Я...
– А, так вспышки вас ослепили, – заметил Мейсон.
– Но, не настолько, чтобы я не мог опознать вас, – рявкнул сержант Холкомб.
– Понимаю, – ответил Мейсон с улыбкой. – Лампы-вспышки ослепляли вас так, что вы не могли бы опознать кого-либо другого, но не так, чтобы вы не могли бы опознать меня.
– Я не говорил этого.
– Итак, как выглядели эти фоторепортеры? Вы можете их описать?
– Некоторых, да.
– Ну, тогда пожалуйста.
– Рядом со мной, – сказал сержант Холкомб, – стоял фоторепортер, который подошел ближе всех и первый сфотографировал меня. На нем был черный плащ.
– Сколько ему могло быть лет?
– Я не присматривался так, чтобы можно было сказать столько ему лет. Но он был довольно молодым.
– Какого роста?
– О, довольно высокий... может быть такого же роста, как вы.
– Какая у него была фигура?
Холкомб внимательно посмотрел на Мейсона.
– Приблизительно такая же как у вас.
– Вы с ними разговаривали?
– Нет. Я уже говорил, что смотрел на вас, когда вы выбежали из домика. Вы бежали прямо на меня, закрывая лицо от света фар машины и вели себя как жалкий адвокат, запутавшийся в сети своих собственных интриг и...
– Хватит, – крикнул судья Осборн, стуча молотком по столу. – Сержант Холкомб, вы хорошо знаете, что так нельзя.
Сержант Холкомб сказал со злостью:
– А чего он пытается убедить меня в том, что я не мог его увидеть.
– Все равно. Эти личные выпады неуместны. Когда вы даете показания в Суде, сержант, следует ограничиться ответами на вопросы. В противном случае я буду вынужден наказать вас штрафом. Вы поняли?
– Да, – мрачно ответил сержант Холкомб.
– Итак, как вы сказали, этот человек, который стоял рядом, сфотографировал вас, когда вы приехали? – спросил Мейсон.
– Да.
– Что вы тогда сделали? Вы помните?
– Помню точно, – сказал сержант Холкомб. – Я наклонился вперед и выключил освещение приборной доски, чтобы Гоушен мог лучше видеть... Это значит, чтобы ничто не светило ему в глаза, когда он смотрел сквозь стекло.
– Я покажу вам фотографию, сержант. Прошу вас сказать, была ли она сделана фоторепортером стоящим рядом с машиной. Как вы видите, на ней свидетель Гоушен сидит рядом с вами, а вы наклоняетесь вперед...
– Да, это тот снимок, – подтвердил сержант Холкомб. – Он сделал его как раз в тот момент.
– Вы только один раз наклонились вперед? Тогда, когда выключали зажигание и освещение приборной доски?
– Да. Снимок сделал фотограф, который стоял рядом со мной.
– Свет вспышки ослепил вас?
– Нет. У меня хорошие глаза. Я привык ездить на машине по ночам и свет фар не мешает мне. Я смотрю мимо вспышки и... нет, вспышки меня не ослепляли. Я видел все, что происходило.
– В это самое время, – сказал Мейсон, – перед машиной стоял другой фотограф, который сделал снимок через стекло. Это так?
– Так, но вам не удастся сбить меня с толку, утверждая, что вспышки ослепили нас, потому что это неправда.
– Да что вы, – запротестовал Мейсон, – вовсе я так не говорю. Я пытаюсь только установить порядок, в котором сделаны эти снимки. Здесь есть еще один, показывающий то как вы наклоняетесь вперед в машине. Должно быть этот снимок был сделан сразу же или после того, как фотограф, стоящий с левой стороны, сделал свой снимок. Однако, этот снимок сделан спереди, через стекло.
– Да, – подтвердил сержант Холкомб. – Это тот снимок.
– На этом снимке видно вас, свидетеля Гоушена и фотографа, который сделал первый снимок. Это верно?
– Да.
– Хорошо, – сказал Мейсон. – Мы запишем эти снимки для опознания как доказательство защиты номер один и два.
Служащий записал фотографии.
– В это же самое время другие фотографы делали снимки того человека, который выбежал из дома? – спросил Мейсон.
– Тогда вы еще не выбежали, – ответил сержант Холкомб. – Вы меня не понимаете, мистер Мейсон. Когда я приехал, все фотографы окружили машину и фотографировали нас. Блески вспышек обеспокоили вас и тогда вы вышли из своего убежища. Увидев нас и фотографов, вы отвернулись и убежали в домик. Но, до того, как вы это сделали, у Гоушена было достаточно времени, чтобы вас опознать.
– Когда этот человек выбежал, фотографы делали снимки?
– Да, они делали ваши снимки.
– Он закрывал лицо шляпой?
– Да, вы закрывали свое лицо шляпой.
– А теперь, – сказал Мейсон, – я покажу вам снимок, который защита хочет записать в опознание как вещественное доказательство номер три. На снимке находится человек, выбегающий из домика и закрывающий лицо шляпой.
