Это была застывшая в неподвижности жизнь. Диана почернела и лицом, и душой от тоски по Тедди. Но постепенно такая жизнь стала казаться спокойной и удобной. В то время как часть ее души просила развлечений, другая отказывалась покидать свой кокон. Надежнее было оставаться внутри. Так ей не грозило снова испытать боль утраты человека, вокруг которого вращалась ее жизнь.
Но завтра она уедет в Ротерхэм-Холл. Там она проведет три недели в семье Тедди, празднуя шестьдесят пятый день рождения его отца, графа Ротерхэма. И ничего не должно случиться. Они все — одна семья. Но у графини понятие «семья» распространялось не только на детей, братьев и сестер, теток и дядей, племянников и племянниц, двоюродных братьев и сестер. Совсем дальние родственники тоже считались семьей.
Такой семейный праздник таил в себе опасность. И графиня откровенно призналась в письме, приглашая или даже вызывая Диану, что она намерена найти ей нового мужа.
Это было бы просто смешно. Ведь Диана выбрала первого своего мужа без чьей-то помощи и отстояла свой выбор, даже когда родители пытались ее отговорить. А теперь ей двадцать три года, она совсем взрослая женщина, имеющая собственное мнение.
Но она знала графиню Ротерхэм, которая ей очень нравилась. Да и как могла не нравиться? Они оба, и граф и графиня, души не чаяли в Тедди, и их любовь, когда Тедди женился, распространилась и на нее. Оригинальной чертой, отличавшей графиню от остальных дам, была ее страсть к сватовству. Диана не раз наблюдала, как графиня это делает, но никогда не предполагала, что сама станет ее жертвой. Графиня гордилась, что ни разу не потерпела неудачу, решив свести двоих людей и довести дело до свадьбы. И еще она хвасталась, что ни один из этих браков не оказался несчастливым.
Диана предчувствовала, что свекровь будет грозным ппотивником.
И все это начнется завтра. Из своего кокона — в лапы свекрови.
Отсюда и головная боль.
Диана забилась под одеяла и попыталась не думать о том, что ее ожидает. Ей необходимо поспать. Она должна встать рано, день будет долгим, а путешествие утомительным.
Но сон не является по приказанию. Она зажмурила глаза и попыталась погрузиться в мир фантазий, которые начали посещать ее вскоре после свадьбы, когда она лежала рядом со своим тихо похрапывающим супругом, стараясь уснуть. После смерти мужа она была бы рада избавиться от них, они вызывали сильное чувство вины и ощущение пустоты.
И сейчас они были ни к чему. Мысль, что на следующий день кончится ее траур, приводила ее в смятение, хотя еще месяц назад она отказалась от черного и даже серого и вернулась к обычной жизни.
Она прикладывала ко лбу ладони, стараясь унять пульсирующую боль, и беспокойно ворочалась с боку на бок.
Хорошо бы не ехать завтра в Ротерхэм-Холл.
Хорошо бы, чтобы прошла головная боль.
Чтобы рядом с ней был и похрапывал Тедди.
Чтобы в ее будущем нашелся человек, который превратил бы мир в увлекательное, интересное место, где бы хотелось жить.
Тедди. Тедди.
ГЛАВА 2
Предполагалось, что восемнадцать гостей, не считая двух маленьких детей их старшего сына, приглашенных графом и графиней Ротерхэм, будут съезжаться в течение нескольких дней. И не было ничего удивительного в том, что две группы приглашенных оказались в одно и то же время на одной и той же дороге в десяти милях от Ротерхэм-Холла.
Но вполне вероятно, что они так бы и не узнали об этом, если бы не тучи, уже несколько часов угрожающе проносившиеся над их головами. Вместо того чтобы весело поморосить в течение нескольких часов, они устроили великолепный ливень. Меньше чем за час дорога превратилась в болото, блестевшее от липкой грязи. Можно было бы назвать его непроходимым, если бы не закрытая карета, двухколесный экипаж и всадник на лошади, которые предпочитали как-то пробираться вперед, а не страдать, съежившись под живой изгородью.
Маркиз Кенвуд, который сидел на лошади, с радостью бы воспользовался любым укрытием. Копыта его коня щедро разбрасывали грязь, облеплявшую маркиза, стекавшая с полей шляпы вода мешала ему видеть, а холодный ручеек непрерывно затекал ему за воротник. Кто бы подумал, что сейчас июнь? Маркиз поежился.
Однако он поднял голову и расправил плечи, услышав, как его окликнул Лестер Хаундсли, сидевший в новом экипаже Эрни, и, проследив, куда указывает палеи Лестера, увидел желанную картину. Приземистая безобразная гостиница, с самодовольным видом расположившаяся почти на дороге, в нескольких сотнях ярдов от них, была достойна называться вратами рая. Лорд Кенвуд представил сухую пивную, теплый очаг и стакан ароматного эля и уже не думал о менее комфортном укрытии под изгородью.
Лорда Кренсфорда, страшно гордившегося своим новым экипажем и парой купленных на «Таттерсоллз» всего два дня назад серых лошадей, не могла испугать такая мелочь, как грязь на дороге. Или, точнее, непроходимая грязь. Он намеревался поскорее добраться до гостиницы и остановиться там — разверзшиеся небеса были чертовски неприятны. И было просто унизительно тащиться позади большой невзрачной кареты, которая осторожно, со скоростью улитки ползла перед ними по дороге. Но, путешествуя в таком прекрасном новом экипаже, об осторожности можно и не думать.
Сквозь пелену дождя маркиз увидел, как его безумный родственник развернул свой экипаж поперек дороги и погнал лошадей, именно погнал их, так, что экипаж, вильнув, пролетел мимо кареты.
Эрни умчался, оставаясь в полном неведении о разыгравшейся позади него драме.
Лорд Кенвуд натянул поводья и остановил своего коня, беспомощно глядя на происходящее.
Карета съехала в сторону, закачалась, развернулась и заскользила дальше. Лошади, копыта которых разъезжались в грязи, заржали и попятились. Прошло, вероятно, несколько секунд, прежде чем кучер с виртуозной ловкостью и не менее виртуозными и впечатляющими выражениями остановил карету и лошадей, все они остались целыми и невредимыми, но после его удачных действий оказалось, что карета уперлась в изгородь, а лошади развернулись в обратную сторону.
Из кареты доносились такие душераздирающие вопли, что маркиз — в такие критические минуты ему было не до размышлений — решил, что внутри, должно быть, находились не менее дюжины пострадавших девиц.
Эрни следует повесить, мрачно подумал маркиз и, спрыгнув с седла в грязную жижу, побежал к карете. Он распахнул дверцу прежде, чем последнее ругательство кучера утонуло в шуме дождя.
— Вы в полной безопасности, леди, — объявил маркиз, как будто их спасение от адских мучений было его личным делом.
Он увидел, что их только двое. Горничная с пышной грудью, которую можно было бы назвать хорошенькой, если бы она закрыла рот и поправила съехавший на брови чепчик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56