Удар вышел образцово… И я вижу, как мяч влетает в нижний правый угол. Победа! Мы выиграли у «Арсенала»!.. Это был, пожалуй, самый красивый гол за всю мою, правда, еще недолгую спортивную жизнь и мой последний, шестой «гостинец» вратарям Британии».
На миг забыв о журналистских описаниях катастрофического смога, в котором проходил матч, и прочитав этот короткий рассказ Боброва, вполне можно задать вопрос: а был ли туман вообще? Ведь Всеволоду удалось с двадцати метров нанести точный, прицельный удар по воротам и проследить за полетом мяча.
В том матче с «Арсеналом» особенно ярко проявилось еще одно замечательное качество Всеволода Боброва – умение забивать самые важные, решающие голы. И в футболе и в хоккее он всегда брал на себя роль лидера команды и штурмовал ворота противника тем упорнее, чем труднее была игра, чем напряженнее складывалась игровая ситуация. Несомненно, высшим проявлением этого истинно бобровского духа, его несгибаемой воли стал знаменитый матч на Олимпийских играх в Хельсинки-52 с командой Югославии, когда сборная СССР за двадцать минут до окончания встречи проигрывала со счетом 1:5, однако благодаря неудержимому порыву Всеволода Боброва, вдохновившему товарищей, свела тот незабываемый матч вничью -5:5.
Из-за обидного, горького поражения при переигровке некоторые футболисты сборной незаслуженно подверглись критике, да и весь грандиозный успех советских олимпийцев, поднявшихся в командном зачете на верхнюю ступень пьедестала почета, был в известной мере как бы смазан – ни один из них не получил правительственной награды, добрая традиция награждать лучших, атлетов установилась лишь с Игр-56 в Мельбурне. А между тем спортивный подвиг советских олимпийцев 1952 года не имеет себе равных, сколь бы ни были высоки достижения их преемников. Ведь этот подвиг был совершен всего лишь через семь (!) лет после окончания страшной, разрушительной войны с фашизмом – через семь лет! И совершили его ветераны, которые прошли фронт, молодежь, которая выросла в условиях тяжелейших лишений, как говорится, на одной картошке, хотя в военные годы и картошки-то было очень мало.
За блестящими успехами советских олимпийцев на многих последующих Играх этот факт – победа спустя всего лишь семь лет после войны! – как-то потерялся, о нем даже и не вспоминают. Порой забывают и о том, что Всеволод Бобров, подобно некоторым другим выдающимся атлетам той поры, был одним из детей неласкового военного времени. Но одновременно он был и сыном Победы, ведь Всеволод впервые вышел на футбольное поле в составе команды мастеров 18 мая 1945 года, через девять дней после великой Победы над фашизмом. Может быть, поэтому устремленный в атаку, обладавший феноменальным рывком и точнейшим ударом, он как бы олицетворял собой сам дух победы, и это сразу выделяло его в глазах как соотечественников, так и зарубежных зрителей. Поэт Евгений Евтушенко очень справедливо назвал весь советский футбол сорок пятого года «выражением духа победи телей».
Через два дня после того, как был сыгран последний матч английского турне, 1 декабря 1945-го, Всеволоду Боброву исполнилось 23 года. Он был молод, силен, здоров и беспредельно счастлив от того, что получил возможность на самом высоком уровне заниматься любимым спортом. Начало его спортивной карьеры складывалось фантастически удачно. Ни в одной, даже самой смелой, мечте дебютанту матча между командами ЦДКА и «Локомотив», проходившему 18 мая на московском стадионе «Сталинец» в Черкизове, не могло пригрезиться, что в этом футбольном сезоне он станет лучшим игроком в серии игр с родоначальниками футбола знаменитыми англичанами, что британские профессиональные клубы будут наперебой предлагать за него многие тысячи фунтов стерлингов.
Игра динамовцев произвела на Островах грандиозное впечатление. И хозяева некоторых клубов были бы непрочь в соответствии с законами профессионального спорта, разрешающими куплю-продажу игроков, приобрести всю советскую команду. Однако, как писала английская печать, это оказалось бы британским дельцам не по карману, поэтому они всерьез сделали предложение перейти в профессиональный футбол лишь самым лучшим советским игрокам, которые произвели особое впечатление на британскую публику – Всеволоду Боброву, а также Евгению Архангельскому, о чем пишет в книге своих мемуаров «На далеких меридианах» Николай Александрович Михайлов. Что же касается вратаря динамовцев Алексея Хомича, то первый лорд адмиралтейства сэр Александер, который сам целых пятнадцать лет играл в футбол, пока ему не поломали ребра, на торжественном приеме в клубе «Челси» заявил: – На месте руководителей футбольной ассоциации я не выпустил бы Хомича из Англии. Он нам здесь очень нужен!