– Да, это тот снимок, – подтвердил сержант Холкомб. – Это хороший снимок. На нем видно, как вы бежите, закрывая лицо шляпой.
– Вот именно, – сказал Мейсон. – Мы дадим это как доказательство защиты номер три... Теперь я покажу вам доказательство защиты номер четыре. Сержант, прошу обратить внимание на то, что на этом снимке виден бегущий человек немного сбоку. На снимке есть так же фотограф, который сделал снимок номер три.
Холкомб смотрел минуту на фотографию, наконец сказал:
– Да. Кажется этот снимок был так и сделан. Да.
– Но, вы видите, сержант, снимок номер четыре был сделан сбоку и четыре человека видны лучше, чем на снимке номер три и четыре.
– Да, – механически сказал сержант Холкомб.
– Это точно так?
– Наверное.
– Посмотрите лучше на этот снимок, – сказал Мейсон. – На нем хорошо виден профиль этого мужчины. Вы считаете, что это мой снимок, сержант?
Сержант Холкомб вдруг схватил фотографию и сказал:
– Сейчас, позвольте я возьму очки.
Он полез в карман, достал очки и стал рассматривать снимок. Через минуту он сказал:
– Нет, это не вы. Это снова какой-то обман! Это другой мужчина!
– Вот именно, – подтвердил Мейсон. – Если мы теперь посмотрим на фотографию номер два и на человека, стоящего с фотоаппаратом возле вашей машины, именно того, который снимал снимок номер один в тот момент, когда вы наклонились вперед, то вы сможете опознать этого человека.
– Минуточку, минут точку, – вмешался Гамильтон Бергер. – Я хочу увидеть эти снимки. Что здесь происходит?
– Прошу подойти и посмотреть, – пригласил его Мейсон.
Сержант Холкомб, рассматривающий фотографии, вдруг сказал:
– Что-то здесь не так. Это фальшивая фотография.
Мейсон усмехнулся.
– Почему вы так считаете, сержант?
– Потому что было не так. Это еще один ваш обман.
– Вам лучше воздержаться от обвинений, господин сержант, предостерег Мейсон. – В этом зале находится шестеро свидетелей достойных доверия, которые могут подтвердить то, что случилось в мотеле «Слипвел». Вы видите на второй фотографии что-то, что показывало бы на то, что она фальшивая?
– Я не разбираюсь в фотографиях так хорошо, чтобы можно было что-нибудь сказать, – ответил Холкомб.
– Ну, тогда почему вы говорите, что она фальшивая?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
– А, так вспышки вас ослепили, – заметил Мейсон.
– Но, не настолько, чтобы я не мог опознать вас, – рявкнул сержант Холкомб.
– Понимаю, – ответил Мейсон с улыбкой. – Лампы-вспышки ослепляли вас так, что вы не могли бы опознать кого-либо другого, но не так, чтобы вы не могли бы опознать меня.
– Я не говорил этого.
– Итак, как выглядели эти фоторепортеры? Вы можете их описать?
– Некоторых, да.
– Ну, тогда пожалуйста.
– Рядом со мной, – сказал сержант Холкомб, – стоял фоторепортер, который подошел ближе всех и первый сфотографировал меня. На нем был черный плащ.
– Сколько ему могло быть лет?
– Я не присматривался так, чтобы можно было сказать столько ему лет. Но он был довольно молодым.
– Какого роста?
– О, довольно высокий... может быть такого же роста, как вы.
– Какая у него была фигура?
Холкомб внимательно посмотрел на Мейсона.
– Приблизительно такая же как у вас.
– Вы с ними разговаривали?
– Нет. Я уже говорил, что смотрел на вас, когда вы выбежали из домика. Вы бежали прямо на меня, закрывая лицо от света фар машины и вели себя как жалкий адвокат, запутавшийся в сети своих собственных интриг и...
– Хватит, – крикнул судья Осборн, стуча молотком по столу. – Сержант Холкомб, вы хорошо знаете, что так нельзя.
Сержант Холкомб сказал со злостью:
– А чего он пытается убедить меня в том, что я не мог его увидеть.
– Все равно. Эти личные выпады неуместны. Когда вы даете показания в Суде, сержант, следует ограничиться ответами на вопросы. В противном случае я буду вынужден наказать вас штрафом. Вы поняли?
– Да, – мрачно ответил сержант Холкомб.
– Итак, как вы сказали, этот человек, который стоял рядом, сфотографировал вас, когда вы приехали? – спросил Мейсон.
– Да.
– Что вы тогда сделали? Вы помните?
– Помню точно, – сказал сержант Холкомб. – Я наклонился вперед и выключил освещение приборной доски, чтобы Гоушен мог лучше видеть... Это значит, чтобы ничто не светило ему в глаза, когда он смотрел сквозь стекло.
– Я покажу вам фотографию, сержант. Прошу вас сказать, была ли она сделана фоторепортером стоящим рядом с машиной. Как вы видите, на ней свидетель Гоушен сидит рядом с вами, а вы наклоняетесь вперед...
