Приятное местечко. Ферма не очень-то походила на овцеводческую станцию, на которой он вырос и собирался провести всю свою жизнь. Но здесь Рэйли чувствовал себя как дома. Здесь можно было вдыхать запах земли и ощутить на своей коже свежий воздух. Это было совсем не похоже на Лос-Анджелес. Но это подходило Джэйн, а значит, как он сразу же решил, подойдет и ему.
— Сколько у тебя земли?
— Четыреста акров. И почти вся невозделанная. Но мне всегда хотелось иметь ферму.
Джэйн подошла к машине Рэйли и заглянула внутрь, высматривая, что бы она могла перенести в дом. Женщина схватила за ручки невероятных размеров сумку и боролась с ней пока не подошел Рэйли. Он рукой отстранил Джэйн от машины, вытащил сумку, как будто она ничего не весила, и перекинул лямку через плечо. Джэйн подняла на него глаза и вздохнула. Он стоял слишком близко.
— Я всегда считала, что если человек живет на большом открытом пространстве, то он освобождается и может духовно соприкоснуться с изначальными уровнями безгрешного существования. Ты так не считаешь?
— Ты выросла на ферме? — спросил Рэйли, не обращая внимания на ее мистический лепет.
— Да. Мой папа работал на крупной ферме породистых лошадей в Кентукки. Париж, Кентукки. Я часто представляла, что это Париж, Франция, но…
— Джэнни, — мягко сказал он, — ты нервничаешь из-за того, что я остаюсь в твоем доме? В чем дело? Не ручаешься за себя, если я буду спать в соседней комнате?
Вообще-то, она не позволяла себе думать об этом.
— Мы могли бы опустить подготовительный этап, — прошептал он, наклоняясь ниже. — У меня нет возражений против того чтобы мы поближе узнали друг друга в постели.
Джэйн облизнула губы и ничего не сказала. Ее даже пугало, как сильно она хотела, чтобы он поцеловал ее. Ей стоило больших усилий самой не потянуться к его губам.
Входная дверь с грохотом распахнулась, и Джэйн вздрогнула.
— Ты привезла мне орешки? Я просто умру, если ты их опять забыла, Джэйн, — проскулил явно женский голос с восточным выговором.
Рэйли резко повернулся, чтобы посмотреть на обладательницу этого голоса, и от изумления открыл рот. В дверях дома стояла девушка лет шестнадцати в порванных джинсах и черной футболке с изображением какой-то “металлической” группы. Ее черно-рыжие волосы были “уложены” в корону из остроконечных пучков, напоминавшую прическу какой-нибудь экзотической ящерицы. В одном ухе торчала английская булавка. К тому же девушка была очень, очень беременной. Незнакомка тоже смотрела на Рэйли, и ее глаза становились все больше и больше.
Джэйн воспользовалась минутным замешательством, чтобы прийти в себя. Она отошла от джипа — и от Рэйли — и поправила свою куртку. К ней уже частично вернулась уверенность. В конце концов, она не останется с Рэйли одна в этом доме. Она сосредоточилась на охватившем ее чувстве облегчения, пытаясь не обращать внимание на разочарование.
— Божество! Божество! — нечленораздельно бормотала девушка, прижав ладони к бледным щекам.
Ее ногти были выкрашены в черный цвет.
— Это же.., это.., божество. Джэйн покачала головой и бросила на Рэйли хитрый взгляд.
— Если бы ты мог закрывать в бутылки и продавать эффект, который оказываешь на женщин, ты бы скоро стал называть Рокфеллера несчастным бедняком.
Рэйли состроил мину на эту колкость, но продолжал, не отрываясь, смотреть на надвигавшееся на него панковское существо. Он осторожно отступил на шаг назад.
— Кэнди, стой, — сказала Джэйн и схватила свою юную подопечную за плечо, не давая ей дальше преследовать Рэйли, прижавшегося спиной к джипу.
— Кэнди, это — Пэт Рэйли. Он был хорошим другом моего покойного мужа. Он поживет у нас немного.
Подобное описание их отношений не ускользнуло от внимания Рэйли, и он холодно взглянул на Джэйн.
Она снова пыталась восстановить прежнюю преграду между ними — память о Маке. Ну уж, нет, это у нее не пройдет. Но только он успел открыть рот, чтобы сообщить ей, о чем думает, как Джэйн снова заговорила:
— Рэйли, это Кэнди Кэйн. Она будет жить со мной, пока не родит ребенка.
— Она кто? — прохрипел он.
Все его горячие мечты о постельных играх были безжалостно потушены холодной водой реальности.
Джэйн самодовольно улыбнулась.
— Кэнди живет здесь. Со мной. В моем доме. Двадцать четыре часа в сутки.
Рэйли озабоченно потер подбородок, охваченный двумя одинаковыми по силе желаниями — рассмеяться и схватить Джэйн за ее симпатичную шейку.
