ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Вновь почувствовала актриса ту ауру, которая eё окружала прежде. На сей раз костюмы для нeё делал Живанши. «Почему все преисполнены такого благоговения?» - спросила она в первый же день работы.
Из всего международного актерского состава Одри была самой знаменитой и удостоилась поистине царского поклонения. Роми Шнайдер, Мишель Филипс и Ирен Папас - все они казались лишь фрейлинами легендарной Хепберн. Омар Шериф был достаточно близким eё знакомым. Они вместе посмеивались над теми ролями, которые им приходилось играть в этой картине. Джеймс Мейсон говорил с легким сарказмом о том «животном акте», который они все вынуждены исполнять. Но Бен Газзара откровенно и цинично отзывался о смехотворной мелодраме. Само общение с Газзарой вскоре подняло ей настроение.
Чем-то Газзара напоминал Мела Феррера и Альберта Финни. Не смущаясь, он говорил все, что думал. Он повторял, что фильм не достоин его дарования, и пока Газзару не приглашали на съемочную площадку, он делал вид, что не имеет ко всему этому никакого отношения, а сыграв эпизод, начинал подыскивать оправдания своему участию в этой ерунде. У него был обширный запас крепких словечек, которые он не собирался держать при себе даже в присутствии Одри Хепберн. Он был настоящим «крутым» мужиком. Одри сразу же к нему привязалась, подобно принцессе королевской крови, воспринимающей грубую искренность как освежающую встряску после унылой смехотворности дворцового этикета. От Газзары исходила некая опасность. Это качество он прекрасно использовал в первых своих киноролях: курсанта-садиста в «Странном» и загадочного человека, подозреваемого в изнасиловании, в «Анатомии убийства». Умело использовал Газзара и непредсказуемость своей реакции в актерской игре. Сын итальянского эмигранта из Сицилии, он любил хорошо провести время и красиво пожить. И точно так же, как когда-то Одри подпала под обаяние итальянской способности Дотти откровенно, безо всяких оглядок получать наслаждение, так теперь она была очарована кипучим темпераментом Газзары. Он появился рядом с ней, когда она больше всего нуждалась в поддержке и зарядке бодрости. «Боишься не старости и даже не смерти, - сказала она в интервью американскому репортеру Кертису Биллу Пепперу, - а одиночества и отсутствия любви… мне кажется, меня никогда бы не стали беспокоить мысли о старости, если бы я знала, что меня всегда будут любить, и у меня будет возможность отвечать любовью на любовь».
Сказать, что фильм «Кровное родство» был плохо принят критикой, значит сильно смягчить истинную ситуацию: кинокартина была буквально растоптана. «Отвратительный, банальный, начисто лишенный юмора, неряшливо сделанный… и настолько бессвязный фильм, что за сюжетом практически невозможно следить» - таково было мнение критика из лондонского «Санди Экспресс». Даже не помогли четырнадцать костюмов, сделанных Живанши: классические одежды, рубашки из муслина, шикарный официальный наряд черного цвета, появляющийся на экране всего на одну минуту, черное вечернее платье с лифом из тюля, усыпанного бисером и с цветком на груди слева, продержавшееся на экране в течение всей любовной сцены у «Максима». Вся эта роскошь не поколебала единодушное мнение критики. Одри не удалось избежать eё ударов. «И что же, по мнению советников мисс Хепберн, она могла спасти в сценарии, представлявшем собой совершенно безнадежный хаос?» - задавался вопросом критик из «Ивнинг Стандарт». Она «спасла» крупную сумму денег (для себя), и это eё вполне удовлетворило. «Дейли Телеграф», по крайней мере, сохранил такт: «(Фильм) предлагает нам не слишком неприятную череду невероятных событий, происходящих в самых разных уголках планеты». Насколько «невероятны» эти «события», можно судить хотя бы по заключительному эпизоду, в котором Одри, держась за готовую обвалиться крышу охваченной пламенем виллы, должна решить за считанные мгновения, кто из этих двух мужчин, ждущих внизу и готовых eё поймать, хочет eё убить.
Между Одри и мужем произошла очень cepьёзная ссора, после которой Дотти выехал из их общей квартиры. Затем наступило примирение. Заявив, что она верит во «второй шанс», Одри в середине 1979 решила провести второй «медовый месяц» с Андреа на Гавайях, прихватив с собой туалеты Живанши, сделанные для фильма «Кровное родство». Это путешествие eщё больше углубило трещины в их семейных отношениях. Нависла зловещая тень развода. Одри опять вернулась к работе. Она искала хорошую роль в талантливом и популярном фильме.
К несчастью, болезнь и семейные неурядицы постепенно вывели eё агента Курта Фрингса за пределы того влиятельного круга лиц, которые имели солидный вес в киноискусстве. Мировая киноиндустрия в те годы переживала финансовый кризис. Клиенты Фрингса, среди которых были Элизабет Тэйлор и Ричард Бартон, не говоря уже об Одри Хепберн, встречали все более прохладный прием у зрителей, что отражалось и на их кассовых сборах. «Нам никогда больше не заплатят миллион», - записал в своем дневнике Бартон. Истина же заключалась в том, что публику куда больше интересовала «заэкранная» жизнь четы Бартонов и других звезд, чем те истории, которые они разыгрывали на экране. В это-то как раз время, когда Одри нуждалась в поддержке, она лишилась своего самого надежного советчика. Теперь приходилось рассчитывать только на собственную интуицию.
Когда стало ясно, что eё брак пошел ко дну и ничто его не спасет, Одри вылетела в Лос-Анджелес для переговоров с режиссёpом и сценаристом Питером Богдановичем. С ним она познакомилась на торжествах, посвященных Уильяму Уайлеру, несколько лет назад. В последнем его фильме «Святой Джек» главную роль играл Бен Газзара. Сын Одри Шон закончил университет и работал у Богдановича редактором.
Питер Богданович в прошлом был актером, затем стал кинокритиком и протеже Роджера Кормана, для которого он поставил триллер «Мишени», замеченный прессой. Он сделался широко известен в 1971 году благодаря фильму «Последний киносеанс». У него были кассовые неудачи, но Богданович обладал редким даром непредсказуемости, который сулил неожиданный успех любому из его новых предприятий. Он был образован, наделен тонкой интуицией и чувством юмора. А это как раз те качества, которые тогда особенно привлекали Одри и могли ей помочь. «Я встретился с ней в отеле „Пьер“ в Нью-Йорке и обсуждал нашу совместную работу, - рассказывает Богданович. - Она не возлагала слишком больших надежд на будущее, но ей хотелось хоть от чего-нибудь получить удовольствие. Не менее, чем в работе, она нуждалась в утешении».
Подобно Одри, Богданович испытывал ностальгию по «Золотому веку» Голливуда. Одри была его частью как раз в то время, когда кинопроизводство начало ускользать из рук студийной системы, которая создала таких звезд, как Кроуфорд, Дэвис, Гейбл и Гарбо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94