Стоит ли принять одно из предложений сняться в кино? Или лучше попутешествовать по свету с Аннабель, которая после смерти Филиппа стала таким утешением для нее? Как только Аннабель узнала о случившейся трагедии, она тут же прилетела из Лондона, чтобы побыть с матерью, и с тех пор не покидала Хлою. Сейчас она в их доме на побережье готовила для матери ее любимый ужин.
Хлоя швырнула камешек в волну, маленький терьер радостно сорвался в погоню за ним.
– Здравствуй, Хло. Какой денек, а? – Знакомый голос прервал ее мысли.
– Джош… что ты делаешь здесь, в Малибу? Я думала, ты живешь в городе. – Хлоя была взволнована встречей.
Солнечный свет отражался в его глазах. Черные волосы, уже с проседью, были, пожалуй, длинноваты и слегка растрепаны. Хлоя всегда любила их именно такими. Ее глаза окунулись в безбрежное море его глаз.
– Я купил дом неподалеку отсюда. – Джош показал жестом в ту сторону, где на песке играли дети, и Хлоя увидела маленький, обшитый красным деревом, домик.
Все выглядело очень уютно, по-английски, и даже во дворике рос шиповник.
– Какой милый домик, – сказала Хлоя.
«Какое милое лицо», – подумал он, глядя в ее бирюзовые глаза, на веснушки на ее вздернутом носике.
Хлоя была в джинсах и простой белой майке. Волосы стянуты в конский хвост, бледные полные губы не накрашены.
– Я получила твои цветы и записку, – тихо произнесла она. – Спасибо, Джош. – Он нежно пожал ее руку.
Слова были лишними. Светило солнце, волны бились у их ног, и Хлоя была рядом.
– Как насчет чашечки чая? – спросил он.
– Английского? Не откажусь. У тебя есть «Эрл Грэй»?
– Конечно, есть, любовь моя, не думаешь же ты, что я пью американский чай – в пакетах с веревкой, торчащей из них? Мой организм не принимает этого. Я даже купил новый китайский чайник для заварки у «Харродса», лепешки и сливки.
– А как насчет бисквитов? – улыбнувшись, спросила Хлоя, пока они медленно пробирались через пески к домику. – У тебя есть английские бисквиты?
– Бисквиты? А как же! – вздернув брови и шаловливо улыбаясь, ответил Джош. – Назови свой любимый сорт, детка, и я тебе его преподнесу. – Хлоя с улыбкой слушала его. – А еще черный хлеб с маслом. Все твое любимое, Хлоя, все, что ты всегда любила.
– А как у тебя с сахаром? – Хлое нравилась эта игра.
Ей нравился Джош. Даже больше, чем нравился – она любила его, никогда не переставала любить. Она знала это. Пламя разгоралось все сильнее.
– Я надеюсь, у тебя хороший сахар.
– Клянусь, дорогая, – не то что этот сахариновый мусор или коричневые кристаллы, от которых чай становится непонятного цвета. У меня настоящий сахар. Кусковой, естественно. Белый. Даже если он тебе вреден, меня это не касается. Я англичанин и люблю, чтобы мой чай был таким, каким он должен быть.
Они долгим взглядом посмотрели друг на друга, затем медленно побрели по мокрому песку.
Набежавшая волна с шумом окатила им ноги, и они весело засмеялись, подворачивая джинсы. Стаи чаек кружили над прибоем. Маленький терьер, задрав хвост, носился за ними, забегая в волны и с визгом выпрыгивая обратно на берег. Океан был спокоен. Послеполуденное солнце нежно золотило океанскую гладь.
– А есть ли еще мед к чаю? – тихо спросила Хлоя.
Джош обнял ее за талию, она склонила голову ему на плечо, и их руки встретились в крепком пожатии.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98