Да, такого счастливого поворота событий, спортивной судьбы, поворота, который за несколько месяцев; привел его к поистине всенародной славе, Всеволод Бобров предугадать, конечно, не мог. Следует вновь напомнить, что ему было всего лишь 23 года, когда на него ниагарским водопадом обрушилась громадная популярность. Он был счастлив, полон новых надежд и не сомневался, что в будущем сумеет показать еще более великолепный футбол, ибо чувствовал в себе огромный запас энергии и технических возможностей.
В этом счастливом молодом, опьянении невиданной удачей, он не придал значения инциденту, произошедшему в последнем матче английского турне – во встрече в Глазго с шотландским клубом «Рейнджере» на стадионе «Айброкс».
Какими бы напряженными ни были предыдущие три встречи с английскими командами, они все же представляли собой именно тот неофициальный, товарищеский футбол, в котором соперники стремятся продемонстрировать свои лучшие качества. В отличие от этого матч в Глазго, дававший хозяевам последнюю возможность восстановить свой пошатнувшийся престиж, стал первым матчем так называемого «злого футбола», когда победу стремятся добыть любой ценой, в том числе и нечестным путем. Именно матч в Глазго впервые для советских футболистов сопровождался неправедным судейством, включавшим в себя и несправедливые пенальти, и свидетельствовал о том, что русских действительно начали принимать всерьез как конкурентов на мировой арене. А потому – шутки в сторону. И джентльменство, приятные манеры, объективность, чистую игру – тоже в сторону. Футбол становится жестоким, когда речь идет о настоящей конкуренции, о борьбе за мировое лидерство. Впоследствии советским футболистам доводилось не раз с горечью убеждаться в этом, а на Олимпийских играх 1952 года в Хельсинки именно неправедный пенальти, эта нечестная подножка пристрастного арбитра, лишил их возможности продолжать борьбу за медали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
На миг забыв о журналистских описаниях катастрофического смога, в котором проходил матч, и прочитав этот короткий рассказ Боброва, вполне можно задать вопрос: а был ли туман вообще? Ведь Всеволоду удалось с двадцати метров нанести точный, прицельный удар по воротам и проследить за полетом мяча.
В том матче с «Арсеналом» особенно ярко проявилось еще одно замечательное качество Всеволода Боброва – умение забивать самые важные, решающие голы. И в футболе и в хоккее он всегда брал на себя роль лидера команды и штурмовал ворота противника тем упорнее, чем труднее была игра, чем напряженнее складывалась игровая ситуация. Несомненно, высшим проявлением этого истинно бобровского духа, его несгибаемой воли стал знаменитый матч на Олимпийских играх в Хельсинки-52 с командой Югославии, когда сборная СССР за двадцать минут до окончания встречи проигрывала со счетом 1:5, однако благодаря неудержимому порыву Всеволода Боброва, вдохновившему товарищей, свела тот незабываемый матч вничью -5:5.
Из-за обидного, горького поражения при переигровке некоторые футболисты сборной незаслуженно подверглись критике, да и весь грандиозный успех советских олимпийцев, поднявшихся в командном зачете на верхнюю ступень пьедестала почета, был в известной мере как бы смазан – ни один из них не получил правительственной награды, добрая традиция награждать лучших, атлетов установилась лишь с Игр-56 в Мельбурне. А между тем спортивный подвиг советских олимпийцев 1952 года не имеет себе равных, сколь бы ни были высоки достижения их преемников. Ведь этот подвиг был совершен всего лишь через семь (!) лет после окончания страшной, разрушительной войны с фашизмом – через семь лет! И совершили его ветераны, которые прошли фронт, молодежь, которая выросла в условиях тяжелейших лишений, как говорится, на одной картошке, хотя в военные годы и картошки-то было очень мало.
