— Что случилось?
— Мурхауз не хотел разговаривать. Мы немного поспорили, и он заговорил. Неплохой человек.
— Они захватили золото, — сообщил Гринвуд. — Нам объяснили, что его принял за городом кто-то с бумагами, подписанными Холмструмом и Карпентером.
— Карпентером? Он же мертв!
— Да, но откуда это знали в почтовом вагоне?
Шанаги взял пиво, снял шляпу и положил ее рядом на стойку. Новость Гринвуда ничуть не удивила его.
— Машинист приходил?
— Машинист? С какой стати? Поезд остановился на несколько минут и тут же ушел. Похоже, механик был рад убраться отсюда.
Минуту-другую все молчали. Шанаги отхлебнул пива. Ему очень хотелось пить. Пиво оказалось холодным и вкусным.
— Драко мертв, его сыновья тоже, — доложил Макбейн. — Ты, сынок, метко стреляешь.
— Мне пришлось. У меня не было выбора. — Шанаги отпил из кружки. — Но у меня вовремя появились помощники, а я им даже спасибо не сказал.
— Джош сводил свои счеты.
— Правильно. Уин Драко как-то собирался его повесить. — Том выпрямился. — Дик Пендлтон еще в городе?
— Между прочим, нет. Джош сказал ему, что ты попал в перестрелку, и он появился, чтобы помочь. Потом уехал обратно на ранчо, куда-то спешил.
— А Джош? Он бы мне тоже пригодился. — Том допил пиво. — Спасибо, Гринвуд. Очень здорово!
— Если хотите, пейте еще. — Гринвуд положил руки на стойку. — Я все равно разорен.
— Рано поешь Лазаря, — спокойно сказал Шанаги. — Я так не считаю.
Бармен недоверчиво уставился на него.
Шанаги улыбался:
— Я могу, конечно, ошибаться, но то, что вы разорены, бабушка еще надвое сказала. Если я ошибаюсь, вы все потеряли, но если я прав…
— Если вы правы, тогда что?
— Мы все вернем. — Шанаги поправил оружейный пояс. — Холмструм здесь?
— Он закрыл магазин, когда началась стрельба. Не любит пальбы. Вернется, когда все успокоится. Поверь, его магазин всегда закрывается при первых признаках какой-нибудь заварушки, хозяин прячется.
Том подумал о Джейн. Что будет? Дик спешно уехал из города. Зачем? Том не видел Джейн с тех пор, как оставил ее со стариком.
Он повернулся к судье Макбейну:
— Вы знаете человека по имени Енот Адаме?
Макбейн улыбнулся, глаза его заблестели.
— Неужели ты его видел?
— Я его встретил.
— Не знал, что старый Енот все еще здесь. Он охотник на волков. Промышлял мех в горах, потом работал на ранчо — уничтожал хищников.
— Где он живет?
— Вот это вопрос! — рассмеялся Макбейн. — Сказать по правде, я сомневаюсь, чтобы его кто-нибудь когда-нибудь задавал. Енот — один из тех, кто крутится поблизости. Приезжает и уезжает. Сегодня — здесь, завтра — там. Он не тот человек, который станет рассказывать о себе.
— Кто-то убил его мула, — заметил Шанаги.
Выражение лица Макбейна изменилось.
— Тогда да поможет тому Бог.
— Мне нужно поговорить с ним.
— Поезжай туда, где видел его в последний раз, и разожги костер. С дымом. Енот такой же любопытный, как все дикие звери, и бьюсь об заклад, он подойдет к тебе. Маколифф, суперинтендант железной дороги, хорошо его знает и может тебе помочь. Телеграфируй ему.
— Маколифф… Большой Мак, что ли? — Том помолчал. — Судья, горожане все еще думают, что я убил Карпентера?
— Боюсь, что да. До меня еще до завтрака дошел слушок. Мне все рассказали, как главу из Священного Писания. Должен сказать, что я ничему не поверил.
Открылась дверь, и вошел Джош Лунди. В руках он держал винтовку.
— Услышал, что ты вернулся. Они ушли?
— Еще нет.
Лунди покачал головой, оглядев его.
— Есть идеи? Готов помочь, рассчитывай на меня.
— Ты уже помог, спасибо, но все равно ты мне нужен. Мне необходимо много помощников.
— Я с вами, — сказал Гринвуд.
— И я, — вклинился Макбейн. — Что у тебя на уме?
Шериф вкратце рассказал, как поезд пятился, мешая погоне, потом описал свой приезд на ранчо Холмструма и что узнал от Мурхауза.
— Судья, мне нужно ваше разрешение на обыск магазина и дома Холмструма. Если мы найдем его там, то по крайней мере половина моих выводов неверна, но держу пари, что он удрал. А в таком случае, — добавил Том, — всем нам придется сесть на вечерний поезд и отправиться на Восток.
Макбейн покачал головой:
— Я не могу разрешить обыскивать частную собственность на основании одних лишь подозрений.
— Допустим, мы постучим в дверь? Он ответит. Я больше не буду настаивать. Не ответит — обыскать дом необходимо. Если ошибаюсь, выгоняйте меня с работы и успокаивайте город.
— Трудно поверить, что в грабеже замешан Холмструм, — задумчиво произнес Макбейн.
— Судья, он человек… с мечтой. Большой, неуклюжий, близорукий человек, но всю жизнь мечтает о молодых, изысканных женщинах. Вдруг появляется такая женщина и заставляет его поверить, что будет принадлежать ему. Он считает, что ключ к блаженству — деньги.
— Хотите сказать, что он придумал эту операцию? — спросил судья.
— Вряд ли. — Шанаги пожал плечами. — Он мог дать повод или как-то предложить. Не сразу, наверное. Я не знаю, как все случилось. Даже не знаю, прав ли я, но мы проверим. — Он повернулся к двери. — Судья, не хотите пойти со мной? И ты, Джош?
Том направился к магазину. Его шаги отдавались эхом, когда он шел впереди Макбейна и Лунди. У двери, на которой висела табличка «Закрыто», подождал их.
— Обычная табличка, как всегда, — заметил Джош.
Том постучал в дверь, и звук пусто отозвался внутри. Он подождал, прислушался, ничего не услышал и снова постучал.
— Его комната позади магазина. Сбоку есть дверь.
Опять Шанаги шел впереди. Его преследовало гнетущее чувство. Втайне он надеялся, что найдет Холмструма дома. Ему не хотелось понапрасну взваливать вину ни на одного человека, и, хотя все указывало на лавочника, он мог ошибаться. Надеялся, что ошибается. Том знал, что такое смерть мечты и какая пустая мечта была у этого человека. Еще хуже для него было бы, стань его мечта явью. Что могут сказать друг другу двое таких людей? Что им вместе делать? Иногда полезнее иметь мечту и забыть про явь.
Шанаги постучал в заднюю дверь, но ответа не последовало. Джош прошел на конюшню.
— Его лошади нет, — крикнул он.
Том взялся за ручку двери и засомневался. Ему претило входить в чужой дом без приглашения. Тем не менее он нажал плечом, и слабенький замок сломался.
Им открылась скромно убранная комната. Пол застелен ковром, пара стульев и старая кожаная софа. На стенах — две картины с мистическими, неземными сюжетами, словно воплощение фантазий Эдгара По — явно оригиналы. На полке несколько книг. В сборниках стихов оказались разрезаны только первые страницы, будто хозяин дочитал до какого-то места и бросил. На столе стояла полупустая бутылка виски со стаканом и чуть отпитая бутылка сухого французского вина.
Постель была Прибрана и аккуратно застелена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47