)
Но в связи с тем, что приказ Ставки на этот счет запаздывал (он не был доставлен даже в течение всего следующего дня), 16 августа этот вопрос был поставлен на рассмотрение штаба Квантунской армии. И хотя некоторые участники заседания выступили за продолжение военных действий, поскольку Потсдамская декларация не гарантировала сохранения власти императора, председательствующий на заседании начальник штаба этой армии X. Хата настоял на том, чтобы в соответствии с упомянутым рескриптом императора военные действия были немедленно прекращены на основе его личного приказа, независимо от решения штаба армии. После этого заседания в 16.30 того же дня поступил наконец приказ отдела сухопутных войск Ставки прекратить военные действия и вступить в переговоры об этом с командованием советских войск. О. Ямада немедленно обратился по радио с соответствующим заявлением к Василевскому. А 17 августа Хата был направлен к генеральному консулу СССР в Харбине, чтобы через него передать в тот же адрес аналогичное официальное заявление.
18 августа Ямада на встрече с советским командованием в Шеньяне (Мукден) огласил приказ о прекращении военных действий и разоружении Квантунской армии. А 19 августа в Чанчуне он подписал акт о капитуляции. Однако из-за плохой связи и отсутствия надлежащего контроля соответствующих ответных мер советские войска в целом ряде случаев, по мнению японской стороны, не предприняли. При этом, несмотря на разгром к 15 августа первого эшелона японских войск, составляющих 300 тыс. человек, или четверть списочного состава Квантунской армии до начала военных действий (к моменту их начала ее состав фактически был, как уже отмечалось, значительно меньше), в том числе потерь 70 тыс. убитыми, некоторые японские историки, споря между собой, утверждают, что это были не главные силы Квантунской армии, которые оставались еще вполне боеспособными, и капитулировали, только подчиняясь рескрипту императора.
Эти факты позволяют критически отнестись к попытке Б.Н. Славинского и опровергнуть точку зрения советской историографии о том, что A.M. Василевский не согласился на немедленное подписание акта о капитуляции Квантунской армии из-за ее продолжающегося сопротивления.
Главная же причина, очевидно, была в другом – в стремлении, насколько это возможно, фактически расширить зону, которая оказалась бы под контролем СССР к моменту подписания акта о капитуляции Квантунской армии, используя в качестве предлога действительно продолжавшееся сопротивление японских войск.
Получив 17 августа радиограмму с заявлением Ямада о готовности немедленно прекратить военные действия и разоружиться, Василевский направил ему по радио ответ, в котором приказал Квантунской армии прекратить военные действия не немедленно, а в 12.00 20 августа, ссылаясь на то, что «японские войска перешли в контрнаступление на ряде участков фронта».
За это время советские войска успели значительно расширить территории, входившие в зону, где они должны были принять капитуляцию японских вооруженных сил, в соответствии с приказом № 1 Верховного главнокомандующего вооруженными силами союзных держав на Тихом океане генерала Д. Макартура от 14 августа. (На следующий день после этого он издал директиву о прекращении военных действий против Японии и как Верховный главнокомандующий вооруженными силами союзных держав передал на исполнение начальнику штаба Красной армии генералу А.И.
Антонову, но получил ответ, что тот может предпринять предлагаемые действия, только если получит на этот счет приказ Верховного главнокомандующего вооруженными силами СССР.)
С целью максимального расширения зоны, которая бы к моменту капитуляции вооруженных сил Японии оказалась под контролем советских войск, 18–19 августа они высадили воздушные десанты в Харбине, Гирине и Шеньяне (с захватом императора Маньчжоу-го Пу-и), Чанчуне и в ряде других городов Маньчжурии, а также существенно продвинулись в других районах, в частности 19 августа заняли г. Чэндэ и вышли к Ляодунскому полуострову, а 22–23 августа заняли Порт-Артур и Дальний вопреки первоначальным намерениям американцев направить сюда свои войска, опередив русских, под тем предлогом, что Квантунский полуостров якобы не входит в Маньчжурию как советскую зону принятия капитуляции вооруженных сил Японии.
Численность каждого из высаженных десантов составляла несколько сот человек.
