Поведение Маркуса было выше всяческих похвал. Он вел себя по отношению к ней безупречно: ничем не выдал напряжения даже в тот момент, когда, садясь за стол, обнаружил, что ему отвели место рядом с Николь.
Поскольку за столом собралось не больше десяти человек, разговор велся на самые общие темы. Из-за хозяйки говорили в основном на английском: несмотря на то, что Леонора провела в стране уже больше года, она так и не выучила испанского. «Зачем учить испанский, если вокруг все говорят по-английски?» — обычно говорила она.
Николь почти не участвовала в общей беседе, едва понимая, о чем идет речь. Сейчас она могла думать только о Маркусе и о том, что этой ночью они вновь будут любить друг друга.
Как назло, вечер тянулся бесконечно долго. Оказавшись наконец в своей спальне, Николь приняла душ и переоделась в черную шелковую ночную рубашку, отделанную изящным кружевом. Перед тем как покинуть комнату, она еще побрызгалась любимыми духами и накинула поверх ночной рубашки элегантный шелковый халатик в тон. Осторожно прикрыв за собой дверь, она прислушалась к стоявшей в коридоре тишине: дом был погружен в сон. Стараясь не шуметь, Николь через весь коридор двинулась к спальне Маркуса, располагавшейся в противоположном крыле особняка. Повернув ручку, она вошла в комнату без стука и остановилась у двери. Маркус, обнаженный, лежал на кровати поверх покрывала. В свете ламп, стоявших на тумбочках по обе стороны широкой низкой софы, служившей ему ложем, его тело казалось еще более смуглым. Николь провела языком по пересохшим губам, голос ей не повиновался.
? Закрой дверь, — негромко произнес Маркус.
? Похоже, ты ни капли не сомневался в том, что я приду, — заметила она, прикрывая дверь.
? Не сомневался, — он не сводил с нее взгляда. — Прекрасно выглядишь. И, разумеется, знаешь об этом Впрочем, на сегодня достаточно слов. Раздевайся.
Он хочет заставить ее раздеться у него на глазах? Ну что ж! Не сомневаясь в том, что поступает правильно, она распустила поясок и сбросила халат на пол. Через секунду за ним последовала и ночная рубашка. Расправив плечи, гордо неся красивую голову, обрамленную отливающей золотом волной волос, Николь не торопясь подошла к кровати. Ее тело было совершенным, как у греческой богини. Не отводя от Николь взгляда, Маркус притянул ее к себе.
? Думаешь, этого достаточно, чтобы я снова оказался у твоих ног?
? Я здесь только потому, что не могу без тебя. Весь этот год я умирала от тоски и желания.
Его губы искривила язвительная усмешка.
? Не стоило так мучиться. Без сомнения, вокруг тебя полно других мужчин, которые рады удовлетворить твои желания.
? В чисто физическом смысле — вероятно. Но я ничего о них не знаю и знать не хочу. — Ее голос срывался. — Я люблю тебя, Маркус, и в этом вся разница. Как же мне доказать это!
? Эта ночь, если, конечно, ты решишь остаться со мной, все равно ничего не изменит.
Николь и сама прекрасно понимала, что надеяться ей не на что. Он не собирается сдаваться на этот раз.
— Ты сказал, «если я решу остаться», — разве у меня есть выбор?
? Насильно тебя никто удерживать не станет. Решишь уйти — пожалуйста.
? Я не могу, — прошептала она, проводя рукой по его лицу. — Я слишком сильно хочу тебя.
Николь почувствовала, как напряглась его рука, ласкающая ее живот. Маркус потянулся к ней, ловя губами ее рот. Его губы впились в ее с какой-то первобытной силой. Боль и удовольствие слились воедино в этом поцелуе, вызвав бурную ответную реакцию Николь. Повалившись спиной на кровать, она опрокинула на себя Маркуса, с наслаждением принимая тяжесть этого разгоряченного тела. Ощутив бедром его напряженную, воинственно вставшую плоть, Николь чуть передвинулась, помогая Маркусу войти в нее. Два тела слились в единое целое, двигаясь в унисон. Время, расстояние — все эти атрибуты прошлой разлуки были больше не властны над безудержным желанием, охватившим их. Забыв обо всем, Николь предавалась страсти, ведущей ее к пику мыслимого и немыслимого наслаждения, испытать которое она могла только в объятиях Маркуса. Стон, сорвавшийся с ее губ, когда они одновременно достигли зенита страсти и на смену учащенному движению тел пришла блаженная неподвижность, стал квинтэссенцией того, что может произойти между мужчиной и женщиной.