За блестящими успехами советских олимпийцев на многих последующих Играх этот факт – победа спустя всего лишь семь лет после войны! – как-то потерялся, о нем даже и не вспоминают. Порой забывают и о том, что Всеволод Бобров, подобно некоторым другим выдающимся атлетам той поры, был одним из детей неласкового военного времени. Но одновременно он был и сыном Победы, ведь Всеволод впервые вышел на футбольное поле в составе команды мастеров 18 мая 1945 года, через девять дней после великой Победы над фашизмом. Может быть, поэтому устремленный в атаку, обладавший феноменальным рывком и точнейшим ударом, он как бы олицетворял собой сам дух победы, и это сразу выделяло его в глазах как соотечественников, так и зарубежных зрителей. Поэт Евгений Евтушенко очень справедливо назвал весь советский футбол сорок пятого года «выражением духа победи телей».
Через два дня после того, как был сыгран последний матч английского турне, 1 декабря 1945-го, Всеволоду Боброву исполнилось 23 года. Он был молод, силен, здоров и беспредельно счастлив от того, что получил возможность на самом высоком уровне заниматься любимым спортом. Начало его спортивной карьеры складывалось фантастически удачно. Ни в одной, даже самой смелой, мечте дебютанту матча между командами ЦДКА и «Локомотив», проходившему 18 мая на московском стадионе «Сталинец» в Черкизове, не могло пригрезиться, что в этом футбольном сезоне он станет лучшим игроком в серии игр с родоначальниками футбола знаменитыми англичанами, что британские профессиональные клубы будут наперебой предлагать за него многие тысячи фунтов стерлингов.
Игра динамовцев произвела на Островах грандиозное впечатление. И хозяева некоторых клубов были бы непрочь в соответствии с законами профессионального спорта, разрешающими куплю-продажу игроков, приобрести всю советскую команду. Однако, как писала английская печать, это оказалось бы британским дельцам не по карману, поэтому они всерьез сделали предложение перейти в профессиональный футбол лишь самым лучшим советским игрокам, которые произвели особое впечатление на британскую публику – Всеволоду Боброву, а также Евгению Архангельскому, о чем пишет в книге своих мемуаров «На далеких меридианах» Николай Александрович Михайлов. Что же касается вратаря динамовцев Алексея Хомича, то первый лорд адмиралтейства сэр Александер, который сам целых пятнадцать лет играл в футбол, пока ему не поломали ребра, на торжественном приеме в клубе «Челси» заявил: – На месте руководителей футбольной ассоциации я не выпустил бы Хомича из Англии. Он нам здесь очень нужен!
Да, такого счастливого поворота событий, спортивной судьбы, поворота, который за несколько месяцев; привел его к поистине всенародной славе, Всеволод Бобров предугадать, конечно, не мог. Следует вновь напомнить, что ему было всего лишь 23 года, когда на него ниагарским водопадом обрушилась громадная популярность. Он был счастлив, полон новых надежд и не сомневался, что в будущем сумеет показать еще более великолепный футбол, ибо чувствовал в себе огромный запас энергии и технических возможностей.
В этом счастливом молодом, опьянении невиданной удачей, он не придал значения инциденту, произошедшему в последнем матче английского турне – во встрече в Глазго с шотландским клубом «Рейнджере» на стадионе «Айброкс».
Какими бы напряженными ни были предыдущие три встречи с английскими командами, они все же представляли собой именно тот неофициальный, товарищеский футбол, в котором соперники стремятся продемонстрировать свои лучшие качества. В отличие от этого матч в Глазго, дававший хозяевам последнюю возможность восстановить свой пошатнувшийся престиж, стал первым матчем так называемого «злого футбола», когда победу стремятся добыть любой ценой, в том числе и нечестным путем. Именно матч в Глазго впервые для советских футболистов сопровождался неправедным судейством, включавшим в себя и несправедливые пенальти, и свидетельствовал о том, что русских действительно начали принимать всерьез как конкурентов на мировой арене. А потому – шутки в сторону. И джентльменство, приятные манеры, объективность, чистую игру – тоже в сторону. Футбол становится жестоким, когда речь идет о настоящей конкуренции, о борьбе за мировое лидерство. Впоследствии советским футболистам доводилось не раз с горечью убеждаться в этом, а на Олимпийских играх 1952 года в Хельсинки именно неправедный пенальти, эта нечестная подножка пристрастного арбитра, лишил их возможности продолжать борьбу за медали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89