В Северной Корее до 38 градуса с. ш., войска в которой, как и в Южной Корее, были подчинены командованию Квантунской армии, совместными действиями войск 1-го Дальневосточного фронта и краснофлотцев Тихоокеанского флота были высажены десанты: морские 11 и 12 августа в портах Юки (Унги) и Расин (Нанчжин), 16 августа – в порте Сейсин (Чжончжин) и воздушные 24 августа – в Пхеньяне и Канко (Хамхин), где они приняли капитуляцию японских войск.
Этот этап можно считать начавшимся с 19 августа 1945 г. К 23 августа постепенно завершаются боевые операции.
К 19 августа советские войска уничтожили 8674 японских военнослужащих и взяли в плен 41 199 японских солдат и офицеров.
В соответствии с приказом № 106 командующего Квантунской армией генерала Ямада от 16 августа подчиненным ему войскам в Маньчжурии и Корее, а также войскам Маньчжоу-го предписывалось немедленно прекратить военные действия, сконцентрироваться в местах их дислокации в данный момент, а в крупных городах – на окраинах и при появлении советских войск через советских парламентеров сдавать позиции, заблаговременно собранное для прекращения сопротивления оружие, не допуская порчи военного имущества и оружия, продовольствия и фуража, сосредоточенных в других местах, контролировать капитуляцию войск Маньчжоу-го.
Однако в тот же день штаб сухопутных войск Японии распространил приказ, согласно которому войскам разрешалось «вести необходимые боевые действия с целью самозащиты, если противник попытается продолжить наступление».
Для того чтобы не допустить резкого падения морального духа японских военнослужащих, тяжело переживавших поражение в войне, в которой они готовы были погибнуть за своего императора, но не сдаться в плен, в части японской армии 18 августа был спущен специальный приказ. В этом документе утверждалось, что военнослужащие и гражданские лица, оказывающиеся под контролем противника на основании рескрипта императора о прекращении военных действий на условиях Потсдамской декларации, рассматриваются японскими властями не как военнопленные (хорё), а только как интернированные (ёкурюся). При этом сдача оружия и подчинение противнику не являются с их точки зрения капитуляцией.
Однако это определение указанных действий японской стороной, хотя и заслуживает положительной оценки, так как оно уменьшило кровопролитие, не получило международно-правового признания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
Но в связи с тем, что приказ Ставки на этот счет запаздывал (он не был доставлен даже в течение всего следующего дня), 16 августа этот вопрос был поставлен на рассмотрение штаба Квантунской армии. И хотя некоторые участники заседания выступили за продолжение военных действий, поскольку Потсдамская декларация не гарантировала сохранения власти императора, председательствующий на заседании начальник штаба этой армии X. Хата настоял на том, чтобы в соответствии с упомянутым рескриптом императора военные действия были немедленно прекращены на основе его личного приказа, независимо от решения штаба армии. После этого заседания в 16.30 того же дня поступил наконец приказ отдела сухопутных войск Ставки прекратить военные действия и вступить в переговоры об этом с командованием советских войск. О. Ямада немедленно обратился по радио с соответствующим заявлением к Василевскому. А 17 августа Хата был направлен к генеральному консулу СССР в Харбине, чтобы через него передать в тот же адрес аналогичное официальное заявление.
18 августа Ямада на встрече с советским командованием в Шеньяне (Мукден) огласил приказ о прекращении военных действий и разоружении Квантунской армии. А 19 августа в Чанчуне он подписал акт о капитуляции. Однако из-за плохой связи и отсутствия надлежащего контроля соответствующих ответных мер советские войска в целом ряде случаев, по мнению японской стороны, не предприняли. При этом, несмотря на разгром к 15 августа первого эшелона японских войск, составляющих 300 тыс. человек, или четверть списочного состава Квантунской армии до начала военных действий (к моменту их начала ее состав фактически был, как уже отмечалось, значительно меньше), в том числе потерь 70 тыс. убитыми, некоторые японские историки, споря между собой, утверждают, что это были не главные силы Квантунской армии, которые оставались еще вполне боеспособными, и капитулировали, только подчиняясь рескрипту императора.
Эти факты позволяют критически отнестись к попытке Б.Н. Славинского и опровергнуть точку зрения советской историографии о том, что A.M. Василевский не согласился на немедленное подписание акта о капитуляции Квантунской армии из-за ее продолжающегося сопротивления.