Он поддался первому и подавил второе. Маленькая шалунья! Неудивительно, что она так быстро согласилась, чтобы он остановился у нее. Он погрозил ей пальцем.
— Не думай, что ты меня победила, дорогуша.
— Ох, как мне нравится этот парень, — благоговейно прошептала Кэнди, пожирая Рэйли глазами. Джэйн бросила на нее уничтожающий взгляд.
— Именно такие разговоры приводят к заметному увеличению размера твоей талии.
— Джэйн! — ужаснувшись, воскликнула девушка.
Ее лицо покраснело от злости, но она сразу же понизила голос до смущенного шепота.
— Господи, неужели так уж необходимо говорить об этом?
— Дорогая, я не думаю, что это ускользнуло от его внимания. Рэйли не настолько наивен, чтобы подумать, что ты засунула под футболку подушку.
Все еще держа Кэнди за плечи, Джэйн серьезно посмотрела на нее.
— Ну, как ты себя чувствуешь сегодня? По тебе не скажешь, что тебе грозит смерть от нехватки орешков. И это хорошо, потому что я забыла купить продукты.
— Опять? — Кэнди покачала головой и с жалостью посмотрела на Рэйли. — Надеюсь, ты приехал сюда не затем, чтобы поправляться. То малое, что мы имеем, просто отвратительно. Вот только подожди, пока она не угостит тебя своим чаем.
Она состроила такую мину, которая более чем понятно продемонстрировала ее отношение к заварке.
Джэйн начала защищаться от нападок на свою стряпню.
— Я сама ращу травы для этого чая. И, хочу вам сообщить, моя натуральная пища исключительно полезна для здоровья.
Кэнди фыркнула.
— Брюссельская капуста и овес. Да тут можно умереть с голоду.
— Ты ешь, как матрос! — возразила Джэйн, всплеснув руками. Кэнди потянула вниз свою футболку, показывая им свой огромный живот.
— Конечно, я же ем за двоих.
— За кого это? Арнольда Шварцнеггера и холодильник “Полюс”?
Кэнди проигнорировала Джэйн и с надеждой посмотрела на Рэйли.
— Ты умеешь что-нибудь делать, кроме как сногсшибательно выглядеть? Например, готовить?
Он засмеялся.
— Я могу превосходно пожарить яичницу и бифштекс.
Кэнди посмотрела на небо и вздохнула.
— Может быть, все-таки Бог и есть. А теперь, если вы меня извините, мне нужно пойти полежать. У меня ужасно болят ноги. Приятно было познакомиться, Рэйли.
— Мистер Рэйли, — поправила ее Джэйн.
— А, какая разница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
— Сколько у тебя земли?
— Четыреста акров. И почти вся невозделанная. Но мне всегда хотелось иметь ферму.
Джэйн подошла к машине Рэйли и заглянула внутрь, высматривая, что бы она могла перенести в дом. Женщина схватила за ручки невероятных размеров сумку и боролась с ней пока не подошел Рэйли. Он рукой отстранил Джэйн от машины, вытащил сумку, как будто она ничего не весила, и перекинул лямку через плечо. Джэйн подняла на него глаза и вздохнула. Он стоял слишком близко.
— Я всегда считала, что если человек живет на большом открытом пространстве, то он освобождается и может духовно соприкоснуться с изначальными уровнями безгрешного существования. Ты так не считаешь?
— Ты выросла на ферме? — спросил Рэйли, не обращая внимания на ее мистический лепет.
— Да. Мой папа работал на крупной ферме породистых лошадей в Кентукки. Париж, Кентукки. Я часто представляла, что это Париж, Франция, но…
— Джэнни, — мягко сказал он, — ты нервничаешь из-за того, что я остаюсь в твоем доме? В чем дело? Не ручаешься за себя, если я буду спать в соседней комнате?
Вообще-то, она не позволяла себе думать об этом.
— Мы могли бы опустить подготовительный этап, — прошептал он, наклоняясь ниже. — У меня нет возражений против того чтобы мы поближе узнали друг друга в постели.
Джэйн облизнула губы и ничего не сказала. Ее даже пугало, как сильно она хотела, чтобы он поцеловал ее. Ей стоило больших усилий самой не потянуться к его губам.
Входная дверь с грохотом распахнулась, и Джэйн вздрогнула.
— Ты привезла мне орешки? Я просто умру, если ты их опять забыла, Джэйн, — проскулил явно женский голос с восточным выговором.
Рэйли резко повернулся, чтобы посмотреть на обладательницу этого голоса, и от изумления открыл рот. В дверях дома стояла девушка лет шестнадцати в порванных джинсах и черной футболке с изображением какой-то “металлической” группы. Ее черно-рыжие волосы были “уложены” в корону из остроконечных пучков, напоминавшую прическу какой-нибудь экзотической ящерицы. В одном ухе торчала английская булавка. К тому же девушка была очень, очень беременной. Незнакомка тоже смотрела на Рэйли, и ее глаза становились все больше и больше.