– Да, это тот снимок, – подтвердил сержант Холкомб. – Он сделал его как раз в тот момент.
– Вы только один раз наклонились вперед? Тогда, когда выключали зажигание и освещение приборной доски?
– Да. Снимок сделал фотограф, который стоял рядом со мной.
– Свет вспышки ослепил вас?
– Нет. У меня хорошие глаза. Я привык ездить на машине по ночам и свет фар не мешает мне. Я смотрю мимо вспышки и... нет, вспышки меня не ослепляли. Я видел все, что происходило.
– В это самое время, – сказал Мейсон, – перед машиной стоял другой фотограф, который сделал снимок через стекло. Это так?
– Так, но вам не удастся сбить меня с толку, утверждая, что вспышки ослепили нас, потому что это неправда.
– Да что вы, – запротестовал Мейсон, – вовсе я так не говорю. Я пытаюсь только установить порядок, в котором сделаны эти снимки. Здесь есть еще один, показывающий то как вы наклоняетесь вперед в машине. Должно быть этот снимок был сделан сразу же или после того, как фотограф, стоящий с левой стороны, сделал свой снимок. Однако, этот снимок сделан спереди, через стекло.
– Да, – подтвердил сержант Холкомб. – Это тот снимок.
– На этом снимке видно вас, свидетеля Гоушена и фотографа, который сделал первый снимок. Это верно?
– Да.
– Хорошо, – сказал Мейсон. – Мы запишем эти снимки для опознания как доказательство защиты номер один и два.
Служащий записал фотографии.
– В это же самое время другие фотографы делали снимки того человека, который выбежал из дома? – спросил Мейсон.
– Тогда вы еще не выбежали, – ответил сержант Холкомб. – Вы меня не понимаете, мистер Мейсон. Когда я приехал, все фотографы окружили машину и фотографировали нас. Блески вспышек обеспокоили вас и тогда вы вышли из своего убежища. Увидев нас и фотографов, вы отвернулись и убежали в домик. Но, до того, как вы это сделали, у Гоушена было достаточно времени, чтобы вас опознать.
– Когда этот человек выбежал, фотографы делали снимки?
– Да, они делали ваши снимки.
– Он закрывал лицо шляпой?
– Да, вы закрывали свое лицо шляпой.
– А теперь, – сказал Мейсон, – я покажу вам снимок, который защита хочет записать в опознание как вещественное доказательство номер три. На снимке находится человек, выбегающий из домика и закрывающий лицо шляпой.
– Да, это тот снимок, – подтвердил сержант Холкомб. – Это хороший снимок. На нем видно, как вы бежите, закрывая лицо шляпой.
– Вот именно, – сказал Мейсон. – Мы дадим это как доказательство защиты номер три... Теперь я покажу вам доказательство защиты номер четыре. Сержант, прошу обратить внимание на то, что на этом снимке виден бегущий человек немного сбоку. На снимке есть так же фотограф, который сделал снимок номер три.
Холкомб смотрел минуту на фотографию, наконец сказал:
– Да. Кажется этот снимок был так и сделан. Да.
– Но, вы видите, сержант, снимок номер четыре был сделан сбоку и четыре человека видны лучше, чем на снимке номер три и четыре.
– Да, – механически сказал сержант Холкомб.
– Это точно так?
– Наверное.
– Посмотрите лучше на этот снимок, – сказал Мейсон. – На нем хорошо виден профиль этого мужчины. Вы считаете, что это мой снимок, сержант?
Сержант Холкомб вдруг схватил фотографию и сказал:
– Сейчас, позвольте я возьму очки.
Он полез в карман, достал очки и стал рассматривать снимок. Через минуту он сказал:
– Нет, это не вы. Это снова какой-то обман! Это другой мужчина!
– Вот именно, – подтвердил Мейсон. – Если мы теперь посмотрим на фотографию номер два и на человека, стоящего с фотоаппаратом возле вашей машины, именно того, который снимал снимок номер один в тот момент, когда вы наклонились вперед, то вы сможете опознать этого человека.
– Минуточку, минут точку, – вмешался Гамильтон Бергер. – Я хочу увидеть эти снимки. Что здесь происходит?
– Прошу подойти и посмотреть, – пригласил его Мейсон.
Сержант Холкомб, рассматривающий фотографии, вдруг сказал:
– Что-то здесь не так. Это фальшивая фотография.
Мейсон усмехнулся.
– Почему вы так считаете, сержант?
– Потому что было не так. Это еще один ваш обман.
– Вам лучше воздержаться от обвинений, господин сержант, предостерег Мейсон. – В этом зале находится шестеро свидетелей достойных доверия, которые могут подтвердить то, что случилось в мотеле «Слипвел». Вы видите на второй фотографии что-то, что показывало бы на то, что она фальшивая?
– Я не разбираюсь в фотографиях так хорошо, чтобы можно было что-нибудь сказать, – ответил Холкомб.
– Ну, тогда почему вы говорите, что она фальшивая?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49