Ты согласна? – приставал он к Хлое.
– М-да, конечно, – бормотала Хлоя.
Она чувствовала свою героиню лучше, чем он своего героя и, конечно же, знала, как надо играть и, что немаловажно, знала свой текст. У Гарта же в последних четырех сериях были серьезные проблемы с этим, и они даже отставали из-за него от графика. Все это стоило денег, а лишние расходы были для продюсеров как нож острый. Но Гарта это, казалось, не трогало; он был невоспитанный грубиян с огромным самомнением – типичный пример посредственного телеактера, которому однажды улыбнулась фортуна и успех тут же вскружил голову.
Извинившись, Хлоя позволила Джине увести себя.
Несколько часов спустя наступил момент, когда они должны были играть любовную сцену. Хлоя невольно застонала.
– Все готово, Хлоя, – сказал Нед, в то время как Бен в последний раз прошелся пуховкой по ее лицу, снимая жирный блеск.
– Все в порядке, дорогая? Давай попробуем? – спросил Челси с теплотой в голосе.
Осветитель дал команду сдвинуть прожектора левее. Звукорежиссер попросил оператора настроить микрофон, который сильно «фонил». Ассистент оператора щелкнул перед носом актеров «хлопушкой», тут же в уме прикидывая смету. Трикси суетилась с бисером на платье Хлои, Тео – с перьями на ее голове, которые стали влажными и падали ей на ресницы. Бен в пятнадцатый раз за день подчеркнул ее губы персиковым блеском. Бобби, второй гример, со смиренным вздохом протер лицо Гарта влажной замшей, пропитанной настойкой из виргинской лещины, затем промокнул его бумажной салфеткой и наложил толстый слой пудры.
На съемочную площадку приехала секретарь Билла Херберта со всем своим семейством из Арканзаса. Они стояли, разинув рты, прямо напротив Гарта. Кто-то из них стал щелкать фотоаппаратом, и все они громко перешептывались, делясь впечатлениями.
Хлоя сделала знак Неду, чтобы их убрали, но он не успел этого сделать, как взорвался Гарт.
– Пожалуйста, уберите этих людей с глаз моих, – взревел он. – Это что, время кормежки в зоопарке?
– Успокойся… – начала было Хлоя.
– Мы здесь пытаемся сыграть эту чертову сцену, а на нас уставились, как на обезьян в зоопарке. О, Боже!
Вся съемочная группа, как по команде, вознесла очи к небу. Вот уже несколько месяцев они молча страдали от бесконечных причитаний Гарта. Сисси они еще терпели. Все-таки она была большая звезда, играла одну из главных ролей, и от нее в какой-то мере зависел их заработок. У Гарта такого влияния не было. И несмотря на то что Эбби и Гертруда всегда настаивали на том, что их сериал – это коллективная работа, все равно негласно считалось, что это шоу Хлои, Сисси и Сэма.
Гример Гарта еще раз прошелся по его потному лицу, и Хлоя подумала, уж не на наркотике ли Гарт. Она никогда не видела, чтобы человек так потел.
– Отлично, ребятки, ну что, начали? – Челси Дин был внешне спокоен, хотя внутри кипел. Этот болван уже достал его. «Что за бездарный олух», – признался он Хлое на прошлой неделе, когда снимали сцену, в которой Гарт умудрился забыть свой текст по меньшей мере раз восемь.
– Я знаю, знаю, дорогой, он невыносим. Почему они снимают его вместо Колина Бриджеса – для меня до сих пор загадка.
Хлоя и Челси обменялись многозначительными взглядами.
– О'кей, ребятки, мотор! – Челси стоял рядом с камерой, внимательно наблюдая, как начинают сцену Хлоя и Гарт.
Гарт тут же забыл свою первую строчку.
– О'кей, начнем сначала, – сказал Челси, в то время как гримеры опять засуетились вокруг актеров. Нед попросил дать свет. Третий ассистент оператора щелкнул «хлопушкой».
– Тридцать три дубль два, – объявил звукооператор. – Запись.
– Мотор! – взревел Челси.
– Я люблю тебя, Миранда, – задышал Гарт-Чарльз, нежно склоняя голову к Хлое. Они сидели в шезлонге в поместье Гамильтонов. – Я никогда никого не любил так, как люблю тебя.
Хлоя почувствовала, как подкатывает тошнота от чесночного дыхания Гарта.
– О, Чарльз, почему ты говоришь одно, а думаешь совсем другое? – Хлоя отстранила голову, как только позволяла камера. Возникла неловкая пауза. Хлоя попыталась заполнить ее «девичьим вздохом». Гарт опять забыл слова.
– Извини, любовь моя, – спокойно сказал он. – Это жара на меня так действует.
Хлоя стиснула зубы. Трикси и Джина сочувственно смотрели на нее.
– Тридцать три дубль четырнадцать, – час спустя прохрипел помощник оператора, щелкнув «хлопушкой» в опасной близости от носа Гарта. Съемочная группа уже кипела от негодования, и всем было искренне жаль Хлою, которая чувствовала себя явно неуютно. В студии уже дышать было нечем. Тяжелое, расшитое бисером платье, влажные страусиные перья, да еще этот отвратительный партнер, от которого исходил мерзкий запах, и пот капал с его бровей прямо на лицо Хлое – все это было подобно кошмару.
