибаю, но кто-то схватил меня за руку и потянул наверх…
– Ты что, кретин?!!! – вопил я на поверхности, шумно отплевываясь. Мы с Кравчуком торчали, как поплавки в море, а англичане столпились на борту, не понимая, из-за чего сцепились русские инструкторы. – Ты меня чуть не потопил!
– Я?! Да я тебя только что спас. Ты мне ещё денег должен! – возмущался он.
– Денег?! – поразился я. – На! И заехал ему в нос кулаком.
…И только забравшись на борт, мы сумели выяснить все обстоятельства дела. Он рассказал, что внизу на корабле спокойно переходил из помещения в помещение;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43