Главная же причина, очевидно, была в другом – в стремлении, насколько это возможно, фактически расширить зону, которая оказалась бы под контролем СССР к моменту подписания акта о капитуляции Квантунской армии, используя в качестве предлога действительно продолжавшееся сопротивление японских войск.
Получив 17 августа радиограмму с заявлением Ямада о готовности немедленно прекратить военные действия и разоружиться, Василевский направил ему по радио ответ, в котором приказал Квантунской армии прекратить военные действия не немедленно, а в 12.00 20 августа, ссылаясь на то, что «японские войска перешли в контрнаступление на ряде участков фронта».
За это время советские войска успели значительно расширить территории, входившие в зону, где они должны были принять капитуляцию японских вооруженных сил, в соответствии с приказом № 1 Верховного главнокомандующего вооруженными силами союзных держав на Тихом океане генерала Д. Макартура от 14 августа. (На следующий день после этого он издал директиву о прекращении военных действий против Японии и как Верховный главнокомандующий вооруженными силами союзных держав передал на исполнение начальнику штаба Красной армии генералу А.И.
Антонову, но получил ответ, что тот может предпринять предлагаемые действия, только если получит на этот счет приказ Верховного главнокомандующего вооруженными силами СССР.)
С целью максимального расширения зоны, которая бы к моменту капитуляции вооруженных сил Японии оказалась под контролем советских войск, 18–19 августа они высадили воздушные десанты в Харбине, Гирине и Шеньяне (с захватом императора Маньчжоу-го Пу-и), Чанчуне и в ряде других городов Маньчжурии, а также существенно продвинулись в других районах, в частности 19 августа заняли г. Чэндэ и вышли к Ляодунскому полуострову, а 22–23 августа заняли Порт-Артур и Дальний вопреки первоначальным намерениям американцев направить сюда свои войска, опередив русских, под тем предлогом, что Квантунский полуостров якобы не входит в Маньчжурию как советскую зону принятия капитуляции вооруженных сил Японии.
Численность каждого из высаженных десантов составляла несколько сот человек.
В Северной Корее до 38 градуса с. ш., войска в которой, как и в Южной Корее, были подчинены командованию Квантунской армии, совместными действиями войск 1-го Дальневосточного фронта и краснофлотцев Тихоокеанского флота были высажены десанты: морские 11 и 12 августа в портах Юки (Унги) и Расин (Нанчжин), 16 августа – в порте Сейсин (Чжончжин) и воздушные 24 августа – в Пхеньяне и Канко (Хамхин), где они приняли капитуляцию японских войск.
Этот этап можно считать начавшимся с 19 августа 1945 г. К 23 августа постепенно завершаются боевые операции.
К 19 августа советские войска уничтожили 8674 японских военнослужащих и взяли в плен 41 199 японских солдат и офицеров.
В соответствии с приказом № 106 командующего Квантунской армией генерала Ямада от 16 августа подчиненным ему войскам в Маньчжурии и Корее, а также войскам Маньчжоу-го предписывалось немедленно прекратить военные действия, сконцентрироваться в местах их дислокации в данный момент, а в крупных городах – на окраинах и при появлении советских войск через советских парламентеров сдавать позиции, заблаговременно собранное для прекращения сопротивления оружие, не допуская порчи военного имущества и оружия, продовольствия и фуража, сосредоточенных в других местах, контролировать капитуляцию войск Маньчжоу-го.
Однако в тот же день штаб сухопутных войск Японии распространил приказ, согласно которому войскам разрешалось «вести необходимые боевые действия с целью самозащиты, если противник попытается продолжить наступление».
Для того чтобы не допустить резкого падения морального духа японских военнослужащих, тяжело переживавших поражение в войне, в которой они готовы были погибнуть за своего императора, но не сдаться в плен, в части японской армии 18 августа был спущен специальный приказ. В этом документе утверждалось, что военнослужащие и гражданские лица, оказывающиеся под контролем противника на основании рескрипта императора о прекращении военных действий на условиях Потсдамской декларации, рассматриваются японскими властями не как военнопленные (хорё), а только как интернированные (ёкурюся). При этом сдача оружия и подчинение противнику не являются с их точки зрения капитуляцией.
Однако это определение указанных действий японской стороной, хотя и заслуживает положительной оценки, так как оно уменьшило кровопролитие, не получило международно-правового признания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95