Когда пациентка начала приходить в себя, я использовал слабый раствор натриевого пентотала и средство, возбуждающее психику, чтобы заставить ее говорить. Высшие корковые клетки при этом находятся в противоборствующем состоянии. Между физической летаргией и определенной тягой поболтать.
Это такая сбалансированная ситуация, которая в идеальном состоянии существует всего несколько минут, но иногда она длится значительно дольше. Это зависит от индивидуальности.- Доктор Динэйр снял с магнитофона крышку, вставил шнур в розетку, повернул выключатель и сказал:- Я хочу, чтобы ты внимательно послушал.
Перри Мейсон и Делла Стрит прослушали записанный разговор. Когда пленка домоталась до конца, доктор Динэйр щелчком переключил магнитофон на перемотку, а затем выключил магнитофон. Закрыв его крышкой, он взглянул на Мейсона и спросил:
- Что ты скажешь?
- А что ты хочешь услышать?
- Я хочу знать о своих официальных правах.
- Для чего?
- Тогда я буду знать, что мне делать.
- Если я скажу тебе, что, согласно требованию закона, ты обязан сообщить эту информацию властям, ты это сделаешь?
Доктор Динэйр подумал какое-то мгновение, а потом сказал:- Нет.
- Почему же?
- У меня есть совесть и этический кодекс. Наши законы, касающиеся конфиденциальной информации, были приняты, еще когда не было психиатрии. Сегодня для того, чтобы лечить пациентов, врач должен знать секреты, скрытые глубоко в сознании пациента. Моя жизнь посвящена этому искусству исцеления.
- Так ради чего ты пришел,- сказал Мейсон,- если знаешь, что хочешь сделать? Это не входит в закон.
Доктор Динэйр ответил:
- Наверное, я пришел, чтобы снять с себя ответственность. И иметь возможность сказать, что советовался с адвокатом.
- Если бы я сказал тебе,- сказал Мейсон,- что, согласно закону, ты должен уважать конфиденциальное сообщение клиента и что тебе не обязательно передавать полученную информацию полиции, то ты тогда смог бы оправдаться тем, что, мол, сходил к адвокату и последовал его совету, так?
- Да, так,- ответил доктор Динэйр.
- А если бы я сказал тебе, что по закону у тебя нет никакой альтернативы и ты должен сообщить властям об известном тебе, ты бы тогда отказался следовать моему совету, а?
- Да, это верно.
- В таком случае,- продолжал Мейсон,- ты бы поставил себя в крайне уязвимое положение. Не только утаивая от закона информацию, но и зная, что ты нарушаешь закон. Ты бы превратился в фактического соучастника.
- Это проливает на ситуацию иной свет,- сказал доктор Динэйр.- Я пришел сюда, поддавшись порыву, а теперь понимаю, что в этом есть сложность.
- Да, есть,- отозвался Мейсон.- Теперь разреши тебя спросить: какова гарантия, что эта молодая женщина рассказала правду?
- Я думаю, что мы можем считать ее заявление правдивым, в особенности зная, как это было заявлено. Возможно, она рассказал а не все. Ее сознание было слишком подавлено наркотиком, чтобы разъяснить, и она инстинктивно избегала всего, требующего сильного умственного напряжения. Она сделала заявление по имеющемуся факту, а потом не смогла его детализировать.
- Или дать ему разумное объяснение?- спросил Мейсон.
- Если хочешь, назови это так. Она находилась едва на грани сознания. Ее внимание было ослаблено.
Мейсон задумался.
- Послушай-ка, Берт. А есть ли какой-либо шанс, что преступление, в котором она созналась, не является плодом воображения?
- Да, такой шанс есть,- ухмыльнулся доктор Динэйр.
- И что это за шанс?
- Небольшой, но все же шанс.
- Ты, как врач, бросился бы в полицию рассказать об убийстве, которое может быть всего-навсего галлюцинацией, стимулированной наркотиком, за что твоя пациентка вчинила бы тебе иск за клевету, за оскорбление личности, за посягательство на ее тайну и за выдачу секрета. И это испортило бы тебе карьеру как профессионалу и имело бы неблагоприятные последствия для пациентки. Если ты говоришь мне, что есть некоторый шанс, что преступление, в котором она созналась, может быть плодом накачанного наркотиками сознания, то я буду должен посоветовать тебе осторожно продолжать исследования, а твоим первейшим долгом должно стать проведение реального расследования.
- Хорошо,- сказал доктор Динэйр, в голосе которого слышалось явное облегчение,- а теперь я скажу тебе, что есть некоторый шанс, который, я полагаю, весьма слаб, что признание являлось плодом стимулированного наркотиком воображения.
- Тогда,- сказал Мейсон,- я советую тебе спокойно начать расследование.
- А поскольку я не профессионал в таких делах и неопытен в них, то я, стало быть, уполномочиваю тебя провести его.
- Конечно, Берт,- ухмыльнулся Мейсон,- у нас нет таких возможностей, которые есть у полиции. Нам придется действовать помедленнее и поконсервативнее. Мы не сможем задавать те вопросы, которые свяжут нам руки и вызовут к жизни те самые беды, которых мы стремимся избежать.
- Я полностью вверяю тебе это дело,- сказал доктор Динэйр.
- У тебя есть сиделка, которая присутствовала при этих исследованиях?
- Да.
- А какая сиделка присутствовала тогда?
- Это Эльза Клифтон. Ты ее знаешь. Высокая брюнетка с сероватыми глазами, которая...
- Я с ней знаком.
- Я не очень доверяю ей. Она загадочная личность.
- Она может рассказать, что случилось при исследовании?
- Не знаю.
- Какое медицинское лечение назначается для пациента, сознавшегося в убийстве?- спросил Мейсон.
- Ты имеешь в виду Надин Фарр?- спросил доктор Динэйр, и Мейсон кивнул.- Она мучается комплексом вины. Тот факт, что ее преступление, если тебе угодно относиться к этому подобным образом...
- Люди обычно относятся к убийству именно как к преступлению,- вставил Мейсон.
- Не забывай,- сказал доктор Динэйр,- что нам неизвестно о смягчающих обстоятельствах. И мы не знаем всех факторов, а только общее заявление о том, что сделала эта молодая леди. Она определенно чувствует, что совершила некий грех, и избежала наказания, и что это несправедливо. Она хочет понести наказание и тем самым искупить свою вину; учитывая, что она эмоционально возбуждена и обладает впечатлительным характером, подобное состояние может быть серьезным. И едва ли не самое главное сейчас, что ей нужно сознаться. И подсознательно она делает это. Весьма вероятно, что поэтому она и согласилась пройти проверку сывороткой истины. Первоочередное, что я хочу сделать в процессе лечения, это предоставить ей возможность сознаться мне, когда к ней вернется сознание. И тогда я собираюсь передать ее тебе, Перри, для признания.
- Мне?!
Доктор Динэйр кивнул.
- Конечно,- сказал Мейсон,- мне не надо говорить тебе, Берт, что мы играем с огнем.
- Я знаю, но я стараюсь помогать своим пациентам. На этом основаны мои убеждения.
- Я тоже стараюсь помогать своим клиентам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43