Шум двигателей ракет серии «А» и стартовых ускорителей для перегруженных бомбами самолетов типа «Юнкерс-50», «Хейнкель-112» и «Хейнкель-176» нарушал тишину балтийского побережья. «Военно-воздушные силы требовали, чтобы мы построили ракетоплан, и позднее, предложили нам для работы над ним пять миллионов марок», – выболтал однажды Вернер фон Браун.
Все новые и новые группы принудительно завербованных специалистов прибывали в святая святых Вернера фон Брауна из концернов «ИГ Фарбениндустри», «Рейнметалл – Борзиг», «Сименс», «АЭГ» и «Телефункен». Ведь уже за год до начала работ в Пенемюнде было решено, что одними исследованиями дело не ограничится. Вермахт требовал ракетного оружия, которое превзошло бы артиллерию по дальности действия. Этому требованию должна была отвечать ракета «А-4». Она была не единственной боевой ракетой, над которой упорно работал Вернер фон Браун. Порой он испытывал до четырех различных типов ракет одновременно.
Ну, а кто стоял в этом деле бок о бок с Вернером фон Брауном и за его спиной? По мере того как росло число немецких ученых, инженеров, техников и рабочих-специалистов, привлеченных к осуществлению пенемюндской программы, изменялось и их политическое лицо. Не каждый из них сознавал с самого начала, что он служит целям преступной войны. В результате мер по соблюдению секретности большинство сотрудников не имело даже представления, над чем они, собственно, работают. Тем более, что кроме специалистов, находившихся на Узедоме с семьями, ракетной программой фон Брауна были заняты также десятки лабораторий при концернах, почти все технические исследовательские учреждения и несколько специальных конструкторских бюро гитлеровской Германии.
Рассказы десятков очевидцев и списки личного состава пенемюндского исследовательского штаба, который называли порой «легендарным», позволяют подразделить его на три категории с соответственно различной долей ответственности за создание гитлеровских ракет.
Прежде всего это была бессовестная клика, непосредственно окружавшая Дорнбергера и фон Брауна. Затем шел более широкий круг немецких ученых и практиков, которых часто подстегивал ажиотаж экспериментаторов. Они честно трудились, многое делали и вдруг обнаруживали, что результаты их труда используются для неправого дела. Кое-кто из них сравнительно быстро распознал преступный характер фашистской ракетной программы, но не находил в себе мужества прекратить участие в ней. Последнюю, третью категорию составляли те, кому пришлось выбирать между отправкой на фронт и участием в так называемых «необходимых с военно-хозяйственной точки зрения исследованиях». Эти люди предпочли фронту сравнительно безопасную жизнь и работу в пенемюндском «оазисе». Со временем эта группа стала самой многочисленной. В одном только 1939 году главнокомандующий сухопутными силами вермахта генерал-полковник Вальтер фон Браухич отозвал из действующей армии 4 тысячи технических специалистов и под кодовым наименованием «Испытательная команда Норд» направил их для работы над ракетной программой.
Насколько неоднородной была брауновская исследовательская группа, настолько различными были и интересы ее участников. Проект по-настоящему увлек лишь несколько сот человек. Да и то главным образом индивидуалистов, вскормленных различными концернами. В большинстве своем это были молодые члены гитлеровской партии, стремившиеся к личной карьере, или же люди, завербованные с помощью весьма щедрых подачек.
Пенемюндская верхушка вербовала через «Имперский исследовательский совет» ученых и, ставя новые задачи перед всеми тридцатью институтами «Общества кайзера Вильгельма», способствовала их милитаризации. В списке тех, кто получал заказы из Пенемюнде, были берлинский «Немецкий исследовательский институт аэронавтики», «Исследовательский институт техники ракетоплавания» в Трауэне и «Институт Германа Геринга» в Брауншвейг-Фелькенроде. Институты, занимавшиеся исследованиями в области аэронавтики, в течение нескольких месяцев в шесть раз увеличили свои штаты. Если в 1933 году расходы этих учреждений составили 3 миллиона марок, то в 1939 году они истратили почти 34 миллиона марок.