Джэйн воспользовалась минутным замешательством, чтобы прийти в себя. Она отошла от джипа — и от Рэйли — и поправила свою куртку. К ней уже частично вернулась уверенность. В конце концов, она не останется с Рэйли одна в этом доме. Она сосредоточилась на охватившем ее чувстве облегчения, пытаясь не обращать внимание на разочарование.
— Божество! Божество! — нечленораздельно бормотала девушка, прижав ладони к бледным щекам.
Ее ногти были выкрашены в черный цвет.
— Это же.., это.., божество. Джэйн покачала головой и бросила на Рэйли хитрый взгляд.
— Если бы ты мог закрывать в бутылки и продавать эффект, который оказываешь на женщин, ты бы скоро стал называть Рокфеллера несчастным бедняком.
Рэйли состроил мину на эту колкость, но продолжал, не отрываясь, смотреть на надвигавшееся на него панковское существо. Он осторожно отступил на шаг назад.
— Кэнди, стой, — сказала Джэйн и схватила свою юную подопечную за плечо, не давая ей дальше преследовать Рэйли, прижавшегося спиной к джипу.
— Кэнди, это — Пэт Рэйли. Он был хорошим другом моего покойного мужа. Он поживет у нас немного.
Подобное описание их отношений не ускользнуло от внимания Рэйли, и он холодно взглянул на Джэйн.
Она снова пыталась восстановить прежнюю преграду между ними — память о Маке. Ну уж, нет, это у нее не пройдет. Но только он успел открыть рот, чтобы сообщить ей, о чем думает, как Джэйн снова заговорила:
— Рэйли, это Кэнди Кэйн. Она будет жить со мной, пока не родит ребенка.
— Она кто? — прохрипел он.
Все его горячие мечты о постельных играх были безжалостно потушены холодной водой реальности.
Джэйн самодовольно улыбнулась.
— Кэнди живет здесь. Со мной. В моем доме. Двадцать четыре часа в сутки.
Рэйли озабоченно потер подбородок, охваченный двумя одинаковыми по силе желаниями — рассмеяться и схватить Джэйн за ее симпатичную шейку.
Он поддался первому и подавил второе. Маленькая шалунья! Неудивительно, что она так быстро согласилась, чтобы он остановился у нее. Он погрозил ей пальцем.
— Не думай, что ты меня победила, дорогуша.
— Ох, как мне нравится этот парень, — благоговейно прошептала Кэнди, пожирая Рэйли глазами. Джэйн бросила на нее уничтожающий взгляд.
— Именно такие разговоры приводят к заметному увеличению размера твоей талии.
— Джэйн! — ужаснувшись, воскликнула девушка.
Ее лицо покраснело от злости, но она сразу же понизила голос до смущенного шепота.
— Господи, неужели так уж необходимо говорить об этом?
— Дорогая, я не думаю, что это ускользнуло от его внимания. Рэйли не настолько наивен, чтобы подумать, что ты засунула под футболку подушку.
Все еще держа Кэнди за плечи, Джэйн серьезно посмотрела на нее.
— Ну, как ты себя чувствуешь сегодня? По тебе не скажешь, что тебе грозит смерть от нехватки орешков. И это хорошо, потому что я забыла купить продукты.
— Опять? — Кэнди покачала головой и с жалостью посмотрела на Рэйли. — Надеюсь, ты приехал сюда не затем, чтобы поправляться. То малое, что мы имеем, просто отвратительно. Вот только подожди, пока она не угостит тебя своим чаем.
Она состроила такую мину, которая более чем понятно продемонстрировала ее отношение к заварке.
Джэйн начала защищаться от нападок на свою стряпню.
— Я сама ращу травы для этого чая. И, хочу вам сообщить, моя натуральная пища исключительно полезна для здоровья.
Кэнди фыркнула.
— Брюссельская капуста и овес. Да тут можно умереть с голоду.
— Ты ешь, как матрос! — возразила Джэйн, всплеснув руками. Кэнди потянула вниз свою футболку, показывая им свой огромный живот.
— Конечно, я же ем за двоих.
— За кого это? Арнольда Шварцнеггера и холодильник “Полюс”?
Кэнди проигнорировала Джэйн и с надеждой посмотрела на Рэйли.
— Ты умеешь что-нибудь делать, кроме как сногсшибательно выглядеть? Например, готовить?
Он засмеялся.
— Я могу превосходно пожарить яичницу и бифштекс.
Кэнди посмотрела на небо и вздохнула.
— Может быть, все-таки Бог и есть. А теперь, если вы меня извините, мне нужно пойти полежать. У меня ужасно болят ноги. Приятно было познакомиться, Рэйли.
— Мистер Рэйли, — поправила ее Джэйн.
— А, какая разница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31