Постепенно силы начали возвращаться к Николь. Позабытое за этот год ощущение покоя и радости полностью овладело ею. Маркус был рядом, она все еще чувствовала его тело, распластанное на ней. Николь прижалась губами к растрепавшейся темноволосой голове, покоившейся на ее плече. Приподнявшись на локте, Маркус посмотрел на нее долгим внимательным взглядом. На какое-то мгновение Николь показалось, что он забыл о причиненной ему боли и простил ее, поняв — они не могут друг без друга. Но только на мгновение.
— Это все, на что ты можешь рассчитывать, — проговорил он сквозь сжатые зубы, поднимаясь и отворачиваясь от нее.
Лицо Николь дернулось, как от удара. Но даже если бы он действительно ударил ее, она не испытала бы такой боли. Николь потребовалось собрать все свое мужество и силы, чтобы подняться с постели и пройти через комнату к тому месту, где она оставила вещи. Если можно было хотя бы ненавидеть его! Но не получается. Пока не получается. Он предупреждал, что ей придется пойти на риск. И она решила рискнуть ради него. Что ж, значит, некого винить — конец истории.
Маркус не проронил ни звука, пока она одевалась и шла к двери. Теперь, когда расплата состоялась, он может успокоиться. Пусть радуется ее унижению, если хочет.
Наутро Николь проснулась с тяжелой головой и темными кругами под глазами, но с решительным настроением. Как только выдастся возможность, Николь свяжется со своей конторой и попросит парня, замещающего ее в агентстве на время отсутствия, позвонить и попросить немедленно вернуться в Англию по срочному делу. Если не удастся сразу попасть на прямой рейс до Лондона, она купит билет на любой другой, даже если для того, чтобы оказаться дома, придется поменять несколько самолетов. Лучше провести ночь в зале ожидания, чем оставаться рядом с Маркусом и терпеть его презрительное отношение.
В холле не было никого, когда она спустилась вниз. Прикинув, что в Англии сейчас около полудня, Николь набрала номер, моля Бога, чтобы на линии не возникло никаких осложнений. Через минуту она уже разговаривала с Эндрю, который пообещал перезвонить ей в течение ближайшего часа.
Теперь Николь оставалось только пережить завтрак со всей семьей. Впрочем, отсутствие Маркуса за столом заметно облегчало задачу. Если он уехал куда-то на весь день, то она сможет спокойно попрощаться с Лас-Веридас и отбыть в аэропорт еще до его возращения. Возможно, Маркус догадается, что телефонный звонок с работы подстроен самой Николь, но это уже не будет иметь никакого значения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Поскольку за столом собралось не больше десяти человек, разговор велся на самые общие темы. Из-за хозяйки говорили в основном на английском: несмотря на то, что Леонора провела в стране уже больше года, она так и не выучила испанского. «Зачем учить испанский, если вокруг все говорят по-английски?» — обычно говорила она.
Николь почти не участвовала в общей беседе, едва понимая, о чем идет речь. Сейчас она могла думать только о Маркусе и о том, что этой ночью они вновь будут любить друг друга.
Как назло, вечер тянулся бесконечно долго. Оказавшись наконец в своей спальне, Николь приняла душ и переоделась в черную шелковую ночную рубашку, отделанную изящным кружевом. Перед тем как покинуть комнату, она еще побрызгалась любимыми духами и накинула поверх ночной рубашки элегантный шелковый халатик в тон. Осторожно прикрыв за собой дверь, она прислушалась к стоявшей в коридоре тишине: дом был погружен в сон. Стараясь не шуметь, Николь через весь коридор двинулась к спальне Маркуса, располагавшейся в противоположном крыле особняка. Повернув ручку, она вошла в комнату без стука и остановилась у двери. Маркус, обнаженный, лежал на кровати поверх покрывала. В свете ламп, стоявших на тумбочках по обе стороны широкой низкой софы, служившей ему ложем, его тело казалось еще более смуглым. Николь провела языком по пересохшим губам, голос ей не повиновался.
? Закрой дверь, — негромко произнес Маркус.
? Похоже, ты ни капли не сомневался в том, что я приду, — заметила она, прикрывая дверь.
? Не сомневался, — он не сводил с нее взгляда. — Прекрасно выглядишь. И, разумеется, знаешь об этом Впрочем, на сегодня достаточно слов. Раздевайся.
Он хочет заставить ее раздеться у него на глазах? Ну что ж! Не сомневаясь в том, что поступает правильно, она распустила поясок и сбросила халат на пол. Через секунду за ним последовала и ночная рубашка. Расправив плечи, гордо неся красивую голову, обрамленную отливающей золотом волной волос, Николь не торопясь подошла к кровати. Ее тело было совершенным, как у греческой богини. Не отводя от Николь взгляда, Маркус притянул ее к себе.