Непосредственное окружение Вернера фон Брауна состояло из убежденных фашистов – ученых. К ним относились швабский инженер Эберхард Реес, которого фон Браун назначил в Пенемюнде директором завода, и один из главных конструкторов инженер Вальтер Ридель. Над ракетными двигателями и их оборудованием работали главным образом кильский профессор Гельмут Вальтер, член нацистской партии доктор Вальтер Гиль и инженеры Артур Рудольф и Пельман. В группу доктора Рудольфа Германа, начальника лаборатории аэродинамической трубы и референта армейского управления вооружений, входили активные сторонники «блицкрига» инженеры Герман Курцвег и Людвиг Рот. Расчеты траекторий для ракет производили баллистики доктор Штойдинг и доктор Штулингер.
Исследования материалов и ракетного топлива входили в компетенцию руководителя группы из концерна «ИГ Фарбениндустри» доктора Фрица Гаевского. Профессор доктор Карл Вагнер из Высшей технической школы в Дармштадте был для Вернера фон Брауна надежным поставщиком кадров.
К ученым, группировавшимся вокруг Вернера фон Брауна и дискредитировавшим науку, примыкали военные, такие, как Вальтер Дорнбергер, которого периодически повышали в чине, генерал-майор Вольфганг фон Шамье-Гличинский, генерал-майор Мец, полковник инженер Цанссен, подполковник Циппелиус, майор Том и штабной авиационный инженер, руководитель группы Цейсе.
Безумные планы
5 ноября 1937 года Гитлер вызвал руководителей вермахта в имперскую канцелярию. В 16.15 в малом зале заседаний собрались имперский военный министр генерал-фельдмаршал фон Бломберг, главнокомандующий сухопутными силами генерал-полковник фон Фрич, главнокомандующий военно-воздушными силами генерал-полковник Геринг, главнокомандующий военно-морскими силами генерал-адмирал Редер и имперский министр иностранных дел барон фон Нейрат. За отдельным столиком занял место секретарь – полковник генерального штаба Хоссбах.
На этом совещании Гитлер изложил присутствующим свою военную программу. Полковник Хоссбах записал в протоколе:
«Вначале фюрер констатировал, что тема сегодняшнего совещания имеет такое значение, что в других государствах она обсуждалась бы на заседании правительства. Однако именно в связи с исключительным значением данного вопроса он, фюрер, не хочет делать его предметом дискуссии на широком форуме имперского кабинета. Все, что он скажет дальше, является результатом глубоких размышлений и опыта, накопленного им за четыре с половиной года пребывания у власти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Все новые и новые группы принудительно завербованных специалистов прибывали в святая святых Вернера фон Брауна из концернов «ИГ Фарбениндустри», «Рейнметалл – Борзиг», «Сименс», «АЭГ» и «Телефункен». Ведь уже за год до начала работ в Пенемюнде было решено, что одними исследованиями дело не ограничится. Вермахт требовал ракетного оружия, которое превзошло бы артиллерию по дальности действия. Этому требованию должна была отвечать ракета «А-4». Она была не единственной боевой ракетой, над которой упорно работал Вернер фон Браун. Порой он испытывал до четырех различных типов ракет одновременно.
Ну, а кто стоял в этом деле бок о бок с Вернером фон Брауном и за его спиной? По мере того как росло число немецких ученых, инженеров, техников и рабочих-специалистов, привлеченных к осуществлению пенемюндской программы, изменялось и их политическое лицо. Не каждый из них сознавал с самого начала, что он служит целям преступной войны. В результате мер по соблюдению секретности большинство сотрудников не имело даже представления, над чем они, собственно, работают. Тем более, что кроме специалистов, находившихся на Узедоме с семьями, ракетной программой фон Брауна были заняты также десятки лабораторий при концернах, почти все технические исследовательские учреждения и несколько специальных конструкторских бюро гитлеровской Германии.
Рассказы десятков очевидцев и списки личного состава пенемюндского исследовательского штаба, который называли порой «легендарным», позволяют подразделить его на три категории с соответственно различной долей ответственности за создание гитлеровских ракет.
