Брат Вован работал в морге филиала Института проблем мозга на улице академика Бочвара...
Витьку тоже "потрошеных" приходится кантовать, но чаще - с разрезанным брюхом и вспоротой грудью. А у Вована сплошь и рядом "жмуры" с распиленной башкой. Правда, мозгов там нет. А все ж неприятно.
Вован на своей труповозке приехал в срок. Он там у себя в НИИ за весь цикл отвечает. Трупы складирует, привозит сюда, к братану, подсчитывают тут они жмуров и везут в крематорий. Притом Вован за рулем. Потому ему с утра пить никак нельзя. Зато к вечеру он свое возьмет.
У каждого ж человека своя технология. Кому можно, кому нельзя. Витек считал, что это хорошо. Тут ему виделась некая большая жизненная гармония. Если бы ее не было, все мужики напивались бы с утра. И тогда не то что наука, а вся жизнь бы остановилась.
Так что Вован приехал тверезый как стекло. А Витек уже еле на ногах стоял. Потому что спирт - как его ни разведи, все равно крепче любой водки. А во вторых, на хлеб с луком он старался не налегать, чтоб сыпь была послабее. И выходило, что к приезду братана он был уже "хорош". Но дело свое знал. Они с Вованом снесли завернутые в черные полиэтиленовые пакеты на молниях пять жмуров из труповозки в первый свободный холодильник морга 45 городской больницы. Там вынули из мешков: мешки тоже имущество, пригодится могут. Вытащили на обитые цинком столы пять трупов, тут были три мужика, одна молодая баба и пацан лет 15. У пацана череп был целый, но на лбу была красная полоса - шов от трепанации. От чего пацан в конечном итоге помер, не его, Витька, дело. У взрослых мужиков черепа были распилены и мозги вынуты, тут все чисто. А баба вообще лежала целенькая. Словно не от того, от чего нужно, померла. Красивая деваха.
- Я говорю: красивая деваха, - кивнул на труп Витек.
- Да, жалко, - согласился Вован.
- От чего померла? - спросил Витек.
- Не пойму, - пожал плечами Вован.
- Знал ее? - спросил Витек.
- Не... Так-то обличьем знакома, вроде. Не припомню. Тело красивое.
- И лицо пригожее.
- Ну, давай грузить, - сказал Вован. - Гробы служебные у меня в достатке, - есть муниципальные, те попроще, а есть шикарный гроб черного дерева, с этой, с ин-крустацией, позолотой, кистями, бронзовыми ручками.
Может, останки жмура из того богатого гроба снимем и бабенку по-царски похороним?
- Я не прочь. А ну как в крематории родственники пожелают в последний раз поцеловать дорогого покойника?
- Исключено. Это лихошерстовские бандиты.
- А они что, не люди?
- Я не о том. От их кореша осталась только нога в черном лакированном ботинке и палец с левой руки.
- Откуда знаешь, что с левой?
- Врач сказал. А он у нас патологоанатом - жутко умный.
- Значит, считаешь, раскрывать не будут?
- Не, так и запустят в жар, в закрытом.
- Тогда, может, с бабенкой еще кого из твоих положим?
- Не, не скупись, брат, видишь, бабенке в жизни не повезло, такой молодой померла. Так пусть хоть после смерти ей красиво будет.
- Знаешь, за что я тебя, Вован, уважаю?
- За что?
- За человечность. Мудер... Решение твое принимаю. Давай бабоньку укладывать. Ишь, даже не промерзла до конца, почти теплая.
- Может, живая?
- Не, у нашего профессора строго. Аркадий Борисыч, если что, семь шкур спустит. Просто поступила она ко мне в трупное отделение недавно. Не успела проморозиться. А тут ты звонишь, что тебя главврач ругает - много жмуров накопилось, надо в крематорий везти. Ну, я и сгреб все что у меня было, - и тех что неделю срока ждали, и свежих, что сегодня с утра поступили.
- Ишь ты, телом какая приятная, кожа шелковистая, и что интересно лобок не подбрит. Не уважаю я, когда у баб молодых лобки подбриты. У меня тут давеча одна поступила, так...
- Не отвлекайся, Витек, бери за ноги, я за голову. Ишь ты, волосы какие мягкие.
- Ну, раз-два. Вот так, не ушибли.
- Гроб хороший, качественный, даже с дырочками.
- А дырочки зачем? Чтоб "жмур" дышал напоследок?
- А хрен его знает. Может, так горит лучше.
- Слушай, все хотел старшего спросить, да не решаюсь, строг он у нас. Неужели даже такие хорошие гробы сжигают?
- А то?
- Я так думал, что "жмуров" вываливают в жерло печи, а гроб снова используют.
- Не, этого не может быть. Там с этим строго. Узнают, что снова гроб использовал, враз уволят. И такие, и даже подороже - сжигают. За то и деньги платят большие за похороны... А ты думал.
- А этих-то можно, если плотно, по двое в гроб?
- Этих можно. Мужики субтильного сложения, а пацанчик и вовсе тощий, их иначе, как по двое, складировать неэкономно.
- А ведь тоже - узнают, что у нас жмуры по двое, как молодожены, тоже может быть...
- Не... Чтоб в один гроб два - это сколько хочешь. Иначе неудобно бомжей и стариков, что без попечения родственников остались, в печь совать. А вот гроб чтоб не сжечь... Его ведь куда-то деть потом надо. Тут и попадешься. К тому же, у них там, в крематории, тоже своя профессиональная честь есть. Что гроб дорогой по второму разу пустить - это им западло. Понял?
- Как не понять. Не из университета. Ну, все, что ли?
- Все. Всех собрал, что накопилось. И твои все. Что-то у тебя мало нонче.
- А у нас неровно идет. То густо, то пусто. Институт, одно слово. Без плана работают. Как выйдет.
- А-а-а. Это худо. В больнице лучше, - можно примерно хотя б планировать. Скажем, в праздники больше, или когда эпидемия гриппа, как сейчас, многие от осложнений помирают. Или вот тоже - операционные дни. Когда операции, всегда "жмуров" больше. Наука, понимаешь...
Ехали они долго. Витек жевал спитой чай на случай, если менты остановят, чтоб его спиртной дух не достиг ноздрей проверяющего. А то заставит дуть в трубочку тверезого Вована. Тот не пил со вчерашнего вечера и дух имел чистый, папиросный. Но мало ли что. Опять же, задержка могла произойти, что нежелательно. О том, что будут проверять груз, они не беспокоились. Такого еще на их веку не было.
В крематорий "Ревутово" прибыли к сроку. Серега их уже ждал.
- Здорово. Много сегодня? - спросил он.
- Нормалек. Вдвоем справимся, - ответил Вован.
Вован и Витек вдвоем перетаскали все гробы к желобу, спустили по скользкой, обитой железом спинке вниз. Там гробы встречал и направлял на транспортер Серега. Он не свое дело никогда не делал.
Серега был их родной старший брат. Выходило что-то вроде семейного бизнеса.
Вован и Витек стояли у транспортера и подправляли гробы, чтоб шли ровно.
У жерла печи стоял Серега и длинным багром на деревянной легкой ручке направлял гробы в печь. Заправив один, закрывал жерло, поднимал температуру и ждал, пока гроб не сгорит дотла. Потом нажимал рычаг, пепел и другие останки ссыпались вниз, в бункер, из которого брался потом тлен для похорон в урне, где на утро будет копошиться в поисках оплавленного золота блаженный Виталик, обитавший где-то рядом с крематорием, в землянке, в лесу, - как ни гони, все равно приползет, поскуливая, и будет в пепле копошиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120