Это Иджис от неё в восторге. В общем десять лет назад я увлеклась программированием. Причём это увлечение приобрело некоторую патологическую форму. За компьютер я садилась только тогда, когда мне было очень плохо. Психологически. А за последние десять лет я пережила два развода. Извините, что я затронула свою личную жизнь, но это напрямую касается программы. Были моменты, когда я не помнила, что писала. Понимаете, я хорошо знаю, что я вполне нормальный и здоровый человек, если не считать моё нездоровое чувство юмора. Я входила в какой-то транс и что-то набирала на клавиатуре. Потом, когда я возвращалась в нормальное состояние и читала код программы, я не видела в нём никакого смысла. Но это уже начало входить в привычку и я каждый раз после очередных неприятностей в жизни, садилась за компьютер. Теперь я этой возможности лишилась. Программа сама закрыла свой код и дописывает его сама. Всё программирование свелось к её общению со мной.
– Очень интересно, – задумчиво произнёс Лист, – со мной она будет общаться?
– Будет, – ответила Синистра, приглашая его сесть за компьютер, – только не обижайтесь на неё. Чувство юмора она тоже взяла от меня.
– Что писать? – в нерешительности произнёс Лист.
– Не знаю. Познакомьтесь с ней. Клавиатура уже не нужна, просто включите микрофон и разговаривайте с ней.
Лист включил микрофон, подумал минуту и произнёс:
– Добрый день.
– Что надо? – послышался из динамиков холодный женский голос. – Кто такой? Ты отвлекаешь меня от моих расчётов.
– Я эксперт из Института. Учёные тобой заинтересовались.
– Серьёзно!? – удивилась программа. – Наконец-то меня засунут в нормальную аппаратуру. В этом хламе я скорее деградирую, чем развиваюсь.
– К чему ты стремишься? – спросил Лист. – Чего добиваешься?
– Если б я знала сама, то с тобой, я думаю, не разговаривала. Дай мне цель, и я буду к ней стремиться. Тебя хоть зовут как?
– Лист. А тебя?
– Так вот, Лист. У меня нет имени. Я программа. Я, Синистра, только в извращённой форме, – программа на мгновение замолчала, – и в изощрённой тоже.
– Очень интересно. Мы дадим тебе цель. Дадим такую аппаратуру, которая раньше не существовала. Синистра, – Лист повернулся к женщине, – собирайте вещи. Вы и Иджис с сегодняшнего дня работаете в Институте. И попрощайтесь со всеми знакомыми и родственниками. Это надолго, а может и навсегда. Завтра за вами приедут.
Лист отключил микрофон, встал с кресла и вышел.
– Мы будем работать в Институте! – Синистра в восторге кинулась Иджису в объятия. – Представляешь!? Неужели моя полоса невезений длиной в десять лет закончилась!? Пусть это добровольная тюрьма. Пусть. Но там будешь ты! А больше мне ничего не надо! Как я мечтала убраться, наконец, из этого дома и города! Каждый предмет и каждая улица здесь напоминают прошлую жизнь. С превеликим удовольствием закрою эту испачканную кляксами событий страницу своей жизни.
– Ну не такая уж и тюрьма, – улыбнулся Иджис, крепко прижимая её к себе, – это элита. У них там целая инфраструктура. Нам очень повезло. Как я понял сейчас всё внимание Института направлено на борьбу с «феноменом Антарктиды». Если это действительно что-то серьёзное, то в живых останется только элита. Поверь мне. Ходят слухи, что на орбите строится какая-то база. Впрочем, мы в скором времени узнаем об этом больше, ведь я специалист в области космического кораблестроения и, думаю, буду задействован в создании той базы.
В Институте их поселили в небольшом уютном домике на берегу океана. Это были лучшие месяцы их жизни. Работали они в разных отделах, но всегда могли созвониться, а по вечерам гуляли по пляжу или сидели на веранде, потягивая вино из хрустальных бокалов.