Прежде всего это была бессовестная клика, непосредственно окружавшая Дорнбергера и фон Брауна. Затем шел более широкий круг немецких ученых и практиков, которых часто подстегивал ажиотаж экспериментаторов. Они честно трудились, многое делали и вдруг обнаруживали, что результаты их труда используются для неправого дела. Кое-кто из них сравнительно быстро распознал преступный характер фашистской ракетной программы, но не находил в себе мужества прекратить участие в ней. Последнюю, третью категорию составляли те, кому пришлось выбирать между отправкой на фронт и участием в так называемых «необходимых с военно-хозяйственной точки зрения исследованиях». Эти люди предпочли фронту сравнительно безопасную жизнь и работу в пенемюндском «оазисе». Со временем эта группа стала самой многочисленной. В одном только 1939 году главнокомандующий сухопутными силами вермахта генерал-полковник Вальтер фон Браухич отозвал из действующей армии 4 тысячи технических специалистов и под кодовым наименованием «Испытательная команда Норд» направил их для работы над ракетной программой.
Насколько неоднородной была брауновская исследовательская группа, настолько различными были и интересы ее участников. Проект по-настоящему увлек лишь несколько сот человек. Да и то главным образом индивидуалистов, вскормленных различными концернами. В большинстве своем это были молодые члены гитлеровской партии, стремившиеся к личной карьере, или же люди, завербованные с помощью весьма щедрых подачек.
Пенемюндская верхушка вербовала через «Имперский исследовательский совет» ученых и, ставя новые задачи перед всеми тридцатью институтами «Общества кайзера Вильгельма», способствовала их милитаризации. В списке тех, кто получал заказы из Пенемюнде, были берлинский «Немецкий исследовательский институт аэронавтики», «Исследовательский институт техники ракетоплавания» в Трауэне и «Институт Германа Геринга» в Брауншвейг-Фелькенроде. Институты, занимавшиеся исследованиями в области аэронавтики, в течение нескольких месяцев в шесть раз увеличили свои штаты. Если в 1933 году расходы этих учреждений составили 3 миллиона марок, то в 1939 году они истратили почти 34 миллиона марок.
Непосредственное окружение Вернера фон Брауна состояло из убежденных фашистов – ученых. К ним относились швабский инженер Эберхард Реес, которого фон Браун назначил в Пенемюнде директором завода, и один из главных конструкторов инженер Вальтер Ридель. Над ракетными двигателями и их оборудованием работали главным образом кильский профессор Гельмут Вальтер, член нацистской партии доктор Вальтер Гиль и инженеры Артур Рудольф и Пельман. В группу доктора Рудольфа Германа, начальника лаборатории аэродинамической трубы и референта армейского управления вооружений, входили активные сторонники «блицкрига» инженеры Герман Курцвег и Людвиг Рот. Расчеты траекторий для ракет производили баллистики доктор Штойдинг и доктор Штулингер.
Исследования материалов и ракетного топлива входили в компетенцию руководителя группы из концерна «ИГ Фарбениндустри» доктора Фрица Гаевского. Профессор доктор Карл Вагнер из Высшей технической школы в Дармштадте был для Вернера фон Брауна надежным поставщиком кадров.
К ученым, группировавшимся вокруг Вернера фон Брауна и дискредитировавшим науку, примыкали военные, такие, как Вальтер Дорнбергер, которого периодически повышали в чине, генерал-майор Вольфганг фон Шамье-Гличинский, генерал-майор Мец, полковник инженер Цанссен, подполковник Циппелиус, майор Том и штабной авиационный инженер, руководитель группы Цейсе.
Безумные планы
5 ноября 1937 года Гитлер вызвал руководителей вермахта в имперскую канцелярию. В 16.15 в малом зале заседаний собрались имперский военный министр генерал-фельдмаршал фон Бломберг, главнокомандующий сухопутными силами генерал-полковник фон Фрич, главнокомандующий военно-воздушными силами генерал-полковник Геринг, главнокомандующий военно-морскими силами генерал-адмирал Редер и имперский министр иностранных дел барон фон Нейрат. За отдельным столиком занял место секретарь – полковник генерального штаба Хоссбах.
На этом совещании Гитлер изложил присутствующим свою военную программу. Полковник Хоссбах записал в протоколе:
«Вначале фюрер констатировал, что тема сегодняшнего совещания имеет такое значение, что в других государствах она обсуждалась бы на заседании правительства. Однако именно в связи с исключительным значением данного вопроса он, фюрер, не хочет делать его предметом дискуссии на широком форуме имперского кабинета. Все, что он скажет дальше, является результатом глубоких размышлений и опыта, накопленного им за четыре с половиной года пребывания у власти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44