И тут же поднялся Джадд и начал ходить по комнате взад-вперед, изредка поглядывая на свои часы. Он пытался представить себе, что бы он чувствовал, если бы в больничной палате была его любимая женщина, которая рожала бы его ребенка. К его удивлению, ему была очень приятна эта мысль. Джадд всегда считал себя отшельником, человеком, которому никто не нужен. Когда он потерял мать, то дал обет, что никогда не полюбит снова, очень уж больно терять тех, кого любишь. Том незаметно сломил его оборону, а после смерти Тома Джадд еще раз решил никогда больше не доверяться любви. Но он не предполагал, что в его жизнь снова вернется Джинджер, такая же огневая и энергичная. Короткий нежный разговор в машине между Реем и Лайзой затронул его значительно глубже, чем он думал, и теперь он старался заново посмотреть на свою жизнь.
Джадд взглянул туда, где сидела Джинджер, листая старый журнал. Такая красивая, такая живая… Но не только из-за физической красоты он стремился к ней, как корабль в бушующем море стремится к маяку. Она была страстной в своих убеждениях, фанатичной в своей преданности. Когда Джинджер полюбит, это, возможно, будет навсегда, и она отдаст всю себя. Эта мысль испугала его, но еще больше согрела.
– Рей? – Доктор Уэзерз зашел в комнату ожидания, на его лице была широкая улыбка. – У вас родился здоровый мальчик, он весит восемь фунтов. Оба, и мать и ребенок, чувствуют себя хорошо.
Крупный, обычно спокойный и даже робкий мужчина издал радостный вопль, который можно было услышать за пять миль. Последовали крепкие объятия, потом Рея повели взглянуть на жену и новорожденного сына. Джадд и Джинджер остались одни.
– Какой день, – робко сказала Джинджер.
– Замечательный день, – согласился Джадд и тепло посмотрел на нее.
– Эй, Джадд, Джинджер… – Рей высунул в дверь голову. – Заходите и посмотрите на моего сына.
– А можно? – с опаской спросила Джинджер, не знающая больничных правил.
– Черт побери, я оплачиваю счет и думаю, что вправе пригласить кого хочу, – пророкотал Рей, знаком приглашая их пройти вслед за ним через вращающуюся дверь. Они поспешили догнать его.
Палата, куда он их привел, очевидно, была послеродовой. Лайза лежала в кровати, к ней был подключен аппарат, отслеживающий кровяное давление, а в руках у нее был ребенок, завернутый в голубое одеяльце.
– Я хотела, чтобы вы посмотрели на него, – сказала Лайза, лучезарно улыбаясь своим друзьям. Она сдвинула одеяло, показывая хохолок светлых волос и прелестное личико младенца. – Познакомьтесь – это Томас Эдвард.
У Джинджер перехватило дыхание, когда она осознала, что Лайза и Рей назвали ребенка в честь ее дедушки. Это была самая замечательная память о Томе.
Она посмотрела на Джадда. Чувствовал ли он такой же благоговейный трепет, как она? Да, чувствовал, это отражалось на его лице.
Джадд перевел взгляд с ребенка на Джинджер, в его глазах читалось восхищение чудом появления на свет новой жизни.
– Джинджер, нам надо поговорить.
Не давая ей времени на ответ, он схватил ее за руку и вытащил из палаты.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Джадд затащил Джинджер назад в комнату ожидания. Увидев, что там уже сидят другие люди, он нахмурился.
– Мы не можем говорить здесь, – сказал он, увлекая ее за собой на улицу.
Наступали сумерки, на западе в последний раз перед тем, как уйти на отдых, вспыхнуло золотом солнце.
Джадд повел Джинджер к бетонной скамейке у главной подъездной дороги. Жестом пригласив ее сесть, он облокотился на металлический указатель автобусной остановки. С минуту он так пристально смотрел на нее, что Джинджер даже покраснела.
– Что ты уставился? Что у меня – горчица на носу или салат застрял в зубах?
Не отвечая, он помотал головой и все смотрел на нее.
– Ради Бога, Джадд! Что мы здесь делаем? Ты утащил меня от Лайзы, Рея и новорожденного для того, чтобы пялиться на меня, будто я теленок о двух головах?
– Нет, я принял решение. – Джадд отошел от указателя и теперь расхаживал взад-вперед перед скамейкой, на которой сидела Джинджер. – Перед смертью Том попросил меня об услуге. – Он перестал ходить и посмотрел на нее еще раз. – Он попросил найти тебе хорошего мужа.
– Что? – Удивление боролось с обидой, в конце концов обида победила и отразилась на ее лице. – Да это просто смешно!
Джадд пожал плечами.
– Смешно или нет, он попросил, я согласился. Я не даю обещаний просто так.
– Но… ты… он…
– Я пытался, – продолжал он, не обращая внимания на ее лепет. – Бог свидетель, я пытался представить себе мужчину, который бы смог справиться с твоим чудовищным характером, мужчину, который не попал бы к тебе под каблук. Человека достаточно решительного, чтобы сказать тебе «нет», когда это необходимо. В конце концов я пришел к выводу, что во всем штате Канзас есть только один мужчина, который сможет общаться с такой женщиной, как ты.
– И кто же этот образен решительности, силы, истинного мужского благородства, который, как ты решил, подходит для меня?
Ее сдавленный голос выдавал ярость, кипевшую у нее внутри. Глаза сверкнули, словно медь, на которую упал отблеск огня, и ответный огонь зажегся у Джадда внутри, давая знать, что он на правильном пути.
– Я, – сказал он просто.
Может быть, это злая шутка? Но в его глазах Джинджер не увидела насмешки, и ироническая улыбка не приподняла уголки его губ. Нет, напротив, он весь напрягся, а в глазах читалось невысказанное желание. Это была не шутка, и, поняв до конца, что он сказал, Джинджер задохнулась. Она вскочила на ноги, у нее от радости распирало сердце. Она подошла к нему и остановилась так близко, что они дышали одним воздухом, хотя и не соприкасались.
– Как это понять, Джадд Бишоп? Ты сделал мне предложение?
Он удивился, будто до самой последней минуты не догадывался, куда приведет этот разговор. Потом левый уголок его губ приподнялся, за ним последовал правый, на его лице появилась чувственная ухмылка, которая всегда вызывала у нее мысль о медленных ласках и глубоких вздохах.
– Да… да, черт возьми, я сделал тебе предложение, – ответил он решительно.
– Тогда я говорю тебе «да», – ответила Джинджер, глядя на него влюбленными глазами. Она улыбнулась. – Не следует ли нам поцеловаться или что-нибудь в этом роде?
– Пока мы официально не поженимся, ничего «в этом роде» не будет. Однако я полагаю, что поцелуй определенно уместен.
С этими словами он потянулся к ней, заключив ее в объятия. Его губы приникли к ее сначала нежно, а потом страстно.
Ранее Джадд старался держать себя в руках, никогда не забывая, что имеет дело с внучкой Тома. Теперь все ограничения исчезли: ведь он обнимал свою будущую жену. Он наслаждался ее медоносной сладостью, желая проникнуть в ее пылкий рот. Предвкушал страсть, зная, что Джинджер никогда не будет таким партнером в любви, который просто берет то, что ему предлагают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34