В конце концов они закончили сцену, и Хлоя отправилась в свою уборную, откуда и позвонила Гертруде.
– Мне нужно с тобой встретиться, прямо сейчас, – сказала Хлоя. – Дело срочное.
Под бешеным напором Хлои Эбби и Гертруда вынуждены были признать, что ей нужно подыскать нового любовника, причем как можно скорее. Впервые за три с половиной года Хлоя восстала. Она объяснила, что ей в качестве партнера нужен сильный, уверенный в себе, настоящий мужчина, обаятельный и сексуальный. Эбби и Гертруда понимали, что она права.
Было созвано экстренное совещание, на которое пригласили Билли Херберта, Хлою и Джаспера Свэнсона. Собравшись в отделанном дубовыми панелями кабинете Эбби, они обсуждали возможные варианты – кто из актеров был свободен, кто нет. Кто согласился бы сниматься на телевидении, а кто считал это унизительным.
– Берт Рейнольдс, – с надеждой предложила Хлоя. – Это настоящий мужчина, и его последние фильмы не очень-то удачные, он мог бы согласиться.
– Ха! – возразил Эбби. – Это, милая, актер художественного кино, художественного. Он не станет работать на телевидении.
– Тимоти Далтон, – предложил Джаспер, как всегда готовый подыскать работенку для англичанина.
– Тимоти кто? – резко спросила Гертруда. – Никогда не слышала о нем.
– Хороший парень. Отличный актер шекспировского театра. У него блестящее будущее, – настаивал Джаспер.
– Может быть, но не в «Саге», – сказал Эбби. – Я видел его в нескольких фильмах, так себе. Кто еще?
– Ты будешь жалеть потом, – возразил Джаспер. – Тимоти уверенно идет к успеху, он будет большим актером.
– Пусть преуспевает где-нибудь в другом месте, – съязвила Гертруда. – Нам нужен актер с именем.
Два часа они тщетно перебирали имена всех известных актеров. Затем в игру вступил Джаспер. Он ждал подходящего момента. Момента, когда уже будут названы кандидатуры Тома Селлека, Джорджа Гамильтона, Роберта Вагнера, Джеймса Фарентино, Алена Делона, Майкла Лэндона, Питера Страусса, Мартина Шина, Джеффа Бриджеса и Грегори Харрисона и, одна за другой, по разным причинам отклонены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
– М-да, конечно, – бормотала Хлоя.
Она чувствовала свою героиню лучше, чем он своего героя и, конечно же, знала, как надо играть и, что немаловажно, знала свой текст. У Гарта же в последних четырех сериях были серьезные проблемы с этим, и они даже отставали из-за него от графика. Все это стоило денег, а лишние расходы были для продюсеров как нож острый. Но Гарта это, казалось, не трогало; он был невоспитанный грубиян с огромным самомнением – типичный пример посредственного телеактера, которому однажды улыбнулась фортуна и успех тут же вскружил голову.
Извинившись, Хлоя позволила Джине увести себя.
Несколько часов спустя наступил момент, когда они должны были играть любовную сцену. Хлоя невольно застонала.
– Все готово, Хлоя, – сказал Нед, в то время как Бен в последний раз прошелся пуховкой по ее лицу, снимая жирный блеск.
– Все в порядке, дорогая? Давай попробуем? – спросил Челси с теплотой в голосе.
Осветитель дал команду сдвинуть прожектора левее. Звукорежиссер попросил оператора настроить микрофон, который сильно «фонил». Ассистент оператора щелкнул перед носом актеров «хлопушкой», тут же в уме прикидывая смету. Трикси суетилась с бисером на платье Хлои, Тео – с перьями на ее голове, которые стали влажными и падали ей на ресницы. Бен в пятнадцатый раз за день подчеркнул ее губы персиковым блеском. Бобби, второй гример, со смиренным вздохом протер лицо Гарта влажной замшей, пропитанной настойкой из виргинской лещины, затем промокнул его бумажной салфеткой и наложил толстый слой пудры.
На съемочную площадку приехала секретарь Билла Херберта со всем своим семейством из Арканзаса. Они стояли, разинув рты, прямо напротив Гарта. Кто-то из них стал щелкать фотоаппаратом, и все они громко перешептывались, делясь впечатлениями.
Хлоя сделала знак Неду, чтобы их убрали, но он не успел этого сделать, как взорвался Гарт.
– Пожалуйста, уберите этих людей с глаз моих, – взревел он. – Это что, время кормежки в зоопарке?
– Успокойся… – начала было Хлоя.
– Мы здесь пытаемся сыграть эту чертову сцену, а на нас уставились, как на обезьян в зоопарке. О, Боже!
