Пенни, сидя в углу, спокойно слушал этот разговор. Наутро он сказал:
– Сегодня мы пойдём добывать себе оленя, Джоди. Очень может быть, нам попадется оленёнок на лёжке. Смотреть на них, диких, пожалуй, такое же удовольствие, как и держать в неволе.
– Мы возьмём с собою собак?
– Только Джулию. С тех пор как её покалечил Топтыга, она ещё не выходила размяться. Охота не второпях пойдёт ей на пользу.
– Последняя-то оленина мигом пролетела, – сказала матушка Бэкстер. – А ведь вспомнить, так мы вон сколько её навялили! Повесь теперь в коптильне несколько окороков – вот и хорошо.
Её добродушие прибывало и убывало вместе с запасами съестного.
– Похоже, Джоди, ты стал наследником шомполки, – сказал Пенни. – Только не очень огорчайся, если она откажет и тебе.
Джоди думать не смел о том, чтобы выпрашивать её себе. Достаточно было просто пользоваться ею. Мать сшила из шкуры енота небольшую котомку. Он положил в неё дробь, пистоны и мох для пыжей, наполнил порохом рог.
– Я вот что надумал, мать, – сказал Пенни. – Мне надо в Волюзию, достать патронов. Лем дал к ружью всего несколько штук. И ещё мне хочется настоящего кофе. Этот дикий кофе мне просто осточертел.
– Мне тоже, – согласилась она. – А мне надо ниток и пачку иголок.
– Быки оленей, кажись, теперь кормятся ближе к реке, – продолжал он. – В той стороне видимо-невидимо следов. Мы с Джоди поохотимся в тех местах и, ежели добудем быка или двух, обменяем сёдла и окорока в Волюзии на то, что нам нужно. А потом можем навестить матушку Хутто.
Она нахмурилась.
– Ты закатишься в гости к этой дерзкой старухе и наверняка пропадёшь на два дня. Мне кажется, ты мог бы оставить Джоди со мной.
Джоди передернулся и посмотрел на отца.
– Мы вернёмся завтра, – сказал Пенни. – Как же Джоди научится охотиться и быть мужчиной, коли отец не будет брать его с собой и учить?
– Хорошая отговорка, – сказала она. – Просто вы, мужчины, любите бродяжничать вместе.
– Ну, тогда ты пойдёшь со мной на охоту, радость моя, а Джоди оставим дома.
Джоди так и прыснул со смеху. Ему представилась крупная фигура матери, как она ломится сквозь заросли, и он не мог сдержать себя.
– Ладно уж, идите, – сказала она и засмеялась. – Сделайте дело, да и с плеч долой.
– Ты сама же порою не прочь сбыть нас с рук, – сказал Пенни.
– Да, это моё единственное утешение, – подтвердила она. – Зарядите и оставьте мне дедушкино ружьё.
Старый Длинный Том, на взгляд Джоди, был более опасен для неё самой, чем для хищника, который посмел бы вторгнуться в их владения. Стрелок она была никудышный, а ружьё было так же ненадёжно, как и шомполка Пенни, но Джоди понимал, что её ободрит уже одно его присутствие. Он сходил за ружьём в сарай и принёс отцу для зарядки, радуясь тому, что она не потребовала себе его собственное, только что обретённое оружие.
Пенни свистнул старой Джулии, и они втроем – мужчина, мальчик и собака – вышли на восток. Было тёплое, влажное майское утро. Солнце насквозь пропекало заросли. Маленькие твёрдые листья карликовых дубов были как плоские тарелки, сдерживающие зной. Песок обжигал Джоди ноги сквозь подошвы башмаков. Несмотря на жару, Пенни шёл скорым шагом, и Джоди оставалось только следовать за ним. Джулия бежала впереди. Запахов дичи пока не было. Пенни остановился и обвёл глазами горизонт.
– Что ты видишь, па? – спросил Джоди.
– Ничего, и даже того меньше, сын.
Пройдя с милю к востоку от росчисти, он изменил направление. Неожиданно в великом множестве появились оленьи следы. Пенни всматривался в них, определяя их свежесть, размеры и пол животных.
– Вот это ходят вместе два больших быка, – сказал он наконец. – Они прошли здесь ещё до рассвета.
– Как ты видишь это по следам?
– Привычка.
Джоди почти не видел разницы между этими следами и другими отпечатками оленьих копыт. Пенни наклонился и обвёл следы пальцем.
– Ты же умеешь отличать самку от быка. У самки след заострённый и мелкий. Ну, а насколько след свежий, это всякий скажет: в старый след ветром надут песок. И ещё. Вот видишь, пальцы оленя растопырены, когда он бежит. И плотно сжаты, когда он идет. – Пенни указал собаке на свежий след: – Ату его, Джулия!
Джулия уткнулась в след своим длинным носом. След выходил из зарослей и вёл на юго-восток, в открытое пространство равнин, поросших голым падубом. Тут же виднелись и отпечатки медвежьих лап.
– Можно мне стрелять медведя, если подвернётся случай? – спросил Джоди.
– Медведя или оленя – всё едино. Только стреляй с уверенностью, что попадешь. Не трать дроби зря.
Идти по равнине было не трудно, зато солнце палило немилосердно. Заросли падуба кончились, за ними потянулся долгожданный сосновый бор. Здесь, в тени, было прохладно. Пенни указал на медвежий задир – ободранное когтями место на высокой сосне, на высоте человеческого плеча. Из него сочилась смола.
– Мне случалось видеть медведя за этим занятием, – сказал Пенни, – и не раз. Он встаёт на дыбы и начинает скрести когтями. Поворачивает голову набок и грызет и гложет. А потом становится к дереву спиной и трётся плечами о смолу. Некоторые говорят, это для того, чтобы его не жалили пчёлы, когда он лезет за мёдом, ну, а мне-то всегда казалось, что это у них вроде как похвальба. Вот и олень почти в точности так похваляется: трётся головой и рогами об молодое деревцо и так себя заявляет.
Джулия подняла нос, и они застыли на месте. Впереди обозначилось какое-то шевеление. Пенни дал знак Джулии «к ноге», и они поползли вперёд. Показалась поляна, и они остановились. Два близнеца-медвежонка, забравшись на стройную молодую сосенку, качались на ней, как на качелях. Деревцо было гибкое и высокое, и годовалые медвежата раскачивали его взад и вперёд. Джоди и сам раскачивался точно так же. На мгновение медвежата перестали быть медвежатами, а стали такими же мальчишками, каким был он сам. Его так и подмывало влезть на сосенку и покачаться с ними вместе. Под их тяжестью деревцо наполовину пригибалось к земле, затем распрямлялось и снова шло вниз, на другую сторону. Время от времени медвежата дружелюбно переговаривались между собой.
Джулия не удержалась и взлаяла. Удивлённые, медвежата приостановили игру и уставились с высоты сосны на людей. Они не были напуганы. Это была их первая встреча с человеком, и, подобно Джоди, они как будто не испытывали ничего, кроме любопытства, и лишь забавно наклоняли свои чёрные шерстистые головенки то на одну, то на другую сторону. Один вскарабкался повыше – не безопасности ради, а просто чтобы лучше видеть. Обняв одною лапою ствол, он с интересом глядел вниз. Его чёрные, бусинками, глаза ярко блестели.
– Ой, па! – сказал Джоди. – Давай поймаем одного.
Пенни и сам поддался было искушению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101