— Что вы увидели, когда прибыли на место?
— Шел дождь. Машина все еще валялась в ущелье. Меня встретили помощники шерифа и полицейские фотографы.
— Что вы сделали?
— Спустился и осмотрел тело. Потом, после того как убитого сфотографировали, мы вытащили его наверх. Я указал помощникам шерифа на некоторые детали, значительные по моему мнению, и объяснил, на что им следует обратить внимание.
— Что это за детали?
— Ну, например, положение выключателя, регулирующего яркость фар.
— Что вы можете сказать об этом выключателе?
— Он не был повернут.
— Вы описываете сейчас положение выключателя в машине, найденной на дне ущелья?
— Да, конечно.
— Фары не горели?
— Нет.
— И выключатель не был повернут.
— Не был.
— Имели ли вы возможность побеседовать с обвиняемой после совершения преступления?
— Да, сэр.
— Принуждали ли вы ее к даче каких-либо показаний?
— Нет, сэр.
— Вы ей угрожали?
— Нет, сэр.
— Все, что сообщила вам обвиняемая, она рассказала по доброй воле?
— Да.
— Вы просили ее описать состояние фар на автомобиле, который хотел столкнуть ее с дороги?
— Да, конечно, сэр.
— Что она сказала?
— Она сказала, что фары были включены, что свет их падал ей в зеркальце, отражался от него и очень мешал ей оценивать ситуацию на дороге.
— Получили ли вы в свое распоряжение оружие, с помощью которого было совершено преступление?
— Да.
— Кто передал его вам?
— Перри Мейсон, адвокат подсудимой.
— Где находилось оружие?
— На сиденье его автомобиля.
— Сколько было времени, когда вы получили это оружие?
— Около одиннадцати вечера.
— Где это произошло?
— Адвокат подъехал к «Горной Короне» — там работала подсудимая, и мистер Мейсон, по-видимому, хотел с ней повидаться прежде, чем…
— Нас не интересуют ваши умозаключения, — перебил его Страун, — вы как полицейский должны знать: главное — это факты. Продолжайте и расскажите нам, что произошло.
— В общем, я попросил у мистера Мейсона револьвер, который ему дала подсудимая, когда они сидели все вместе в ресторане.
— Отдал ли вам мистер Мейсон этот револьвер?
— Да, сэр. По-моему, он сказал, что оружие у него с собой, и повернулся к машине. Тогда я открыл дверцу и достал револьвер.
— Где он сейчас?
— У меня.
— В каком состоянии находилось оружие в то время, когда оно было передано вам?
— В том же состоянии, что и сейчас.
— Что касается барабана револьвера, в нем было четыре заряженных отделения и два пустых?
— Именно так, сэр.
— Таким образом, вы утверждаете, что револьвер находится сейчас в том же состоянии, в каком он был, когда вы его получили?
— Да, сэр.
— Вы можете поклясться в этом?
— Конечно, сэр.
— Ваша честь, я прошу принять это оружие в качестве вещественного доказательства номер один.
— Я бы хотел задать еще несколько вопросов, относящихся к этому револьверу, — проговорил Мейсон.
— Пожалуйста.
— Вы говорите, что оружие сейчас находится в том же состоянии, что и раньше.
— Да, сэр.
— Вы ничего в нем не меняли?
— Мы его не трогали. — Голос Голкомба звучал вызывающе.
— Вы отдавали револьвер в отделение баллистики, не так ли?
— Да, сэр.
— И вы знаете, что там из него был произведен контрольный выстрел? Вы присутствовали при этом?
— Да, сэр.
— Для того, чтобы выстрелить из револьвера, из барабана необходимо было вынуть заряды?
— Ну да, конечно. Патроны — это тоже улика. Нам надо было доказать, что пуля, убившая этого парня, ничем не отличалась от тех, которые остались в барабане. Поэтому мы не собирались использовать эти заряды.
— Вы совершенно правы, — продолжал Мейсон, — следовательно, вы разрядили револьвер, произвели контрольный выстрел и вложили обратно вынутые патроны?
— Так оно и было.
— Кто этим занимался?
— Я сам.
— Не могли бы вы объяснить, откуда вам известно, что патроны сейчас в тех же отделениях, что и раньше?
— Но… но какая, собственно, разница?
— Таким образом, когда вы утверждаете, что оружие находится в том же самом состоянии, что и во время передачи его вам, вы имеете в виду, что в основном в нем ничего не было изменено?
— Пожалуй, так.
— Не пытались ли вы идентифицировать револьвер по его номеру?
— Конечно.
— И что вы обнаружили?
Судья Киппен собрался было что-то возразить, но передумал, проговорил только:
— Пожалуй, вы правы, Мейсон. Со стороны адвоката вопрос действительно закономерен.
— Спасибо, ваша честь, — ответил Мейсон. — В принципе защита могла бы опротестовать некоторые выводы полиции как недостаточно наглядно обоснованные, но пока я не вижу необходимости ни вызывать продавца из магазина в Ньюпорт-Бич, ни просить представить выписку из картотеки шерифа. Я вполне доверяю добросовестности сержанта Голкомба.
— Весьма признателен, — саркастически улыбнулся Голкомб.
— Мне было бы чрезвычайно интересно услышать от сержанта рассказ о результатах его поиска. Итак, сержант, что вам удалось обнаружить?
— Мы установили, что этот револьвер был продан некоему Мэрвиллу Алдриху. Он купил его в магазине спортивных товаров. Мистер Алдрих имел разрешение на ношение оружия и использование его в целях самообороны. Он хранил револьвер в машине, откуда тот и был украден.
— Подождите, — вмешался судья Киппен, — я не вижу необходимости в более подробном изложении фактов. Мистер Алдрих присутствует на сегодняшнем заседании, господин прокурор?
— Да, ваша честь.
— Я думаю, мы предложим ему самому рассказать нам о том, что произошло.
— Хорошо, ваша честь.
— Мне бы хотелось тогда заслушать сейчас показания свидетеля Алдриха, — проговорил Мейсон.
— Я не имею ничего против, — произнес Страун, — мы можем вызвать мистера Алдриха. Он будет выступать в качестве свидетеля обвинения. Должен заметить, однако, что я не вижу никакой необходимости нарушать порядок допроса и прерывать выступление сержанта Голкомба. Что же касается револьвера, то для того, чтобы он был признан вещественным доказательством, достаточно двух условий: он должен был находиться у обвиняемой и из него должен был быть убит Стивен Меррил.
— Я хочу выслушать мнение защиты, — взглянув на Мейсона, произнес судья Киппен.
— Позиция обвинения вполне понятна, — проговорил Мейсон, — мне хотелось бы, однако, высказать два замечания. Первое: обвиняющей стороной не было доказано, что револьвер — то самое оружие, из которого совершили убийство. И второе: мы не можем с уверенностью утверждать, что этот револьвер был у обвиняемой.
— О чем вы говорите? — прервал его Страун. — Вы же сами отдали револьвер Голкомбу?
— Сержант достал револьвер из моей машины. Обвиняемая при этом не присутствовала.
— Вы ее представляете?
— Я представляю ее интересы. Но как бы там ни было, сержант не спросил у меня ничего об этом револьвере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52