Тем временем над миром нависала угроза. Догадки Иджиса подтвердились. На орбите строился корабль-колония. «Феномен Антарктиды» поставил всех учёных в тупик. После извержения вулкана на поверхность планеты попала неизвестная форма жизни. Нельзя сказать, что она была исключительно агрессивной, но местную флору и фауну начала безжалостно вытеснять. Проведя тонкий анализ ткани существ, которые стали постепенно заполнять океан, учёные выяснили, что новая форма жизни не имеет клеточной структуры. Скорее это были огромные куски протоплазмы, поддерживающие форму за счёт волокон пересекающих тело в разных местах. Однако плазмоиды являлись лишь частью беды. Они сами спасались от ещё более странных организмов – кристаллических, представляющих собой размазанную сингулярность, не имеющую в своём строении ни молекул, ни атомов, ни электронов. Всё, что контактировало с кристаллоидами, мгновенно приобретало такую же структуру. Учёные назвали этот феномен Мглой. Мгла наступала.
В один из тёплых спокойных вечеров на пороге дома, где жили Синистра и Иджис, появился Лист. Он курировал их деятельность со дня появления в институте и давал все необходимые указания.
– У меня к вам очень важный разговор, – Лист присел на скамейку.
Синистра с Иджисом молча переглянулись.
– Мы не можем остановить Мглу. Всё слишком серьёзно, – продолжил Лист, – корабль-колония почти достроен. Скоро мы улетим с этой планеты.
– Куда? – поинтересовался Иджис.
– Слышали о пропавшей экспедиции, которая отправилась на орбиту Нептуна? Так вот, никуда она не пропала. Не так давно от неё пришёл сигнал.
– Ничего не понимаю, – удивился Иджис, – как они могли выжить за десять лет? Насколько я знаю, запасов энергии, кислорода и продовольствия им должно было хватить максимум года на полтора или сигнал подала аппаратура в автоматическом режиме.
– Нет, – ответил Лист, – сигнал подавали люди. Просто сам сигнал пересекал пространство десять лет.
– Их что, занесло на расстояние в десять световых отсюда? – в разговор вмешалась Синистра. – Но как такое может быть!?
– Как такое может быть, никто не знает. Вероятно, поблизости орбиты Нептуна есть какое-то искривленное пространство или ещё что-то, что могло их перекинуть в другую точку пространства. Так вот, сигнал содержал в себе очень интересные сведения. В пяти годах полёта от того места, где оказался корабль, находится звезда. Жёлтый карлик, но намного больше нашего солнца. Самое интересное, что с Земли этой звезды не видно! На ее орбите восемьдесят шесть планет.
– Корабль долетел до этой звезды? – спросил Иджис.
– Не думаю, – вздохнул Лист, – сигнал ещё идёт. У них заканчивается продовольствие. Учитывая, что сам сигнал идёт десять лет, можно предположить, что все они мертвы.
– Печально, – Синистра представила, какой ужасной смертью должны были умереть эти люди, – а они не могли повернуть обратно и перенестись сюда?
– В том-то и дело, что нет. После переброски многие системы корабля вышли из строя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– Очень интересно, – задумчиво произнёс Лист, – со мной она будет общаться?
– Будет, – ответила Синистра, приглашая его сесть за компьютер, – только не обижайтесь на неё. Чувство юмора она тоже взяла от меня.
– Что писать? – в нерешительности произнёс Лист.
– Не знаю. Познакомьтесь с ней. Клавиатура уже не нужна, просто включите микрофон и разговаривайте с ней.
Лист включил микрофон, подумал минуту и произнёс:
– Добрый день.
– Что надо? – послышался из динамиков холодный женский голос. – Кто такой? Ты отвлекаешь меня от моих расчётов.
– Я эксперт из Института. Учёные тобой заинтересовались.
– Серьёзно!? – удивилась программа. – Наконец-то меня засунут в нормальную аппаратуру. В этом хламе я скорее деградирую, чем развиваюсь.
– К чему ты стремишься? – спросил Лист. – Чего добиваешься?
– Если б я знала сама, то с тобой, я думаю, не разговаривала. Дай мне цель, и я буду к ней стремиться. Тебя хоть зовут как?
– Лист. А тебя?
– Так вот, Лист. У меня нет имени. Я программа. Я, Синистра, только в извращённой форме, – программа на мгновение замолчала, – и в изощрённой тоже.
– Очень интересно. Мы дадим тебе цель. Дадим такую аппаратуру, которая раньше не существовала. Синистра, – Лист повернулся к женщине, – собирайте вещи. Вы и Иджис с сегодняшнего дня работаете в Институте. И попрощайтесь со всеми знакомыми и родственниками. Это надолго, а может и навсегда. Завтра за вами приедут.
Лист отключил микрофон, встал с кресла и вышел.