? Думаешь, этого достаточно, чтобы я снова оказался у твоих ног?
? Я здесь только потому, что не могу без тебя. Весь этот год я умирала от тоски и желания.
Его губы искривила язвительная усмешка.
? Не стоило так мучиться. Без сомнения, вокруг тебя полно других мужчин, которые рады удовлетворить твои желания.
? В чисто физическом смысле — вероятно. Но я ничего о них не знаю и знать не хочу. — Ее голос срывался. — Я люблю тебя, Маркус, и в этом вся разница. Как же мне доказать это!
? Эта ночь, если, конечно, ты решишь остаться со мной, все равно ничего не изменит.
Николь и сама прекрасно понимала, что надеяться ей не на что. Он не собирается сдаваться на этот раз.
— Ты сказал, «если я решу остаться», — разве у меня есть выбор?
? Насильно тебя никто удерживать не станет. Решишь уйти — пожалуйста.
? Я не могу, — прошептала она, проводя рукой по его лицу. — Я слишком сильно хочу тебя.
Николь почувствовала, как напряглась его рука, ласкающая ее живот. Маркус потянулся к ней, ловя губами ее рот. Его губы впились в ее с какой-то первобытной силой. Боль и удовольствие слились воедино в этом поцелуе, вызвав бурную ответную реакцию Николь. Повалившись спиной на кровать, она опрокинула на себя Маркуса, с наслаждением принимая тяжесть этого разгоряченного тела. Ощутив бедром его напряженную, воинственно вставшую плоть, Николь чуть передвинулась, помогая Маркусу войти в нее. Два тела слились в единое целое, двигаясь в унисон. Время, расстояние — все эти атрибуты прошлой разлуки были больше не властны над безудержным желанием, охватившим их. Забыв обо всем, Николь предавалась страсти, ведущей ее к пику мыслимого и немыслимого наслаждения, испытать которое она могла только в объятиях Маркуса. Стон, сорвавшийся с ее губ, когда они одновременно достигли зенита страсти и на смену учащенному движению тел пришла блаженная неподвижность, стал квинтэссенцией того, что может произойти между мужчиной и женщиной.
Постепенно силы начали возвращаться к Николь. Позабытое за этот год ощущение покоя и радости полностью овладело ею. Маркус был рядом, она все еще чувствовала его тело, распластанное на ней. Николь прижалась губами к растрепавшейся темноволосой голове, покоившейся на ее плече. Приподнявшись на локте, Маркус посмотрел на нее долгим внимательным взглядом. На какое-то мгновение Николь показалось, что он забыл о причиненной ему боли и простил ее, поняв — они не могут друг без друга. Но только на мгновение.
— Это все, на что ты можешь рассчитывать, — проговорил он сквозь сжатые зубы, поднимаясь и отворачиваясь от нее.
Лицо Николь дернулось, как от удара. Но даже если бы он действительно ударил ее, она не испытала бы такой боли. Николь потребовалось собрать все свое мужество и силы, чтобы подняться с постели и пройти через комнату к тому месту, где она оставила вещи. Если можно было хотя бы ненавидеть его! Но не получается. Пока не получается. Он предупреждал, что ей придется пойти на риск. И она решила рискнуть ради него. Что ж, значит, некого винить — конец истории.
Маркус не проронил ни звука, пока она одевалась и шла к двери. Теперь, когда расплата состоялась, он может успокоиться. Пусть радуется ее унижению, если хочет.
Наутро Николь проснулась с тяжелой головой и темными кругами под глазами, но с решительным настроением. Как только выдастся возможность, Николь свяжется со своей конторой и попросит парня, замещающего ее в агентстве на время отсутствия, позвонить и попросить немедленно вернуться в Англию по срочному делу. Если не удастся сразу попасть на прямой рейс до Лондона, она купит билет на любой другой, даже если для того, чтобы оказаться дома, придется поменять несколько самолетов. Лучше провести ночь в зале ожидания, чем оставаться рядом с Маркусом и терпеть его презрительное отношение.
В холле не было никого, когда она спустилась вниз. Прикинув, что в Англии сейчас около полудня, Николь набрала номер, моля Бога, чтобы на линии не возникло никаких осложнений. Через минуту она уже разговаривала с Эндрю, который пообещал перезвонить ей в течение ближайшего часа.
Теперь Николь оставалось только пережить завтрак со всей семьей. Впрочем, отсутствие Маркуса за столом заметно облегчало задачу. Если он уехал куда-то на весь день, то она сможет спокойно попрощаться с Лас-Веридас и отбыть в аэропорт еще до его возращения. Возможно, Маркус догадается, что телефонный звонок с работы подстроен самой Николь, но это уже не будет иметь никакого значения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35