Вся съемочная группа, как по команде, вознесла очи к небу. Вот уже несколько месяцев они молча страдали от бесконечных причитаний Гарта. Сисси они еще терпели. Все-таки она была большая звезда, играла одну из главных ролей, и от нее в какой-то мере зависел их заработок. У Гарта такого влияния не было. И несмотря на то что Эбби и Гертруда всегда настаивали на том, что их сериал – это коллективная работа, все равно негласно считалось, что это шоу Хлои, Сисси и Сэма.
Гример Гарта еще раз прошелся по его потному лицу, и Хлоя подумала, уж не на наркотике ли Гарт. Она никогда не видела, чтобы человек так потел.
– Отлично, ребятки, ну что, начали? – Челси Дин был внешне спокоен, хотя внутри кипел. Этот болван уже достал его. «Что за бездарный олух», – признался он Хлое на прошлой неделе, когда снимали сцену, в которой Гарт умудрился забыть свой текст по меньшей мере раз восемь.
– Я знаю, знаю, дорогой, он невыносим. Почему они снимают его вместо Колина Бриджеса – для меня до сих пор загадка.
Хлоя и Челси обменялись многозначительными взглядами.
– О'кей, ребятки, мотор! – Челси стоял рядом с камерой, внимательно наблюдая, как начинают сцену Хлоя и Гарт.
Гарт тут же забыл свою первую строчку.
– О'кей, начнем сначала, – сказал Челси, в то время как гримеры опять засуетились вокруг актеров. Нед попросил дать свет. Третий ассистент оператора щелкнул «хлопушкой».
– Тридцать три дубль два, – объявил звукооператор. – Запись.
– Мотор! – взревел Челси.
– Я люблю тебя, Миранда, – задышал Гарт-Чарльз, нежно склоняя голову к Хлое. Они сидели в шезлонге в поместье Гамильтонов. – Я никогда никого не любил так, как люблю тебя.
Хлоя почувствовала, как подкатывает тошнота от чесночного дыхания Гарта.
– О, Чарльз, почему ты говоришь одно, а думаешь совсем другое? – Хлоя отстранила голову, как только позволяла камера. Возникла неловкая пауза. Хлоя попыталась заполнить ее «девичьим вздохом». Гарт опять забыл слова.
– Извини, любовь моя, – спокойно сказал он. – Это жара на меня так действует.
Хлоя стиснула зубы. Трикси и Джина сочувственно смотрели на нее.
– Тридцать три дубль четырнадцать, – час спустя прохрипел помощник оператора, щелкнув «хлопушкой» в опасной близости от носа Гарта. Съемочная группа уже кипела от негодования, и всем было искренне жаль Хлою, которая чувствовала себя явно неуютно. В студии уже дышать было нечем. Тяжелое, расшитое бисером платье, влажные страусиные перья, да еще этот отвратительный партнер, от которого исходил мерзкий запах, и пот капал с его бровей прямо на лицо Хлое – все это было подобно кошмару.
В конце концов они закончили сцену, и Хлоя отправилась в свою уборную, откуда и позвонила Гертруде.
– Мне нужно с тобой встретиться, прямо сейчас, – сказала Хлоя. – Дело срочное.
Под бешеным напором Хлои Эбби и Гертруда вынуждены были признать, что ей нужно подыскать нового любовника, причем как можно скорее. Впервые за три с половиной года Хлоя восстала. Она объяснила, что ей в качестве партнера нужен сильный, уверенный в себе, настоящий мужчина, обаятельный и сексуальный. Эбби и Гертруда понимали, что она права.
Было созвано экстренное совещание, на которое пригласили Билли Херберта, Хлою и Джаспера Свэнсона. Собравшись в отделанном дубовыми панелями кабинете Эбби, они обсуждали возможные варианты – кто из актеров был свободен, кто нет. Кто согласился бы сниматься на телевидении, а кто считал это унизительным.
– Берт Рейнольдс, – с надеждой предложила Хлоя. – Это настоящий мужчина, и его последние фильмы не очень-то удачные, он мог бы согласиться.
– Ха! – возразил Эбби. – Это, милая, актер художественного кино, художественного. Он не станет работать на телевидении.
– Тимоти Далтон, – предложил Джаспер, как всегда готовый подыскать работенку для англичанина.
– Тимоти кто? – резко спросила Гертруда. – Никогда не слышала о нем.
– Хороший парень. Отличный актер шекспировского театра. У него блестящее будущее, – настаивал Джаспер.
– Может быть, но не в «Саге», – сказал Эбби. – Я видел его в нескольких фильмах, так себе. Кто еще?
– Ты будешь жалеть потом, – возразил Джаспер. – Тимоти уверенно идет к успеху, он будет большим актером.
– Пусть преуспевает где-нибудь в другом месте, – съязвила Гертруда. – Нам нужен актер с именем.
Два часа они тщетно перебирали имена всех известных актеров. Затем в игру вступил Джаспер. Он ждал подходящего момента. Момента, когда уже будут названы кандидатуры Тома Селлека, Джорджа Гамильтона, Роберта Вагнера, Джеймса Фарентино, Алена Делона, Майкла Лэндона, Питера Страусса, Мартина Шина, Джеффа Бриджеса и Грегори Харрисона и, одна за другой, по разным причинам отклонены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98