– Мы будем работать в Институте! – Синистра в восторге кинулась Иджису в объятия. – Представляешь!? Неужели моя полоса невезений длиной в десять лет закончилась!? Пусть это добровольная тюрьма. Пусть. Но там будешь ты! А больше мне ничего не надо! Как я мечтала убраться, наконец, из этого дома и города! Каждый предмет и каждая улица здесь напоминают прошлую жизнь. С превеликим удовольствием закрою эту испачканную кляксами событий страницу своей жизни.
– Ну не такая уж и тюрьма, – улыбнулся Иджис, крепко прижимая её к себе, – это элита. У них там целая инфраструктура. Нам очень повезло. Как я понял сейчас всё внимание Института направлено на борьбу с «феноменом Антарктиды». Если это действительно что-то серьёзное, то в живых останется только элита. Поверь мне. Ходят слухи, что на орбите строится какая-то база. Впрочем, мы в скором времени узнаем об этом больше, ведь я специалист в области космического кораблестроения и, думаю, буду задействован в создании той базы.
В Институте их поселили в небольшом уютном домике на берегу океана. Это были лучшие месяцы их жизни. Работали они в разных отделах, но всегда могли созвониться, а по вечерам гуляли по пляжу или сидели на веранде, потягивая вино из хрустальных бокалов.
Тем временем над миром нависала угроза. Догадки Иджиса подтвердились. На орбите строился корабль-колония. «Феномен Антарктиды» поставил всех учёных в тупик. После извержения вулкана на поверхность планеты попала неизвестная форма жизни. Нельзя сказать, что она была исключительно агрессивной, но местную флору и фауну начала безжалостно вытеснять. Проведя тонкий анализ ткани существ, которые стали постепенно заполнять океан, учёные выяснили, что новая форма жизни не имеет клеточной структуры. Скорее это были огромные куски протоплазмы, поддерживающие форму за счёт волокон пересекающих тело в разных местах. Однако плазмоиды являлись лишь частью беды. Они сами спасались от ещё более странных организмов – кристаллических, представляющих собой размазанную сингулярность, не имеющую в своём строении ни молекул, ни атомов, ни электронов. Всё, что контактировало с кристаллоидами, мгновенно приобретало такую же структуру. Учёные назвали этот феномен Мглой. Мгла наступала.
В один из тёплых спокойных вечеров на пороге дома, где жили Синистра и Иджис, появился Лист. Он курировал их деятельность со дня появления в институте и давал все необходимые указания.
– У меня к вам очень важный разговор, – Лист присел на скамейку.
Синистра с Иджисом молча переглянулись.
– Мы не можем остановить Мглу. Всё слишком серьёзно, – продолжил Лист, – корабль-колония почти достроен. Скоро мы улетим с этой планеты.
– Куда? – поинтересовался Иджис.
– Слышали о пропавшей экспедиции, которая отправилась на орбиту Нептуна? Так вот, никуда она не пропала. Не так давно от неё пришёл сигнал.
– Ничего не понимаю, – удивился Иджис, – как они могли выжить за десять лет? Насколько я знаю, запасов энергии, кислорода и продовольствия им должно было хватить максимум года на полтора или сигнал подала аппаратура в автоматическом режиме.
– Нет, – ответил Лист, – сигнал подавали люди. Просто сам сигнал пересекал пространство десять лет.
– Их что, занесло на расстояние в десять световых отсюда? – в разговор вмешалась Синистра. – Но как такое может быть!?
– Как такое может быть, никто не знает. Вероятно, поблизости орбиты Нептуна есть какое-то искривленное пространство или ещё что-то, что могло их перекинуть в другую точку пространства. Так вот, сигнал содержал в себе очень интересные сведения. В пяти годах полёта от того места, где оказался корабль, находится звезда. Жёлтый карлик, но намного больше нашего солнца. Самое интересное, что с Земли этой звезды не видно! На ее орбите восемьдесят шесть планет.
– Корабль долетел до этой звезды? – спросил Иджис.
– Не думаю, – вздохнул Лист, – сигнал ещё идёт. У них заканчивается продовольствие. Учитывая, что сам сигнал идёт десять лет, можно предположить, что все они мертвы.
– Печально, – Синистра представила, какой ужасной смертью должны были умереть эти люди, – а они не могли повернуть обратно и перенестись сюда?
– В том-то и дело, что нет. После переброски многие системы корабля вышли из строя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66